Brighter than the stars

[Просим прощения, что так долго тянули с главой. А еще, пожалуйста, обратите внимание на жанры и предупреждения, мы их изменили и не хотим сильно вас шокировать. Спасибо всем, кто прочтет <3] Джиен думал, что ему никогда не будет страшнее, чем в момент, когда самолет, в котором он летел, попал в воздушную яму и на несколько минут потерял управление. Что ж, он ошибался. Стоя на улице перед темным квадратом входа в спортзал, он чувствовал, что на этот раз дело зашло слишком далеко. Единственное, что его удерживало от того, чтобы развернуться и сбежать – его гордость. И если подумать, то этот вес был практически неподъемным. Джи сплюнул в сторону, пытаясь окончательно избавиться от привкуса алкоголя на языке, и вдруг понял, что просто дико хочет закурить. «Последняя сигарета, да?» - усмехнулся он, прекрасно понимая, что даже если его и звали сюда на разговор – говорить они будут от силы несколько минут. Джиен одернул куртку и шагнул к зданию, не желая затягивать то, что все равно так или иначе случилось бы. И в любом случае… Перед глазами встала картинка уходящего под руку с Чжимин Сынхена. В любом случае, что бы тут не случилось – пусть происходит. Джиена это больше не волнует, так он решил. Внутри пахло сыростью и затхлой материей. Маты, небрежно сваленные в углу, зловеще чернели. - Смотри-ка, - от матов отделилась тень поменьше, - и правда один пришел. - А ты ждал, что я, как трус, притащу своих дружков? – процедил Джи, пытаясь перенастроить зрение на тусклый свет фонарей, бьющий через окно. - Как ты? - Нет у тебя дружков, – ответил глава банды так же ядовито, - потому что ты пустое место и никому не нужен. Джиен вздрогнул, как от удара. В этот же момент один из приспешников этого умника толкнул его в спину, заставляя упасть на дощатый пол. Джиен едва успел вытянуть вперед руки, но, не обращая на расцарапанные в кровь ладони никакого внимания, тут же вскочил на ноги, разворачиваясь навстречу обидчику. - Пошли вы все, - прошипел он сквозь зубы и, теряя контроль, рванулся к нему навстречу, толкая головой и плечами. - Пошли вы. Темпо уже не чувствовал ног, когда на всех парах забежал в бар и сразу, не реагируя на крики бармена, добежал до гримерки. Мгновенно оценив обстановку и оставленный, никому не нужный, мусор, он сделал выводы: Джиен давно ушел, а концертные вещи остались нетронутыми. Значит, отправился он не домой. - Сынхен! – бармен вбежал за ним следом, и на нем совсем не было лица. - Слушай, Джи - он… - Где он? – спросил Сынхен и услышал, что его голос дрожит; парень продолжал бояться самого худшего. - Ушел, на разборки с теми головорезами, что тогда бар разгромили. Я волнуюсь, а начальник приказал не лезть. Сынхена передернуло: вот, значит, какое к ним тут отношение? - А мне позвонить сложно было?! - Они угрожали, сказали, если он приведет кого лишнего, его семья пострадает. Теперь руки у Чхве задрожали еще сильнее и рефлекторно сжались в кулаки от злости. В лице он тоже поменялся и стал похож на быка, перед которым мелькала красная тряпка. - Где он? – снова повторил свой вопрос Темпо. - Я не знаю, в школе какой-то. Спортзале. – Мужчина нервничал, перебирая полотенце в руках. Сынхен, яростно сверкая глазами, оглядел его с ног до головы и практически зарычал, едва сдерживаясь, чтобы не ударить ни в чем неповинного мужчину. - Почему его пустил одного? Чем думал?! - Но… я… он… - Вызывай полицию! Я побежал туда, - не дослушав предостережения бармена, что парней может быть много, Сынхен из последних сил побежал в школу. Он был уверен, что встреча состоялась именно на этой территории, именно в том проклятом спортзале. Мужчина испуганно смотрел ему вслед, не понимая, что его больше пугало: Квонова выходка или подобное состояние Чхве. Он дошел до стойки бара, оглядываясь, чтобы начальник не засек, и набрал нужный номер. Шестеро на одного – итог всегда один. Джиена держали с двух сторон, словно распятого за руки, и не давали даже дернуться, выкручивая ему суставы. Главарь банды, а по совместительству брат Чжимин со всего размаху, ни с того ни с сего, врезал парню в живот ногой. Квон вскрикнул, ощущая, как кровь резко поднимается вверх по горлу и хлещет через нос, он отхаркнул что смог, алыми пятнами марая пол. - Пидарас, как я подобных тебе ненавижу! – зловеще прошипел главарь и вновь ударил его в живот, но уже кулаком. Джиен хоть и хотел молчать и гордо принимать удары, но сам не заметил, как начал поскуливать; его трясло от невыносимой боли. И дело было не в скрученных руках и даже не ноющем животе. Когда его повалили на пол в третий раз и наступили сверху, придавливая сапогом, в ноге что-то хрустнуло, и это до сих пор не давало ему покоя, от этого жгло и бросало в агонию. Он боялся, что это перелом. Этот огромный мешок с дерьмом что-то говорил, но Джи не слушал, ему было страшно за ногу. Страшно, что он не сможет больше танцевать, сейчас его волновало только это. Ну и еще немного он волновался о Сынхене, надеясь, что он узнает о том, какая его девушка тварь. - Ты меня слушаешь? Что надо сказать? – Квона схватили за подбородок, сильнее сжимая, и неприятное лицо парня придвинулось к нему ближе. - Что у тебя из рта воняет? – предположил Джи, за что, конечно, жестоко получил обжигающий удар по лицу. Вновь волна крови заставила его захлебнуться и откашляться, он ей в который раз давился, не в состоянии сглатывать, и потихоньку понимал, что теряет сознание. Мысли роем летали в голове у Сынхена, мешая ему не только бежать, но даже дышать. Самый главный страх - успеть бы! Почему-то в груди все сжималось от беспокойства, мало ли чем закончится эта драка, они совсем неадекватные, покалечили одного - покалечат и Джиена. «Нет, я не должен этого допустить, только не его». Звонить в такси - потеря драгоценного времени. Как назло, ни одной таксующей машины вокруг. Дурной проклятый район, где боятся оставаться ночью даже таксисты. Поэтому парень бежал пару кварталов самостоятельно, но если так подумать, бегун из Сынхена плохой. Силы давно покинули его, он держался только на желании быть быстрее там, где сейчас Джиен. Перед глазами мелькали воспоминания: первая встреча и этот дурацкий белый костюм с париком. Потом розовые волосы, его улыбка, браслеты и счастливый беззаботный смех. Их репетиции, выступления, разговоры и мечты. Общие мечты. Сынхен всхлипнул от обиды, почему он так слаб? Он давно уже устал бежать, но, даже задыхаясь, все еще не останавливался. Чхве неудачно подвернул ногу на углу улицы, где было их любимое кафе, и свалился на асфальт, разодрав себе правую щеку и колено; чертыхнушись, он встал, даже не осматривая рану, и, прихрамывая, упрямо продолжил двигаться в сторону школы. Пришлось идти пешком, потому что бежать из-за растяжения и боли он уже не мог. «Пожалуйста, мне бы только успеть!» Джиен был практически без сознания, когда острая резкая боль разлилась в его животе от повторного пинка. Но Джи боялся выдать себя даже звуком, он боялся дышать, чтобы они не поняли, что он пока еще жив. Сейчас ему было отчетливо видно, что пойти сюда в одиночку было не самой гениальной его идеей, он доказал только самому себе, что полный дурак. - Что ты, дебил, наделал? Убил его! Нафиг было ногой? - послышался около Джиена грубый мужской голос. Все шестеро стояли около парня, образовав круг, и кричали друг на друга. Джи их совсем не различал, ни по голосу, ни внешне. Они были для него совершенно одинаковыми. Высокие, мощные, все, как один, одетые в черные куртки и черные джинсы. На джинсах были цепи, а на руках кожаные байкерские перчатки с открытыми пальцами и шипами. Помнится, когда он увидел их в первый раз, то отметил, что ему очень даже пошли бы подобные вещи. - Я с вами в тюрьму не пойду! - говорил кто-то из толпы басом. - Спокойно! Лысый бил, он и сядет! - Охуел?! - Джиену послышалось, как один врезал другому за эти слова. Остальные их еле разняли. - Валим отсюда, и, если что - мы не знакомы, - пропищал кажется, самый младший. - Идиот, любой школьник скажет, что знакомы, бежать надо! - С этим что? - один из банды показал на Квона, уже изрядно истекшего кровью. - Да, бля, дебилы вы, скорую вызывайте, чтобы не сдох окончательно, и валим из города! Они даже не отреагировали на то, что нога Джиена предательски дернулась: нерв защемило. Развернувшись, банда быстрыми шагами скрылась из помещения, оставляя за собой только эхо и утихающие где-то вдали ругательства. Последнее, что Джиен слышал - это как медленно стучало его сердце. Оно прощалось с ним? Он радовался, что Сынхена здесь нет: значит, друг остался в безопасности. Жаль только, Сынхен так и не узнает, что эта вся Вселенная не имеет никакого смысла, если его руки нету рядом. Ему стало очень обидно, что он не успел это сказать. «Здесь всегда было так холодно?...» - руки озябли. Ресницы Джиена дрогнули, и парень вновь потерял сознание. Все-таки добравшись до школы, Чхве сразу рванул в спортзал, полностью игнорируя боль в суставе. В помещении было тихо и темно. На ощупь найдя рубильник, Темпо включил свет и вздрогнул. Джиен лежал в центре зала в неестественной позе, было похоже на то, что его туда бросили, предварительно здорово потрепав. На боку и около живота растекалась алая кровь. Не так много, но достаточно, чтобы школьник испугался не на шутку. К тому же, лужа увеличивалась с незавидной скоростью. Сынхен подбежал к нему и трясущимися руками погладил плечо Квона. Голос тоже дрожал, когда он произносил его имя: - Джиен? - робко спросил парень, но не получил ответа. На глаза предательски навернулись слезы, хоть ему всегда было стыдно плакать, - Джиен! - он закричал громче, может, Квон не слышит? Чхве подхватил его за плечи и развернул лицом к себе. Из носа и рта парня тоже текла кровь, она уже почти засохла, но испуг Сынхена лишь увеличился. - Джиен! Очнись, ДЖИ! Когда он подумал, что друг не дышит, Сынхен, будто маленькая девочка, истерически всхлипнул, а затем разревелся на весь зал. Крик отдался звонким эхом, отражаясь от равнодушных стен. Парень прижал к себе Джиена, пачкая белую концертную толстовку в его крови. Он прижимал его очень крепко, плакал как ребенок и гладил волосы Джи, баюкая его неожиданно хрупкое тело в своих руках, так, будто это был маленький котенок. Обида, страх, разочарование, злость, боль, сожаление - все эти чувства из ведра под названием «реальность» вылились на Чхве разом. Его раздирало и корежило, и единственное, что он мог - это кричать и плакать, как маленький, потерявший своего друга мальчик. Где-то отдаленно Джиену показалось, что его зовет Сынхен. Он огляделся в темной замкнутости своего сознания, всматриваясь в окружающую его пустоту, и разочарованно подумал, что это лишь сон или видение. Но крики усиливались, а теплые руки грели его щеки. Джиен вздрогнул, и Сынхен, вытирая рукавом слезы, отстранился и посмотрел ему в глаза: - Джи! - он всхлипнул от радости, снова сжимая его в объятиях. - Я думал, ты умер, я так испугался! - сердце бешено колотилось, но Сынхен отметил, что боль резко отпустила уступая теплу разлившемся в его груди. - Нога... - простонал Джиен, болезненно морщась от его объятий. Только тогда Чхве заметил, что одна из костей голени, видимо, сломана, потому что Квон не в состоянии был пошевелить ею. - Все будет хорошо! Скорую я вызову, сейчас... - Подожди, мне сказать надо, - тихо оборвал его Джи. Ему было трудно говорить, но он прикладывал все свои силы ради этого. - Потом скажешь. Тебе надо в больницу! Джиен просяще сжал руку Сынхену и измученно улыбнулся: - Я так счастлив. Боялся, что не скажу тебе этого. Ты самый важный человек для меня. Ты мой мир. Сынхен удивленно расширил глаза, сердце пропустило пару ударов. Это было совсем не то место и время, когда он бы хотел это услышать, а он очень хотел. Он открыл было рот, чтобы ответить, но взгляд Джиена помутнел, и тело вновь расслабилось, теряя сознание. Волна паники в тысячу первый раз захлестнула Чхве. Если он переживет эту ночь, то точно поседеет. - Джи? Ты слышишь, Джи! - Сынхен легонько его затряс, а потом обратно прижал крепко к себе, как плюшевую игрушку, обреченно простонав: - Не прощу тебе. Почему ты ушел один? И их не прощу. Ни одного! Сынхен чувствовал себя таким беспомощным и глупым, он не знал как ему помочь, но все-таки даже в бешеном водовороте мыслей он сумел выцепить нужную идею, и его руки набрали номер скорой. Хотя этого не потребовалось, в зал уже вбегали полицейские и бригада врачей. Сынхен в обнимку с истекающим кровью Джиеном лишь болезненно изогнул брови: - Помогите ему, я умоляю вас! Темпо получилось отстранить от Джи не сразу. Он боялся выпускать его руку, когда парня повезли на каталке в машину скорой помощи и попытались перекрыть кровотечение, спасая ему жизнь. Чхве хотели выгнать, на него кричали и хватали за локоть выталкивая из машины, но парень был невменяем, он ничего не хотел слушать и лишь крепче вцеплялся пальцами в кушетку, на которой лежал его Джиен. - Никуда я не уйду! Он мой друг! Когда все более-менее успокоились и оставили его в покое, в равнодушной суете полицейских и врачей Сынхен только минут через десять осознал, как его лихорадочно колотит. Он бегло осмотрел себя: весь в крови, будто он голыми руками убил человек двадцать. Офицеры снял с него отпечатки пальцев, на всякий случай, а после дозы успокоительного вручили черно-белое фото размером а4. - Это видеорегистратор со двора школы, - начал рассказывать полицейский. Он был молодым, лет двадцати шести, и с понимаем отнесся к состоянию Чхве. - Два часа назад во двор вошли вот эти шесть парней, а потом и твой друг. Вышли они тоже все шестеро, а ты появился спустя пять минут. - Неудачник, - только и сказал Темпо. - Что? - опешил офицер. - Неудачник, что опоздал, если бы не ушиб ногу, я успел бы! - Дурачок, они и с тобой бы сделали тоже самое. Ты их знаешь? - Вот этого, - показал Сынхен на того, кто был в центре, - знаю. Даже знаю, где живет. - Адрес скажешь? - Если только поеду с вами. Не слушая никаких отговорок, и даже угроз про наказание за укрытие преступника, Сынхен нагло и упрямо рванул к полицейской машине. Парень уже убедился, что врачи сделали для Джиена все, что смогли, он в последний раз подержал Джи за руку и снял с его запястья бирюзовый браслет. Чхве побоялся, что его потеряют, пока будут переодевать парня в реанимации. Проводив машину скорой помощи, Сынхен вместе с полицией поехал к дому Чжимин. Он зарекался больше никогда там не появляться, но судьба все решила иначе. Когда они подъехали к воротам, парень в качестве приманки позвонил и попросил девушку ему открыть. Она, конечно, купилась, радостно открывая замок, и впустила в дом четверых полицейских: - Что за? Кто вы? Какое вы имеете право! - кричала она. Последним зашел Сынхен, и она вскрикнула от ужаса, закрывая рот двумя руками. - Страшно? Это кровь моего друга, - он грубо схватил ее за локоть, марая в крови блузку. - Пожалей! - запищала она. В доме послышался стук, будто уронили пару коробок на пол, крики и после пошел диалог между офицерами. - А ты жалела Джиена, когда вытворяла такое со мной или когда позволила брату... Сынхен не договорил, увидев того самого брата, пойманного и застегнутого в наручники. Он недовольно вышагивал с подбитым правым глазом. Крышу Сынхену снесло окончательно: парень набросился на него и с хрустом впечатал кулак в его челюсть. - Тварь! Сдохни! - Сынхен никогда прежде не произносил подобных слов, но этот урод их явно заслужил. Полицейские, конечно, оттащили Чхве от брата и на всякий случай тоже надели наручники, от греха подальше. Это школьника не очень притормозило, потому что он продолжал пинаться ногами, ломая с криками все, что попадалось на пути: - Это тебе ногу сломать надо, что он тебе сделал? Что? - Задрал! - прорычал обвиняемый, терпя все его жалкие попытки с ним расквитаться. Только челюсть и правда ощутимо болела, видимо, вывих он получил, так как говорить было трудно. - Мы припугнуть хотели! Не думали, что так... - В суде это расскажешь, - остановил его один из офицеров и посадил в машину. - А ты, мальчик, запомни одну истину: после драки кулаками не машут. - Мужчина тряханул пацана как следует, чтобы тот успокоился и снял с него наручники. - Его жизнь накажет, не бери на себя грех. Остальных мы тоже поймаем. Улики против них есть. Не усложняй себе жизнь местью. - Он коснулся плеча Сынхена и понимающе кивнул. Хоть и было трудно успокоиться и просто так забыть, Сынхен вздохнул и кивнул в ответ. Дрожь и злость вперемешку со страхом все еще бушевали в его душе и теле. - Поезжай домой, вымойся, переоденься и утром в больницу, к другу, он наверняка ждет. - Полицейский попрощался с ним, садясь в машину. Потом они уехали, достаточно быстро скрывшись за горизонтом. Его слова заставили сердце Сынхена вспомнить о том, что Джи в больнице и сейчас возможно ему делают операцию, или еще что-то, о чем Темпо не имел ни малейшего понятия. Им действительно нужно было о многом поговорить, многое сделать. И самое главное, он так и не успел ответить на слова Джиена в спортзале... Когда Сынхен понял, что может лишиться Джи, то одновременно он осознал еще одну важную вещь - что этот парень ему небезразличен. Потерять его было равносильно тому, что и потерять частичку себя. Поэтому Сынхен больше не сомневался и сейчас, сжимая в руках второй браслет, он понимал особенно четко: Джиен тоже весь его мир. - Ненавижу тебя! - послышался женский голос. Сынхен и забыл, что до сих пор находится в доме Чжимин. Она стояла на пороге, заплаканная и такая жалкая, что ему немного стало ее жаль, хоть по его мнению эта девица и не заслуживала сострадания. - Теперь брата посадят, и все из-за тебя! Ты его сдал. Его и всех друзей, скотина, - последнее слово было сказано уже визгом и с новой порцией слез. Чхве ухмыльнулся; ему сегодня тоже пришлось поплакать из-за ее брата. - Это самое лучшее, что я мог для тебя сделать. Может, теперь ты поймешь, что за гадости наказывают, и изменишься. Больше Сынхен ничего не сказал. Он вернулся домой под утро, напугав маму до обморока своим видом. Вымылся, но так не смог уснуть, лежа в кровати, ожидая прихода часов приема в больнице и придумывая, что скажет Джи, когда его увидит. Сказать ему хотелось многое, и, перебирая пальцами браслет друга, он улыбался своим мыслям.