In unseren Schatten

      — Как ты сказала?        Светловолосая целительница апотекариев выглянула из-за наёмницы Ралаты. Та точно так же внимательно уставилась на Сири.       — Везде у него подруги да знакомые? Даже не удивляюсь. Да, Даль’Варек, мой добрый друг и советчик.       Она дописала строчку и подняла к женщинам голову. Светловолосая высунулась вперёд ещё больше. Лет тридцати, лицо длинное, глаза будто бы синие. А взгляд сосредоточенный и серьёзный, с лёгким отпечатком замешательства, губы крепко поджаты — такая шутить не будет.        — Он в Арке?        — Был ещё дня два назад. Уж прости, мадам, за расспросы, но на кой он тебе? — Сири передала бумагу войту. Наёмница Ралаты наконец отвернулась к своей кружке. — А вдруг ты ему зла желаешь?        — Апотекарии по своему Пути не могут желать зла, — попыталась улыбнуться целительница. — Не ожидала, что он вернётся на остров. Он мой… давний товарищ. Долго он ещё в столице пробудет?        — Без понятия.        Она кивнула и отвернулась, набросив на голову лёгкий жёлтый капюшон.        — А ты… — подала голос наёмница. — Ты тоже наверх, получается?        — Ага, — ответил за неё Орнид. — Вот, милочка, смотри.       Он подвинул карту и ткнул пальцем на отметку посёлка.       — Мы вот здесь.        — Догадалась.        — А ты хочешь во-о-от сюда.        Толстый палец забегал по бумажке, следуя извилистым дорогам, и, совершив внушительный крюк, замер у небольшого крестика совершенно недалеко от таверны.        — Думаю, понимаешь уже, что будь твой Иниат действительно рядом, как на бумаге, так плясать вокруг Ближней гряды мне бы не пришлось.        Сири вспомнила черноту гор, бесконечно высокой стеной закрывших долину с севера. Как же славно, что ни в какой Иниат на самом деле не нужно.       — Понимаю.        — То есть, всё равно лезть туда хочешь?        — Хоть попробую. А окажется, что не по зубам, так и хер с ним тогда.        — Ну, как знаешь.        Войт запрятал сложенное вдвое завещание за пазуху и отодвинул карту к дальнему краю стойки, но Сири прижала мятый уголок к столу.        — Я хочу взять её с собой.       — На вас карт не напасёшься, — заворчал Орнид.       — Я отдам, когда вернусь.       — Если, милочка, если…       — Хорошо, тогда я её куплю.        — Это ладно. — Он отпустил бумажку, и Сири принялась складывать её в карман на поясе. — Тебе, кстати, сколько дней дать, чтоб вернуться?       — А?       — Ну вот ты завтра уходишь, и что, сразу считать тебя мёртвой и коня твоего в Арк гнать?       — Нет-нет, пусть ждёт меня.       — Сколько?       — Дней шесть хватит, наверно?       — Ты пешком идёшь наверх, если лошадь оставляешь, пешком вниз… Плати за неделю, значит. А лучше дней за девять. А, за мои скромные услуги, собственно, платить принято тоже.       — Понятное дело…       Орнид сгрёб стопку монет, и, покачав ещё раз головой, распрощался и оставил дам в одиночестве. Подошла Астрид и взяла плату за постой коню и за ночлег. Награда Ралаты за страницы стремительно таяла.        — Лет с десять назад я бы тоже с радостью в руины не в сезон полезла, — протянула наёмница, искоса поглядывая на Сири. Похоже, женщина была из болтливых. Не стоило пока напоминать ей о Джеспаре, но затеять разговор оказалось куда проще.       — Здорово, когда понимают, а не отговаривают. Ты слышала, как меня зовут. Кто будешь ты?        — Цара.        — Цара так Цара. Киранийцы вырастили, что ли?       — Промах. Про тебя даже угадывать не буду. — Наёмница хитро улыбнулась. — Дитя степей из Остиана... Глаза как у мёртвой рыбины, шкура желто-серая…        — Это всё свет, — засмеялась Сири.        — Ладно, по тебе почти и не видно.       — Знаю. Так что, работа ведёт в горы и тебя?        — Ага. — Цара бросила колючий взгляд в сторону стола с людьми Ралаты. — Ты зашла, ровно когда я с этой работой что-то решать пыталась.        — О чём-то не договорились?        — Ни о чём не договорились. Эти не знают про тех, те не знают про то, эти про это… Как обычно с «крупными и важными организациями». — Она скривилась и отпила мёда.       — Крупная и важная организация? Серп? Или вдруг Орден? — Играть удивление не составляло никакого труда.       — Если бы. Эти фанатичнее Ордена и важнее Серпа, наверно. Не знаю, я не с этих земель, была здесь лет восемь назад по контракту…       — Так кто они такие? — аккуратно перебила Сири.       — Ну, говорить мне будто бы никто и не запрещал. Ворочают делами под Арком, попутно страдают еретичеством. Зовут себя Ралата.        Светловолосая целительница за Царой будто дёрнулась и коротко зыкнула на них из-под капюшона, но не стала перебивать.        — Да ты их знаешь, наверно. Все их знают, похоже. Они раскопки устроили, докопали уже и наняли наёмников в сопровождение внутри руин. Я задержалась в Арке, потому отстаю, — продолжила Цара.       — А, так то твой ёжик. Мне конюх всё добросовестно слил. Мы за вами шли. Собираешься с апотекариями подниматься.       — Ну подлец маленький, — беззлобно погрозила пальцем воздуху наёмница. — Но ладно, я и не скрываю ничего. Да, завтра утром.        Астрид предложила ужин: сегодня подавали рыбу. Целительница отказалась, поднялась из-за стойки и направилась к лестнице, а оставшиеся женщины охотно согласились.        — А знаешь, что? — вытянув изо рта кость, негромко спросила Сири. Трактирщица как раз отошла к камину.       — М?        Доверие корми доверием.       — Я завтра с вами иду. С конюхом план придумали.       — М! — закивала Цара и, дожевав, уточнила: — Какой?       — Выйду до рассвета, ваш караван меня догонит, и Йохан сказал, что апотекарии одинокую путницу подберут. Может, на возе каком-то поеду.       — А что. У них тут Милрам главный, он добряк, точно сработает. Может, ты б могла с ними сразу попроситься на самом деле. Завтра, говорят, весь день мести страшно будет. Я бы даже верхом сама не поехала. Ёжик, конечно, девочка храбрая, но…       — Не. А если откажет? Тогда по дороге точно подбирать не станет, только ручкой помашет.        — И то верно. Знаешь, весьма рада буду твоей компании. Ничего плохого не хочу за них говорить, — Цара глянула в глубину зала, — уважаю их дело. Но весь их «путь» и набожность — не моё.       — Взаимно, — кивнула Сири. Наёмница действительно начала ей нравиться. — Могу понять. Мне тоже когда-то парочка жёлтых пыталась про это всё заливать, но увы. Сердце моё на такое из груди не рвётся… Так что ты решила с теми типами в углу? Они тоже из Ралаты?        — Эти олухи? Какое там. Они провизией занимаются и знать не знают, опоздаю я таки или нет. Мои дорогие коллеги ещё утром ушли, но пешком.       — А много их там? Звучит как большое дело.       — Не знаю, на самом деле. Не виделась с ними, нас не собирали вместе.       Отлично.       — Понятно, всё через задницу, как и водится.        — Мгм. — Цара отодвинула тарелку. — А что тебе в этом Иниате нужно?        — Мне? Ну… Наниматель мой сказал молчать вообще… — Сири изобразила сомнения.       — Ой, да ладно. Я не претендую.       — Ну хорошо. Там какие-то пирийские жестяные таблички, пара камней. Звёздник, что с него взять.        — И ради этого в такую даль? Ну, хотя… Народ упрямый, если захотел, то уже и ладно.       — Ага. Хочет именно оттуда и ниоткуда ещё. Ну, если действительно не смогу…       — А покажи карту, — глянула Цара на поясную сумку собеседницы. Сири развернула изрисованный лист на столе и повторила маршрут, который изобразил войт.       — Во-о-от сюда мне по этой дороге.        — А, так нам с тобой до самых этих ралатских раскопок вместе ехать. Смотри, вот Крайняя Северная стоянка, — наёмница ткнула пальцем на очередной крестик, — и тут с апотекариями придётся распрощаться, они дальше на север, а мы на восток через перевал. Вот тут развилка, и тебе наверх, получается, то есть на запад, а мне немного к югу и доехала. Вместе поедем.       — Вот оно как. — Сири покачала головой. — А что по времени? Ты спешишь, а я-то без лошади.       — Хм. Перевал пройти — дело быстрое. Может, часа на четыре? Не знаю даже... Давай так, доедем с апотекариями до стоянки, а там и посмотрим.       — Годится.       Только познакомилась, а уже почти предлагает круп своей кобылы? Кто-то очень не хочет ехать в одиночку. Но тем и лучше, больше времени, чтоб что-то решить. И было бы необычайно просто убить её где-то на перевале, забрать лошадь и без любых проблем доехать до откопанного храма… Но нет, решила уже, что не станет отнимать очередную жизнь. Тем более, наёмница явно не стремится на тот свет, как Надменность. Значит, нужно узнавать больше, думать дальше…        Сири отодвинула опустевшую тарелку.       — Ладно, пойду сумки закину.        — А я за трубкой... Ба, это кто тебя так? Я и не заметила поначалу.        Наёмница уставилась на дорожный плащ, подранные полы которого уже успели собрать прилично грязи.       — М-да. Изодрался о ветки, видимо. Довелось по лесу лететь.       — Конь понёс?       — Откуда знаешь?       — Аразеальцы нервные, — пожала Цара плечами. — Я тоже тени в долине видела, одна даже дорогу будто переходила по пути сюда. Но было это за моей спиной уже.        — На неё мы и напоролись, на тень эту, — вздохнула Сири. — Ну, идём.        Крохотная комнатка нашлась не сразу. Выцарапанные на старом дереве цифры едва удалось разобрать и отличить косяки друг от друга — настолько плотно на высокий балкон над залом понатыкали двери. Оно и понятно — посёлок маленький, держится всё на путниках, наёмниках и приключенцах. Но хоть кровать цела, и то хорошо. Сири забросила сумки на тощий матрас и сняла плащ.       — М-да, не орденские хоромы…       — Знаешь, какие хоромы у Ордена? — Цара опёрлась о дверной проём, набивая трубку.       — Не. Но помечтать невредно.       — Святая истина. Хочешь, кстати? А то что это я. Трубки второй у меня нет, а вот мир-травы предостаточно…       — Спасибо, откажусь. Вчера хватило, весь день башка болит.        — Было что отметить?        — А то.        Она решила не вдаваться в подробности. Усталость уже валила с ног, и не было ни сил, ни желания изобретать очередную историю. Тем более когда «празднование» было идиотской попыткой утопить в бутылке печаль и сомнения.        Цара кивнула и отошла, чтоб облокотиться о перила балкона. Сири заперла за собой дверь.       — А. Я же хотела найти себе тряпки потеплее. Плащ нужен тоже. Интересно, можно тут ещё что-то купить, или все как войт, «после заката я овца безрукая»…       — Да ладно, ты ж его с первой попытки уговорила. — Наёмница лениво выпустила кольцо дыма.       — Оно-то да, но… Ладно, пойду спрошу трактирщицу.        — Стой, — донёсся откуда-то едва знакомый женский голос.       — Ты мне? — Сири оторвалась от перил, выглядывая в коридор.       — Тебе, конечно.        Заскрипела дверь одной из комнат, и к ним вышла целительница апотекариев, что переспрашивала о Джеспаре у стойки. Женщина внимательно осмотрелась и приблизилась.       — Дело есть. Ты не откажешься, потому сразу слушай. Предлагаю тебе и вещи теплее, и лошадь.        Сири и Цара переглянулись.       — От тебя надо совсем немногое, — продолжила целительница, снова тревожно озираясь.        — А ну-ка. Заставь меня забыть, что ты подслушивала. —  Сири подалась вперёд. Судя по поведению светловолосой, услуга была нужна лично ей, а не Ордену Апотекариев.       — Прикинешься мной на пути наверх, — тихо, но твёрдо объявила целительница.        Женщины снова переглянулись. Первой заговорила Цара.       — Надоела жизнь в горном монастыре, и захотелось воли?       — Тише! — зашипела светловолосая. — Можно и так сказать. Не хочу с ними возвращаться.        — Ха. Могу понять. Когда-то и я… Ай, ладно, для другого раза история. Ну, Сигрид, что скажешь?        — Да что я сказать могу? — Сири постаралась сгладить остатки замешательства на лице и отошла к стене. — Давай сюда подробности.       — Подробностей мало. Я с этими первый раз поехала, это всё новиции, они меня, считай, и не знают. Тем более, завтра метель будет. Роста мы с тобой одного, цвета почти что тоже, глаза светлые, а волосы и шрам под капюшон запрячешь. Вещи свои я отдаю тебе. Себе мирскую одежду уже нашла. Броню и оружие свалишь в бочку. Я покажу, в какую.        — Метель не будет вечно мести. Они подмену точно заметят. Почему просто не скажешь им, что остаёшься? — Сири сложила на груди руки.       — Потому что не хочу, не смекаешь?        — Путь апотекария, как я понимаю, передаётся тоже тебе, а ей он больше и не нужен, — вставила Цара.       — Верно понимаешь. Если будешь в хвосте идти, то заметят день на второй-третий, если заметят вообще. Милрам не идиот, и он один меня знает получше, но видит он плохо. Держись от него подальше, и всё. Он не ждёт подмены. Сиди с новициями, им всё равно, эти остолопы глаз выше пояса не поднимают, к снегу ещё не привыкли. На долгие привалы кроме ночлега всё равно останавливаться не принято. А придётся говорить и за голос вдруг спросят — хрипи и говори, что чуть простыла.       — Но когда заметят, то что?        — Расскажешь всю правду. Милрам будет злиться, но скажешь, что я велела меня не искать. Но постарайся и сделай так, чтоб не заметили.        — А я за свидетеля, значит? — хитро улыбнулась Цара. Всё это явно её забавляло.       Целительница кивнула.       — Так… Мне — тёплая одежда и лошадь, тебе — слинять по-тихому… Но если меня заметят, то мне ещё и подзатыльники, и остаток пути пешком идти.       — Нет. Не высадят тебя, Милрама можно уговорить. Разве что шмотки отдать заставит.        — Мало мне в это верится. Лошадь заберу с собой, если смогу с ними до Крайней стоянки доехать.        Целительница поджала губы.       — Не буду винить. Только оставь потом её в таверне, как вернёшься. Караваны каждую неделю сейчас спускаются. Ну что, годится?        — Почти. У меня вопрос… — Сири оторвалась от стены. — Не Даль’Варек ли причина твоего внезапного решения, мадам?       Светловолосая странно дёрнулась, но затем пожала плечами.       — Мне давно хотелось в столицу. Если его там встречу — не обижусь.        Цара осторожно глянула в её сторону, но промолчала. Сири прищурилась.       — Передашь от меня привет.        — Отлично! — сверкнула синими глазами целительница. — Я постучу через час, когда апотекарии разойдутся спать. Покажу, куда броню сложить.        — Буду ждать.        Женщина мотнула головой и вернулась в свою комнатку, тихо прикрыв за собой дверь.       — Ну и дела… Везение? — вздёрнула бровь наёмница.       — Я уже и не знаю. — Сири опёрлась о перила и уставилась перед собой. — Чудо будет, если они все действительно настолько слепые. Боюсь всё же, как бы меня с моей бочкой посреди заледеневшего нихера не оставили.        — Да ладно тебе. Ёжик широкая, а я подвинусь, если что. — Цара дружески ткнула её локтем в стальную чешую на рёбрах. В груди стало тепло. Как же мало всегда было надо для краткого ощущения заботы. Пара добрых и искренних слов, и Сири уже готова упрекать себя весь вечер за мысли об убийстве, хоть успела отказаться от них задолго до. И ведь ни капли фальши в наёмнице не чувствовалось. Неприятно будет потом её обманывать, но это явно меньшее зло.       — Спасибо. Без тебя бы ничего и не сложилось.       — Да ладно. — Цара выпустила ещё кольцо дыма.       — А кого бы она подслушивала?        — Ей бы разговора с войтом хватило.       — Может и верно, но… Всё равно спасибо. Приятно быть… Не одной.        Наёмница перевела на неё взгляд и слегка улыбнулась.       — Взаимно.          В дверь постучали ровно когда Сири начала стягивать с себя гамбезон. Час прошёл незаметно: пришлось занять себя тщательной сортировкой вещей — до этого целительница заглянула ещё раз и передала сумку, куда можно было сложить всё самое необходимое.        Сири распахнула дверь, и женщина скользнула внутрь комнатки. Объёмный свёрток сменил хозяйку и улёгся поперёк кровати. Сама целительница успела где-то раздобыть тёмные охотничьи одежды и старательно спрятать под капюшон волосы. От апотекария осталось разве что удивительно ясное для охотника лицо.       — Позже займёшь мою комнату, но сейчас всё объясню здесь. Там могут услышать. Раньше в горах была? — тихо спросила женщина.       — Едва ли. — Сири скосила взгляд на кровать. — Ты мне пришла рассказать в каком порядке и что надевать? А то выряжусь как пугало, и планам нашим конец.       — Именно, — женщина кивнула и принялась раскладывать одежды.        Как оказалось, даже летняя версия апотекарского гардероба состояла из десяти предметов и включала в себя две пары крайне колючих штанов, что не могло не расстроить Сири. «Шерсть тонкая, но тёплая», — объясняла целительница. И спорить было не с чем: носила ведь такое раньше — неримские зимы были холодны, если забыть о густых туманах юга. Земли Срединного королевства щедро засыпало снегом, Салатинский лес растил пушистые белые кроны, но Складчатая долина уберегала от ветра, и только в самой столице, Эротине, подставленном всем ветрам, мороз уже можно было назвать суровым. Однако целительница всё говорила о страшных порывах, о возможном буране и пока ещё тёплом море, которое не успевает остыть вслед за воздухом и только портит погоду, так что с лёгкостью поверилось, что обернуться в кожи и шкуры — отличная идея.        — ...А кухлянку подпоясывать вот этим. — Женщина уложила жёлтый кушак поверх меховой рубахи. — Камлейка в сумке на лошади будет.        — Что?       — Если мокро станет, чтоб не мочить мех. Ещё одна куртка. Дождь в холод куда опаснее снега. Сапоги в моей комнате оставила. Размер на глаз подходящий. Под коленом стянешь вздёржкой и всё.        Сири внимательно глянула на выложенную в верном порядке кучу вещей.       — Ладно, это всё, видно, лучше не трогать, пока утро не настанет… А это что?       Взгляд зацепился за тонкую цепочку, блеснувшую в складках одеяла. Она потянула за край. На другом конце болтался увесистый чёрный кристалл.       — Тоже на себя напялить придётся?       — Дай сюда, — целительница вырвала из рук подвеску. — Моё это. Случайно, видимо.       — Как скажешь, мне же легче, — Сири пожала плечами. — Так что дальше?        — Если подморозит, то в сумках на лошади ищи жир и мажь лицо и рот особенно, а то потрескается всё… — Она стянула капюшон и надела цепочку на шею, спрятав странно заблестевший кристалл под вещи. — Лошадь твоя с маленькой белой полоской на самом носу. Звать Туча. Седлают всех лошадей мужики, так что не лезь, стой в сторонке. Женщина я с ними одна в этот раз, спать отдельно будешь, когда на привал встанете. Точнее, с той наёмницей. Вы вроде ладите. За седлом всё нужное примотано, разберёшься. Спать положено как есть — в одежде. Только волосы прячь, это главное. А, и вот, — женщина вытащила из походной сумки письмо. — Когда будете уходить к востоку, а я вам советую до рассвета с Крайней стоянки уходить, оставь апотекариям это. Там весь наш план раскрывается. Чтоб они не переживали о пропаже.       Сири мельком глянула в записку, но вышло различить всего пару слов — слишком темно было в тесной комнатке.       — Так. Хорошо… Будто бы и разобрались. А моё всё куда?       — Пойдём в амбар. Только перенесёшь всё ещё позже. Звенит твоя кольчуга как лес кристальный в ливень.        — Справедливо, наверно. Высплюсь в другой жизни, — Сири вздохнула. — Показывай.        Дверь в амбар удобно устроили под лестницей главного зала уже почти опустевшей таверны. Астрид, к их удаче, видно не было.        Бочка обнаружилась на высокой телеге, почерневшая и проржавевшая, но ещё целая. И что бы в ней ни возили, пахла премерзко. Уточнять и спрашивать, чтоб подтвердить догадки, Сири не осмелилась, но целительница заметила гримасу и заверила, что вещи хоть и провоняются знатно, но выветрятся за несколько часов. «Как есть», — развела руками женщина. Оставалось только неуверенно кивнуть. Целительница покачала головой и вручила ключ от своей комнаты.       — Даже ночевать не останешься? — спросила Сири, взвешивая в руке железку.       — А на рассвете мне в дверь Милрам постучит, чтоб выходила к остальным?        — Так в моей комнате?       — Прости, что снова подслушала, но ты вроде как собралась выходить даже до рассвета, чтобы апотекарии догнали по дороге. — Целительница сузила глаза. — Ключ придётся оставить Астрид.       Сири поджала губы.        — Всё так.        — Тогда удачи, что бы там ни случилось. — Женщина поправила капюшон.       — И тебе удачи. Точно понадобится, если через долину идти будешь.       — Спасибо, справлюсь.        Она склонила голову, прощаясь, и направилась к воротам амбара. Дерево тихо скрипнуло, а в просвет уже удалось разглядеть густую пургу, о которой говорили раньше вечером.        Главное ведь забыла.       — Стой! — крикнула полушёпотом Сири. Женщина обернулась.       — Что?        — Как они тебя зовут? На что мне отзываться?        — Действительно, — она усмехнулась. — Если устроят перекличку утром, поднимешь руку на «Адила».       Сири кивнула. Тяжёлая дверь тихо скрипнула за спиной бывшей целительницы, пропустив внутрь заплутавшие снежинки.