***
Я всегда думала, что ненависть — это барьер. Ненависть — это нерушимый постулат. Там, где есть ненависть, не может быть места чему-то другому. Оказывается — может быть. Я не знаю, что со мной происходит. Я вся в ошибках. Вся неправильная. Незаметно для себя стала душевной калекой, разделилась где-то там внутри себя. Одна моя половина давно умерла вместе с Якобом, на ее месте испепеляющая злость. А вторая живет, пульсирует и что-то требует. А я знаю, что ей нужно. Знаю, но дать не могу. Пока не могу. -Часть седьмая
5 ноября 2019 г. в 13:17
Добравшись до выхода, они без проблем открыли дверь, ведущую на улицу. И только тогда Наюн смогла нервно выдохнуть. Джесс не соврала и действительно обесточила выход, чтобы они выбрались из здания.
Почувствовав освежающую прохладу подступающего утра, Наюн чуть не упала от накатившего головокружения. Организм за столь долгое нахождение в душной бетонной коробке успел отвыкнуть от чистого, не спертого воздуха, и девушке потребовалось время, чтобы прийти в себя. Согнувшись, она положила ладони на колени и опустила голову, стараясь не обращать внимания на кружащуюся землю у ее ног.
— Давай, — отрывисто бросил Клинт, закидывая ее руку себе на шею. — Сейчас не лучший момент ты выбрала.
— Все нормально, я сама, — действия Бартона быстро привели Наюн в чувства, и она отшатнулась от мужчины.
Прикосновение холодной мужской ладони было неожиданно обжигающим, и девушка поспешила растереть запястье. Собственная реакция на мужчину удивляла, потому Наюн постаралась отмахнуться от нахлынувших противоречивых чувств, чтобы сконцентрировать внимание на побеге.
В два шага она нагнала Клинта, который с внимательностью сокола исследовал взглядом местность. Заметив одиноко стоящий и потрепанный жизнью мотоцикл, он, не теряя времени, направился к нему. Достав из кармана маленький складной нож, мужчина всего парой движений смог завести ржавый раритет, который громким рычанием возвестил о том, что он готов к исполнению своих прямых обязанностей. Проворно запрыгнув на мотоцикл, Клинт кивнул Наюн, указывая на место позади себя.
Данный вид транспорта не вызывал в девушке доверия, но выбирать было не из чего, да и время поджимало. Опустившись на предложенное место, Наюн легко перекинула ногу и отодвинулась от мужчины, насколько позволяло сиденье мотоцикла.
— Держи меня крепче, — сказал Клинт, и девушка готова была поклясться, что услышала в его голосе усмешку.
— Держу, — бросила в ответ Наюн, аккуратно пристроив свои ладони на боках Клинта, едва касаясь его одежды.
— Ну, как хочешь, — пожал плечами он и надавил на газ.
От резкого толчка Наюн непроизвольно дернулась, заскользив по сидению в сторону мужчины. Она негромко вскрикнула, впечатавшись в широкую спину Клинта. Ее ладони мертвой хваткой сжали его куртку, а сама она плотно прижалась к нему грудью, животом и бедрами, ощущая своим станом все изгибы сильного мужского тела.
Мотоцикл несся с бешеной скоростью, отчего хватка Наюн становилась лишь крепче. На секунду ей показалось, что она может сломать мужчине ребра. Зажмурив глаза, девушка старалась не следить за дорогой, а предпочла прильнуть щекой к крепкой спине Клинта. Она никогда не любила быструю езду.
К счастью Наюн, Клинт мастерски управлял их новым другом, плавно входил в повороты и старался объезжать все выбоины на дороге. Как долго они ехали, она не знала, но путь показался целой вечностью.
Неожиданное ощущение чего-то влажного и теплого на ладони заставило все же открыть глаза, но поднять голову, а тем более отцепить руку и посмотреть, девушка не решилась. Заметив, что мужчина постепенно снижает скорость, Наюн позволила себе немного расслабиться и чуть разжать стальную хватку.
— Можешь отпустить меня, мы приехали, — со смешком проговорил Клинт, когда мотоцикл остановился прямо посреди дороги.
Наюн с трудом заставила себя отлепиться от спины мужчины и слезть с сиденья. Трясущиеся от переизбытка адреналина ноги не хотели слушаться хозяйку.
— Где мы? — спросила девушка.
Она хотела было поправить задравшуюся кофту, но взглядом поймала собственную окровавленную ладонь. Поднеся руку к лицу, Наюн недоверчиво на нее уставилась.
— Он заглох. Нам нужно куда-то спрятаться. — спокойно сказал Клинт, осматривая возможные пути отступления и совсем не обращая внимания на девушку
— Клинт, у тебя кровь, — полушепотом вымолвила Наюн, не зная, что теперь делать со своей ладонью.
Дома бы она, не задумываясь, вымыла руку или, в крайнем случае, вытерла грязные пальцы об одежду. Но сейчас кровь слишком быстро высохла, окрашивая ее ладонь в коричнево-красный цвет. Да и ходить в окровавленной одежде, напоминая жертву фильма ужасов, она вовсе не желала.
— Бывает, пойдем, — абсолютно по-будничному сказал Клинт, но от девушки не укрылась легкая гримаса боли, мелькнувшая на лице попутчика.
Впрочем, спорить ей сейчас не хотелось, и Наюн, уже по привычке, пошла за ним. Петляя по узким улочкам, они в итоге забрели в тупик. Отметив невероятное количество мусорных мешков и крайне неприятный запах, девушка скривилась. Похоже именно сюда свозился мусор со всего района.
— Давай тут остановимся, — непривычно ослабевшим голосом скомандовал Клинт и, не дожидаясь ответа, опустился на землю, прислонившись к стене.
— Нам нужно найти место, где мы сможем немного отсидеться, — ему явно было тяжело говорить.
Расстегнув верх своего костюма, он внимательно посмотрел на зашитую рану в районе груди. Некоторые швы разошлись, кровь тоненькой струйкой стекала по его животу. Трясущимися руками, Наюн нашла в своей сумке кофточку и небольшую бутылку виски, которую прихватила из бара, чем заставила мужчину улыбнуться. Быстро откупорив ее, девушка, не жалея, вылила половину содержимого на рану, затем немного плеснула на ткань в своей руке и приложила ее к груди Клинта, который закусил губу и шумно сглотнул от подступившей боли.
— Так, так, так, — судорожно заметалась она, расхаживая вокруг сидящего мужчины. Нервно отпив обжигающего горячительного, она протянула бутылку с остатками виски Клинту. Тот без лишних разговоров одним глотком опустошил ее. От понимания того, что теперь ей тоже придется немного напрячься и что-то сделать для того, чтобы их не нашли, у девушки закружилась голова. Наюн уже привыкла полностью доверять Клинту в вопросах собственной безопасности; привыкла, что в их тандеме именно он думал за двоих.
— У нас есть хоть какие-то деньги? — с трудом взяв себя в руки, спросила она, но дрожащий голос выдавал недюжинное волнение, которое то и дело пыталось вырваться вместе со слезами наружу.
— Да. Вот тут, возьми, — аккуратно нащупав рукой небольшую сумку, прикрепленную к колчану, мужчина отстегнул карабин и протянул ее девушке.
Не раздумывая, Наюн взяла предложенную вещь, но тут же неуклюже уронила ее на землю.
Виновато глянув на мужчину, девушка поспешила поднять сумку и заглянуть во внутрь. Достав увесистую пачку тысячных купюр песо и взвесив их на ладони, Наюн перевела на Клинта удивленный взгляд.
— Ну, а ты думала… — словно прочитав вопрос в глазах девушки, на выдохе произнес Клинт.
— Ты оставайся здесь, а я сейчас схожу, поищу нам жилье, — Наюн замолчала, ожидая неодобрения от Клинта, но тот лишь прикрыл глаза. Тогда она решила продолжить. В этот момент ей захотелось выглядеть намного серьезней и находчивее, чем она бывала в обычной жизни. — Просто если ты пойдешь со мной, то в таком одеянии и с оружием нас никуда не пустят. А еще нас разыскивают, и мне кажется, местные глазом не моргнут и сдадут тебя полиции. Я-то смогу убежать. Так что, сиди тут, а я потом тебя незаметно перетащу.
Слова девушки вновь вызвали у мужчины молчаливую улыбку. Наюн показалось, что Клинт попусту насмехается над ней, и она уже надула губы и собралась ответить нечто едкое, но его твердый спокойный голос не дал стихийно возникшей обиде разрастись.
— Садись рядом. Не торопись. Только шесть утра. Давай немного подождём. А дальше будем действовать согласно твоему плану.
Все еще выискивая в словах Клинта издевку, Наюн все же присела рядом с ним, поморщив нос от неприятного запаха помойки, находящейся вокруг.
— В твоей сумке еще остался виски? — совершенно неожиданно спросил мужчина, введя ее на мгновение в ступор.
— Я… Я не знаю.
— Если остались, самое время его раскупорить.
Не решившись спорить, девушка опустила руку в сумку и, нащупав бутылку, поспешила ее достать. Еще ледяное стекло приятно холодило ладонь. Быстро откупорив крышку, Наюн сделала несколько крупных глотков, а после, поморщившись от горечи, протянула бутылку Клинту.
— Не увлекайся. У тебя еще важная миссия, — сделав глоток, он приложил холодную бутылку ко лбу, покрытому испариной.
— Издеваешься?
— Совсем нет.
— Расскажи, что случилось, почему мы бежали, и кто эта блондинка тебе? — не став тянуть время, спросила Наюн.
Вопросы мучали ее еще в штабе, но сейчас буквально сами срывались с языка, и девушка решила их не останавливать.
— Тебя что больше интересует: что меня связывает с Джесс или что произошло? — подразнил ее мужчина, отчего она слегка зарделась.
Бутылка вновь перекочевала к Наюн в руки, но сделав маленький глоток, она передала ее обратно Клинту.
— Рассказывай.
— Штаб перешел под контроль американского правительства.
— А как же тогда Фьюри тебя туда отправил?
— Его предали. А меня использовали. Пока я им был нужен, разыгрывали спектакль, — отпив виски, Клинт взял паузу, а затем продолжил: — Хотели убить двух зайцев: моими руками убрать синдикат, что у них практически получилось, и использовать меня, как приманку для бунтующих мстителей. Думали, если я буду в штате, то Наташа и Кэп переберутся сюда, скрываясь от вездесущих лап правительства.
— А тот человек? Которого мы задержали, — сама не зная почему, Наюн интонацией выделила слово "мы", но Клинт будто не обратил на это внимания.
Девушка обиженно поджала губы, но не отвернулась, внимательно слушая рассказ мужчины.
— Думаю, что это человек Синдиката. Внедренных в штаб, к сожалению, много.
— А Джесс?
— Джесс пришла чуть позже меня в Щ.И.Т. Она занималась разработкой оружия и костюмов. Работала на Старка, когда Фьюри потерял большую часть влияния.
Забрав бутылку у Клинта, Наюн сделала еще пару глотков. И лишь после заметила, что он так и не сказал, что между ними было.
Хмель приятно расслабил вымотанный организм. Ей вдруг захотелось прижаться к Клинту, залезть под его принимающую руку и почувствовать себя маленькой девочкой под его защитой. Слишком она устала морально от всего, что произошло с ней за последние дни.
Но память услужливо подкинула воспоминаний о том, почему ей не следовало не только прикасаться к нему, но и просто сидеть рядом и разговаривать. Он виновен в гибели Якоба. Он убийца. Человек, для которого приказ превыше жизни обычного гражданского.
Успокоив себя тем, что их совместное времяпровождение — это лишь вынужденная временная мера, девушка вновь протянула бутылку мужчине.
— А почему ты меня не оставил там? Зачем взял с собой? — алкоголь придал звонкости ее голосу.
— Ты незаконно пересекла государственную границу. Ты преступница. У меня не было выбора.
— А если бы был?
— Если бы был, ты бы осталась в Нью-Йорке.
Вопросы у Наюн сошли на нет, а полупустая бутылка больше не вдохновляла на долгие беседы. Девушке предстояло заняться делом, и она поднялась с земли, разминая затекшие ноги. Легкое головокружение от выпитого виски не заставило себя долго ждать, и Наюн постаралась не обращать внимания на дискомфорт.
Приметив два больших черных мешка с мусором, она перетащила их поближе к Клинту, с целью спрятать мужчину за ними. Тот начал было возмущаться, но девушка упорно делала вид, что его не слышит.
— Если кто тебя заметит, стреляй на поражение, — похлопала она его по плечу и после подняла свою сумку с земли.
— А ты кровожадная, — беззлобно ухмыльнулся Клинт.
Девушка не ответила.
— У меня хороший учитель, — прошептала Наюн, когда уже отдалилась от мужчины на приличное расстояние.
Нащупав рукой в сумке солнцезащитные очки, она поспешила натянуть их на себя. Девушка прекрасно знала, что ее внешность весьма экзотичная для данной местности. Задача предстояла не из самых легких, а незнание испанского языка делало миссию еще труднее. Что, впрочем, не особо смутило Наюн, ведь у нее, наконец, появился шанс проявить себя.
С такими мыслями она шагнула на уже успевшую стать оживлённой улочку. Рабочий день здесь начинался очень рано, а заканчивался очень поздно. Пройдя по петляющей дороге, девушка вышла прямиком на небольшой местный рынок, где продавцы небрежно раскидывали товар на прилавки, готовясь к новому торговому дню. Уши девушки заложило от непривычного слуху шума: десятки торгашей и их ранних покупателей громко спорили между собой и перекрикивались, смеялись и кричали друг на друга.
Туда сюда сновали худые подростки-мальчишки с переносными прилавками и ящиками, путаясь под ногами и задевая всех подряд своими объемными поклажами. На одного из таких носильщиков Наюн чуть не налетела, засмотревшись на прилавок с фруктами. От столкновения ее уберегло только чудо, но все же мальчишка успел ощутимо ударить ее локоть своим деревянным ящиком.
— Тебе места что ли мало? Смотри, куда прешь! — в сердцах воскликнула она, потирая ушибленный локоть.
Но обидчик растворился в толпе, совершенно не обращая внимания на недовольства Наюн. Зло выдохнув, девушка продолжила свой путь, сверля рассерженным взглядом каждого следующего носильщика.
Петляя по узким проходам рынка, Наюн мечтала поскорее из него выйти. Шумные, неопрятные люди ни сколечко ее не привлекали, а голова разболелась от постоянного гомона. Но в одно мгновение ее взгляд привлекла яркая вспышка, похожая на пламя огня. Застыв посреди дороги, чем заработала ощутимый толчок в спину и порцию громкой брани на испанском языке, Наюн уставилась на один из прилавков.
Тот был обвешан яркими разноцветными платьями в стиле местного самобытного колорита. Рыже-красные, словно пламя огня, желтые и синие, они приковывали взгляд девушки, и она поймала себя на мысли, что была бы не прочь примерить одно из них. Но трезво оценив ситуацию, Наюн пришла к выводу, что действительно купит себе платье, но менее яркое и вычурное.
Подойдя к прилавку, она остановила взгляд на разноцветных одеяниях, висящих друг на друге. Продавец было что-то пытался подсказать ей, но девушка не поняла ни слова и растерянно хлопала глазами, так, что торговец решил оставить свои тщетные попытки побеседовать с потенциальным клиентом. Ему оставалось лишь молча наблюдать, как Наюн выбирает модель себе по вкусу.
Присмотрев наименее броское платье в самых темных тонах коричневого, Наюн протянула удивленному таким выбором молодой девушки продавцу тысячную купюру. Поняв, по еще больше округлившимся глазам торговца, что сдачи у него нет, она рукой указала и на самый простой мужской костюм, больше похожий на мешковину.
Продавец проворно упаковал вещи и протянул сверток Наюн. Девушка кивком головы поблагодарила мужчину, не забирая сдачу, и , уже уходя, краем глаза заметила, как мужчина довольно заулыбался, обрадованный неожиданно успешной продажей.
Отойдя от прилавка, Наюн пробежалась взглядом по местности, и, завидев укромное место, поспешила туда. Накинув на себя только что купленное платье, она подвязала талию ремешком, заботливо утащенным из шкафа с одеждой в штабе. Отметив про себя, что так определённо лучше, девушка продолжила свой путь, на котором приметила небольшую закусочную. Зайдя в душное маленькое помещение, она первым делом почувствовала резкий запах специй. За слегка пожелтевшей от старости и жирных пятен стойкой Наюн увидела официанта, совсем еще юного парня, который заботливо протирал свое рабочее место.
— Привет, я хотела бы покушать, — забывшись, что она в другой стране, Наюн плюхнулась на стул.
Но, вспомнив, что совершенно не знает испанского, громко ойкнула, досадуя, что официант ее просто не поймет. Впрочем, стоящий напротив парень ничуть не смутился английской речи.
— Вы не местная? — на ломаном английском заговорил он, чем весьма удивил девушку.
— Ты меня понимаешь? — не веря своему счастью и широко улыбаясь, спросила Наюн.
— Чуть-чуть. Пожалуйста, сделайте заказ, чтобы вы смогли быстрее покушать, — протянув девушке потрепанное засаленное меню, он молчаливо ожидал заказа.
Наюн растерянно посмотрела в брошюру с испанскими блюдами, а после подняла взгляд на парня. Он, быстро сообразив, что девушка ничего не понимает, любезно предложил свою помощь. Выбрав самое простое и приближённое к американской пище — сэндвич с курицей, Наюн посмотрела вслед удаляющемуся парню. В груди что-то неприятно закололо. Легкое волнение за оставленного среди груды мусора раненного Клинта потихоньку стало нарастать. Она понимала, что нужно как можно быстрее решить вопрос с жильем.
— Присядь, пожалуйста. Как тебя зовут? — используя все свое обаяние, она постаралась выжать максимум из этого парнишки, принесшего ей сэндвич.
— Хесус, — смущенно ответил он.
— Хорошо, Хесус. Я Анжелика. — протянула она ему руку, попутно рассматривая своего нового знакомого.
Длинные черные волосы были забраны в хвост. Прямой нос, тонкие губы, смуглая кожа. Он был красив в своей милой юношеской внешности. "Чистый мексиканец" подумала про себя Наюн, но вслух произнесла другое:
— Приятно познакомиться. Слушай, мне нужна твоя помощь. Скажи, ты не знаешь, кто-нибудь по близости не сдает комнату? Понимаешь, мы с моим молодым человеком тут проездом, а языка не знаем. Я так рада, что встретила тебя.
Наюн специально выделила слова про молодого человека, чем заметно огорчила Хесуса, сидящего напротив нее. Лишнее мужское внимание ей сейчас точно было ни к чему, но вот легкое заигрывание в благих целях могло сыграть ей на руку. Потому девушка приняла расслабленную позу и с интересом посмотрела на официанта. Парень взял паузу и закатил глаза, явно о чем-то размышляя.
— Ну… Я не знаю, — протяжно начал он.
— Мы хорошо заплатим.
— У меня есть один дом. Там раньше жил мой покойный дед, Себастьян. А сколько заплатите?
— А сколько нужно? — спросила она, смотря парню прямо в глаза и призывая все свое девичье очарование.
— Три тысячи песо, — твердо проговорил юноша.
— Сколько?! — от услышанной цифры Наюн чуть не подавилась куском сэндвича. — Это же воровство!
— Три тысячи песо, — спокойно повторил он и, пожимая плечами, продолжил. — Вы можете поискать что-то подешевле, но с вашим знанием языка вряд ли что-то найдете. Вы не в столице страны. А на окраинах не очень любят туристов, они обычно нарушают привычный ритм жизни.
— Хорошо, я согласна, — ворчливо ответила Наюн, протягивая парню тысячную купюру за еду и полностью теряя желание его очаровывать. — Сдачу принеси!
Уже через десять минут Хесус принес сдачу, ключи и небольшой клочок бумаги с адресом.
— Через три дня я приду к вам, — складывая купюры, которые Наюн протянула парню, довольно сказал он, ведь день у него сегодня явно задался.
Выйдя на улицу, Наюн похвалила себя за проделанную работу. Все обошлось малой кровью.
К счастью, она не успела далеко уйти от того места, где ее ждал Клинт. На обратном пути к нему, бурное воображение рисовало девушке не самые приятные картины. Она боялась, что за то время пока ее не было кто-то похитил или, что было бы совсем некстати, убил Клинта, и она осталась здесь совсем одна. Завернув за уже знакомый угол, Наюн, ускоряя шаг, направилась к мусорным мешкам. Чуть помедлив и сделав глубокий вдох, заглянула за черный целлофан.
Выдох облегчения невольно вырвался со свистом из груди. Клинт дремал, но был на месте и явно жив. Наюн невыносимо захотелось громко крикнуть ему в ухо, чтобы он испугался, но заметив лук с готовой стрелой, которые мужчина так заботливо прижимал к себе, отпустила эту идею. Девушке вовсе не хотелось получить неприглядное отверстие в своем теле. Клинт же, почуяв чужое присутствие рядом, резко распахнул глаза. Но, увидев перед собой знакомое лицо, расслабился.
— Ну как дела? Нашла что-нибудь? — скривившись, он попытался поменять свое положение, разминая затекшие ноги.
— Да, вот, — протянула мужчине клочок бумаги Наюн.
Достав планшет, мужчина вбил координаты. К их удаче, дом находился на самой окраине, недалеко от их места нахождения. Как раз то, что нужно, чтобы залечь на дно.
— Я тут тебе кое-что прикупила, — загадочно улыбаясь, Наюн протянула мужчине сверток.
Бартон, не став медлить, развернул его, а после странно посмотрел на девушку.
— Наверное, долго выбирала, — достав из бумаги безразмерную серую рубашку, вымолвил Клинт.
— Надевай и пойдем. Ты идти-то хоть сможешь?
Но мужчина в привычной ему манере вновь проигнорировал ее вопрос. Осторожно, держась за стену, он поднялся. Девушка подумала, что должно быть у него сильно болела голова. Незалеченная травма явно давала о себе знать. А ещё и добавилась эта отвратительная рана на груди.
Натянув на себя бесформенное полотно не самого лучшего качества, он посмотрел на ухмыляющуюся Наюн, которая светилась то ли от счастья, то ли от злорадства. Не сказав ей ни слова, он засунул колчан подмышку и, опираясь на лук, направился к выходу из этого зловонного тупика, попутно поглядывая на монитор планшета. Наюн разочарованно поплелась за ним, абсолютно не понимая этого мужчину. То он улыбается и заигрывает с ней, то просто ее не замечает. И даже посмеяться над его новым образом ей не удалось, ведь просто не оценил бы ее шуток, если бы вообще обратил на них внимание.
Списав безразличие на скверность его характера и напевая себе под нос какую-то малознакомую ей песню, она догнала Клинта, который хоть и шел уверенно, но время от времени заметно покачивался.
— Ты дома выбираешь так, как и костюмы? — остановившись у крошечной постройки, спросил мужчина, в его ровном голосе не читались никакие эмоции.
Встав с ним рядом, Наюн поняла, что они пришли. Небольшой, покореженный серый дом не внушил ей ничего, кроме разочарования. Подойдя к небольшой деревянной двери, она несмело сунула ключ в замочную скважину, в надежде на то, что он не подойдет и это окажется ошибкой. Но замок предательски клацнул, впуская во внутрь гостей.
Внутренняя обстановка была еще печальнее внешней. Вся площадь дома составляла квадратов двадцать. Крошечная кухонька, туалет с видавшим виды и прогнившим в некоторых местах душем и комната с двумя деревянными кроватями, столом между ними и одним стулом. Голые деревянные стены нагоняли тоску.
Присев на кровать, Наюн громко вздохнула, опуская голову на сложенные руки и молчаливо признаваясь самой себе в полном фиаско. Впрочем, Клинта убранство дома ничуть не расстроило. Положив колчан и лук на стол, он прошелся по дому.
— Вода есть, а вот света нет, — все проверив, подытожил мужчина. — Оно и к лучшему, меньше внимания привлечем.
Подняв взгляд на мужчину, Наюн заметила, что он непривычно бледен, а на лбу выступили крупные капли пота. Достав из сумки длинный сарафан нежно-розового цвета, в который она влюбилась с первого взгляда и который не смогла оставить в штабе, девушка расстелила его на желтом и весьма грязном матрасе, а кофтой, все из той же сумки, прикрыла подушку. Потрогав лоб Клинта, Наюн приказала ему лечь. Ее тон был настолько непривычно строг, что он молча повиновался.
— У тебя температура, — Наюн аккуратно стянула с мужчины рубашку.
Девушка расстегнула жилетку от его костюма. Осмотрев рану, она с радостью для себя отметила, что кровь уже остановилась.
— Отдыхай. Я пойду в город. В аптеку, да и постельное белье куплю. Нам же нужно на чем-то спать.
— Купи занавески, — Клинт кивнул в сторону голого окна и закрыл глаза.
Купить все необходимое было не так уж и сложно. Местный базар пестрил различными тканями на любой вкус. А приобрести необходимые лекарства оказалось проще, чем думала Наюн: на прилавке местной аптеки стояли все те же препараты, что были в продаже и у нее дома.
Вернувшись в их временное убежище через несколько часов, девушка поставила на пол огромные пакеты. Клинт же лежал, разглядывая потолок.
— Давай я заправлю постель, — распаковывая сверток с постельным бельем, Наюн обратилась к Клинту.
Мужчина встал, схватившись рукой за стоящий рядом с кроватью стол. Его болезненное состояние порядком напрягало девушку, но вида она старалась не подавать. Быстро накинув на кровать простынь, и заправив подушку в наволочку, Наюн протянула Клинту купленные недавно штаны. Они были заметно симпатичнее прежних.
— Надевай их и ложись. Я сейчас посмотрю, что можно с тобой сделать. — покопавшись в пакете с медикаментами, она протянула градусник. — Для начала ты померишь температуру.
Клинт, не сопротивляясь, сделал то, что сказала Наюн. Намочив тряпку, девушка протерла ею лицо мужчины и торс, а затем аккуратно обработала рану на его груди. Вколов ему антибиотик, девушка присела на свою кровать; больше всего переживая, что у Клинта могло начаться заражение крови. Она знала, что без помощи специалистов он может скончаться, но поделать ничего не могла. От купленной еды мужчина отказался и, закрыв глаза, он попытался уснуть.
Повесив увесистую форму мужчины на стул, Наюн задвинула его сапоги, обрамленные несколькими карманами, по которым были разложены различные боевые примочки, под стул.
Быстро наступившая ночь, не принесла никакого видимого улучшения. Мужчину мучил то жар, то жуткий озноб. В бреду он звал то Наташу, то Фьюри, то Хилл. Наюн, не смыкая глаз, дежурила у его кровати, отпаивая его водой и протирая влажным полотенцем.
Но вторые сутки без сна давали о себе знать, сознание путалось. Расстелив свою кровать, она пододвинула к себе ближе уже весьма выгоревшую свечу. Спать было нельзя, утром ее ждало еще одно очень важное дело, за которое Клинт, будь он в сознании, обязательно бы ее выругал. А пока ручка и листы черного дневника.