Страницы черного дневника

      Оглушающие звуки сирены заставили Наюн и Клинта подскочить на своих кроватях. И если мужчина после столь неожиданного пробуждения, весьма невозмутимо поднявшись, направился в сторону ванной комнаты, то девушка встревоженно осматривала комнату на предмет раздражающего воя, спросонья не сразу сообразив, что сирена сработала во всем здании, а не только в их временном пристанище. Ее сердце сбилось с привычного ритма, ускоряясь во много раз, а дыхание участилось.       Посмотрев вслед удаляющемуся мужчине, она поплотнее закуталась в одеяло и обеспокоенно спросила: — Что-то случилось? — Ничего. Это будильник, — не оборачиваясь, холодно бросил Клинт и быстро скрылся в ванной.       Как только режущий уши звук прекратился, Наюн, громко выдохнув, рухнула на кровать. Мысли никак не могли сложиться в единый пазл, лишь мелькали в подсознании обрывками сновидений. Там, в мире ночных грез, были родители, беззаботные, счастливые и любящие. Сердце девушки предательски заныло. Наюн уже и забыла, когда видела их в последний раз. Казалось, теплая улыбка матери и строгий, но с озорными смешинками взгляд отца остались далеко позади, в прошлой жизни. Новая жизнь захлестнула с головой, и Наюн с тоской подумала, что эти пару дней, проведенных вне дома, по ощущениям были равны нескольким годам.       Ей нестерпимо захотелось услышать голоса родителей, и потому, с трудом дождавшись, когда Клинт закончит свои водные процедуры, она громко и нарочито нагло заявила: — Мне нужно позвонить родителям. Покажи мне, где тут телефон! — Тут нет телефона, — натягивая на голый, слегка влажный после душа торс приготовленную с вечера футболку, равнодушно протянул Клинт. Девушка невольно проследила за его резвыми движениями, замечая, как в нескольких местах намокла ткань. — Значит, мне нужно выйти в город и найти телефон, — спрыгнув с кровати, Наюн осмотрелась в поисках своих вещей. Дурная привычка раскидывать свою одежду тянулась за ней с самого детства, вот и сейчас она упорно пыталась вспомнить куда и что положила. — Это исключено. — Мне нужно поговорить с ними. Вдруг что-то случилось, а я даже не знаю! — Если Фьюри сказал, что они в безопасности, значит, так и есть. Он не бросает слов на ветер, — натянув джинсы, Клинт оценивающе посмотрел на свое отражение в зеркале. Девушка закатила глаза. «Вот павлин надутый», — пронеслось у нее в голове. Но вслух она сказала другое: — Фьюри мёртв…       Наюн хотела было продолжить, но, заметив недобрый огонёк в глазах мужчины, решила остановиться, предоставляя ему возможность додумать окончание фразы самостоятельно. — Как будет возможность, я свяжу тебя с твоими родителями, — строго сказал Клинт и быстро покинул комнату, оставив девушку в расстроенных чувствах и в полном одиночестве.       Приведя себя в порядок и накинув лёгкое платье из её нового гардероба, Наюн глубоко вздохнула, внимательно всматриваясь в свое отражение в зеркале. Ну, точно нарциссизмом от Клинта заразилась.       Скорчив самой себе рожицу, девушка отошла от зеркала и подошла к двери. Находиться в комнате было чертовски скучно, и Наюн уверенно дернула ручку на себя, в следующее мгновение выскальзывая в коридор. Прогулка по зданию не была чем-то интересным или впечатляющим, но выбора не было. Девушка, не раздумывая, двинулась вперед по коридору.       За своими мыслями, Наюн не заметила, как вышла в оживленную часть штаба. И лишь когда один из местных обитателей чуть не сбил ее с ног, девушка обратила внимание на присутствующих. Десятки людей, полностью увлеченных своей работой, сновали туда-сюда, совершенно не обращая на Наюн внимания.       Разглядывая их, она про себя задавалась вопросами. Кто эти люди? Есть ли у них семьи? Если есть, то что их сподвигло бросить родных и примчаться нелегалами в забытый Богом и государством город в другой стране? В каких университетах учат мастерству шпионажа? И есть ли вообще такие университеты?       Не находя ответов на свои вопросы, она просто проходила мимо, непроизвольно выискивая глазами Клинта. Но так и не обнаружив последнего, со скучающим видом вернулась в свою комнату, чтобы через некоторое время сходить в столовую и вновь вернуться к изучению потолка и стен в своей обители.       Так прошли семь долгих дней. Все, что менялось в её жизни за эти дни, — только платья, на которые всем было наплевать. Клинт же уходил из комнаты рано, а приходил далеко за полночь. У него всегда был один маршрут: заботливо уложив свой лук в сейф, он шёл в ванную комнату, а затем ложился спать. От постоянного одиночества Наюн ощущала острую нехватку общения, но её соседу по комнате было абсолютно все равно на девичьи стенания. Не выдержав, в очередной одинокий вечер она решила дождаться появления Клинта. — Где ты пропадаешь постоянно? — громкий высокий голос разрезал тишину, когда мужчина вышел из ванной.       От неожиданности он вздрогнул, привыкший к спящей в это время соседке. Нащупав рукой выключатель, Бартон, немедля, включил свет, с желанием высказать ей свое недовольство подобными «сюрпризами». Но, увидев сонное лицо девушки, которая, жмурясь от яркого света, протирала глаза, остановил себя.       Наюн же, привыкнув к слепящему глаза свету, пристально осмотрела полуобнаженного мужчину. Увиденное вызвало у неё легкий тремор: все его правое плечо было багрово-синего цвета, а в районе груди слегка кровоточила небрежно зашитая рана. — Ты ранен? Тебе больно? — обеспокоенно воскликнула она, приподнимаясь на кровати. — Издержки профессии, — промокнув салфеткой рану, он, скомкав, выбросил её в мусорную корзину. При этом Клинт почти не сводил с девушки взгляд. — Ты почему не спишь? — Я тебя ждала, — опустив глаза, раздраженно произнесла Наюн, сжав руками одеяло. — Меня? — приподняв брови, Клинт вымучено улыбнулся. Девушка заметила, что он очень вымотан. — Я на задании. Ты соскучилась?       Впервые за все время их знакомства, в тоне мужчины не присутствовали нотки издевки. Хоть Наюн себе и не признавалась, но ей порой нравилось испытывать его нервы, нравилось вызывать в нем эмоции: неприязнь, злость. Но не сегодня. — Да, мне тут скучно. И ты обещал связать меня с родителями, — укоризненно сказала девушка. — Я помню, — выключив свет, Клинт в темноте добрался до своей кровати. — Но у нас нет связи со штабом. Как она появится, я решу вопрос.       Удушливая темнота, окутавшая комнату в эту самую минуту, давила на Наюн. Не выдержав, она зажгла ночник. — А можно меня как-то переправить домой? Клинт, я устала тут сидеть без дела. — Оказывается ты знаешь, как меня зовут, — прохрипел Бартон, отворачиваясь к стенке. — Пока это невозможно. Спи. — А что ты завтра делать будешь? — не унималась Наюн. — Работать, — глухо ответил Клинт.       Нарочито громко вздохнув, девушка выключила светильник и плюхнулась на кровать, попутно ударившись головой об её спинку. Вскрикнув от боли, прижала руку к ушибленному месту. Мельком взглянув на кровать Клинта, она не заметила ни единого движения, что уж говорить о беспокойстве, ну или, как минимум, сочувствии. Ругаясь про себя на кровать, на саму себя, на свою жизнь и заодно на Бартона, Наюн встала с кровати и, нарочито громко шаркая ногами, добралась до небольшого холодильника. Достав от туда ледяную банку колы, предварительно погремев различными баночками, она приложила её к своей макушке. — Вот теперь шишка будет, — проговорила Наюн, в надежде увидеть хоть какую-то реакцию мужчины, но тот в ответ лишь громче засопел. Разозлившись на Клинта, но больше на себя, за свое глупое поведение, девушка поставила банку на барную стойку с громким стуком. — Ну, и пошел ты, — прошипела она.       Нащупав в темноте полюбившуюся ей удлиненную рубашку, которую она всю неделю носила с платьями, подаренными ей Клинтом, Наюн вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.       Девушке катастрофически не хватало свежего воздуха. Будучи запертой в этом душном здании, оснащенном по последнему слову техники, она ни разу не была на улице. Тяжесть воздуха отзывалась болью в висках. Ей было известно, что на третьем этаже не было ни одного окна, но на первом все же несколько Наюн успела приметить, и сейчас, стараясь не создавать лишнего шума, она миновала третий этаж, в надежде, что ей хоть на пару сантиметров удастся открыть одно из окон и глотнуть такого нужного свежего кислорода.       Выйдя из лифта, девушка побрела по длинному коридору. В эту ночь в штабе была полная тишина и темнота, и даже многочисленные лампочки были отправлены на покой. Буквально на ощупь, ориентируясь по стене, она вышла в более просторный холл.       Мысленно пытаясь вспомнить, где же здесь окно, Наюн не сразу заметила полоску света, бегающую туда-сюда из приоткрытой двери одного из кабинетов. Остановившись в противоположном углу помещения, она задумалась над тем, стоит ли ей туда идти, ведь любому известно, что кто-то роющийся в секретном штабе в три часа ночи в полной темноте, — это не очень хороший знак. Но интерес все-таки взял вверх над страхом.       Сняв с себя тапочки и прижав их к груди, босая Наюн медленно приблизилась к двери. Её слух уловил тихую ругань. Кто-то разговаривал сам с собой, и явно был чем-то очень недоволен.       Приметив большой горшок с цветком, которые стояли здесь везде, девушка невольно призадумалась, как же растения выживают без солнечного света, но тут же одернула себя. Наюн проворно проскочила мимо приоткрытой двери и юркнула за спасительный цветок, притаившись в его длинных листьях. Обзор из этого места наблюдения открывался просто превосходный. Кто-то во всем чёрном что-то отчаянно искал, а в перерывах пытался набрать пароль на одном из включённых компьютеров, периодически обрушивая на технику тирады ругани за крайнюю несговорчивость.       Вытянув шею и практически засунув голову внутрь переплетений ветвей растения, Наюн с изумлением и всей возможной внимательностью наблюдала за неизвестным. Как назло, пыль с листа растения попала ей в нос, но от предательского чиха её спасла чья-то большая ладонь, успевшая закрыть ей рот. От испуга Наюн передумала чихать, но уже была готова истошно завопить. — Тихо, это я, — ухо обожгло горячее дыхание, пуская табун мурашек по шее.       Без каких-либо сомнений — это был Клинт, и Наюн задалась вопросом: как он так тихо к ней подкрался? Освободив лицо девушки от своей руки, он жестом приказал ей снять с себя свою любимую хлопчатобумажную рубашку. Та покорно повиновалась.       Всё ночное представление закончилось через тридцать секунд. Бартон, скрутив рубашку в нетугой жгут, тенью прокрался в комнату и накинул импровизированную удавку на шею незнакомцу. Затем последовало ещё несколько движений, которые, встревоженная действиями агента, девушка не смогла уловить в темноте. Включившийся свет ознаменовал победу Клинта. — Прятаться за цветами входит в твою привычку, — прошипел Клинт, туго затягивая рубашкой руки незнакомца за спиной.       Наюн сразу поняла, о чем он, вспоминая свое позорное подглядывание. Мурашки побежали по коже. От догадки, что Бартон стал свидетелем ее давних приключений, стало не по себе, но внешне она все же постаралась сохранить хладнокровие и оперативно переключилась на более интересующую ее сейчас тему. — Кто это? — Сотрудник Щита, — поднимаясь с колен, ответил Клинт, пнув напоследок бессознательное тело. — Ты убил его? — как-то слишком спокойно для самой себя спросила девушка.       Она поймала себя на мысли, что ей все равно на этого несчастного. Но даже если и так, это все же не означало, что Наюн желала ему смерти. Потому, чуть опомнившись, девушка перевела взгляд на Клинта, стоявшего перед ней в одних штанах. — Ты следил за мной? — Через десять минут очнется. Иди в комнату, — проигнорировал ее вопрос Бартон.       Наюн облегченно выдохнула, узнав, что неизвестный жив. А после перевела озадаченный взгляд на мужчину перед собой. — Я не хочу, — мысль, что ей придётся в одиночестве возвращаться по тёмным коридорам, пока в штабе могли быть плохие люди, вызвала дрожь во всему телу. — Ты хочешь, чтобы тебя в таком наряде увидели другие сотрудники? — мужчина многозначительно посмотрел на грудь девушки. Сквозь тонкую ткань шелкового пижамного топа отчетливо проглядывались соски, затвердевшие то ли от холода, то ли от стресса.       Засмущавшись, Наюн скрестила руки на груди и злобно уставилась на наглого собеседника. — А это как скроешь? — ухмыляясь, Клинт глазами указал на голые ноги девушки. Шортики из ночного комплекта едва прикрывали ягодицы.       Презрительно сощурившись, Наюн через силу расслабилась, опуская плечи. — Ты что, ревнуешь? — как можно глубже запихнув свое смущение, Наюн убрала руки от груди и с вызовом посмотрела на мужчину. Тот негромко хохотнул. — Я похож на того, кто будет тебя ревновать? Команда штаба состоит практически из мужчин, и многие сидят здесь по несколько месяцев, не видя живой женщины. Тем более обнаженной. Не нужно их провоцировать. Так что, иди в комнату. — Нет! — отрезала Наюн.       Страх наткнуться на бандитов был сильнее. Да и доводы Клинта казались не столь существенными, ведь в глубине души она знала, что он не даст её в обиду.       Мужчина, ничего не ответив, развязал руки лежащему сотруднику Щита и протянул рубашку девушке: — Тогда накинь. — Но она в крови… — Ты либо надеваешь её, либо идёшь в комнату, — строго сказал Клинт, всем своим видом показывая, что вести спор он больше не намерен. Выдернув шнур из факса, он проворно снова перевязал руки лежащего пленного.       Брезгливо накинув на себя так полюбившуюся ей рубашку, она поспешила застегнуть ее на все пуговицы. Длины вещи хватало, чтобы полностью скрыть тело Наюн. Одобрительно кивнув, Клинт включил экран компьютера, который успел погаснуть, пока в помещение происходил бой. — Почему ты никого не зовёшь, он же сейчас очнется? — спросила Наюн, разглядывая мужчину, набирающего какие-то цифры на клавиатуре.       Ситуация ей казалась весьма странной. Неприятный холодок то и дело пробегал по позвоночнику, а сама Наюн встревоженно оглядывалась. Мужчина никак не отреагировал на ее вопрос, лишь по напряженным мышцам спины было понятно, что он сейчас слишком сосредоточен.       Повисшая тишина только усиливала тревогу девушки. Клинт долго просматривал информацию на компьютере, и из-за его спины ей удавалось разглядеть на экране то себя, то Клинта. Сомнений не оставалось, это были кадры с камеры видеонаблюдения, установленной в их комнате. —  Черт! Черт! Черт! — в сердцах воскликнул мужчина, сопровождая каждое слово ударом кулаков по металлическому столу.       Запрокинув голову, он закрыл глаза и громко выдохнул. Наюн совершенно не понимала, в чем дело, но догадывалась, что ситуация критическая.       Резко схватив девушку за плечо, Клинт приказал идти за ним. Она же даже не думала спорить с ним сейчас. Весь путь прошел для Наюн как в тумане: они то крались, то замирали, останавливаясь, то стремглав неслись по направлению к комнате. Как только знакомая дверь закрылась за их спинами, Наюн смогла облегченно выдохнуть и заметно расслабиться. Чего нельзя было сказать о мужчине, который сразу же бросился к сейфу. Набрав код, он вытащил из металлического ящика колчан со стрелами. —  Одевайся и собери все необходимое. Мы уходим, — натягивая свой рабочий костюм, приказал мужчина. —  Может, ты расскажешь, что происходит? —  достав из шкафа штаны и майку, спросила Наюн. Трясущиеся руки мешали ей натянуть на себя одежду. С огромным трудом она все же одолела упрямые вещи, надев их прямо поверх пижамы. —  Все вопросы потом. Сейчас просто слушайся меня.       Наюн кивнула. Засунув в свою сумку еще пару вещей и блокнот, она подбежала к мини бару, и заполнила оставшееся место в сумке его содержимым.       Клинт глазами показал, что пора идти. Оказавшись в коридоре, пара направилась к черному выходу. Коридоры как никогда казались длинными и пугающими, а быстрые шаги беглецов — предательски громкими. Вцепившись рукой в висящую на плече сумку, Наюн по пятам следовала за Клинтом. —  Агент Бартон, вы не хотите меня взять с собой? — от неожиданного вопроса Наюн взвизгнула и шмыгнула за спину мужчине. Клинт же абсолютно спокойно развернулся в сторону голоса. Перед парой стояла Джесс. Одним движением руки она зажгла свет в коридоре. — Ох, а я думал, мы уже не увидимся, — натянуто улыбнулся Клинт. — Куда собрались, не расскажите? — скрестив руки на груди, блондинка медленно приблизилась к паре. Ей нужно было отдать должное, даже глубокой ночью она выглядела идеально. А звук ее тонких каблуков, словно скрежетом по стеклу, отозвался в ушах Наюн. Выглянув из-за плеча мужчины, девушка внимательно следила за разговором. — Да брось, я все знаю. — Ну тогда вы арестованы, агент, — совершенно спокойно проговорила Джесс, одарив своих оппонентов обворожительной улыбкой. Но Наюн без труда смогла уловить наигранность в этом жесте. От внимательного взгляда девушки не скрылись и чуть трясущиеся руки Джесс.       Клинт же проворно, буквально за считанные секунды, достал стрелу и натянул тетиву на луке. — Попробуй, арестуй, — его уверенности в этот момент можно было только позавидовать. — Ты выстрелишь в меня после всего того, что между нами было? — руки блондинки плавно опустились вдоль туловища, а маска спокойствия постепенно сползала с ее лица. — Именно после этого я в тебя стрелять не стану, — еще секунда и две стрелы вонзились в стены друг против друга, создавая энергетический барьер. От увиденного у Наюн расширились глаза. Та техничность, с которой Клинт управлялся со своим оружием, вызвала в ней восторг. — Но ты предала меня. Предала Фьюри. — У меня не было выбора, — на выдохе произнесла Джесс, и голос ее предательски дрогнул. — Выбор есть всегда. Ты использовала меня, врала мне.       Джесс подошла максимально близко к энергетической стенке, отчего та заискрилась. — Я не хотела этого. Ты как никто знаешь, что я могу нейтрализовать это все. Ведь это мое детище, это моя разработка, как и все те примочки, хранящиеся у тебя в колчане. Клинт, если бы я хотела тебе зла, тут бы уже были десяток пушек, направленных на тебя. — Нам нужен выход, — глядя ей в глаза, твердо сказал Клинт. — Я обесточу Б-66, — почти прошептала Джесс. — У вас будет пять минут, чтобы убраться отсюда как можно дальше. За вами начнется погоня. — Внимательней относитесь к персоналу. Среди вас люди синдиката. Один из них там, — кивнув, мужчина развернулся, показывая блондинке, что разговор окончен.       Подхватив Наюн под локоть, он уже намеревался сделать шаг по направлению к выходу, но женский голос заставил его оглянуться. — Клинт… Ты знаешь, как работают федералы. У меня дочь. — Нужно было остаться с ней, — выплюнув слова, словно они самый жуткий яд, мужчина стал отдаляться в сторону выхода, прихватив и Наюн.       Она же с трудом повернула голову, ухватывая краем глаза блеснувшие на щеках Джесс слезы, но грубая рука потащила ее быстрее к выходу.       «Береги его» — именно это ей удалось прочитать в безмолвно шевелящихся губах блондинки, пока Клинт не встряхнул Наюн с силой, заставляя оторвать взгляд от женщины в коридоре. — Ты слишком суров с ней, — успев изрядно запыхаться, сквозь одышку проговорила Наюн, обращаясь к мужчине, чье лицо не выражало никаких эмоций. Но неожиданно вырвавшиеся слова заставили его резко остановиться и пристально посмотреть девушке в глаза. Его приподнятые брови говорили то ли об удивлении, то ли об изумлении. Однако, собравшись, он вновь последовал вперед, не проронив ни слова.