Tempo al tempo

Прошло пятнадцать лет. За эти шестнадцать лет тюрьмы в полезном обществе Савелия, панда изменился окончательно. Будучи способным и устремленным, да и за отсутствием других занятий, По освоил многое из того, что знал его учитель Савелий. Русский медведь научил По драться, как тот и представить раньше не мог. "Кажется, жесткие стили это не твое." — как-то раз сказала Тигрица. Теперь это было не так. Панда освоил в совершенстве бокс, вольную борьбу, дзюдо, джиу-джитсу, карате, кикбоксинг, самбо, сумо, тхэквондо, кучачный русский бой, освоил всевозможные болевые, а также восстанавливающие точки на теле, постиг энергию Ци и научился медитировать сутками, а также долгое время обходиться без еды и воды. Панда не особо изменился внешне, Но теперь его живот был то как камень непробиваем, то как подушка мягок, учитывая какой стиль использовал По. Руки и ноги выглядели массивно, но в них ни осталось ни капли жира. Панда набил кулаки до такой степени, что набивал руки прямо об стену камеры. Помимо боевых искусств, Савелий научил панду математике, физике, химии, географии, биологии, психологии, истории, логике, дедукции, литературе, и еще порядком двадцати различных наук. Кроме всего прочего, Сава умудрился передать панде аж девятнадцать языков, да так, что панда мог на любом их них говорить свободно и даже с акцентом. К семнадцатому году заключения По, он стал замечать, что его учитель заметно стареет и слабеет. На все вопросы Сава отвечал, что просто утомляется и устает, но По чувствовал, что это неправда. В который раз после занятий, панда разговаривал с мастером. С тех пор как Савелий стал его учить, По стал называть его мастером и никак иначе. — Мастер. Неужели вы не доверяете мне? — спросил с важным видом По. К слову сказать, после изучения психологии, философии и логики, Савелию стало трудно увиливать от вопросов. — Нет, По, я полностью доверяю тебе, — ответил Савелий, отдыхая на лавке. — Тогда почему же вы умалчиваете о вашей болезни? — спросил напрямую панда. Он давно стал мыслить логически и многие его вопросы решались прямо таки сами собой. — Ох, По, когда я обучил тебя дедукции, я уже понял, что не смогу утаить от тебя ничего, — вздохнул мастер и улыбнулся плоду своего труда. — Так, что с вами происходит? — спросил вновь панда. — Я умираю По, умираю. У меня серьезная хроническая болезнь, раньше она прекратила рост, но сейчас продолжила, и есть лишь один шанс спасти мою жизнь. Мне нужно растения с севера России. Оно раньше и прекратило разрастание моей болезни. Но даже если я и найду это растение, восстановление может занять очень долгое время. По недоумевал, что ему грозит вероятность потерять такого близкого друга, не менее близкого, чем отец, или мастер Шифу. — По. Мне стоит тебе поведать кое о чем, — сказал вдруг Савелий, — передать еще одно важное наследие. — Я готов слушать вас, мастер, — панда сложил руки в знак признания. — Помнишь, давным давно, когда ты только попал сюда, я рассказывал, что предлагал за свое освобождение сокровища? — Припоминается, мастер. — Так вот, эти сокровища действительно существуют. До того как я попал в тюрьму, я вычислял местоположение древнего сокровища, оставленного моим предком, несколько тысяч лет назад. Это сокровище представляет собой не только материальные богатства, но и великие знания, которые может постигнуть лишь великий. Великий воин, или великий знаток, я не уточняю, потому что, по легенде этот свиток состоит из слов на разных языках мира, составленный из крылатых выражений и афоризмов, так, что глупец просто не поймет ничего, даже если переведет его. Но я научил тебя истории более ста пятидесяти народностей, их обычаем и культурам, я уверен, что ты именно тот, кто сможет отыскать клад древности. — Савелий изложил свою историю, в то время как По молча слушал. — И недавно, я наконец вычислил загадку последней координаты клада. — Савелий показал цифры панде. По посмотрел на накорябанный глобус на потолке камеры. — Остров. Если я не ошибаюсь, остров Талан, в охотском море, — сказал панда. — Великолепно, По, я горжусь тобой, ты ничем не хуже меня постиг эти науки в тонкости. — Учитель, но почему вы не можете сами найти сокровища? Это выглядит как ваш смысл жизни, — сказал панда и посмотрел в глаза мастеру. — По, я уже отжил свое, мне идет девятый десяток, к тому же, болезнь возьмет свое, это у тюрьме я тебе уверяю точно, — Савелий вдруг улыбнулся, — По, ты стал моим смыслом в жизни. Могу ли я считать тебя своим сыном, По? — Да, мастер, так же, как я считаю вас своим третьим отцом, — панда обнял старика, словно тот был его родным отцом. Прошло три месяца. К этому времени панда заметил, что мастеру становится с каждым днем все хуже и хуже. Впервые за долгое время у панды возникло желание бежать. Панда не мог просить у охранников необходимый цветок, потому что охрана бы просекла, что он совещается с другим заключенным. Зато По слышал разговор Савелия с охраной: — Что? Цветок тебе принести??? Какая еще болезнь. Пойми, старик, ты никого не волнуешь, и спасать твою седую задницу никому нет нужны, — с тех пор охрана не разговаривала с Савелием. Панда был в ярости от услышанного. Он словно взбесился от гнева. Он решил бежать. И вытащить отсюда мастера, даже ценой своей жизни. Савелий сопротивлялся, говоря, что ему не хватит сил добраться до мест, где растут эти целебные травы, тогда По решил убедить его раз и навсегда. — Мастер. Я здесь шестнадцать лет, а вы и того больше. Вы научили меня дюжине боевых искусств, трем десяткам наук, двум десяткам языков и прочим мастерствам. Неужели я не могу поблагодарить вас за это? Неужели я не могу вытащить вас, за шестнадцать лет труда, который стоил вам стольких лет и так увядающей жизни? Мастер, позвольте мне отблагодарить вас и вызволить из этой тюрьмы! — слова По попали Савелию прямо в душу. Первый раз за тридцать лет старик заплакал. Это были слезы гордости за своего ученика, единственного, и в то же время лучшего, о каком можно было только мечтать. — Да, По, я согласен покинуть это место, я соберу те некоторые вещи, которые мы могли бы использовать, а ты приступай, и говори что мне делать, я могу помочь. — Мастер, оставьте это мне, я справлюсь, — торжественно сказал По. Как только мастер объявил о своей готовности, панда принялся за работу. Годы упорных тренировок не прошли даром. Поддерживаемый энергией Ци, и в то же время одолеваемый яростью к обнаглевшей охране, По схватил прутья камеры. Сначала они не поддавались, но затем панда прямо таки взревел и вдруг... О, чудо! По прямо с кусками бетона вырвал решетку и откинул к стене. Вызванный шум, конечно же, поднял переполох среди охранников, поэтому надо было действовать быстро. Савелий, хоть и был старым, не отставал. Панда на ходу выводил из строя охрану с помощью освоенных приемов. Он научился комбинировать все стили и приемы. Ни один удар охранника не достиг панды. Парализованные, избитые, с вывихами, они падали только в путь, а тем временем двое великих выбрались на поверхность тюрьмы, и были свободны.