This is how we rise up

Во время мучений, если только удавалось уснуть, Майтимо часто виделась прошлая жизнь и родные. Наверное, только в этих снах разум мог скрыться от вечной боли, преследующей рыжего нолдо наяву. Только во сне — неважно, обычном или горячечном — удавалось вернуться домой, в то время, когда все еще были живы и счастливы, а Моринготто(1) и думать не мог о том, чтобы выбраться из Залов Мандоса. Вся его жизнь наяву состояла из мучений, которые никогда не прекращались, оставляя его в тумане боли, отчаяния, и беспомощности. Сейчас он уже не мог сказать, осталось ли то место на его теле, которое бы не было изувечено — его конечности были растянуты, кожа и плоть — изранены, кости — переломаны. Горло давно уже было сорвано от криков. Единственными передышками для него являлись лишь те промежутки времен, когда прислужники Врага лечили его — только для того, чтобы снова отдать в руки палача. Иногда ему «позволяли» посмотреть, как мучают других пленников — видимо, несчастных авари(2). Некоторые из них были совсем юными — не старше близнецов. Мысли о родных мучали его не меньше ран. О братьях он не слышал с тех пор, как Гортхаур(3) — проклятый отец вурдалаков! — улыбаясь, сообщил ему о том, что они отказались от переговоров с Моринготто. «Твои братья бросили тебя.» — улыбка змеилась на лице мерзкого предателя, раба Черного Властелина. — «Твои любящие братья, ради которых ты столько сделал, отказались от Старшего, как только он перестал быть нужен. Каково, а?» В тот раз он просто рассмеялся Гортхауру в лицо. Он думал, что Майтимо это заденет? Он сам приказал братьям не искать его в том случае, если переговоры провалятся. И рыжий был рад, что у Кано(4) хватило ума не попасться в ту же ловушку, куда угодил он. «У нас с тобой вечность, Феанарион.» — ласково шипела эта змея. — «Валар покинули тебя, братья предпочли твоей жизни мертвые камни. Остальные твои родичи проклинают тебя как предателя, а этим трусливым авари ты даром не сдался. Ты будешь страдать, ведь Повелитель никогда не отпустит тебя, и ты останешься в его власти до конца мира.» Остальные родичи проклинают его… и пускай проклинают, но живут. И Финдекано(5) тоже… Пусть уж лучше вернется в безопасный Тирион(6), пускай вспоминает их дружбу как самый большой обман в его жизни, обман хуже того, что сотворил Моринготто… Но он должен жить. А вот самому рыжему жить уже явно недолго. Рано или поздно он уйдет в Мандос, оставив в Ангамандо лишь собственный хладный труп. Назло Моринготто он хотел умереть… Но этого не произошло потому что Рыжий очнулся. Открывать глаза и поднимать веки, словно налившиеся свинцом, не хотелось, потому что он знал, что увидит. Снова холодные коридоры, снова безжалостные орки с плетьми и раскаленным железом, снова замученные соседи по камере… Он попытался покачать головой, но получилось только склонить ее к правому плечу — ошейник там врезался не так сильно… но сейчас его там не было. Рыжий затаил дыхание, коснулся подбородком по той части шеи, до которой мог дотянуться, но не встретил холодного металла, который день за днем выпивал его силы. Ему встретилась лишь плотно натянутая шершавая белая ткань, совсем свежая повязка. Постепенно он осознавал все больше. Он полулежал на чем-то прекрасно теплом и мягком, те пальцы, которые не были сломаны, ощущали мягкую и податливую ткань и медленно ощупывали ее. Они медленно переместились на стену, сделанную из крепких бревен. Он ощутил запах деревьев и углей, пальцы нашли кусок пакли в трещине между стенами… Все это казалось настолько реальным, что Майтимо на секунду показалось, что ничего — не Сильмариллов, не изгнания в Форменос, не всего, что последовало за этим — не было, а он и Финьо просто жутко вымотались на очередной охоте, вот он и увидел невесть что во сне. Они часто останавливались в похожем охотничьем домике… Конечно, боль не исчезла. Ногу по-прежнему жгло огнем, но запястья и лодыжки уже не горели так сильно, а спина не ощущалась так, как будто по ней прошлись железной теркой. Сейчас это была просто тупая ломота, ничем не напоминающая привычную пронзительную муку, и Майтимо отдыхал, потому что знал — долго это не продлится. Во рту было немилосердно сухо, как будто в горло затолкали песок. Он хрипло застонал, но тут же одернул себя. Нет, умолять об утолении жажды он не будет, даже в таком состоянии. Но ему и не понадобилось. Чья-то худая рука бережно подхватила его за затылок и поднесла к губам мокрую тряпку. На краю сознания он ощутил чье-то присутствие. Измученное тело среагировало быстрее разума и прежде Майтимо чем сумел удержать себя, его губы впились в тряпку и тонкая струйка холодной воды устремилась в его горло. Ему тут же стало стыдно за слабость, но холодная вода уже сделала свое дело и рыжий смог открыть глаза. И тут же инстинктивно ударить и отдернуться к деревянной стене. Послышался крик и на него уставились два голубых глаза, в которых явственно плескалось возмущение. На него смотрела худая девушка, почти девочка, примерно ровесница Артанис и Аракано. Ниже любой нисси на полголовы, узкоплечая, худая, со слегка неправильным лицом, странными белыми рисунками на светло-оранжевой коже и… Без волос. Волос у нее не было совсем — вместо них на голове росли странные серо-синие в белую полоску куски кожи, чем-то напоминающие осьминожьи щупальца. Еще подростком Майтимо пару раз ездил в Альквалондэ за морепродуктами для беременной матери и именно тогда он впервые увидел осьминога. Их щупальца со внешней стороны были прямыми и гладкими, как и эти странные отростки на голове не менее странной девушки. А венчали эти отростки короткие рога, похожие на рога молодого олененка, разве что потолще. Девушка отшатнулась, прижимая ладонь к стремительно наливающемуся синяку на скуле. Она что-то пробормотала на каком-то непонятном языке. Среди всех слов наиболее четко слышалось слово «хатт», и судя по интонации, с которой Рассевен(7) (не зная ее имени, Майтимо решил пока звать ее так) произнесла его, сразу стало понятно, что это ругательство. «Странно". — внезапно понял Майтимо. Если Моринготто решил его обмануть и уверить в том, что его освободили, то почему он прислал девушку, настолько непохожую на эльде? Неужели среди всех его прислужниц не нашлось той, на которую не так сильно повлияло Искажение — той, которая с легкостью могла бы его обмануть, будь он неподготовлен? Почему прислали именно эту девушку — с рогами, с непропорциональным лицом, довольно странно одетую? Одеждой девушке служили странные светло-серо-зеленые наручи с темно-серой вставкой из неизвестного Рыжему материала, плотная рубашка без рукавов, короткая, чуть достигающая колен набедренная повязка в той же расцветке, что и наручи, штаны и сапоги, плотно облегающие худые ноги. Если бы Моринготто попытался бы его обмануть, то почему он не дал ей полностью серых одежд целительницы? Рассевен вновь что-то спросила, но что — непонятно. Язык, на котором она говорила звучал чуть грубовато, но не настолько ломанно, как Черное Наречие орков. Да, в ее речи не было схожих оборотов, но это ничего не доказывало! Она могла быть одной из тех майар, кто последовал за Врагом Мира, возможно она давно странствовала по Эндорэ и не застала Пробуждения Эльдар и именно поэтому не знает не квеньи, не языка синдар! Тогда почему он и в это не верит? «Это сон. — повторял про себя Майтимо. — «Да, это сон и ничего более. Возможно, я больше не проснусь, но это к лучшему. Меня не могли освободить из Ангамандо, оттуда и самому бежать нельзя!» Но эти мысли не приносили успокоения. Он оттолкнулся от стены и попытался встать, но ногу тут же прострелило болью и он хрипло застонал, чуть не свалившись на земляной пол. Хорошо еще, что Рассевен успела подхватить его и аккуратно вернуть на лежанку. Только сейчас Майтимо смог рассмотреть, где он оказался. Комната, где он находился, была маленькой и скудно обставленной — стол, несколько жаровен, две кривоватые табуретки, две кровати, небольшой тюфяк, на котором, видимо и спала его новая знакомая. Стены были сделаны из золотисто-коричневого дерева, а свет проникал через два небольших окна. В комнате было тепло — даже слегка жарковато, но свет, просачивающийся в комнату и ложащийся на стену, показался Майтимо самым красивым из того, что он видел раньше. Он замер, позволяя Рассевен заняться его ранами. Она оказалась довольно опытной — наверняка раньше лечила раны кому-то еще, и явно не раз. Она аккуратно снимала повязки, так же бережно мазала их какой-то кашицей, как можно нежнее старалась снять прилипшую к полузажившим ранам ткань… Как же это контрастировало с действиями целительниц, которых присылал к нему Моринготто! Те работали так, словно перед ними было не живое существо, а нечто бесчувственное — в то время как Рассвен, случайно задев его незажившую рану, виновато что-то прошептала. Майтимо не расслышал, что, но понял что это извинение. — Нельяфинвэ Майтимо. Эльда(8). — произнес рыжий, показывая не сломанной рукой на себя. Слово «король нолдор» он добавлять не стал, но девушка его поняла. — Асока. Тогрута. — ответила Рассевен. Ее лицо чуть нахмурилось, пока она аккуратно меняла повязки на правом предплечье. Спустя секунду она добавила. — Джедай. Майтимо понятия не имел, что значило последнее слово. Девушка (Асока) опять сказала что-то ободряющее на своем языке, но что — для него так и осталось загадкой. Язык мориквенди(9) был хоть и отдаленно, но похож на квенья, в отличии от того, на котором говорила эта странная девушка (тогрута, если он правильно запомнил). Он застонал и откинулся на лежанку, прикрыв глаза. На периферии сознания засиял слабый огонек и Майтимо улыбнулся. Огонек потянулся к нему и слабо коснулся аванирэ, не пытаясь сломать защиту или как-то ослабить ее. Рыжий расслабился, как вдруг в его голове зазвучал голос, слишком похожий на голос Асоки. «Это же и есть ее голос.» — внезапно осознал Майтимо. Присутствие чужого сознания, которое он ощутил в момент пробуждения… возможно это было сознание Асоки! И это значит, что… у нее есть осанвэ? Что за ерунда, конечно же есть, раз он только что его слышал! Или же это — часть очередного наваждения? «Сочувствую, но я не ситхский морок.» — обиженно прозвучало вне его головы, причем ровно так же, как тогда, когда девушка назвала свое имя. Майтимо не отвечал. Все-таки это было слишком странно. Не рано ли он доверился этой странной девушке? Внутри него нарастала тревога. Он еле заметно напрягся, готовясь сорваться с места и броситься бежать, хотя он не представлял, как сумеет хотя бы пройти один шаг, не свалившись на пол, и как найдет дорогу из неизвестного ему места, один, раненный и беззащитный. «Не стоит бояться.» — повторил голос. — «Я не причиню тебе вреда». Майтимо усмехнулся — так горько, как делал всегда, когда не оставалось иного способа бороться с накатывающим отчаянием и паникой. — Они… говорили также. — то ли прохрипел, то ли простонал он, повторив эти слова в мыслях. Горло словно растерло наждачной бумагой, но он не хотел отвечать ей мысленно. Тогда ему придется снять аванирэ и Враг, если это он прислал, сразу почувствует его и получит его фэа. «Я не они.» — резонно ответила Асока. — «Им незачем было тебя спасать.» — Почему? -…ты это сделала? На более осмысленный вопрос сил не хватило. До губ вновь дотронулась холодная тряпка. «Ты страдал так, как не должно страдать не одно живое существо, что бы оно не совершило. Я не могла оставить тебя там. Меня учили не так.» — А как? — наверное, на его все слишком явно написано, раз Рассевен понимает его даже не зная языка. «Уважать и защищать жизнь в любом из ее проявлений. Не поднимать меч, если есть шанс договориться. Спасать любого, кого можешь и не позволять кому-то управлять своей жизнью.» Рыжий не видел лица Асоки, но был уверен, что она сочувственно улыбается. «Я не прошу тебя открывать мне свой разум полностью.» — продолжила она. — «Я лишь прошу тебя заглянуть в мой. Ты не веришь мне и это понятно…» — как в воду глядела. — «… но мы должны как-то договориться. Мы не можем вечно объясняться языками жестов, хотя бы потому что это ужас как неудобно. Ты позволишь мне увидеть только ту часть своей жизни, которую сочтешь нужным, а в обмен я покажу тебе, как жила я.»(10) Майтимо замер. Такого предложения он точно не ожидал. Но чем ему было рисковать сейчас? Сгорела хата — гори и сарай, как говорил как-то Морьо, и сейчас был тот редкий случай, когда брат был прав. Он медленно и слабо кивнул. Его сознание медленно потянулось к тому огоньку, который ощущался с того момента, как Рыжий очнулся. Аванирэ девушки оказалось не таким крепким как у него, и в тот же момент, как только он услышал лишь три слова — «Ничему не удивляйся» — оно исчезло. Пути назад не было и Майтимо нырнул в бурный поток чужих воспоминаний. Примечания: 1)Моринготто, он же Моргот, он же Мелькор - основной антагонист во Арде. До растраты своих сил, Мелькор был величайшей мощью в Эа. В её создании, принял великую и могущественную роль, в частности создав: Имбар Арды (земную кору), огонь и холод. Из-за гордыни и эгоизма, Мелькор исказили в свою выгоду замысел Эру по сотворению мира, однако его роль первоначально с ним согласовывалась. Лишь после этого, желание властвовать в Арде и править Детьми Эру свели Мелькора с ума, сделав первым воплощением Зла. Для абсолютного контроля, заключил в физической материи Арды частицы своей души (но этим растратил свои великие силы). Уничтожил Светильники Валар и Древа Валар. Заставил отречься от Эру всех пробудившихся людей, чем навлёк на них гнев Создателя. Из ненависти и зависти к эльфам, ложью настроил против Валар род нолдор. Украл у них величайшее сокровище в мире, Сильмарили, и убил их короля, чем навлёк на себя многовековую Войну. 2)Авари - один из двух (наряду с Эльдар) народов эльфов Средиземья. В отличие от эльдар, отказались принять участие в Великом Походе и остались у берегов озера Куивиэнен. Поэтому в переводе с квэнья их название означает «Те, кто отказался». 3)Саурон, он же Майрон, он же Гортхаур Жестокий - тем, кто смотрел\читал Властелина Колец, все знают, ЗВ-шникам поясню. один из первых Майар, перешедших на сторону Мелькора. Он был его правой рукой, самым могущественным и преданным из слуг Владыки Тьмы. После поражения Мелькора, он сам стал Тёмным Властелином и последним воплощением Зла в Арде. До падения был мастером в свите Вала-Искусника, Аулэ. Саурон долгое время был шпионом Мелькора среди Валар, главнокомандующим гарнизоном крепости Ангбанд и наместником Тёмного Властелина в его твердыне. В каноне захватил крепость эльфов Тол Сирион, однако потерпел поражение в сражении с Хуаном и был вынужден бежать. В конце эпохи, после поражения Мелькора в войне с Валар, Саурон раскаялся, но на суд не явился и вскоре вернулся ко злу. Во Вторую Эпоху Саурон стал вторым Тёмным Властелином и вознамерился поработить эльфов, людей и гномов. Для получения власти Саурон обманул кузнецов эльфов, которые по его замыслу выковали Кольца Власти, в то время как сам Саурон втайне создал Единое Кольцо для контроля над остальными Кольцами и их носителями. С помощью хитрости, Саурон сумел уничтожить величайшее из королевств людей - Нуменор, обратив большую часть нуменорцев ко злу. Благодаря сохранению сил души в Едином Кольце, не погиб во время гибели Нуменора и в Войне Последнего Союза. На протяжении Третьей Эпохи Саурон ослаблял своих врагов, людей-дунэдайн, в итоге набрав достаточную мощь для возвращения и продолжения попыток стать властелином в Средиземье. 4)Маглор, он же Канафинвэ, он же Макалаурэ - эльф-нолдо, второй сын Феанора, младший брат Маэдроса(Майтимо); старший Келегорма, Карантира, Куруфина, Амраса и Амрода. Являлся величайшим поэтом и певцом среди нолдор и тэлери, за исключением лишь Даэрона. В каноне правил в Белерианде королевством, называемым Земля Маглора. Стал воспитателем детей Эарендиля и Эльвинг: Элронда и Элроса. На момент описываемых событий является местоблюстителем Верховного Короля Нолдор. 5)Фингон, он же Финдекано - эльф из нолдор, старший сын Финголфина. Старший брат Тургона, Аредэль и Аргона. Лучший друг Маэдроса(Майтимо) В каноне спас Маэдроса из плена Властелина Тьмы Моргота , чем погасил вражду Дома Феанора и Дома Финголфина. В Средиземье стал одним из королей нолдор, владея землями Дор-ломина. Во главе отряда нолдор-лучников, обратил в бегство ещё юного дракона Глаурунга. После гибели отца, стал Верховным королём нолдор-изгнанников и правителем всего Хитлума. Поддержал Маэдроса, когда тот решил атаковать Моргота, и вступил со своими подданными в его Союз. Погиб во время Пятой Битвы. 6)Тирион - город на острове Аман. Расположен на холме Туне . Город был построен эльфами нолдор и ваниар, пришедшими из Средиземья в Эпоху Древ. Вскоре после строительства города, ваниар стали покидать его, переселяясь в Валинор. Последние покинули город в 1165 Э. Д., после чего город перешёл в полное владение нолдор. На главной площади находился королевский дворец Финвэ и башня Ингвэ - Миндон Эльдалиэва. После стычки Феанора с Финголфином Валар отправили Феанора в изгнание и вместе с сыном ушёл Верховный король Финвэ; он отказался от короны, пока его сын и наследник изгнан[3]. Тогда Манвэ поручил правление городом Финголфину, который правил им в течение 5 лет (48 по Солнцу). После Исхода Нолдор , в городе осталась лишь 1/10 часть жителей; их королём стал Финарфин. 7)Рогатая девушка(кв.) 8)Эльф(кв.) 9)Эльфы, не увидевшие Света Древ Валинора. 10)По моей догадке, чувствительные к Силе создания могут понимать любой язык в мыслях других существ. Так или иначе здесь воплощен принцип "все мыслят одинаково".