У пришедшей весны голубые глаза

      … Это было в начале осени, «старички» устраивали традиционную вечеринку-приветствия для первокурсников.       Все собирались холле корпуса исторического факультета. Народу было много, алкоголя тоже. Сыны и дочери богатых семей почти со всей страны собирались, чтобы познакомиться, обсудить родню и друг друга. И, конечно же, напиться, потанцевать и не только. Такие вечеринки были давней традицией, и руководство уже сквозь пальцы смотрело на их проведение.       Вечеринка уже началась. Азирафель, пару дней назад приехавший в совершенно новый город и оставивший за собой всех близких, стоял у входа в корпус. Из-за тяжёлых дверей был слышен рваный бит и шум голосов. Дома, в силу и происхождения, и некоторых других его особенностей, народной любви он не снискал, да и друзей-то было не много.Он отчаянно надеялся сделать всё, что в его силах, чтобы в этом городе найти чуть больше понимания от окружающих. Для этого, как он думал, стоило начать ходить на вечеринки. Азирафель выдохнул, поправил рубашку и сбившиеся светлые кудри и вошёл внутрь. Громкая музыка, духота и запах алкоголя ударили по нему взрывной волной.       Он осмотрелся. Нужно действовать по плану.       1. Выпить.       2. Познакомиться с людьми.       3. Веселиться.       4. Не быть занудой.       5. Найти друзей.       Первый пункт казался самым легковыполнимым, так что Азирафель уверенным шагом направился к столику с выпивкой и закусками. Выбрал себе стакан почище, протёр его рукавом и налил доверху пунша. Затем ещё раз. И ещё. На языке поселился неприятный сладкий привкус, сознание помутнилось, зато он почувствовал невообразимую лёгкость. Пришло время переходить ко второму пункту.       Азирафель обвёл холл глазами, по периметру собрались кучки разговаривавших студентов, в центре была группа танцующих. Обе команды перемешивались между собой посредством слонявшихся туда-сюда людей со стаканами в руках. Азирафель попробовал подойти к первой попавшейся группе разговаривавших. Беседа шла то ли о футболе, то ли о хоккее, то ли ещё о чём-то, в чём Азирафель решительно ничего не соображал. Он двинулся дальше. Следующая компания дружно одарила его ледяными взглядами, стоило ему приблизиться на пару метров. В третий раз он снова потерпел неудачу. Его немного шатало от выпитого, так что он решил попытать себя в танцах. Хотя танцевать он не умел, но делал это от всей души. Через пару минут он забылся, отдавшись движениям, бит отдавался эхом в сердце, и тело следовало в такт ему. Азирафель не сразу заметил, как его талию обвили чьи-то руки. Он поднял глаза и увидел улыбающегося молодого человека. Красивого молодого человека, высокого, крепкого, темноволосого, с чертами лица, словно вырезанными Микеланджело. Азирафель улыбнулся в ответ. Молодой человек что-то сказал ему на ухо, но он не расслышал, музыка заглушала даже его собственные мысли. Затем Азирафель почувствовал, как его настойчиво уводят к краю помещения, продолжая что-то говорить. Он согласно кивал. Казалось, кто-то сам захотел с ним познакомиться. Азирафель был рад этому факту. Ему в руки дали полный стаканчик. Пунш на вкус был немного горьким, но Азирафель не придал этому значения.       Что было дальше, он помнил урывками. Точно было только то, что до последних пунктов плана он так и не дошёл.       Он помнил, как говорил какую-то чушь на ухо тому парню, прижимаясь к нему всем телом в поисках тепла, которого так не хватало дома. Парень вроде был мил, улыбался и поглаживал его по спине и предлагал ещё стакан за стаканом.       Он помнил несколько приятных моментов, тёплый влажный поцелуй и горячие руки на своём теле. Он не помнил, что думал, но точно знал, что ему на тот момент наивно казалось, что он нашёл что-то настоящее.       Затем он помнил смех и яркий свет и вспышки фотокамер. Помнил толчки и шлепки. Ещё смех. Затем холод. Он стоял посреди улицы, наполовину раздетый и где-то на задворках реальности слышал заливистый смех толпы.       Со следующего дня жизнь за пределами комнаты в общежитии превратилась в подобие ада. Особенно первые несколько недель. Он чувствовал на себе насмешливые взгляды, временами кто-то норовил шлёпнуть его по заду. Иногда Азирафель уворачивался, иногда не успевал.       По студентам быстро разлетелся видеоролик с его участием. Его бережно передавали из рук в руки и тщательно скрывали от самого Азирафеля, пряча телефоны и хихикая, стоило ему подойти ближе.       Но это было не самое худшее. Тот парень со своими дружками продолжал преследовать его. Каждый день его ловили посреди коридора и прижимали к стене. Называли всякими гнусными словами и лапали как последнюю пропащую проститутку. Азирафель не мог точно вспомнить, что конкретно было на той вечеринке, но точно знал, что не заходил слишком далеко. Он бы это понял. Однако, это не помешало закрепиться за ним репутации «сучки Мартина», а именно так звали того парня.       Азирафель был подавлен. Он не был готов к такому, и вся эта ситуация полностью лишила его каких-либо сил и стремлений к сопротивлению. К середине месяца сплетни поутихли, но преследования не прекратились. Мартин пользовался большим авторитетом среди как студентов, так и преподавателей. Заявлять о своих проблемах Азирафель побоялся.       Он покорно отходил к стене, делал то, что ему говорили, и просил только не заходить слишком далеко на людях. После пар он по задворкам бежал в свою комнату, чтобы не столкнуться с Мартином в пустом коридоре. Он боялся того, что могло произойти.       В тот день ради рисунка для Кроули он впервые решился выйти в одиночку из комнаты в вечернее время. И все его опасения оправдались.

***

      Азирафель остановил руку с карандашом и замолчал.       В комнате повисла звенящая тишина.       Кроули ошарашенно смотрел на ангела перед собой, и ему очень хотелось обнять его и утешить. Но это было бы странно сейчас. Во рту у него пересохло и даже слова поддержки не могли сойти с его губ.       — Сволочи, — наконец хрипло выдал он, совладав с речевым аппаратом.       Азирафель кивнул.       — Я закончил. Думаю, на сегодня достаточно. Мне нужно возвращаться, пока все не проснулись.       Кроули глянул на часы — четыре утра.       — Я могу проводить тебя.       — Не стоит. В это время проблем быть не должно.       Азирафель, не поднимая глаз, собрал свои вещи и ушёл. Кроули ещё несколько минут постоял в дверях, глядя ему в след. Затем вернулся в комнату и лёг в кровать. Заснуть опять не выходило.