Палома Инге Розальба Марианна Сонел
Вот спроси́те – не скажу, что из-за своего папаши я рыдать собиралась. В смысле, что ребята Грима его шлёпнули. Ну, вы уже всё поняли, да? Любила бы я отца, я бы так про него не сказала. И я бы на эту историю плюнула и растёрла, да вот только всё это значило, что потом они и за мной придут. Потому что у нас с папашей вроде как совместный бизнес был. Ну как – бизнес? Контакты-то все по большей части у него были, я за корабль отвечала – ну и за то, чтобы системы слежения обойти. Не-е, я не об обычной таможне! В смысле о таможне, но она у нас была... Там орбитальные платформы такие висели, что духи сохрани! И за контрабанду имели так, что... В общем, попадались у нас с контрабандой один раз. Ну да, мы вот с папашкой ни разу не попались. Что вывозили? У нас это просто «руда» называется. Эндемик какой-то, дорогу-ущий... А что вы на меня так смотрите? Слово такое знаю? Ну, вы смешные! Или вы что, думаете, что я – как те герои из комиксов, которые, ну... Жил на какой-нибудь свалке бедный мальчик-сиротинушка, и тут вдруг – трах-бах и он гениальный пилот? Ха! Такое только в сказках и бывает. Я и школу окончила, и лётные курсы, и экзамен квалификационный сдала, и лицензия у меня есть, всё, как положено. А почему нет? Планета-то не под карантином, да, на взлёт-посадку всего несколько коридоров выделено, и таможня трясёт так, что мама не горюй, ну и что? Прилетать-улетать никто не запрещает. Не, откуда у папашки корабль – не знаю, но документы все в порядке, это точно. А мы таможенный досмотр не проходили. Ну-у... А не посадите, нет? Точно?.. В общем, орбитальные платформы, конечно, не хакнуть. А системы наземного контроля, да ещё за границами посёлков, заставить на пару минут глазки отвести – плёвое дело. Ну, почти. И если знаешь, где «окна» в планетарной системе... Откуда знаю? Ну... Я ж говорю, ломать орбитальные системы слежения – я не самоубийца, а вот аккуратненько в них пролезть и подглядеть, что они видят, время и место подобрать для взлёта-посадки... И ещё кой-какие приёмчики есть. Ну да, сложно и опасно. Зато один рейс сделал, до перекупщиков, которые в астероидной зоне – и полгода живи, не кашляй. Да, выгодно. Очень. Ага, на этом деле я и научилась летать так, что, как тут ребята сказали, мне с ходу можно даже не первый класс, а мастера давать. Хотя на мастера я навигацию не сдам. И вообще теорию всякую. Ну да, мы с папашкой вроде как самые удачливые были, вот Грим и решил, что с нас «налог» можно побольше брать. А папашка упёрся. Ну и... Не, про маму ничего не знаю. Умерла она, когда я ещё совсем маленькая была, я её и не помню толком. А он мне не рассказывал. И не вспоминал о ней даже, урод... А за что мне папашку любить? Мне тринадцать было, когда он мной за карточный долг первый раз расплатился. И бил постоянно, как напьётся. И потом... Что вы опять на меня уставились? Че-го? Соцзащита? Смешно. Можно подумать, вы не знаете, как это всё на дальних колониях работает! Может, в Союзе и не так, а у нас... Раз в год какой-нибудь инспектор, типа по охране труда, прилетит, но дальше планетарного хаба не сунется. Утечка руды пресекается – ну, вроде как да. Социальное обеспечение на планете налажено? Да, вот отчёты, образование, медицина, всё такое... А кто на деле на поверхности рулит – никого не... волнует. Мне это всё потом мама Бонита объяснила. Она – мамбо у нас в сосьете... В общине. Мама Бонита – она хорошая. Она и папашку заставила меня в покое оставить, в смысле – что мы с ним только партнёры по бизнесу, а не... И вообще. Я была её оунси... ученицей, должна была тоже мамбо стать, но вот... Не получилось. Хорошо, я с ней попрощаться успела, когда в онфор... в храм зашла, перед тем, как улетать. Да, мы на это смотрим очень серьёзно. А как иначе – если мы все точно знаем, что лоа существуют? В общем, решила я лететь на Тирану. Во-первых, это всё-таки уже Торговый Союз, а не Дантей. Ну и я сюда точно долетала. По ресурсу и всё такое. И маршрут просто рассчитать было... А ещё здесь крупный хаб, на периферии, подумала, что легко затеряться будет. Ха, это я сейчас понимаю, что у Грима силёнок не хватит меня искать, да он и не будет, скорее всего, потому что его... бригада – это плюнуть и растереть, но тогда-то мне казалось, что он сильный – ой! В общем, спрятаться я хотела. И не прогадала. Я когда здесь в систему выскочила – растерялась поначалу. Как по мне – всё переполнено просто, но быстро дошло, что тут диспетчера – не чета нашим, автоматика, и всё такое. Запросила посадку... Ну, да вы, небось, мои переговоры со службой порта уже десять раз прочитали. В общем, когда я поняла, что гражданство можно просто за бабки оформить, решила – вот оно. Надо делать, тем более что деньги-то у меня были. Я же не с пустыми трюмами из дома улетела и по дороге груз дилерам скинула. В общем, указала я в запросе «цель визита – получение гражданства», и мне сразу – посадочный коридор. И только села, опомниться не успела – а уже на борту таможня с санитарным контролем. А мне что, я чистая, они жалом поводили и ушли. Сразу за ними подваливает миграционный офицер с пачкой документов. Кораблик оглядел, носом повертел и этак через губу открытым текстом говорит: «Тебе, мол, по законам Торгового Союза при получении гражданства положено выдать подъёмные. Хочешь, чтобы всё решилось быстро, тогда так: треть мне, – в смысле, ему, треть портовикам, они это ведро с гвоздями на профилактику поставят, заправят и движки откалибруют. Тебе останется треть. Снимешь комнату в секторе и будешь работу искать. Думаю, – говорит, – когда корабль в порядок приведёшь, проблем с этим не будет». И свалил, я только заявление подписать успела да договор с адвокатской конторой – ну, что они, типа, мои интересы представляют при получении гражданства. Но визитку оставил. «Будет туго с работой – звони, – говорит. – Для такой девушки, как ты, что-нибудь придумаем». Честно скажу, не понравилось мне, как это прозвучало. В общем, за ним шлюзы закрылись, а я стою посредь рубки, глазами хлопаю. Меня простота подхода убила. А с другой стороны, чего удивляться? Бабло творит добро и всё такое. Обычное дело! Кораблик в ремзону оттащили, а я в гостиницу пошла. Ждать, пока деньги и документы придут. Заблудилась по дороге: решила, что сама разберусь и всё найду. Плохой это план оказался, мне и в голову не пришло, что порт такой огромный может быть. Ну, в общем, сняла номер на два дня – этот, миграционный, сказал, что больше и не надо, села на койке и сижу, не знаю, что дальше делать. Смешно. Сейчас-то я понимаю, что номер так себе был, а тогда мне показалось, что это – полный люкс. Кухонька маленькая, санузел с нормальным душем, галовизор на полстены... В общем, посидела я, подумала, в себя пришла – и полезла в Сеть, разбираться, что к чему. Уж раз я здесь надолго остаться решила. Когда я узнала, сколько народу в Тиране – в смысле, в столице – живёт, мне опять страшно стало. Почти двадцать миллионов! Только в одном городе! Да у нас на всей колонии раз в сто меньше. Фотографии в Сети классные, особенно Центра. Нет, фотки секторов тоже красивые, но видно, что их вытягивали здорово. Ну, понятно, что все эти картиночки – заманухи для туристов, а мне-то правда нужна. Полезла я поглубже копаться, а не сёрфить по верхам. Не-ет, ломать я ничего не собиралась, просто чем дальше, тем больше походило, что... Как бы объяснить-то? В общем, здесь всё так же: взятки, банды и всё такое, только выглядит поприличнее. Помню, я тогда ещё подумала, что и полиция тут такая же. Ну, в смысле, одно название. Особенно когда оказалось, что лицензию на огнестрел можно за какие-то смешные деньги купить. Понятно, что только гражданам... Не, стреляю я… не очень хорошо. Ногу себе не отстрелю, конечно, но в целом – не очень. В общем, я на следующий день, как только мне документы на гражданство пришли, прямо в гостинице лицензию на пистолет и купила. Ну да, меня предупредили, что в течение месяца надо в любом полицейском участке её завизировать. Типа, там с вами пообщаются и всё проштампуют. И честно сказали: можно плюнуть и не ходить, но тогда если поймают, отправят на сутки. В Центре, естественно. А в секторах, мол, полиция обычно не любит оружие проверять у мирных граждан. Вдруг достанут? Я даже не сразу поняла, что это, типа, шутка такая была... А пистолет я в итоге так и не купила. Ну, посидела я в Сети, потом вымылась под настоящим душем... конечно, это круто, хотя вроде уже привыкла, и пошла по порту гулять. Поглазела на магазины, на эти, как они... батики... бутики, и засела в баре. Просто так, разговоры послушать. Ясное дело, половины я вообще не понимала тогда, да и к языку привыкнуть надо было. Ну что мне с того, что мистер Шотт сильно разгневался на одноглазого Ли и теперь от его банды осталось всего ничего? И что теперь его сектор заберёт Бешеный Псы или мистер Харт, и лучше бы Харт, он хоть вменяемый... Понятно, что мне это ни о чём. Но я всё равно старалась запомнить – вдруг пригодится? И вот тут-то я первый раз про всё это и услышала. Про «Жёлтого дракона» – что клуб, мол, снова подниматься начал, и не зря мистер Харт его закрывать не хотел. И про стрельбу в храме богини Любви. Ну, что там кто-то пришёл с оружием и перестрелял толпу народа. Я ещё заметила, что тот мужик, который про стрельбу рассказывал, вроде как считал, что так им и надо: мол, любая проститутка в разы честнее этих жриц. Почему меня это зацепило? Так госпожа Эрзули-то – лоа... богиня любви, а я ей служить должна была. Если бы дома осталась. Ну, в общем, я потом про эту пальбу в Сети посмотрела. Но всё, что нашла, так это тоже – ни о чём, на самом-то деле. Припёрся кто-то в храм во время службы и покрошил всех, кто там был, то ли из лучемёта, то ли из автомата. А потом и сам не то застрелился, не то взорвался, не то его богиня Любви убила. В общем, копам допрашивать некого было. Что? Расследовать? С какого перепугу? Мне это и в голову не пришло, да и с чего бы? Всё, что я тогда сделала, – это нашла в порту информационную стойку этого храма и узнала адрес и как доехать. Нет, просто... Ну, надо же почтить местных богов. В общем, пока дожидалась документов, попыталась ещё что-то про эту пальбу найти, и наткнулась на историю с Всадниками Апокалипсиса. Ну, что за пару недель до этого какая-то девчонка-подросток у них на собрании стрельбу устроила. Её повязали, но девица откусила себе язык. Откачали, да без толку: овощем оказалась... Да вы и так всё знаете, наверное. Я, помнится, когда это прочитала, ещё удивилась: чтобы язык откусить, надо с детства специально как-то хитро психологически готовиться, а иначе никак, не получится. Откуда я это знаю? Я же в жрицы готовилась, а оунси много чему учат. Нет, не язык откусывать, конечно, но мама Бонита как-то рассказывала, а я запомнила. И про то, что на клуб, на «Жёлтый дракон», наехали, я тоже узнала. Правда, не столько из Сети, сколько из трёпа в баре. А чем мне ещё заниматься почти два дня было? По Сети лазить да разговоры слушать. Но там вроде как клуб со жрицами что-то не поделил, так что хоть какой-то смысл во всём этом был. А ещё я выбирала, где квартиру снимать. Да я почти сразу поняла, что тут кланы город держат. Может, если бы я из какого пансионата... ага, пансиона для благородных девиц была, не догадалась бы, а так... Ну и по всему выходило, что лучше всего – в секторе этого самого мистера Харта. Вроде и место нашла неплохое, как раз на полдороги между его офисом и границей сектора. И спокойно должно быть, и на глаза боссам лучше не попадаться. В общем, позвонила по объявлению, там студии сдавали. Тим ответил... Ну, я тогда, конечно, не знала, что его Тим Тимом зовут. Просто мужик, бритый налысо, качок – это даже на экране видно было. Договорились, я карточку в считыватель – типа, подтвердила, что гражданство есть, предоплату перевела – и поехала.Выдержка из Малой Энциклопедии Вселенной, издание 334-е, переработанное и дополненное
«Торговый Союз, сокращённо «ТС» - объединение Свободных Систем и их колоний в единое экономическое пространство. В настоящее время в состав ТС входит шестнадцать независимых планетарных систем. Учреждён 12 июня 2323 г. Правовую основу ТС составляет ряд совместно принятых документов, в частности: Устав ТС с Поправками, Конвенция о защите прав и основных свобод разумных рас и запрете дискриминации с Протоколами к ней; Договор о взаимовыручке и военной помощи в случае проявления агрессии со стороны внешних сил; Договор об охране правопорядка и т.д. В соответствии с указанными конвенциями и договорами в ТС созданы такие органы, как: 1. Вооружённые силы ТС, в задачи которых входит: - сдерживание сил противника на период развёртывания Объединённых сил ТС; - проведение специальных силовых акций Торгового Союза вне его пределов; - проведение силовых акций внутри Торгового Союза, если это не входит в компетенцию ни одной из Свободных Систем. 2. Галактическая Полиция (ГалПол) – собственная полицейская структура ТС, призванная регулировать правовые взаимоотношения Систем и их граждан, выходящие за пределы юрисдикции Свободных Систем, а также в случаях возникновения коллизий и иных спорных ситуаций при пересечении юрисдикций различных Свободных Систем... Системы-учредители Торгового Союза: Терра, Теллур, Сангус, Марс, Алиант и Аль Рами. Система Аль Рами имеет два самостоятельных планетарных объединения, Шиад и Сахай. Именно Шиад являлись участниками Соглашения от Аль Рами. По прошествии пятидесяти лет после подписания Союзного договора Сахай потребовали включить их в состав учредителей ТС. Данное требование было отклонено, результатом чего явился т.н. Первый конфликт Сахай. Темные миры. Традиционно понятия «Темные Миры» и «Дикие Миры» считается синонимами, однако с официальной точки зрения это разные определения. Темными мирами называются планетарные системы, по тем или иным причинам не присоединившиеся к Торговому Союзу. К Диким мирам (ДМ) относится часть Темных миров, расположенная вблизи Туманности и попадающая в зону Шнайдера или находящаяся в пределах положительной нулевой напряжённости поля Воронова-Бланко (Зона «Положительного Покоя»). Важно отметить, что у населения ДМ часто отмечаются положительные мутации или уникальные аномальные изменения. Они могут носить как индивидуальный (жителей системы Волрон), так и общий (амазонки) характер. Наличие мутаций и аномалий обусловлено положительной напряжённостью поля Воронова-Бланко. При этом в зоне Шнайдера (зоне переменного значения от +0 до 12), вероятность возникновения аномалий возрастает до 99%, в то время как вероятность стойких мутаций сокращается почти до нуля. В зоне Положительного покоя вероятность возникновений аномалий сокращается до 30-35%, а вероятность положительной мутации доходит до 60%...Тим Тим Найдёнов
Обычные люди что на вызов визора ставят? Музычку там какую-нибудь, сигнал позаковыристее, эстеты – проги специальные, чтобы приятным голосом сообщали, кто звонит и с какого номера. А у меня на входящие звонки стоит звук выстрела тяжёлой гаусс-винтовки. Слышали, небось? Этот «бздынь» ни с чем не спутаешь. В записи ещё ничего, а когда в натуре над ухом такое – зубы ломит и тошнота подкатывает. Противно, да, зато я на этот звук с любого похмела вскакиваю мгновенно и гарантированно. Я его на всю жизнь запомнил. Про конфликт-то с Сахай пятьсот семидесятого знаете? Ну, когда у них в башках что-то переклинило и они очередные предъявы Торговому Союзу кинули. На ровном месте, словно специально на неприятности нарывались. А я как раз тогда учебку закончил, и умные головы при штабе отправили нас на передовую, две роты новобранцев. Ну как – на передовую? На передовую, но на фланг, где из-за болотистой равнины, примыкающей к скалам, сахай ну никак подойти не могли. Мол, пусть молодняк пороху нюхнёт сначала, а потом уже и в дело можно. Всё верно, шансы на то, что мы примем бой, нулевые были. Так, мелкие стычки, не больше. Но то в штабе подсчитали, а как говорил наш серж – сержант, в смысле, – штаб предполагает, а противник располагает. В общем, под матюги сержа мы вырыли окопы, установили излучатели, навесили маркёры для стрельбы и стали ждать. Но ждать можно час, два… Мы прождали почти трое суток. Само собой, и внимание наше подослабло, и дисциплина... Да и как, скажите на милость, силами двух рот такой участок перекрыть и поляну постоянно сечь при этом? А спать когда? В общем, дрыхли мы в окопах, и я дрых, прямо около излучателя, на который меня назначили. Как серж увидел этих тварей – не знаю. То ли они болотами прошли, то ли горными тропами, нам неведомыми, но они прошли, и было их до х... Как отсюда до Харола. Вот тогда-то я первый раз и услышал этот мерзкий «бздынь» над ухом. Стрелку-то ничего, он в шлеме или наушниках, а вот тому, кто рядом... А серж где-то в метре сидел и стрелять начал там же. У меня в ушах звенит, башка кру́гом, но как ветром сорвало, опомниться не успел – за излучатель, тактик на глаза – и понеслось. Из того боя мы вышли уже матерыми вояками. Почти два дня дрались, даже до рукопашной доходило. М-да... Правда, матерых вояк осталось... едва отделение набралось. Это из двух учебных рот, а они по штату больше обычной. Ладно, не важно. О чем я? Ах да. Входящий вызов. Не то чтобы я звонка какого-то ждал, но работа у меня такая, что позвонить могут в любой момент, и каждый входящий может важным оказаться. Я подорвался и включил визор. На меня смотрело ЧУДО. Почему чудо? Ну потому, что как ещё можно назвать молодую тощую мулатку с непонятной копной свалянных в длинные колбаски волос? Не то гнездо на голове, не то... Я тогда едва не засмеялся. В пехотной учебке эту штуку называли «машка». Швабра, на конце которой вместо тряпки куча толстых верёвок. Применялось это устройство для наказания залетевших бойцов. Нет, ей не били, ей мыли полы. Вернее: МЫЛИ ПОЛЫ! Конечно, у нас были роботы-уборщики, ну и что? У нас даже были посудомоечные машины в столовой. Но ещё у нас были серж и инструктора, поэтому в случае залёта вся посуда после нескольких сотен бойцов мылась нарядом вручную, а полы драились вот такими вот «машками». Если честно, нам всем казалось, что всё начальство учебки – и сержант, и инструктора – выпускники одно и того же садистского университета. Девиз: «Чем бы солдат ни занимался, лишь бы он зае... устал», прочно вошёл тогда в нашу жизнь... – Хотите курить, курите, – как-то сказал серж. – У вас десять минут. Мы радостно похватали сигареты, трубки и замерли. Ни зажигалок, ни спичек у нас не было. Серж лично просматривал все вещи перед марш-броском. Закурили мы только на четвёртом привале, когда умудрились добыть тлеющий огонёк при помощи трения. Я тогда с наслаждением выкурил последнюю в жизни сигарету. Больше курить меня не тянуло. Собственно, потом вся наша рота бросила курить, кто-то раньше, кто-то позже, но к окончанию учёбы не курил никто. Засмотрелся я на чудо в... точно, в дредах, вспомнил учебку, и едва не пропустил главную мысль события. Чудо собиралось снять у меня хату. Я, знаете ли, человек не бедный, по нашим меркам, конечно, но к бизнесу неспособный, а посему купил себе несколько студий – секцию на этаже, на пять квартир, – и сдаю их. Ну, просто чтобы деньги крутились. Прикинул, что могу ей предложить, договорился о встрече на адресе и помчался туда. Хоть немного прибраться, после прежних жильцов. М-да, благими намерениями... В общем, моего энтузиазма хватило на то, чтобы снять берцы и... надеть их снова. Я тут никогда не убирался, а чтобы вызвать кого, руки не доходили. То времени нет, то жильцы. Будущая квартиросъемщица появилась минута в минуту. М-да. Худющая, немного угловатая, но подвижная. Я попытался определить, откуда она, но не смог. Цвет кожи странный, не чёрный и не светлый, сколько там чего намешано – не разберёшь, но результат вполне себе, вполне... И чувствуется горячая кровь. Наверняка она и в постели, и в уличной драке одинаково энергична. Почему подумал о драке? Ну, а зачем ей такие тяжёлые ботинки? А ещё интересно, как она в таком виде вообще до меня добралась. Сами посудите, из одежды шорты, которые можно назвать шортами только ввиду наличия карманов, да маечка, висящая на теле непонятно за счёт чего. Довершали картину наколки, то есть татуировки, от плеч до запястий. Девица чуть отшатнулась, когда я открыл дверь. Упс. Испугалась, что ли? Меня? Ну, наверное, есть с чего, работа у меня такая. Чтобы как-то сгладить первое впечатление, улыбнулся и сделал приглашающий жест, продолжая рассматривать гостью. А ничего так, очень ничего, её бы откормить, в нашу качалку загнать... Двигалась она весьма и весьма, я вам скажу, мозг сразу прикинул, какой она боец – и отмёл этот вариант. Скорее всего, она танцует, причём часто и хорошо. Было в её движениях что-то неправильное, нерациональное, но в то же время грациозное. В общем, понравилась мне девушка, чего уж там. – Приведёшь хату в порядок, может ещё скину. Базара нет. – Да не вопрос! – Ну, вот и договорились. Будет кто наезжать не по делу, звони. Ну, или на Тим Тима сошлись, это я. На районе меня знают. Да и в секторе слышали, – тут я немного слукавил, конечно, в секторе меня знают и знают хорошо. – Принято. Спасибо. «Принято»? Хм… Точно тюлень, и, скорее всего, пилот. Так в основном пилоты говорят и военные. Но на вояку она, факт, не тянет, а пилоты из женщин хорошие выходят. По крайней мере, серж говорил, что это так. – Я вечером свободен буду. Если хочешь, можно сходить куда, пивка навернуть. – А чё, можно! Нет, она определённо мне нравится. Простая в общении и с понятиями, наверняка с какой-нибудь планетки типа нашей Тираны. В общем, попрощавшись до вечера, отправился по делам. Мистер Харт желал знать, что за буча такая происходит, и не связаны ли проблемы сектантов с бизнесом. Работка в общем дневная, самое то, чтобы к концу дня выкроить времечко и приятно провести вечер, с последствиями, так сказать. Инге – так представилась моя новая знакомая, – всё не выходила у меня из головы. Я и так и эдак крутил её внешность, пытаясь понять, чем она меня зацепила, но сообразить не мог, сбиваясь каждый раз на мысли о продолжении вечера. Почему? Она не образец красоты. Даже в секторе Псы есть девушки куда красивее, до которых Инге не как отсюда до Марса, конечно, но всё же далековато. Тогда из-за чего? Может быть, отгадка была где-то в моем прошлом, но тут я ничего поделать не мог: с прошлым у меня были проблемы. Но, так или иначе, а стоило её вспомнить – и я улыбаться начинал. Как она взъерошилась, когда увидела меня в дверях! Ну точно, как воробей при виде вороны. Очень естественная реакция, кстати. Может, поэтому? Скорее всего. Идеальных-то, по одному шаблону пластиками деланых, вокруг пруд пруди, а она – настоящая. Зашёл к знакомому, которого я напряг на выяснение дел, и получил от него неутешительные новости. Никакой системы в этом беспределе не было. Пришлось идти к Всадникам. Можно было бы к жрицам Любви сунуться, но, во-первых, я их недолюбливаю, и после истории с клубом это взаимно. А, во-вторых, у мистера Харта с ними натянутые отношения. Сбей пожал мне руку и предложил пройти. Храм у Всадников – или молитвенный дом, я в этих тонкостях не разбираюсь, – под за́мок какой-то стилизован. Но понты понтами, а я прикинул – оборону тут при необходимости держать можно. Недолго, правда. Но если всё, что требуется – это задержать штурмовую группу, чтобы успеть уничтожить, что надо, и вывести, кого следует, через ту же канализацию... Грамотный, в общем, молитвенный дом у этих ребят. И Сбей – хороший малый, только крышей двинутый немного. Или много, это как посмотреть. Он послушник в секте, до оруженосца ещё не дорос, но с его рвением и задатками ему и рыцарство светит в ближайшее время. Знал он много, но был прижимист на информацию, и пока я про мистера Харта не напомнил, ни слова по делу не сказал. В общем, припечатал я Сбея к стеночке и объяснил ему в двух словах, что лучше поговорить со мной и здесь, чем с мистером Флином в подвале мистера Харта. – Так бы и сказал, что ты от мистера Харта, – это когда я его уже отпустил. – Слышь, ты чё? В секторе каждая собака знает, что я на него работаю. Ты мне лясы тут не точи и сопли не распускай. Ишь, в несознанку играть вздумал. Колись давай, а то так шестерить и будешь до скорой и мучительной смерти, а это я тебе и сам устроить могу. – Остынь, Тим Тим. Просто дело это внутреннее. – Ты совсем крышей потёк, брателло? ЭТО СЕКТОР МИСТЕРА ХАРТА. Всё, что тут происходит, это его дело. Хочешь, чтобы мистер Харт лично им занялся? Ты только кивни, я тебе это устрою. Флина хлебом не корми, дай только яйца кому-нибудь открутить. Один звонок... – Так, вот давай без мистера Флина. Хорошо? Это он правильно, у мистера Флина та ещё репутация, и я её всячески подкармливал, как и он мою. Так что с тем, что Флин открутит Сбею причиндалы, я палку перегнул, немного, но перегнул. Раздавить мог, запросто, а вот откручивать – это к Дикой Герде. Я? А что я? Про меня тоже слухи ходят, что-то правда, что-то нет. Мы с Флином две руки мистера Харта, и обе правые. Эшли его левая рука, а мы правые. Флин занимается безопасностью мистера Харта, а я решаю общие вопросы. Что это значит? Тёрки тру, разборки разбираю и всё такое. Да, «мистер» – это у нас вежливое обращение такое. Но не только. Так ещё уважаемых людей именуют, и тогда это как часть имени. Например, Мистер Харт или Мистер Шотт, так что вы впросак не попадите. И себя мистером лучше не называть, скажите, там, господин, или товарищ, как марсиане говорят. Что? Откуда про марсиан знаю? Тю, вы биографию мою не читали? Марсиане же меня и выцепили в космосе. Хорошо там, на Марсе... Простите. О чем я? Ах да. Сбей и Всадники. – В общем, так. Пришла одна из послушниц, молодых. Девчонка совсем, достала ствол и начала хреначить всех подряд… Заливался он долго, а суть дела сводилась к тому, что ничего они не знают. Девчонка эта – дочка одного из их лидеров, жила припеваючи, проблем у неё не было. Ну, кроме как с головой, судя по всему. Но сопля, пока её не скрутили, успела расстрелять полмагазина, попыталась подорваться гранатой, а потом язык себе откусила. Ну вот откуда, скажите на милость, у этой мелкой противопехотная граната, куда только мистер Шотт смотрит? Кстати, о мистере Шотте. Просто если вы хотите иметь дела на Тиране, вы про него должны знать. Мистер Шотт – это комиссар полиции планеты. Есть, конечно, ещё министр Порядка, но я даже имени его не знаю. Полиция у нас делится на две части, и первая работает под управлением того самого министра. Это патрульные и секторальная полиция, и это они красиво ходят в Центре, сверкая эполетами и медалями. А вот вторая полиция – это ребята мистера Шотта. Сколько их, не знает даже министр. Пока всё течёт, как течёт, то есть на улицах постреливают, барыжат наркотой, немного насилуют, мистер Шотт не вмешивается. Но стоит кому-то из боссов перейти грань и нарушить зыбкое равновесие... У-у! Была тут у нас давеча одна история, когда мистер Ли ни с того не с сего поехал крышей и решил, что он самый крутой. Ну, решил и решил, никто не запрещает иметь болезненное самомнение, но зачем баллоны на всех катить? В общем, раз его прижали копы, другой, он и решил, что раз крути у него много, то копы ему не указ. Вообще у нас как? Коп, заехавший в сектор, фигура заметная и уязвимая. Могут морду начистить, могут и поучить, если, например, он решил лицензию на оружие проверить. Убить-то не убьют, просто наставят вместо лицензии ствол в лоб или затылок и оберут до нитки, могут и бока намять. Вот если коп сам в бутылку полез, тогда да, грохнут и не задумаются. Правда есть одно «но»: если коп не по понятиям полез. Понятие на Тиране – святое. Вот, например если кто решил барыгу поучить, витрину ему разбил и по мордасам стучит, а коп влез в разборку, стрелять его никто не станет. Побьют, если смогут, но ни калечить, ни убивать, тем более, не станут. А вот если он не в своё дело нос сунул, или тормознул кого вязать, не имея за спиной прикрытия, тогда брат, извини. А мистер Ли оборзел. Его мистер Шотт раз предупредил, другой. Не понимает. Тогда мистер Шотт арестовал десяток парней Ли и закрыл. Надолго и надёжно. У нас сложно попасть в тюрьму, но выйти из неё ещё сложнее. Тут мистеру Ли поднять бы лапки, мол простите, недоглядел, ошибся. Ан нет, он обиделся, взял своих архаровцев – и на отдел полиции. Ответочка прилетела на раз-два, мистер Шотт только кажется увальнем, сквозь пальцы смотрящим за тем, что происходит. Через двадцать минут после налёта на секторальную полицию к офису мистера Ли подкатили тяжёлые флаеры спецназа и устроили форменную бойню. Всех, кто был с оружием в руках и не успел его бросить, нашпиговали иглами гауссовок, что марсианских ежей. Но мистеру Ли оказалось мало. Этот придурок совсем двинулся головой и похитил госпожу Тану и мисс Киру. Жену мистера Шотта и его дочку. Госпожа Тана очень красивая, но как по мне, слишком большая. Она сангуска, поэтому со сложением у неё всё хорошо, только она с меня ростом и в плечах... не шире, конечно, но близко. Мисс Кира – красавица и звезда балов в Центре. Достойная дочка своих мамы и папы. Ах да, жена мистера Шотта – бывший капитан эйнхериев на Сангусе, а мисс Кира работает у папеньки в полиции, вернее, спецназе. Знаете, кто такие эйнхерии? При чём здесь эпос, я про Сангус. Там колонистам, с одной стороны, повезло, а с другой – это как посмотреть. Планету нашли богатую, перспективную, но вот биосфера там была, да и сейчас есть, где-то между мезозоем и кайнозоем. В общем, когда полно всякого зверья и все друг друга жрут. По сравнению с Сангусом леса Теллура, считайте, курорт, тихое безопасное местечко. Ну и на колонистов поначалу смотрели как на объект, который сожрать можно. А ребята тоже молодцы: леса выжечь, ловушки понаставить, хищников выбить... Кто ж знал, что часть местных хищников – эмпаты! Не, не псионики, вот только зверья-псиоников нам не хватало. Они всего две эмоции чуют: страх и агрессию. Ну, чтобы жертву найти и знать, когда драться или убегать. Говорят, что и на Терре хищники так умеют, конечно, не настолько. Во-во, дальше понятно, да? Поначалу там вообще война на уничтожение пошла. Но потом народ как-то приспособился, и у них там сейчас что-то вроде вооружённого нейтралитета. Вот только два раза в год на несколько месяцев начинаются проблемы. Вы мясо ктэнохов пробовали? Ну, их ещё птерами называют. Вкусно, да? А самих видели? Только на гало и на картинках… Это тварь с размахом крыльев до четырёх-пяти метров, с зубастым клювом, когтистая, да ещё с трупным ядом на этих самых зубах и когтях. Нет, не смертельно, конечно, но неприятно. А проблемы начинаются, когда у них гон, и заканчиваются, когда птенцы из гнёзд вылетают. Сейчас объясню. В это время самцы собираются в огромные стаи и патрулируют территорию гнездования… ну и ещё километров на двести вокруг. Так, на всякий случай. Где они в очередной раз устроятся – неизвестно. Что-то там они своими маленькими мозгами думают и гнездилища могут поменять самым странным образом. И атакуют птеры в это время всё, что крупнее панцирного шакала. Увидели человека – напали. Человек защитился – пошла ответная агрессия. И понеслось. А самое плохое – все окрестные хищники, что это почуют, тоже кидаются убивать. Кого-кого, людей, естественно! Такой массовый психоз случается. Так вот, эйнхерии – это сангуский спецназ, который в это время тоже начинает патрулирование. Ну и, разумеется, первый попадает под раздачу, если что. И они умеют эмоции блокировать. Вообще. В том смысле, что их со стороны не уловить. Говорят, Пси-корпус огромные бабки обещал, если эти ребята расскажут, как они это делают. Не, я не в курсе – откуда? Не удивляюсь, если эйнхерии сами об этом не знают... Короче, брать мисс Киру и госпожу Тану в заложники и по отдельности идея самоубийственная, а вместе – и подавно. Поговаривают, что когда спецназ подошёл к одному из убежищ Ли, их встретили две дамы, стоящие на крылечке и спорящие, идти или нет. В смысле, отрывать причинные места придурку Ли. Что стало с Ли? Он тогда же отправился в полёт со своего небоскрёба. По частям, правда, и говорят, что голова в полёте что-то истошно орала. Полицейский медик зафиксировал несчастный случай, а тот факт, что падал погибший частями, назвал Феноменом Случайного Расчленения, коротко ФСР. И посоветовал журналисту свой пыл умерить, а то ФСР с каждым может случиться. Так вот, после того, как с мистером Ли было закончено, полиция, в тяжёлой броне и с тяжёлым вооружением, зачистила его сектор, и на Тиране на некоторое время установился закон и порядок. Ну, знаете, это когда за матерное слово вас кладут мордой на флаер и производят личный досмотр, после которого на вас остаётся прилично синяков. Думаю, не надо говорить, что при виде нелицензионного ствола копы сразу начинали стрелять? Показал сканер отсутствие чипа – и привет. За время этого законного беспредела Боссы более-менее договорились и определили претендентов на влияние в секторе, который раньше, до своего феерического полёта, имел мистер Ли. Само собой, мистера Шотта уведомили, что проблем больше не будет, и вежливо осведомились, не соблаговолит ли уважаемый комиссар убрать своих легавых из секторов. Так что сейчас у нас затишье, перемирие так сказать. И если бы не эта непонятная стрельба... Так о чем я? Точно, о Всадниках. Ничем особым они меня не порадовали, по всему выходило, что соплюха просто слетела с катушек и выбрала такой вот странный способ кинуться. Но что-то меня дёргало в этом деле. Что? Не знаю. Не верил я в то, что всё это – просто так. Это был уже не первый такой случай, и походило на то, что не последний. Но больше я пока ничего сделать не мог. Глянув на часы, поспешил домой, переодеться: вспомнил, как Инге шарахнулась от меня при первой встрече. Прикинул, что у меня есть из приличного, надел костюм. Не ржать, не официальный. Обычные брюки, чёрная ганга и любимый пиджак цвета обожжённой глины. Ганга что такое? Вообще-то это спейсган. Как бы так сказать, облегающая майка с рукавами и высоким горлом. Они сейчас не сильно в моде, но у меня настоящий спейсган, а не наша подделка. Настоящая ганга штука дорогая и правильная, может, крупнокалиберную пулю и не остановит, но вот от малопульки, ножа или ручного излучателя спасёт. Украшений я отродясь – вернее, сколько себя помню, – не носил. Единственное что у меня было, смертный жетон, во время службы. А когда оказался на Тиране, столкнулся с тем, что тут все, и женщины, и мужчины, носят всякие висюльки, и если на тебе ничего нет, отношение к тебе будет, как к нищеброду. Тут совсем уже не важно, что ты на скоростном «мустанге» прилетел, раз нет побрякушек – всё, нищеброд. Много чего я передумал тогда, но потом увидел ЕЁ и понял – это выход. Я собирался идти в приличное место с симпатичной, хоть и странной, тюленихой, значит, надо было соответствовать. Так что достал я из ящика свою любимую золотую цепь и повесил на шею, чтобы видно было. Немного подумал и надел два перстня. Один с детектором прослушек, а второй просто хорошая гайка, которой череп проломить, с моей-то силой, раз плюнуть. Ну и пошёл.Палома Инге Розальба Марианна Сонел
Я когда Тима вживую увидела, даже испугалась немножко поначалу, уж больно он здоровенный оказался. Этакая глыбища в чёрной футболке, тактических брюках и берцах. Но улыбка у него... В общем, провёл он меня в квартиру. Тот ещё свинарник, если честно, дом старый, каменный, там автоматики для уборки нет. Но я глянула – вроде в целом всё в норме, а порядок навести – так ничего страшного, если руки из нужного места растут. Тим честно предупредил, что не убирались там, но и денег немного запросил. А потом, вообще, говорит: – Короче, если хату в чувство приведёшь, может, ещё и скину. Базара нет. – Да не вопрос! – отвечаю. – Ну, вот и договорились. Будет кто наезжать не по делу, звони, – дал визитку. – Ну, или на Тим Тима сошлись, это я. На районе меня знают. Да и в секторе слышали. – Принято! – говорю. – Спасибо. А он меня взглядом смерил – понятным таким, ни с чем не спутаешь, и говорит: – Я вечером свободен буду. Если хочешь, можно сходить куда, пивка навернуть. – А чё, можно! Вы только не подумайте, что я... Ну, в общем... Да ладно, понравился он мне: большой, сильный, симпатичный. Ну, и раз я госпоже Эрзули служу, то... Что?.. А, ну да, конечно, поначалу я мужчин ненавидела! А потом мама Бонита объяснила, что я от рождения для неё, для лоа Любви и Жизни, в смысле, была предназначена. Но мэтр Каррефур – единственный по-настоящему злой лоа – сбил меня с пути. И мне надо было найти себя и вернуться на правильную дорогу. Это было сложно, но я смогла. Эрзули-Ошун – она добрая. И... В общем, Тим сказал, что зайдёт за мной часиков в десять, и свалил. А я за уборку взялась. Нашла через Сеть ближайший магазин, метнулась туда – и начала завалы разгребать. Это же круто очень: свою квартиру в порядок приводить! Ну да, там... дома, в смысле, у нас с папашкой была пара комнат, но я оттуда давно уже перебралась в ангары. Выгородила себе уголок, там и жила. Оно спокойнее было. К половине десятого я спохватилась, от уборки оторвалась и как раз успела прикинуться нормально... ну, в порядок себя привести, как Тим постучал. – Ага, – говорю, – привет! А он стоит, по сторонам смотрит, аж рот приоткрыл: – Фига се! Тут так бывает? Ну, его понять можно. Там до меня, похоже, рукожопы какие-то жили – или пофигисты полные... В том плане, что им плевать было, крыша-стены есть – и ладно. Даже защитная плёнка с окон снята не была, только в одном уголке маленький кусочек оторвали, и всё. А Тим как раз на эти окна уставился и даже в лице переменился: – Блин! Стёкла прозрачные. Неудобно-то как! А я ему руки поломал. Блин. – Кому? – спрашиваю. – А чуваку, что их менял. Ну, поменял и поменял, прихожу через полгода, а они мутные. Ни х... Ничего не видно. Ну, я к чуваку, а он в отказку... Сама понимаешь, это не дело, ну я ему и... В общем, неудобно получилось. Вот тут я ошалела слегонца. Не, мне с самого начала показалось, что Тим из банды какой, но тут как-то всё... Стрёмненько стало. Но не реверс же врубать! Так что я только плечами пожала: – Ну, такие жильцы попались... А я могу ещё что-нибудь починить, если надо. – Вообще да, странные жильцы были. А что починить-то? – Ну-у... Мало ли... – а он как улыбнулся, так я снова бояться перестала. Ну не может человек с такой улыбкой плохим быть! И сама стою, улыбаюсь. А Тим затылок почесал: – Тут, вон, галовизор плохо кажет. В общем холле. – Гляну завтра. – Ну, если что, чини, за мной не заржавеет. Ну что, пойдём. Клуб или бар? – Так я тут у вас ничего пока не знаю, так что ты решай, – а сама уже про вечер думаю. Ну, понятно же всё, как он закончится! Так что мне по фигу было, куда идти, я бы вообще дома осталась, но у меня жратвы никакой не было, ванную отмыть не успела... Да и потанцевать хотелось. А Тим прикинул что-то и говорит: – Ну, пошли тогда в «ЧеКа». – А это что? – «Чёрная кошка». Клуб. Раньше его «Жёлтым драконом» называли, сейчас сделали этот... Типа бухла, ну, когда название сменяют. Во, ре-брэнди. В общем, там пока цены не как когда-то. Так что можно посидеть, попить. Ну, мы и поехали. Вернее, полетели. Конечно, мне всё интересно было! У нас колония шахтёрская, всё больше под землёй, наверху – только обогатительные заводы, или что ещё там с рудой делают, не знаю. На поверхности сухо, жарко, без маски лучше не ходить. То есть можно, но противно очень: во рту пересыхает, глаза режет. А здесь воздух свежий... Нет, ну конечно, вы много где бывали, а по мне – так тут очень даже хорошо. Маски не нужны, небо открытое видно. Синее такое... А по вечерам – вообще полный улёт. Меня Тим ещё тогда, по дороге, на смотровую площадку завёз, на этом, как он... Пик-центре, что ли? Красиво. Свечение красное на полнеба, и как будто золото по облакам, и всё это в окнах небоскрёбов отражается... И город крутой. Места много, дома высоченные... Я раньше такое только в гало видела, но когда в натуре – это же совсем другое! Так что я честно носом в окно уткнулась и всю дорогу по сторонам пялилась. А Тим, кстати, классно флаер водит. Не, я тоже умею, мы дома на грузовиках гонялись, да и управление везде похоже, но одно дело – когда просто в глуши, а другое – город. Это я сейчас наловчилась, а тогда смотрю на трафик и понимаю, что в жизни за штурвал тут не сяду. Ну... Да. Четыре штрафа за выпенд... в смысле, нарушения режима смены эшелонов, и три за превышение скорости. Я же сказала, что наловчилась. И клуб мне понравился. Красивый и такой... стильный, что ли? Я так поняла, что он несколько этажей занимает, и в подвале ещё... В общем, так круто, что стрёмно даже слегонца. Но Тим уверенный такой, с ним не страшно было. Ему даже охранник на входе кивнул, вроде как они знакомы были. Видно, что ремонт здесь недавно был, и шикарный, но запах нового пластика долго держится, хоть самого дорогущего; особенно если не панели брать, а напылять на стены, чтобы такое... фактуру придать, во. В общем, прошли мы в зал со сценой, сели, еду-выпивку заказали, потанцевали пару раз. Или не пару. Тут я удивилась порядком. Я думала, Тим – как все качки, тяжёлый, а он двигается легко, быстро, красиво так. Я прям растаяла вся, ещё немножко, и меня ложкой с пола собирать можно было бы. Ну, да вам это неинтересно. Вот только полчаса, наверное, прошло, может, даже меньше – и почуяла я что-то странное. Как будто... Сейчас попробую описать. И жутко, и здорово, и возбуждение какое-то. Это как... Вы змей видели? У нас в онфоре – в храме, в смысле – жила одна. Настоящая, всё как положено, уж не знаю, где мама Бонита её достала. Вот рядом с этой змеёй похоже было: она красивая, аж дух захватывает – но опасная. И потрогать хочется, и страшно. Или когда в гало что-то такое происходит... Когда вот-вот жуть какая-то случится. Ну, поняли, да? Если честно, я сначала вообще подумала, что в воздухе наркоту какую-то распылили, но потом поняла – нет. Что я, не знаю, как это работает? А тут, похоже, никто, кроме меня, ничего такого не замечал, а уж когда я поняла, что руки зудеть начали... Ну, тату, в смысле. Нет, что вы, это не просто так! Это знаки лоа, которым я служу. Госпоже Эрзули-Ошун и папе Легбе. Открывателю всех путей во Вселенной и богине Любви... Ну да, потому я на ту стрельбу в храме глаз и положила, я же говорила уже, вроде. А Тим ничего странного не замечал. Я вообще разрывалась, если честно. Потому что начинаю с ним танцевать – коленки подгибаются и крышу уносит, первый раз такое. А садимся за столик – передохнуть, поесть – и я всё прислушиваюсь-принюхиваюсь. Нет, не носом, конечно, я почувствовать пыталась, что происходит. Силой лоа. Потому что это они мне знак послали, что что-то здесь не так, с этим не ошибёшься. Значит, надо разбираться. Да и интересно было, конечно, врать не буду. И пугает, и притягивает. Одновременно. Так что я уже сама бы не ушла. Нет, даже если бы знала, что дальше будет. В общем, я скоро поняла, что центр всего этого... странного, за сценой где-то. В служебных помещениях. Ну и охранник в зале был такой... Нет, там не один он был, их там много, но страшный – только один. Не в плане – на лицо урод, просто от одного взгляда на него в дрожь бросало. Но главное за сценой было. Начала я Тима про клуб расспрашивать. Ну, вроде как устала танцевать, надо посидеть, отдохнуть. Пиво опять-таки выдыхается. Ну, Тим и рассказал: про то, что клуб, пока он ещё «Жёлтым драконом» был, чуть ли не самым крутым считался, а потом у него какие-то косяки возникли со жрицами Любви, бабки не поделили вроде... И всё в клубе стало совсем плохо, а недавно как-то вдруг всё наладилось, и даже слухи про суперпрограмму пошли какую-то. «Я, – говорит Тим, – тут нечасто бываю, но вот гляди: ремонт сделали. Этот, ребренди опять-таки. Значит, бабки появились. Может, мистер Харт и помог, но он делец, вряд ли будет просто так вкладываться. Значит, прибыль ждёт». Я, честно говоря, его вполуха слушала: интересно, конечно, но никак не объясняет, что за хрень там за сценой творится. И тут – программа только-только началась – подходит к нам, типа, менеджер. Мужик в чёрном костюме, полноватый такой, и говорит на весь зал: – Господа. Позвольте вас поздравить: только что установлено, что вы – сотые гости с момента смены вывески. Вы выиграли вип-обслуживание. Прошу за столик у сцены. И тут же музыка какая-то торжественная заиграла, все хлопают, всё такое – а я смотрю по сторонам, улыбаюсь и прикидываю, где аварийные выходы и куда прятаться, если паника начнётся... Ага, именно так. Не знаю, почему. Но уже никаких сомнений нет: скоро случится что-то. Ну, пересели мы почти к самой сцене. Вроде такой же столик, но, видно, хитрость какая-то: удобнее, свободнее как-то. Вот только пялятся все, неловко. А Тим тоже не врубается: – Не пойму, – говорит, – с чего Дин так ко мне проникся? А ты с ним не знакома? – Тим, – отвечаю, – я никого здесь вообще не знаю, я на планете второй день. И ясно, что тут какой-то розыгрыш: ну не можем мы быть сотыми посетителями, они что, вчера открылись? Тим подумал, головой покачал: – Они вчера вывеску сменили. Так что вполне себе можем, – вздохнул. – Не люблю розыгрыши, они больше на подставы смахивают, – а потом говорит: – Пошли танцевать. Ну, мы потанцевали. Потом сели программу смотреть. Нет, я в таких вещах не очень секу, но грамотно всё было сделано. Завлекательно. Поставлено круто и всё такое. Вот только никак полностью расслабиться не получалось. Потому что я всё ждала, когда что-то случится. Тут объявили леди Хелен. И как-то так объявили, что стало ясно – это она и есть местная звезда. Ну и там было, на что посмотреть. И ещё как! Вы её видели, но на сцене это совсем по-другому. У неё пластика – закачаешься. Я хорошо танцую, а тут чуть от зависти не умерла. Правда, номер был такой... Как это говорят? С подтекстом, да? Было в нём что-то... тёмное. Когда прима – в чёрной коже в обтяжку, а партнёр по танцу – не партнёр, а цепями к столбу посреди сцены прикован... Нет, красиво, просто это не моё. Ну, кому-то такое ближе, кому-то – нет... А дальше... Одновременно всё случилось. Сначала из зала кто-то крикнул, с надрывом таким – «Умри, сука!» И выстрелы. Я ещё увидела, как леди Хелен парня того, у столба, собой закрыть попыталась... Нет, не уверена, может, она от пуль уйти хотела, но странно как-то. Но от очереди разве увернёшься!.. Короче, упала она на сцену, в зале крик, визг, динамики орут: «Лежать!!!», тот, с автоматом, выдаёт, с пафосом таким: «Дин, ты обречён! Ты пошёл против Неё!», и тут... Нет, это всё я уже из-под столика слушала: меня Тим со стула сдёрнул и к полу прижал. В общем, не успел стрелок договорить, как меня ужасом каким-то так шарахнуло!.. Нет, вы не понимаете. Страшно, конечно, было, но это не то совсем... Это не обычный страх был. Это Смерть в клуб заглянула. Вроде как с любопытством. Мол, кого забрать и как, чтобы поинтереснее было. А потом меня отпустило вроде. Я из-под Тима вывернулась, выглядываю... Стрелок белый весь, стоит, трясётся, автомат уронил, и чуть ли не штаны мокрые. Похоже, это его тем ужасом запредельным накрыло, а я так, отголосочки поймала. Подходит к нему охранник... нет, не тот, который страшный, другой, я его раньше в зале не видела, спокойно поднимает автомат, берёт мужика на залом руки, и культурно так говорит: – Господа. Шоу продолжится через минуту. Коктейли за счёт заведения, – и уводит стрелка. Вернее, уволакивает – того ноги конкретно не держат. А я стою на четвереньках и пялюсь на столик, от которого они отошли. Ещё, помнится, подумала: хорошо, что он пустой, а то этот псих как вошёл, так прямо оттуда стрелять и начал. А потом до меня дошло, почему там никого. Это наш с Тимом столик был. Мы за ним сидели, пока нас не пересадили. Вип-обслуживание, ага! Ну, вы поняли, о чём я подумала сразу? В общем, я быстренько помолилась папе Легбе, чтобы дал в этой путанице разобраться, встала – Тим мне помог, он первым выбрался, причём уже с пушкой в руке, а я всё думала, что у него в поясной сумке? Посмотрела на сцену. Там занавес опускать наконец-то начали, но я всё увидеть успела: как леди Хелен на носилках уносят, красавчика этого от столба отстёгивают. Он рыдает в три ручья, с носилок кровь на сцену капает... Вроде всё взаправду. Да ещё ощущение это – что будет что-то страшное – не прошло до конца. А Тим как раз вслед охраннику, который стрелка уводил, глянул, и говорит: – Мля, это же Грегори! – а потом начал меня обихаживать. Оглядел заботливо, стул подобрал, усадил. – Ты как? – спрашивает, но пушку ещё не убрал, и по сторонам зыркает. На столик на наш бывший тоже посмотрел внимательно, на сцену... А я думаю, что делать. По-хорошему, валить отсюда надо, но, смотрю, народ в зале остался, официанты вправду коктейли разносят... Вроде всё пучком. В общем, ничего не понятно. – Норм всё. А ты? – Да что со мной случится, – он плечами пожал и ствол, наконец, убрал. – Блин, – говорю, – а это не липа? – Не знаю, – Тим тоже сел, в один глоток коктейль всосал. – Чего это они на эту девчонку взъелись? Ладно бы, Дина замочили, хоть понятно. – Думаешь, это всё эти... из храма? – я тоже коктейль попробовала. Вкусный. В меру кислый, в меру крепкий. То, что надо, в общем. И, наверное, что-то в нём было такое, что как-то спокойнее стало. Слегонца. – А то ж! Я ж тебе говорил, они Дина разорить хотели, а он тут опять взлетать начал, причём не то, что без их помощи, а прям-таки вопреки. Мне даже грустно немного стало. Чем больше я про этот храм богини Любви слышала, тем меньше мне всё это нравилось. – То есть никакой веры, один бизнес? Фе! А Тим не понял. – Ты про что? – спрашивает. – Ну, про этих... Если храм, то это же вера главное. Или как тут у вас всё устроено? Тим плечами пожал: – Есть, конечно, кто туда ходит и кто верит. Но у нас этих храмов выше крыши. Куда ни плюнь – в храм попадёшь. Вон, недавно секта готов появилась. Смерти поклоняются. – Смерти? А зачем? – А кто их знает, я там не был. Вон тот чувак, на которого ты пялишься, – он на охранника кивнул, – как раз из готов, похоже. У него черепушка маленькая на лацкане. – Так вот что он жуткий такой! – мне почему-то и понравилось, что Тим заметил, что я на этого парня поглядываю, но и огорчило немного. Не хотелось Тиму настроение портить. А он дальше рассказывать взялся: – А жриц любви любой клуб заполучить хочет. Это, типа, круто очень, да и торкает от них, будь здоров. Теперь меня как-то не так кольнуло. Но и любопытно стало, конечно. Как бы объяснить... Конечно, меня учили мужчин и ублажать, и соблазнять. Потому что госпожа Эрзули считает, что мужчины и женщины должны дарить радость друг другу, и... Вот. Но деньги на этом делать? Наверное, не зря тот мужик, из бара в космопорту, про них так сказал. Что, мол, любая проститутка честнее и всё такое. – Такие крутые? – Мозги промоют и не заметят. – Жутенько... – Ну, народ на две части делится. Половина с них тащится, половина от них шарахается. Они кого на самый верх вознесут, в правительство, министерство, а кого, наоборот, с пылью смешают. – В смысле, влияния столько? – Говорят, что да. А как на деле... Про них много рассказывают всякого, и доля правды, думаю, там есть. А с Дином у них на принцип пошло. Они в обидках не за то, что он их послал, а за то, что подниматься стал. Без них. – И что, так и будут его доставать? – Ну... Не знаю. Если Грегори перестал бухать, то, может, и не будут. Он когда-то парнем резким был. – Грегори – это тот, который стрелка скрутил? Он тут за безопасность, типа? – Похоже на то. Он раньше в мобильной пехоте служил, а это круто очень. Чего в охрану клуба подался, не знаю... Тут занавес подниматься начал. В зале тишина повисла. И началась форменная жуть. Вынесли на сцену носилки. Вроде бы те же самые, на которых леди Хелен до этого унесли. Сцена пустая, только возвышение такое посредине, наклонное, на него носилки и пристроили, так, чтобы тело всем видно было. И одного взгляда хватило, чтобы понять – мёртвая она. Ну, Хелен, в смысле. Да, кровь вроде смыли и всё такое, но видно же – труп. Да и чувствуется это. А тут музыка тихо-тихо играть начала, печальная, аж сердце заныло. И голос женский откуда-то из-за сцены – чистый такой, прозрачный, нечеловеческий какой-то. Наверное, на компе вытягивали... но тогда не до этого было. И начинает он, голос этот, говорить что-то про то, что смерть приходит и забирает того, кого хочет. Что смерть и жизнь – это одно и то же. Ну и всё такое. Задумаешься – и смысла-то особого нет, но до печёнок пробирает. Потом затихло всё, и голос, и музыка. Гонг ударил. А тело на сцене глаза открыло. И вот тут-то и оказалось, что всё, что до этого было, шуточки, потому что... Понимаете, она на меня посмотрела. Прямо в глаза. И улыбнулась, медленно так. Я в руку Тима вцепилась и чуть не заорала: «Зомби!» Потому что кто ещё это мог быть? Тим меня к себе поближе придвинул, за плечи приобнял – типа, не бойся. Но я же чувствую, что ему самому страшно! А она смотрит и улыбается так, словно сказать хочет: я знаю, что ты меня видишь, как есть, и знаешь, что я такое, и боишься, и это, типа, клёвенько очень... А потом она – Хелен, в смысле – пошевелилась и попыталась встать. Поднялась. Шагнула и упала. Кто-то завизжал. Но никто не побежал почему-то, сидели все, как примороженные. Тем временем музыка опять заиграла. Тоже мёртвая какая-то, тягучая. И тело на ноги встало. Уже куда увереннее. И начало под эту музыку извиваться, как змея. Я видела по гало, как кобры на хвосте стоят, покачиваются. Вот и оно так же. А меня даже отпустило, и я оглядеться смогла. Смотрю – все на сцену пялятся, а персонала в зале нет. Ни официантов, ни охраны – никого. Вот тут-то и стало ясно, что надо отсюда когти рвать, и побыстрее. Но уже поздно было. Потому что оно... она танцевать начала. По-настоящему. И музыка изменилась, была холодная какая-то, липкая, а тут с каждой нотой – огонь, зной. И всё сильнее. Я не сразу поняла, что это уже она, Хелен, на кап-синте играет. Не слышали? Камеры снимают движение и под них звуки подстраивают. Как будто всем телом музыку играешь. Нет, я не знаю, почему меня это напугало, но я Тима потянула – уходим, мол, и поняла, что всё. Прилетели. Потому что... В общем, не успела я опомниться, а Тим меня уже на стол пристроил, и... Ну да. Всех, кто был в зале, накрыло. И плотно так. Надолго. Меня тогда что удивило... Огорчило? Да нет, наверное. Во-первых, я всё равно знала, как мы с Тимом вечер закончим. Конечно, хотелось бы не так... внезапно, но тоже неплохо вышло, даже хорошо очень. А во-вторых... Когда тебя лоа оседлает, и не такое случается. Конечно, лоа. А что ещё, по-вашему, это было? Вот только не Эрзули к нам сошла, ни разу. Это Геде был. Чёрный человек, лоа Смерти. Да, я же уже говорила, вроде: любовь, влечение, – они разные бывают. Вот эта леди Хелен – она, чем угодно поклянусь, тёмной страсти служит, силе Геде. А я – другой. Светлой, солнечной, наверное, так сказать можно. Ну, стараюсь, по крайней мере. Да, так вот, что меня удивило. Я, конечно, в законах плохо разбираюсь, но ведь это по всем статьям дело подсудное, как ни крути. Нам-то с Тимом хорошо: мы вдвоём пришли, а если кто один был, или в большой компании? Но потом, когда я про местную богиню Любви узнала – кстати, странно, но имени у неё нет, – всё понятно стало. Конечно, объясню. Ну, во-первых, она скорее богиня секса, а не любви, как чувства такого... высокого. Считается, что храм и всё такое сама богиня и организовала. Что вроде как, когда колония вымирала – уж не знаю, правда это, или нет, – она сошла с небес или ещё откуда, подняла рождаемость, а когда Тирана вышла из кризиса, развоплотилась и подарила каждой из верховных жриц частицу себя. Иногда она вроде как приходит посмотреть на мир, ну или верховные жрицы её призывают. И её все почитают, так или иначе, потому что она колонию спасла и всё такое. И у неё два облика. Про один я не очень въехала. Что-то там про безумную влюблённость, поклонение и преклонение... Я так понимаю, это для посвящённых. А второй облик – там она покровительница... как они сами говорят-то... свободной, ничем не ограниченной любви, во. Ну, чтобы было весело, много секса и никаких обязательств. Вот и вышло, что с точки зрения местных это и было явлением богини Любви в этом самом облике. А не местных... Ну, не знаю. Может, на такие представления приезжих не пускают как-то? Я? Так я же вам сказала: эта Хелен знала, что я такое. Что я всё правильно увижу. И уж точно в суд не побегу. Вот только там, в клубе, никакая ни богиня Любви была, а Смерть. И точка. В общем, выбрались мы с Тимом к бару. Нам сходу – «коктейли за счёт заведения», тонизирующее что-то. Народ еле шевелится, кто-то в туалетные комнаты уполз, в зале со сценой быстро порядок наводят. Певичка какая-то поёт, хорошо так поёт, но без особого напряга. Что-то лёгкое, беззаботное – самое то. Я смотрю – Тиму неловко, он мнётся, а мне, чего скрывать – кайф... Я Тима в щёку чмокнула, «Спасибо» – говорю, ну, он вроде и перестал особо тушеваться. Не сразу, но перестал. – И вот чё это было? – говорит. – Блин! Нет, всё классно, но... – Это и было то самое супер-представление? – спрашиваю. – Или что там предполагалось? Но Тим ответить не успел. Певичка замолкла, вместо неё на сцену вышел типчик в костюме и говорит в микрофон: – Дамы и господа! Леди Хелен благодарна своим поклонникам за то, что они были с ней, и к концу вечера подарит всем вам ещё один номер, чтобы вы не скучали дома. Тим аж крякнул: – Ё.. Её ж грохнули. – Я так ваще ничего не понимаю! Какая у вас планета весёлая... И часто здесь такое бывает? Я в шутку спросила, а Тим всерьёз задумался и обстоятельно так отвечает: – Да не. Ну, в смысле мочкануть кого, это бывает. Но чтобы покойницы танцевали, не... Впервые вижу. – Так, может, она живая вообще? Тим в затылке почесал, буркнул: – Ну, выходит, что да, – а потом официанта попросил Грегори позвать, если можно. Мол, у него сейчас спросим, потому что от этих непоняток уже башка кру́гом идёт. Но я-то знала, что никакая эта Хелен не живая, а самая настоящая зомби. И что когда носилки на сцену вынесли, на них труп лежал. А потом мне не до наблюдений было. Нет, я пыталась, но стоило на сцену глянуть, как меня опять накрывало... Ну, вы поняли. Тут Грегори подошёл. Крупный, вроде Тима, темноволосый, улыбчивый, добродушный... Пока ты на него смотришь. А сто́ит взгляд отвести – словно под сканером оказываешься. Так, наверное, киллер на жертву смотреть должен. Уже сквозь прицел. – О, – говорит, – Тим, привет! Рад видеть, – а мне представляется: – Грегори, можно Грег. – Инге, – говорю. Он в улыбке расплылся: – Очень приятно, Инге. Как вам наш клуб? – и снова к Тиму. – Сержант, ты меня поволноваться заставил. Я как тебя увидел, больше всего боялся, что палить начнёшь, – он вроде шутит, Тиму улыбается, а я чувствую, что он весь на меня нацелен. Мне как-то даже не по себе стало. – Так это, типа, шоу такое? – Тим спрашивает. – Конечно, мой друг, – и улыбается во все зубы Тиму, а у меня всё такое чувство, что он в упор на меня смотрит, и от его взгляда уже снова под стол спрятаться хочется. – На Хелен был специальный костюм. Ага. Костюм. Как же. Чуть не удержалась от жеста, как лапшу с ушей стряхиваю. Я же на неё смотрела, я же видела, как её пули рвали! – Ну, блин, вы даёте. А если б кто шмальнул? – Так мы всех, кто с оружием был, фиксировали. – Класс, – Тим головой покачал, вроде с восхищением, но мне-то понятно было, что он просто вид активно делает, что во всё это верит. Они друг другу улыбаются, а я всё думаю: а кто мог такого шикарного зомби сделать? Какой-то очень сильный бокор... Колдун, в смысле. Потому что, ясно же, что никто не поднимет зомби за те минуты, что между убийством и её появлением прошли. Значит, эта леди Хелен уже была зомби. А в самом начале, перед выходом на сцену, её напитали силой, чтобы за живую сошла... И я, выходит, этот обряд почувствовала. Да, это всё вроде бы объясняло, да вот только... Знаете, у меня иногда бывает так: словно кто-то подсказывает что-то такое. Полезное. Я боялась этого раньше, но мама Бонита сказала, что это лоа со мной так говорят. В общем, я вдруг задумалась: это всё объясняет, кроме столика. В смысле: если нас пересадили, выходит, про стрелка знали? Заранее, и намного заранее? Дали ему прийти, прокричать, что надо, и только потом повязали. Зачем? Или точно знали: никто больше не пострадает, а леди Хелен... Ну, зомби-то всё равно. Зато клубу – плюс, храму Любви – минус, так, выходит? И опять подсказывает что-то: так, да не так. Рискованно. Им кто-то обещал, что этот псих только по сцене выстрелит, а по залу не будет? А если что-то пойдёт не так? В общем, по всему выходило, что рисковали эти, из клуба, и сильно. Значит, хороший профит должны были со всего этого получить. Понять бы ещё, какой!.. Тем временем Грегори говорит: – Ладно, Тим, увидимся. Инге, моё почтение, – взял меня за руку, и – я такое только в гало видела! – поцеловал. Руку. А губы у него холодные. И как-то так снизу вверх на меня посмотрел и так улыбнулся, что я чуть не завопила и руку не отдёрнула на фиг. А потом сразу всё нормально стало. И ушёл он. А я ему вслед смотрю и понять пытаюсь: а не он ли поводырь леди Хелен? Поводырь – это тот, кто над зомби власть имеет. Не обязательно колдун, просто у него гри-гри... амулет нужный есть. А я про эту сторону вуду ничего не знаю вообще, и что делать, не представляю. В общем, запаниковала я немножко. А потом себя в руки взяла и говорю: – Какой-то он... странный. – Да, он какой-то не такой, – кивает Тим, а я понимаю, что не могу тут больше, в этом клубе. Что хватит с меня на сегодня. Да и страшно, если честно. – Может, пойдём отсюда? – говорю. – Или досмотрим шоу? Но Тим сразу согласился: ему, видно, тоже впечатлений на сегодня хватило. Пока к выходу шли, я Тима спрашиваю: – А вроде тут и до этого какая-то стрельба была... Может, это место про́клятое какое? Я даже на ответ-то не рассчитывала, а Тим радостно так: – Ща узнаем! – и тащит меня на выход и под навес такой, с финтифлюшками, у входа. А там опять этот Грегори жуткий – с охраной покурить вышел. Мы к нему подходим, мне страшно заранее, но как-то сразу ясно стало, что я ему уже неинтересна. То ли узнал всё, что хотел, то ли ещё что. – Грег, – это Тим его спрашивает, – а у вас тут некоторое время назад пальбу устроили, это тоже шоу было? А тот головой качает: – Нет. Знали бы, кто за этим стоит... За любую инфу по этим козлам платим. Хорошо платим, – а потом оглядел нас обоих и говорит: – Зря уходите. Леди раз сказала, что подарок будет, значит – «вау» будет. Тим ему в ответ: – Да не, мы в следующий раз. Она и так нам подарок сделала, да, Инге? – улыбается и чмокает меня в голову. Вроде как сигналит во все стороны открытым текстом без шифровки: «Мы пойдём скорее домой, делом займёмся». В общем, мило всем поулыбались и свалили оттуда. Быстренько. Во флаере Тим выдохнул и говорит: – Уф, было круто, но... К тебе или ко мне? – Давай к тебе, у меня жрать нечего, и вообще... У тебя ведь найдётся еда какая-нибудь? И выпить чего покрепче? А то всё это как-то... Ты поверил, что на певичке костюм был? – Бухло есть, жратву ща закажем... А? Костюм? Ну, комбез-то на ней был, такой в любом секс-шопе за пару кредиток взять можно. Только это не броня. Броню от такого ствола я бы на раз определил. Не Бог весть что должно быть, но под тонкой искусственной кожей не спрячешь. Да и... По-честному в неё шмаляли. В общем, не знаю. Я бы, может, решил, что она биоробот, но я, скорее, в зомби поверю, чем в биоробота, который так танцует. Вот тут я на него все свои соображения – про зомби и бокоров – чудом каким-то не вывалила. Но меня как удержало что-то, и я спросила только: – Зо-омби... А бывают? И Тим меня до всех печёнок-селезёнок потряс. Потому что по-простому так говорит: – Да кто его знает. Но на Терре однажды мёртвые из могил встали. Я уж глаза вылупила: – Че-го?! – То-го. Форменно так вставали. Тогда-то Церковь Трёх Куполов и появилась. – А-а... А так и не поняли, что случилось? Я... Честно говоря, я зомби боюсь. Страх, как боюсь. Но не таких, как в гало показывают, а настоящих, вроде этой Хелен. А страшнее всего думать, что тебя самого могут как зомби поднять. Так что Тим меня здорово ошарашил. Да и то, что он про Терру заговорил... У нас половина народу считала, что это сказки всё, а Планета Предков – Гаити, и вроде как лет сто назад кто-то её даже искать отправился. Большой толпой скинулись, наняли корабль или что-то в этом духе, и улетели. Как я думала? Да никак, если честно. Мне что Гаити, что Терра – всё едино. Есть они, нет их – мне-то что? – Так и не поняли. До сих пор гадают, наверное. А если поняли, так не скажут никому. Но тогда по всей планете стали вылезать мёртвые. Хорошо хоть, не все разом. – И как их... того... обратно упокоили? Тим плечами пожал: – Говорят, стали церкви строить. Не знаю, это лет двести назад было. Сам я не видел, читал только. Он вроде как задумался, и дальше до дома мы молчали. А дома... Ну, это уж точно никого не касается.«Освоение Диких миров» (редакционная статья). «Журнал «Природа и человек». Издательство АН Терры
…Крайне интересен тот факт, что только несколько планет из почти трёх десятков, ныне освоенных людьми, изначально подходили для этих целей. Большая часть обитаемых планет или терраформирована, или теоретически слабо пригодна для жизни. Нас интересует именно вторая группа миров. Многие исследователи объясняют приспособляемость человека к таким мирам природными мутациями. Но сколько поколений должно смениться, чтобы колонисты стали такими, как, например, современные жители Сангуса или Замка́? По мнению подавляющего большинства учёных, около тридцати. На практике же Сангус был освоен и стабильно заселён уже первым поколением колонистов, а третье было практически неотличимо от нынешних представителей этой планеты. Попытки объяснить успешные мутации высоким содержанием трансуранидов на Сангусе и Варханне, родной планете звёздных волков, не выдерживают никакой критики, поскольку единственное, чем радиационный фон планеты гарантированно обеспечит поселенцев, так это лейкемией и раком щитовидной железы, а вовсе не укреплением здоровья и иммунной системы. Но возьмём амазонок. Существование этого чрезвычайно интересного и опасного народа вызывает больше вопросов, чем ответов, тем более что достоверной информации о них немного. Судя по всему, на их родной планете очень низкая сила тяжести, но как люди смогли приспособиться к такому? Как амазонки выжили при их социальном укладе, который продиктован их психобиологией? Ведь доподлинно известно, что амазонка рожает мальчика в одном случае из ста. Но по имеющимся данным численность взрослых особей на планете достигает десяти миллионов. Как такое возможно? Да, конечно, приток новой крови, вернее силы, должен быть велик: только в ТС и мирах союзников ежегодно пропадает около миллиона человек, и часть исчезновений определённо приходится на долю этих прекрасных пираток. Но ведь так было не всегда. К моменту открытия данной цивилизации они существовали уже минимум сто лет. Перечислять можно до бесконечности. Очевидно одно: часть первых космонавтов попала на планеты, которые способны изменить человека под себя. Именно так, не планета подвергается терраформированию, а, наоборот, мир формирует из человека разумный вид, пригодный для существования в конкретных условиях. Это может означать только одно: природа — это единый живой организм, а человек всего лишь малая его часть, которая меняется и трансформируется в зависимости от необходимости и требований конкретного места. Данные места в современной науке принято называть местами модификации или зонами Грига. Что важно отметить, другие разумные виды, отличные от человека, не подвергаются «воздействию Грига», оставаясь в рамках своего вида...»«Комментарий действительного члена Академии Наук Терры, академика Ургера, к статье «Освоение диких миров»
Следует понимать, что журнал «Природа и человек» является в первую очередь научно-популярным, и в его задачи входит популяризация науки и поднятие вопросов, в той или иной мере будоражащих научные круги. Издания, подобные этому, во многом формируют господствующие в обыденном сознании представления о Вселенной, поэтому стоит внимательно относиться к такого рода публикациям – даже понимая, что статьи не носят строго научного характера. Так, например «феномен Грига» говорит не о том, что в той или иной зоне человек подвергается целенаправленному воздействию неизвестного происхождения, а о том, что в конкретной области имеется ряд мутагенных факторов, способствующих ускоренной мутации человеческого организма. Приводя пример Сангуса, автор статьи забыл упомянуть, что не более двадцати процентов детей первого поколения колонистов оказалось жизнеспособными и имели репродуктивные способности. Сторонники теории «зон Грига» скажут: для столь скоротечных и резких мутаций этот процент весьма высок. Это правда. Двадцать процентов положительных мутаций Грига – это очень много. Но давайте не будем забывать, что на Сангус прилетели не простые переселенцы, а отлично подготовленные колонисты из так называемых «Северных экспедиций»*. Сильная иммунная система, прекрасная физическая форма, а также ряд прививочных мер сделали этих колонистов идеальным продуктом для мутагенного воздействия, давая столь высокий процент положительных мутаций. Комментируя статью, нельзя обойти стороной амазонок. Проведённые сравнительные анализы показали, что организм представителей этой расы имеет целый ряд отличий от человеческого, вплоть до генетического уровня. С точки зрения доминирующей научной теории амазонки являются самостоятельным биологическим видом. Подтверждённый репродуктивный потенциал пары «человек – амазонка» может косвенным образом свидетельствовать о том, что амазонки представляют собой удачный гибрид людей и неизвестной, вероятно вымершей, расы – автохтона планеты амазонок. Подвергались или нет амазонки воздействию феномена Грига – не установлено… ______________ *«Северные экспедиции» - экспедиции Терра-3, Терра-4 и Терра-5. Их состав был полностью сформирован из последователей «Культа тела и развития», центром которого стал Скандинавский регион. В основе «Культа» лежала идеология, согласно которой только тяжёлые условия космоса и колонизации могут позволить продолжить эволюцию человечества. Участники Терры-3 стали основателями Сангуса, Терры-5 – Замка́. Экспедиция Терра-4 считается пропавшей, однако многие исследователи считают, что члены Терры-4 положили начало колонизации Варханны, жители которой в настоящее время известны как звёздные волки.