Окрестности замка Ла-Валетт. Лес
Вот и наступил день для воплощения в реальность плана ведьмака и скоя’таэльского командира. День, оказавшийся поистине паршивым. Над головой медленно, но неумолимо собирались тучи. Дождя было не избежать, но отряд не спешил в укрытие. Капли пробивались сквозь плотную завесу ветвей. Косые струи с шумом били по листьям, оставляя в воздухе мелкий влажный туман. Порой дождь бывает именно таким: когда птицы не перестают петь, и удаётся услышать их хрустальные трели. Вдохнув глубже, можно почувствовать дурманящий запах свежести, мокрой хвои, листвы. Дождь придавал сил. Отрезвлял. Заставлял чувствовать. Дышать полной грудью. Жить дальше, несмотря ни на что. Отряд скоя’таэлей расположился на небольшой опушке леса, с которой, невзирая на стену дождя, можно было разглядеть башни замка. Не было ни разговоров, ни костров, ни пиршеств — все слушали приказы Иорвета. Наступил момент, ради которого эльфы здесь собрались. — Помним: ведьмак проходит в замок первым. А выходит «сухим», так что от нас требуется прикрыть спину. — Но что, если нас заметят, командир? — Мы достаточно далеко от прибрежных поселений для того, чтобы оставаться незамеченными. И достаточно близко, чтобы действовать быстро, — отрезал Иорвет, кивая Лето. Ведьмак понял жест и облачился в монашескую рясу, припасённую заранее, повязал глаза лентой. Для того чтобы он мог понимать, что творится вокруг, не требовались глаза — достаточно было ушей. В молодости Иорвет слышал байки о том, как ведьмаков учили сражаться, даже будучи лишёнными органов чувств. Каждый из этих мутантов был создан как совершенная машина для убийства, чем успешно пользовался Лето, продолжая новую для него, но не им начатую игру «убей короля». От отряда, и без того малочисленного, отделилось четыре эльфа. Двое должны были оставаться на месте и ждать остальных. А девчонка за ночь успокоилась и чуть ли не с раскрытым ртом ловила каждую брошенную фразу. Чёртова заучка. Наверняка своим маленьким птичьим мозгом пыталась понять хоть какой-то смысл. А снабжать её ненужной информацией — последнее, чего бы Иорвет хотел. Но и деть dh’oine никуда не мог, поэтому смирился и втайне радовался, что его голос заглушал шум бушующего дождя. Уходя, он заметил её взволнованный взгляд. Из-за чего она беспокоилась — Иорвету было плевать. Но мысли, которые он так усердно отгонял, всё равно настигли его. И тогда мимолётно подумалось: наверное, девчонка радуется, что он уходит. Впрочем, на сердце его не упало и тени смятения.Спустя пару часов
Здесь, под кривыми и скрюченными ветвями столетнего дуба, были отчётливо слышны звуки борьбы. Мощные корни не умещались на небольшом участке земли и потому выглядывали наружу, переплетаясь между собой, словно змеи. Четверо эльфов с характерными беличьими хвостами, висящими на шапках, и с луками за спиной шумели и веселились, не таясь, явно наслаждаясь процессом. Порывы ветра приносили одинокому наблюдателю, затаившемуся невдалеке на ветвях высокого дуба, капли дождя и мольбы о помощи. Один из эльфов взобрался на дерево и, держа крепкую конопляную верёвку, несколько раз обернул её вокруг ветки, закрепляя узлом. В руках палача была безусловная власть: именно ему предстояло решать, какая участь уготована висельнику. Погибнет ли он сразу — если петля сделана широкая, достаточно будет мгновения свободного полета, чтобы сломать шею (при этом узел заботливо помещают к правому уху, чтобы голова дернулась в нужную сторону), если же веревка хорошо натянута, при подъеме обречённый долго будет выписывать вензеля ногами, повисшими в воздухе. Но палач об этом вовсе не задумывался, ведь он набрасывал петлю на голову мнимой жертве. Оставшийся короткий отросток он сплел в затягивающуюся удавку и бросил её вниз, товарищам. Те толкнули висельника на выглядывающие из-под земли корни, заставляя его принять нужное положение. Когда несчастный, волею судеб заплутавший «монах» почувствовал, как на него надевают петлю, по лесу эхом разнесся его громкий крик: — Помогите-е! Правый уголок губ наблюдателя насмешливо искривился. «Хорошо играет. А вот и запахло дерьмом», — подумал он, завидев приближающийся отряд рыцарей. От них и вправду несло за ярды: традиционно им приходилось справлять нужду прямо в доспехи. Не дав врагу подобраться слишком близко, скоя’таэли вскинули луки и пустили несколько стрел: одна из них пронзила горло рыцаря, и он принялся захлёбываться кровью, другая мазнула по удачно выставленному вовремя щиту. Но эльфы подготовились к этому заранее, как и к напускному сопротивлению, поэтому стали медленно отступать, прикрывая друг друга, с деланой опрометчивостью бросая свою жертву. К тому моменту, когда подоспевшие рыцари принялись вынимать обмякшего мужчину из петли, эльфы уже успели скрыться в чаще. Иорвет понаблюдал ещё минут десять, пока все действующие лица не скрылись из виду, и спрыгнул с дерева. Пора было возвращаться в лагерь.Трек к отрывку: Imagine Dragons «Friction»
Для того, кто всю жизнь провёл в лесу, найти нужную опушку не составило труда. Дождь уже затихал и вскоре должен был полностью прекратиться. Ещё издалека, на подходе к лагерю, Иорвет принялся искать взглядом девчонку, от которой зависели все его планы. Эльфы, сидевшие на сухой земле, благодаря густой кроне деревьев, не пропустившей ни капли дождя, нетерпеливо ожидали его появления. А завидев, заметно оживились и, когда Иорвет поравнялся с ними, услышали незамедлительный вопрос: — Cad si [где она]? Один из воинов медленно указал головой на поваленное дерево, явно не скрывая отвращения и морщась. Похоже, она его укусила. Зубки, что ли, начали прорезаться? Иорвет усмехнулся бы, если бы не злился на неё. Он прошёл к указанному месту. Девушка лежала на мокрой от дождя траве: похоже, опять что-то учудила, а парни решили не церемониться и вырубили её. В целом неплохая идея. Но если не очнётся, идти не сможет, придётся нести. Иорвет присел рядом на корточки и потянулся было к рыжим волосам, чтобы больно дёрнуть за них: пусть знает, что по возвращении во Флотзам её ждёт неминуемая кара, — но в последний миг передумал. Может, настал момент дать пряник вместо очередного удара кнутом? Очень удобно, ведь её обидел не он. Погружённый в свои мысли, он принялся медленно стягивать перчатку. Подведя итоги, Иорвет планировал хлестнуть её по лицу, но снова замер на полпути. Как бы не хотелось избавиться от неё, в первую очередь ему стоило думать о том как её сберечь. Слишком уж хилая и слабая девчонка свалилась ему на голову. Такого странного пробуждения она, по всей видимости, не ожидала. Быстро открыла глаза, морщась от дождевых капель и смотря куда-то вниз. Когда до неё начало доходить, кто перед ней, она медленно подняла взгляд и, кажется… выдохнула с облегчением. Не такой реакции ждал Иорвет, изначально предполагая выместить на ней всё накопившееся раздражение. И тупо уставился на неё, не понимая, с ним ли это происходит. Что, серьёзно? Она выдохнула с облегчением?! Это было слишком даже для него. Вспылив, он схватил девушку за плечо и притянул к себе, так что лица их оказались совсем близко друг к другу. — Мерзкая beanna! Что за выходки ты устроила? Ещё раз поднимешь шум, и я!.. Она перебила его, не дав договорить: — П-простите... — едва не плача, — я не хотела, правда. В глубине её глаз он видел собственное ошарашенное лицо, исказившееся от бешенства после слов: — Поговорите со мной, не уходите. Вы должны выслушать меня. Иорвет в возмущении отпрянул и отвернулся. Да как она может быть такой расслабленной, когда он так ненавидел?! Сжал руку в кулак, отчего противно скрипнула натянутая кожа перчатки. Наивная дура. Неужели вправду поверила, что он оставит её шкуру в покое после того, как избавится от проклятия? Да как бы не так! В конце пути он ощиплет девчонку, как курицу, сдирая кожу лоскут за лоскутом. А после приколотит гвоздями к стволу, оставляя на склевание воронам. Хотя нет. Это слишком лёгкая смерть, не искупляющая всего причинённого ему вреда. Нужно будет придумать что-то более изощрённое, не зря ведь он устраивал столько пыток. Тем более что времени, предрекающего девчонке незавидную судьбу, было предостаточно. Чёрт возьми. Всё же план сработал. Dh’oine прониклась к нему доверием. — Я ничего тебе не должен, beanna, и не собираюсь ничего слушать. Это ты останешься здесь и будешь слушать меня. Выполняй всё, что я тебе прикажу, а если осмелишься не повиноваться... — он на пару секунд замолчал, погрузившись в свои мысли, — пожалеешь. Закончив фразу, Иорвет обернулся к девушке. Она с видимым трудом пыталась понять услышанное и чуть позже согласно кивнула. Удовлетворенный увиденным, но всё ещё не понимающий её поведения, он пошёл прочь, оставляя dh’oine одну. За его спиной раздался чих.Осада замка Ла-Валетт
Замок стоял посреди зелёных дубрав и был окружён глубокими рвами, заполненными водой, много веков служившими эффективной защитой от неприятелей. Туда стекали реки, создавая многокилометровые искусственные каналы. Со стороны могло показаться, будто старинные постройки вырастали прямо из воды. По углам замка возвышались круглые башни, с которых было удобно наблюдать за врагом. Как ни посмотри — замок казался неприступным. Пробраться в него можно было либо по заминированным мостам, либо вплавь, что было очень рискованно. Король Фольтест решил пойти напролом и попасть в город своими способами. По одному из несбыточных сценариев, заложникам замка, окружённым многотысячным лагерем, пришлось бы умереть с голоду, но правитель добивался не этого. Его войско брало крепость штурмом. Со стен которой на головы захватчиков периодически лилась раскалённая смола. И те либо умирали в страшных мучениях, либо получали ужасные ожоги, с которыми уже невозможно было продолжать битву. Друг на друга со стен замка и из самого лагеря были направлены громоздкие баллисты с плечами, усиленными медными плитками, с тетивами из конского волоса. Болт такой махины летел на милю вперёд, пробивая любые препятствия. Недостаток же заключался в том, что у неопытного стрелка калибровка отнимала довольно много времени, и болт не попадал дважды в одно место. Выдающиеся военные, напротив, могли увеличить скорость стрельбы до двух залпов в минуту, чем очень ценились. Огромные переносные машины были укреплены деревом и укрывали избранных рыцарей и самого короля. Только вот настоящая армия умирала внизу, на улицах под ними. По уши в крови и дерьме. У тех, кто родился с серебряной ложкой во рту, всегда будут лучшие места и лучшие платья. Король же со своей свитой пробивался за ворота, оказываясь за первыми оборонительными стенами. Во всей этой суматохе никто и не заметил бесшумно скользящие по водной глади лодки эльфов. Они пристали к песчаному берегу, который плавно спускался от высокой башни. Затаившись среди зелени и огромных валунов, непрошеные гости старались слиться с тишиной, не издавая ни звука. В лодке осталась лежать продрогшая dh’oine. Хрипя и исступлённо кашляя, она прикрывала рот рукавом плаща, пытаясь заглушить все звуки, а Иорвет бросал в её сторону испепеляющий взгляд, не суливший ничего хорошего. Это заставляло девушку нервничать, заходиться ещё более надрывным кашлем. Неизвестно, что позволило страже их обнаружить: неудачное место, разносившееся по окрестностям эхо или чистая случайность. Это уже не имело значения. Шестеро эльфов во главе с Иорветом схлестнулись в стремительной битве с прибывшими воинами. Убивать нужно было как можно тише и как можно быстрее, чтобы не привлечь шумом ещё больший отряд. Наблюдавшая за происходящим девчонка сильнее вжалась в бортик лодки, но не сводила глаз со спины скоя’таэльского командира. Следила за его уверенными, отточенными движениями. Он видел всё это, потому что постоянно отвлекался на неё. В животе его ползали выедающие внутренности черви тревоги. Опасения по невнимательности лишиться жизни. Один особо выносливый — но точно мыслящий нетрезво — грузный мужик потянулся к нему, намереваясь всадить ему меч в спину, и Иорвет сделал одно движение. Оказавшееся практически незаметным — настолько выверенным и неестественно быстрым оно было. Затем выбросил руку вверх, и из носа противника хлынула кровь. Изо всех сил ударил ногой, и тот, обмякнув, отлетел назад тяжёлым мешком из мяса и костей. Сбивая другого стража, стоящего в отдалении. Иорвет же продолжал двигаться, враги отчаянно пытались зацепить клинками хотя бы край его одежды, но тщетно. Кто-то направил на него меч — он успел его перехватить. С истинным удовольствием приставил лезвие к чужому горлу, пронзил его, с хрустом прокрутил остриё внутри, обагряя руки горячей кровью. Это был последний. Иорвет снова обернулся в сторону девушки и заметил в её глазах привычный страх. Интересно. Он видит то, что есть на самом деле, или то, что хочет? Впрочем, какая разница? По привычке вытерев лезвие о труп, Иорвет убрал клинок в ножны, не сводя глаз с девушки. Dh’oine как обычно побелела и в ужасе тряслась. Но внимательно смотрела на трупы. Вдоволь наглядевшись, она зажала рот ладонью, дёрнулась и, перегнувшись через край, очистила желудок от завтрака. Чего и следовало ожидать. Иорвет пересилил себя, чтобы не сорваться на девушку, которая «накашляла» на них беду. Вместе с отрядом он подплыл к основанию стен башни, возвышающемуся над рекой, и стал ждать. Прошёл час, а может, два, прежде чем в воду неподалёку с высоты упало что-то большое. Это был Лето. Благодаря глубине рва и правильной группировке тела в прыжке, он не разбился и, ловко подтянувшись, забрался в лодку. Когда второй ведьмак выглянул из окон, то увидел лишь покачивающуюся рябь на воде.