If I Lay Here

- Так, ладно, что еще мне с себя снять, чтобы ты обратил на меня внимание? - Что? Шон резко поднял голову, к его щекам почти тут же прилила кровь. Он ненавидел себя за то, как на него действовало предложение Финна снять с себя одежду: он чувствовал себя собакой, которая только того и ждала, чтобы ей бросили кость. Финн искренне рассмеялся. - Да я прикалываюсь, солнце. Не парься. На вот, - он протянул ему один из двух картонных стаканчиков. – Позавтракай. Было довольно рано. Солнце только собиралось встать из-за каменистого горизонта. Шон сидел на краю их импровизированной кровати внутри кузова недалеко от выстроившихся в ряд бензоколонок. Он взял стаканчик и сделал осторожный глоток. Он поморщился. Единственный плюс, который Шон мог отметить у кофе, купленного на заправке, - это то, что он согревал пальцы. Когда Финн уселся возле Шона, край машины слегка накренился под его весом. Как всегда он сел справа от Шона. Так, чтобы Шон мог видеть его боковым зрением. Их ноги свободно свисали из кузова. - А, кстати. Смотри, что еще я достал, - Финн поискал что-то во внутреннем кармане жилетки и, выудив содержимое, демонстративно помахал им из стороны в сторону. Губы Шона изогнулись в изумленной улыбке. Это была новенькая, хрустящая под пальцами карта Невады. - Спасибо, - сказал он. Почему-то этот жест Финна тронул его. Он и не думал, что Финн заметит его просьбу. Какое-то время они просто сидели в уютной тишине и пили свой кофе. Ладонь Финна лежала на колене Шона, и это дарило ощущение комфорта и спокойствия. Шон рассматривал кольца на его пальцах, браслеты на запястье. Всего в нескольких дюймах от них лежал скетчбук Шона, раскрытый на рисунке с Капитаном Призраком и Суперволком. - Ну, так куда дальше, капитан? – спросил Финн. Он откинул назад голову, допивая последние капли кофе, а затем беззаботно выкинул куда-то стаканчик. Шон набрал в грудь воздуха. - Я… не знаю. Но я думаю, что я понял, кого ищет Дэниэль, - он подвинул скетчбук ближе к Финну, указывая на изображение Капитана Призрака. Финн искоса посмотрел на рисунок. - Кто это? - Крис Эриксен. Единственный человек, которого Дэниэль хотел бы увидеть, помимо Карен. Финн с энтузиазмом покивал головой. - Оке-е-ей… И где он живет? - В этом-то и проблема, - вздохнул Шон. Он придвинул скетчбук снова ближе к себе и, глядя на рисунок, покачал головой. – Он жил в Орегоне. Но Чарльз – папа Криса – сказал мне, что хочет отправить Криса пожить у бабушки с дедушкой. А я без понятия, где они, - он захлопнул скетчбук. – Дэниэль может направляться хоть в сраную Флориду. Это все, что я знаю. Финн поднес ладонь ко рту. Он явно что-то понял. Он уставился вперед, взгляд был направлен в никуда. - Пиздец. - Ага, - нахмурился Шон. Его свисавшие ноги болтались из стороны в сторону, словно он хотел пнуть что-то. – Ебаный пиздец. Перед тем, как Шон услышал откровение Финна, последовала длинная пауза. Шон вдруг почувствовал, что он хочет пойти дальше, что ему нужно было двигаться вперед, но слова, которые он услышал не позволили ему этого сделать. - Шон… Я… Кхм… Я должен тебе кое-что сказать. Шон почувствовал холодок. Голос Финна был таким же неуверенным и нервным, как в тот день, когда Шон впервые пришел в себя после потери глаза. И Дэниэля. Шон не был уверен, что он был готов пережить потерю чего-то еще. - Дэниэль, он… пару раз звонил Крису после того, как вы ушли из Бивер-Крика. Он… Что делал? - Он рассказывал мне об их, кхм… «секретных переговорах»? Угу. Наверное, пока ты батрачил в Калифорнии, Дэниэль незаметно сваливал, чтобы позвонить Крису с таксофона. У Шона задрожали руки. Он поставил стаканчик кофе в сторону и сжал пальцы в кулак, пытаясь совладать с собой. Вся его работа. Все его тщательное планирование. Все жертвы, на которые Шон шел, и каждый доллар, который он откладывал – все это было ради того, чтобы с Дэниэлем все было в порядке. Чтобы Дэниэль был в безопасности. А Дэниэль же рискнул всем этим, соврал ему только ради того, чтобы услышать голос Криса. - Почему ты мне не сказал? – спросил Шон. Он не видел, но чувствовал, как Финн покачал головой. - Потому что он мне доверял, Шон. Шон спрыгнул на землю, расстояние до которой не превышало и нескольких дюймов. Он молча направился в сторону пассажирского кресла и начал что-то искать среди их вещей. Его движения были прерывистыми и безэмоциональными, как будто его тело делало это на автомате. - Я не думал, что это было чем-то важным! – крикнул Финн из кузова. – Ты сказал, что он идет в Аризону! Вот он. Рюкзак Дэниэля. Шон притащил его в кузов и вытряхнул все содержимое. Игрушки и шишки разлетелись во все стороны, часть из них покатилась в сторону Финна. Шон почувствовал, как что-то кольнуло в груди: он не смотрел на вещи брата с ночи грабежа. Как и со скетчбуком, ему было больно разглядывать все это, но среди этих вещей должна была быть какая-то зацепка. Что-то, что Дэниэль спрятал от него. Шон повертел в руках игрушечного робота, а затем уродливую куклу с блондинистыми волосами. Он открыл фляжку, в которой не осталось ни капли воды, и потряс супергеройскую мантию. Ничего. Легкий ветерок перелистнул страницы древнего комикса. Шон заметил, как среди них промелькнуло что-то белое. Когда он разглядел это поближе, оказалось, что это была стопка бумажек, спрятанных между ярких страниц Хот-Дог-Мена. Шон выудил их, надеясь найти хоть что-то, но это оказались всего лишь рисунки супергероев: Капитана Призрака, Энергомедверя, Суперволка и… - Срань господня, это что – я?! – рассмеялся Финн, выхватив один из рисунков. На нем красовалась тщательно прорисованная в стиле Дэниэля фигура с торчащими во все стороны волосами-пиками. Под ее глазом четко виднелись три треугольника, а вместо левой руки у нее было лезвие. - Да ты глянь! У меня нож вместо руки! В постели с таким прибамбасом было бы интересно… - он поднес лист бумаги ближе к лицу и прищурился, вчитываясь в почерк Дэниэля. – Стоп… Смертоносный Кинжал?! Это мое супергеройское имя? Еб твою мать, это просто охуенно! Финн просто светился от счастья. Он оторвал взгляд от рисунка и помахал им перед лицом Шона. - Ну, и что ты об этом думаешь, Серебряный Бегун? Шон вздрогнул от упоминания прозвища, которое он сам выбрал в гостиной Криса. - Дэниэль… рассказал тебе и об этом? - Ессесна! – Финн скрестил руки, изобразив букву «Х» – секретный символ, который Дэниэль и Крис выбрали в качестве позывного. – Вперед, отряд Капитана Призрака! Укол в груди Шона превратился в настоящую боль. В его груди была зияющая дыра, которую никто не смог бы заделать. Он не знал, почему. Все это было так глупо: обычная дурацкая детская игра… Ладонь Финна обхватила его плечо. - Так, стой, я знаю этот взгляд. - Да нет никакого взгляда, - попытался отмахнуться Шон, но он чувствовал, как возле брови появилась морщинка, возникавшая только тогда, когда он был особенно взволнован. - Нет, есть, - Финн легонько потряс его за плечо. – Я все понимаю. Ты загоняешься, потому что тебе нравилось быть героем для Дэниэля… Но ты до сих пор для него герой! Дэниэль просто собрал команду, вот и все, - он кивнул в сторону рисунков с Капитаном Призраком и Суперволком. - Дело не в этом, - сказал Шон, хотя и в этом тоже, просто это не было главной причиной его расстройства. Он раскрыл рюкзак Дэниэля и начал складывать туда все игрушки, - просто я думал… Что я был тем, кому он доверяет. А оказалось, что я был тем, от кого он скрывал свои секреты. - У всех есть секреты, Шон. Черт, знал бы ты, что я скрывал от своих братьев… - Финн сложил пополам рисунок со Смертоносным Кинжалом и убрал его в карман жилетки. – Ну, и вообще, ты сам-то разве все рассказывал своему бате? Конечно нет. Но это было другое. Шон пытался запихать в рюкзак пластикового робота. Дебильные крылья торчали и… «Она не влазит! - ныл Дэниэль, пока Грибочек лаяла возле двери. Его игрушки были разбросаны по всему полу заброшенного дома, в котором они остановились, но Дэниэль не хотел оставлять там хоть что-то. – Слишком много вещей…» «Не бойся, - сказал Шон. – Тебе поможет твой суперсильный старший брат». - Я никогда не хотел становиться для него отцом, - признался Шон. Он полностью развернулся лицом к Финну, чтобы парень не попадал в его слепую зону. – И я просто пиздецки устал, понимаешь? Он пытался, но все равно постоянно все рушил. Он оттолкнул Дэниэля и подтолкнул его к Крису, Финну и Карен… Финн вытянул вперед руку и положил ладонь на затылок Шона. Он прижал его лоб к своему с такой силой, словно таким образом пытался проникнуть в его голову. Шона словно пригвоздило к одному месту, он не мог и не хотел двигаться. Рука Финна была для него якорем, удерживавшим корабль во время шторма: непоколебимой и такой нужной. - Шон, послушай меня. Жизнь заставила тебя хлебнуть дерьма, окей? Но тебе надо уметь отпускать это. Оставлять позади, потому что если ты будешь цепляться за это, то никому от этого лучше не будет. Шон попытался кивнуть, но его голова была зажата между ладонью и лбом Финна. - Окей, - выдохнул он. – Окей… Я попытаюсь… - Мы найдем его. Все будет в порядке. И какое-то время в течение нескольких дней все действительно было нормально. Они заезжали в каждый маленький городок, идя по следу небылиц, которые им там рассказывали. Все зацепки сходились: один из работников заправки описал им мальчика, на футболке которого была нарисована ракета, а вокруг его шеи была обвязана бандана. Он сказал, что поймал его, когда тот пытался стащить конфету возле кассы. Он сказал, что, когда он попытался поймать его, мальчишка убежал. Вряд ли с ним был кто-то из взрослых. - И как? Вы вызвали копов, чтоб поймать этого засранца? – спросил Финн, пока Шон разглядывал полку с журналами. Финн был хорош в том, чтобы притворяться, будто бы он не искал Дэниэля, а просто хотел поддержать разговор. Это оберегало их от излишней подозрительности по отношению к ним. Работник заправки пожал плечами. - Не... Дети постоянно подбивают друг дружку своровать что-нибудь из магазина. А этот просто сглупил. - Черт, и такая херня случается постоянно? - Ну, этот случай было где-то неделю назад. Неделя. Дэниэль был здесь неделю назад. Пока Шон вслепую искал его, Дэниэль уходил от него все дальше и дальше. Шон чувствовал себя воздушным змеем, бесцельно парящим над землей. Поддерживаемым силой, которая ему не принадлежала, постоянно зависящим от направления ветра. Будучи на такой большой высоте, он видел каждую опасность и каждый возможный исход событий. Это жестокое и холодное преимущество позволяло ему найти Дэниэля при тысячи разных раскладов: лежащим без сознания в пустыне, мертвым в канаве, разорванным на куски своими же суперсилами. Но ночью… Финн дергал за ниточку и спускал его на землю. Помогал ему найти точку опоры. Сила Финна, его смех, его губы, прижимавшиеся к шее, груди и рту Шона – все это было той самой ниточкой, что связывала его с реальным миром. Чаще всего ему было достаточно просто объятий. Просто чувствовать руки Финна вокруг своего тела. Просто целовать его и чувствовать, как их руки и ноги переплетались между собой. А иногда… Иногда ему было нужно чувствовать руки Финна у себя на бедрах, а рот Финна между своих ног. Ему было нужно чувствовать, как язык Финна скользил вдоль его члена, чувствовать узость и теплоту его горла. Финн был хорош в этом. Так потрясающе и нечестно хорош. Он тоже об этом знал: низкий гортанный звук, раздававшийся из его рта, был почти что похож на смех, и он эхом разносился по всему телу Шона, вверх, к самой макушке. Шон выругался, и его пальцы с такой силой впились в брезентовую ткань палатки, что еще немного, и она могла бы рухнуть на них. Финн снова рассмеялся, а, может быть, простонал, - в любом случае, то, что он сделал волнами разошлось по телу Шона, посылая крохотные электрические разряды от кончиков пальцев на руках до самых его стоп. Но потом Финн немного отодвинулся от него, и член Шона выскользнул из его рта. Шон застонал: Финн просто над ним издевался. Он собирался мучить его, оставляя жгучие поцелуи на внутренней стороне бедра Шона, а потом… Погодите-ка. Финн приподнял его бедра, чуть ли не сгибая Шона пополам. Жар разлился по лицу Шона и чуть выше его пупка. Это было чем-то новым. Язык Финна оставил влажную дорожку вокруг его ануса. Он поддразнивал его этими медленными движениями. Вдруг Шон почувствовал в этой части своего тела что-то, чего никогда не испытывал прежде: то, какой нежной там была кожа, и то, как каждое движение языка Финна заставляло его трепетать от интереса и желания. И тут он почувствовал язык внутри себя. - Блять! Он откинул назад голову, открыв рот и чувствуя, как побелели костяшки его пальцев. Было так хорошо. Так необычно и странно, но хорошо. Это мягкое влажное тепло, скользившее где-то внутри… А какими будут его пальцы? Его член? Шон резко раскрыл глаз. Он хотел увидеть. Ему было важно видеть. Финн был над ним, на его губах читалась усмешка, он будто бы что-то напевал. И больше ничего не было, кроме этого момента, кроме его умелого языка и цвета его глаз – голубых, сияющих и живых глаз. Жар внутри Шона стал невыносимым и выплеснулся наружу. Он не очень понимал, что происходило потом. Финн вытер их обоих. Финн свернулся калачиком у него под боком. Чувство, наполнявшее Шона после оргазма, было приятным и теплым, подобным закатному солнцу, отражавшемуся в озерной глади. Идеальную гладкость поверхности нарушали лишь редкие волны, бившиеся о прибрежные камни. Он мог бы лежать на ее поверхности и не бояться течения, он не оставался бы на одном месте, а дрейфовал бы на этих волнах, он бы существовал, подхваченный легким ветерком. Он снова оказался в своей старой комнате в Сиэттле. Никакой школы завтра. Как и никакой работы. Все его проблемы казались всего лишь темными пятнами где-то далеко внизу, так далеко, что Шон едва ли мог различить их. Финн слегка шевельнулся. Ниточка дернула змей. Но вместо того, чтобы затащить Шона обратно в палатку, эта ниточка привела Финна в спальню Шона. Они развалились на его старом матрасе, слушая музыку через одни наушники. Шон чувствовал запах своего старого ковра. Чувствовал, как стены мелко задрожали, когда самолет пролетел над его домом. Когда Шон закрыл глаз, его комната, вся его жизнь снова шла своим чередом, так, как он помнил ее. Кроме одного «но». К сожалению, не все было так, как прежде. Финн не всегда был с ним. Ему было сложно представить Финна в его прошлой жизни. В его… школьной жизни. Все эти тренировки, учебные группы и пробные забеги... Образ Финна не вписывался в эту картину, он словно был кусочком из другого паззла. Шон открыл глаз и повернул голову настолько, чтобы он мог видеть Финна. Финн лежал на спине, скрестив руки на груди. Такой умиротворенный. Спокойный. Возможно, он почти уснул. - Как думаешь, мы бы затусили с тобой в старшей школе? – спросил Шон. Финн улыбнулся, не открывая глаз. - Родной, с тобой я бы затусил где угодно. - Нет, я не об этом. Как думаешь, мы могли бы быть друзьями? Я был… ну… типа просто скучным подростком, который разрывался между обычной жизнью и соревнованиями. Задротом по рисункам. А еще я сосал в математике. Все эти ярлыки были для Шона всем, когда-то его жизнь настолько сильно зависела от них: где он мог сидеть, с кем он мог разговаривать. Теперь все это казалось глупым (в хорошем смысле этого слова). Он словно притворялся Дэниэлем. Задрот по рисункам, Серебряный Бегун… Оба этих прозвища походили на разношенную футболку, которую было также легко снять с себя, как и надеть обратно. Шон ткнул Финна ногой. - А что насчет тебя? Кем был ты? Тишина. Шон уже было решил, что Финн заснул, но его руки были слишком напряжены, а грудь – почти неподвижна. Спустя какое-то время он открыл глаза. - Я не очень-то ходил в школу, - сказал Финн, рассматривая стенки палатки. – Братья хотели, чтоб я ходил туда. Ни у кого из них не получилось ее закончить, так что они думали, что было бы круто, если б у меня получилось, - его рот искривился в странной усмешке. – Но… сбывать тачки было гораздо веселее. А еще за это нормально так платили. Знаешь, каково это, когда тебе двенадцать, а у тебя в кармане пять соток баксов? Ты чувствуешь себя королем этого сраного мира. В его голосе звучали нотки ностальгии. Он тосковал. Шон почувствовал, как что-то внутри закололо, но он не мог объяснить, что именно, это что-то зудело внутри, но он не мог избавиться от этого чувства. Вместо этого он просто потер шею. - Ты будто бы… скучаешь по этому. - Может быть. Не знаю. Многие лучшие моменты своей жизни я провел за рулем чужих тачек. Шон вспомнил ночь, во время которой они угнали машину Большого Джо. Как же он нервничал все это время. Он словно сидел на пороховой бочке, не зная, когда она может взорваться под ним. - И тебе не было страшно? - Было, конечно, но знаешь… Ребенку все страшно. Но не так страшно, когда знаешь, что рядом с тобой твои братья. И когда я был с ними – даже когда мы делали что-то тупое – я чувствовал себя в безопасности, понимаешь? Шон был в машине. Теперь он был частью той картинки, в которой Финн жил, он помог собрать ему этот паззл. Шон оказался сидящим между Финном и Дэниэлем, они сваливали подальше от трейлера Большого Джо. «Ну что, готовы?» - спросил Финн, барабаня по рулю машины. «Да», - сказал Шон, хотя он не был готов. На самом деле, совсем не был. «Малой?» «Да! - ответил Дэниэль, он был возбужден даже больше, чем Финн. – Я не боюсь». «Рад слышать!» - усмехнулся Финн. Он был настолько уверен в том, что их план с грабежом удастся. И неудивительно – с ним были его братья. Его семья. Его безопасность. Ему снова было двенадцать, и ничего не могло навредить ему. Не тогда, когда с ним был Шон. Лежа в палатке, Финн перевернулся набок и уложил голову на локоть. - Если бы ты и я были в одной школе, то у меня была бы самая охуенная посещаемость. Шон попытался улыбнуться. - Ты был бы одним из тех старшеклассников, с которыми я и заговорить-то бы боялся начать. Ты б зависал с хулиганами и курил бы возле трибун на стадионе. - Не, чувак, я бы был тем самым парнем, который отсосал бы тебе возле этих трибун. Шон прыснул от смеха. Финн прислонился ближе к нему, и провел рукой от шеи Шона к его челюсти. - Я был бы твоей маленькой грязной тайной, Шон Диас. Вместо точки в конце предложения был поцелуй. Этот мягкий, игривый поцелуй отдавал легкими нотками сожаления по их общим фантазиям, которым никогда не было суждено сбыться, но воплощения которых они так страстно желали. Лежа в темноте, Шон задавался вопросом, скрывал бы ли он то, что было между ним и Финном. Были ли все эти картинки, в которые Финн не вписывался, результатом того, что Шон сам не позволил бы ему этого сделать? Как Стивен и Клэр, которые не нашли в их жизни места для папы… Как папа не нашел в своей жизни места для них. Вдруг Шона что-то кольнуло. Это не было горем по отцу: эта боль была такой же знакомой и постоянной, как биение его сердца. Нет, эта боль была новой свежевыкопанной ямой в его груди. Отец бы не одобрил Финна. Финн был слишком… безответственным. Непредсказуемым. Беспечным. Хотя его отец был достаточно крутым, он был настолько же серьезным. Таким серьезным, каким Финн не был бы никогда. Отец бы пытался его разубедить. Отец бы не одобрил выбор Шона, но Шон все равно бы втрескался в Финна по уши, плюнув на все предупреждения. Прямо как Дэниэль, который впустил в свое сердце Карен, несмотря на все то, что она сделала. Шон привстал и уселся в темноте. Пару мгновений спустя на его коленях оказался рюкзак Дэниэля, а в руках – фонарик. Он тихо расстегнул молнию. Дыхание Финна было все таким же медленным и ровным. На этот раз Шон не стал вытряхивать из рюкзака все его содержимое. Вместо этого он стал по очереди вынимать каждую игрушку, тщательно проверяя ее перед тем, как перейти к следующей. Все эти вещи так или иначе ассоциировались у Дэниэля с важными ему людьми. Карен. Крис. Финн. Дэниэль выбрал их не просто так. И таскал он их везде с собой тоже неспроста. Он начал с пластикового робота, проверив все его части, кнопки, каждую запрятанную деталь. Дальше шел CD-плеер: в нем не было батареек, и он не мог проигрывать музыку, но он точно должен был что-то значить для Дэниэля. Впрочем, возможно, ему просто нравился этот странный оскал, нарисованный на нем. Шон внимательно осмотрел каждую игрушку. Он находил все новые и новые детали, из-за которых эти вещи так полюбились его брату, но ни одна из них не давала никаких зацепок. Последней игрушкой стала старая кукла, сверху донизу покрытая уродливыми рисунками. Кто-то, кто, либо слишком сильно любил ее, либо наоборот ненавидел ее, нанес эти рисунки перманентным маркером: татуировку на ее руке, шрам на щеке, красные очки вокруг глаз. Нет, это были не очки. Это была супергеройская маска. Крис. Шея куклы была вся в потертостях, словно кто-то постоянно отрывал кукле голову, а затем снова надевал ее. Шон подцепил пальцами голову там, где она крепилась с телом, и она тут же покатилась по его коленям. С ней же выпал клочок бумаги. На этом обрывке был телефонный номер, написанный незнакомым детским почерком. И над ним была всего одна фраза: Связь с Капитаном Призраком. В горле Шона встал ком, мешавший дышать. Ошеломленный он подался вперед, прижимая этот клочок бумаги к груди. Наконец-то. Наконец-то. У него была хоть какая-то дорожка, ведущая к Дэниэлю. Самая настоящая. И она была прямо здесь, у него в руках. Впервые после потери глаза Шон действительно почувствовал себя старшим братом Дэниэля. * - Черт, сколько лет этой штуковине? На бетонной стене висело три таксофона, но рабочим из всех них оказался только один. Все они были изрядно украшены вмятинами, выцветшими наклейками, граффити и жвачками. Финн неподвижно стоял, облокотившись на металлическую раму возле телефона и положив руку на плечо Шона, опускавшего третий четвертак в прорезь для мелочи. Шон набрал номер. Когда шум от набора цифр стих и сменился долгими гудками, дыхание Шона остановилось. Гудок. Еще один. И еще. Ну, давай же, Крис… Пожалуйста… - Алло? Шон ничего не чувствовал. Ни дыхания, ни собственного тела. Было чудом, что он все еще мог стоять на ногах. Он склонил голову, прислонив ее к металлической коробке таксофона. - Крис? – выдохнул он. – Крис, это ты? - Я… - прозвучал неуверенный голос на другом конце провода. – Кто это? - Это я, Крис. Это… эм… Серебряный Бегун. - Шон?! Ты жив?! Шон едва смог сдержать смех. Из глаз хлынули обжигающие кожу слезы, а тело обволокло чувство тепла и облегчения. - Конечно, чувак. С ч-чего бы мне умереть? - Дэниэль так сказал… Он не был уверен. Дэниэль. Одно упоминание его имени пронзало тело Шона болью. - Он так сказал? Ты… Ты говорил с ним? Крис снова замер в нерешительности. Когда он заговорил, его голос больше напоминал шепот. Он будто бы выдавал Шону страшную тайну. - Да. - Ты знаешь, где он сейчас? Никакого ответа. Сердце Шона забилось быстрее. Блять. Блять, блять, блять… - Крис, послушай, это важно… Мы с Дэниэлем разделились. Мне нужно найти его. Финн потеребил его за плечо. Шон тут же повернул голову в его сторону, в его взгляде читалась злость и раздражение, но ровно до того момента, пока Финн не сложил руки в виде буквы «Х». - Отряд Капитана Призрака должен держаться вместе! – почти прокричал Шон, вглядываясь в Финна. – Верно? После этого последовала длинная пауза. А затем, наконец, словно снег на голову было: - Он здесь, Шон. - С… с тобой? Позови его к телефону, Крис. Пожалуйста...! - Н-нет, он на нашей секретной базе, - голос Крис задрожал. Каждое колебание в его голосе резало Шона словно ножом по сердцу. – Я сейчас не могу пойти туда… и… Я не уверен, что он хочет с тобой… разговаривать. Если бы трубка не была так крепко прижата к его уху, то Шон бы выронил телефон из рук. Свободной рукой он прикрыл лицо, чувствуя, как начали литься слезы, которые до этого просто жгли его глаз. - Ему плохо, Шон. - Он… ранен? – Шон с трудом произносил слова: ком в горле мешал ему. - Нет… - Крис снова замолчал, тщательно подбирая слова. – Мне тяжело объяснить. Не видя из-за прижатой к лицу ладони ничего, кроме темноты, все, что чувствовал Шон, было горе, рекой разливавшимся по венам, и ладонь, крепко сжимавшую его плечо. - Крис, пожалуйста… Скажи, где ты, чтобы я смог помочь ему. Пожалуйста. Пожалуйста, я просто… Я хочу помочь, - он с трудом проглотил комок, мешавший ему говорить. – Супергерои ведь всегда приходят на помощь. Крис громко вздохнул. Шон тут же представил, как Крис принял героическую позу. - Мы могли бы встретиться в парке завтра после школы… Я отведу тебя в наше убежище. Он назвал Шону адрес. Шон повторил его вслух, чтобы Финн смог записать его и свериться с картой. Этот парк был в часе езды. Дэниэль был в часе езды. - Крис… Спасибо тебе. Ты настоящий герой, чувак. Серьезно. - Никто не остановит отряд Капитана Призрака, - торжественно ответил Крис, а затем добавил уже гораздо тише и скомканнее, - Так, все, мне надо идти. Запомни: парк. После школы. - Парк. После школы, - эхом отозвался Шон. Затем раздался щелчок и прерывистые гудки. Шон больше не мог держать в руках трубку, и она выскользнула из его ладони. Финн крепко прижал его к себе, и мир вокруг замер. С губ Шона сорвался всхлип: тихий и такой детский звук. Он вцепился в жилетку Финна, содрогаясь от рыданий. Но этот плач не нес в себе ничего плохого. Он смывал все, что было в нем, освобождая место для чего-то нового. Он был так близок. Так близок к концу. Оставалось всего несколько шагов. Всего парочка.