Brighter than the stars

Домой Сынхен вернулся только под утро. Он так и не смог уснуть и, уставший, отправился на уроки. Юноша сидел как на иголках, ожидая появления Джиена, сам не ведая, почему так хочет увидеть его. Скорее всего, ему просто было интересно, как сегодня поведет себя Квон. Джиен зашел в класс за пять минут до начала урока. У него тоже был уставший вид: видимо, ночью не довелось поспать не одному Чхве. Одноклассники рады были его приходу, посвятили в последние новости школы, парень утомленно улыбался, одновременно пытаясь списать у кого-то домашнее задание. Внимания на Темпо он не обратил, будто они и не знакомы были вовсе. Сынхен расстроился, сидел и пытался себя отвлечь, писал на листке рэп, который планировал прочитать перед Фёст Дэнс, но путного на ум ничего не шло. После школы, в гордом одиночестве, полностью сосредоточенный на стихах, Сынхен направлялся в тот самый бар. Он практически подошел к нему, когда зазвонил телефон. Это была его мама. Что-то нехорошее внутри екнуло, и парень сразу же ответил на звонок. - Да. Как это? Хорошо, я бегу. Я СКОРО буду! – прокричал он последние слова. Мать уже начинала плакать, и сын пытался перекричать ее, достучаться до сознания, успокоить. Дедушка попал в больницу, все родственники уже собрались там. Забыв обо всем на свете, он помчался туда. Эти часы были очень сложными для него и его близких. Поздно вечером дедушке стало хуже, а потом врачи вышли из операционной, устало качая головами, и Сынхена отправили домой. В темной квартире, один на один со звенящей пустотой внутри, Сынхен сполз на диван. Ему трудно было поверить, что любимого человека больше нет. Что он больше не позвонит и не обратится к нему за советом, не услышит его голос и не увидит, как он ест свои любимые семечки. По щекам сами собой текли слезы. Чертовски стыдно плакать, когда ты мужчина, пусть даже маленький. Но Темпо понимал - потом он должен будет стать сильным ради мамы и сестренки, а сегодня, сейчас есть время немного поплакать. Свернувшись калачиком на диване и прижимая подушку к груди, он лежал, чувствуя, как боль парализует его разум и тело. Темнота и апатия полностью погрузили его в себя, и он даже не заметил, как пришло утро. Похороны заняли много времени и сил. Все это время юноша прогуливал школу и почти ни с кем не разговаривал. Что-то оборвалось внутри, и пустота гуляла по грудной клетке, не давая заполнять душу хоть какими-то эмоциями. Ночью он плохо спал, а если спал, к нему во сне приходил дед и читал свои стихи. Он рассказывал, что сейчас у него ничего не болит, и от этого он счастлив. Теперь он может заниматься любимым делом - писать. В больнице Сынхен тоже пообещал ему, что будет заниматься в жизни тем, что любит больше всего. И никакие нравоучения отца не заставят его свернуть с намеченного пути. Когда сознание окрепло, юноша готов был драться, драться за свою мечту. Первым делом он снова посетил тот самый клуб. - Почему больше не выступают? – удивленно спросил Чхве у знакомого бармена. Мужчина боязливо огляделся, поманил парня пальцем и вполголоса ответил: - Драка была, есть тут у нас одна группировка, которая считает, что подобные вещи надо искоренять. Пришли сюда, устроили переполох. Одному парню сломали кость в бедре. - Квону? – Темпо ужаснулся. Действительно, не очень ободряющие новости. - Неее. Танцор их главный, но без него другие тоже все разбежались, больше из-за страха. Джиен как-то пытался петь тут, но особого толка не было, и мой босс велел ему больше не приходить. Переполненный не совсем приятными размышлениями, Сынхен вышел на улицу. Вынув из кармана сигареты, он закурил. Хоть какое-то расслабление за последнее время. Он ведь довольно давно не покупал сигарет. Был в таком подавленном состоянии, что даже забывал есть и пить, не говоря уже про покурить. В голове промелькнула мысль, а не найти ли Квона, интересно, что он сейчас делает? Только она быстро сошла на нет. Две недели он не видел его, и до этого они только раз общались. Он не поймет. Очередная неделя. Все как всегда. Костюм, галстук и дорога до школы. Какие бы проблемы ни были, жизнь продолжается и подбрасывает всякие пакости в виде долгов и неуспеваемости на общем фоне. Девочки в классе очень обрадовались его приходу. Сынхен скромно улыбался собеседникам, отвечая на их вопросы, но все время поглядывал на парту, где сидел Джиен. Как и всегда, Квон пришел за пять минут до урока. Вот только Чхве совершенно его не узнал. Это был словно другой человек. Понурый вид, взгляд опущен вниз, мешки под глазами и невообразимая грусть во взгляде. Непонятно из какой дыры взятая одежда, рубашка и толстовка, но ведь он одет не по форме. Да и плюс ко всему его волосы были РОЗОВЫМИ. Полный игнор системы правил и какой громкий вызов старосте и директору школы. Правда, кроме Сынхена никто не отреагировал удивлением. Одна из одноклассниц шепнула, что Джиен уже неделю ходит вот так. Вызывали его и на старостат, и выговор делали, а он непрошибаем, словно идол с острова Пасхи. Ходит на собрания, молчит, кивает, но так и остается цвета взбесившегося фламинго. Сынхен поблагодарил девушку галантным поцелуем руки, а после сел на свое место. Начался не самый приятный урок - алгебра. В муках ада и интервалов Чхве досидел до большой перемены. Со звонком Квона как ветром сдуло. Искать его, похоже, было бесполезно. Сынхен спустился вниз, на первый этаж. В руках была бутылочка с кофе, а в голове пара строк из песни: «Я, наверное, солнце, ослепляю тебя, Ты как океан поглощаешь меня. И ты боишься, но смелей, Ну, давай на счёт раз, два, три…» - А, явился наконец, – послышался откуда-то сверху раздраженный голос, Темпо обернулся, повыше задрал голову, высматривая таинственного незнакомца сквозь слепящее солнце. Это был Джиен. Он пристально смотрел на него с крыши одноэтажного спортзала. Его розовые волосы очень привлекали внимание, как флаг, их видно было издалека. Сынхен не сразу сообразил, как залезть на крышу, но вскоре он был там. Квон стоял, облокотившись на перила, и без интереса рассматривал футбольное поле, расположенное неподалеку. Темпо молчал, подбирал слова. Хотел выразить соболезнование, но так и не понял как об этом сказать. Никто же не умер. И ободряющая речь в такой ситуации, скорее всего, будет звучать нелепо. - Я думал, ты перевелся, - начал Джи, поворачиваясь лицом к парню. Тот осмелился подойти поближе, доставая сигареты и предлагая одну собеседнику, Квон с охотой согласился. - У меня умер родственник, я был с семьей. - Сочувствую... Чхве ухмыльнулся, ведь это он хотел сочувствовать, а в итоге получалось, что сочувствовали ему. Они стояли на крыше и молча курили. Странное ощущение разрывало Сынхена изнутри, с одной стороны ему было очень комфортно с ним, с другой боязно и хотелось уйти. - Милый цвет волос, - попытался сделать он комплимент, хоть и чувствовал себя неловко. Джиен смущенно улыбнулся, отводя взгляд и выдохнув порцию дыма. - Милый, как лютик в жопе, - выдал он, и после пары секунд ступора Чхве громко рассмеялся. Квон тоже рассмеялся, наблюдая за его реакцией, и между ними словно рухнула какая-то невидимая стена. С перемены они вернулись вместе, чем вызвали большой ажиотаж и немедленные обсуждения между одноклассниками. Но им было все равно. - Мне надо оценить твои возможности в рэпе, - Квон пнул небольшой камешек куда-то на обочину, и покосился на Сынхена. Они возвращались из школы, и это был первый раз, когда Чхве шел не один. Он настороженно слушал все планы Джиена и не понимал, на что именно тот рассчитывает. - Так группы больше нет, имеет ли смысл... - Имеет! – прервал его Квон, - если ты отлично отобьешь ритм, мы и вдвоем неплохо сработаемся. Джиен остановился посреди дороги, смотря куда-то вдаль, и отстраненно молчал. Квон всегда лелеял мечту о сцене, даже в данный момент. Он думал, что, раз группы больше нет, то Чхве - именно тот, кто сможет помочь ему пойти по выбранной дороге. Сынхен ничего не подозревал об этом, но идея ему понравилась, она была внезапна, нелогична и от того притягательна, точно как и сам Джиен. Чхве не сводил восхищенного взгляда с его розовых волос. Он так и не придумал рэп для Фёст Дэнс, но эмоциональный порыв был настолько сильным, что слова просто вырвались сами: - Рэп - это то, что я сейчас пою, Рэп должен воплотить мечту мою. Своими словами я смыслом делюсь, Меняю мировоззрение и не боюсь. Преграды, проблемы, все эти наказания Вырабатывают во мне силу воспитания. Коль не боишься ты из толпы выделяться, Мы должны с тобой за одно дело взяться. Ты и я зажжем эту пустую сцену, А сейчас я заканчиваю свою поэму! Сынхен ритмично отбивал ритм, как по барабану отстукивая рукой по чужой машине. На громкий звук как по волшебству стеклись слушатели внезапного шоу. Джиен вздрогнул от первого же удара, обратив внимание на читающего рэп Сынхена. Он молчал и внимательно слушал, но на его лице после пары начитанных Чхве строк пробилась предательская улыбка. Сынхен никогда раньше не видел такой глупой, милой, доверчивой, но довольной лыбы. Кажется, ему правда понравилось. Хозяин машины неожиданно вышел во двор, отчитывая и проклиная всю нынешнюю молодежь. Темпо как раз успел закончить последний куплет, и они с одноклассником спаслись от мучительного сожжения на костре бегством во дворы. - Так это было «да»? – вопрос Джиена повис в воздухе, парни переводили дыхание после пробежки. Темпо размышлял, что он теряет, кроме времени? Причин не соглашаться парень не нашел. Уверенно протянув руку, он почувствовал крепкое рукопожатие Джиена. Непривычно. Оказывается, помимо милой внешности и креативного мышления у Квона обнаружилась еще и большая сила духа. Темпо оставалось лишь удивляться и надеяться, что он не подведет. - Сделаю все, что в моих силах. Мы взорвем Сеул нашими голосами, - ободряюще заявил он в ответ. Квон многообещающе ухмыльнулся - ему нравился такой настрой, ему нравился его новый напарник.