In unseren Schatten

      Не успела она задремать, как что-то тряхнуло плечо.       — Вставай давай, ну.       Настойчивый толчок повторился, и пришлось разлепить веки. Сверху нависала какая-то женщина со шрамом на щеке.       — Что…       — Лучше я тебя будить буду, чем Милрам, согласись.        — Кто?..       Где-то слева зашуршало. Сири попыталась перевести взгляд, но голова за глазами взорвалась резкой болью.        — Да ты никак бредишь, — загудел негромко голос женщины. — А ну-ка.       Лба коснулась прохладная ладонь.       — Зачем…       — Ш-ш, у тебя жар, приехали.       — Простыла, — шепнула в ответ Сири. С болезненным пробуждением потихоньку возвращалась и память. И осознание, что женщина — друг, апотекарии рядом, а время — враг. Пришлось попытаться сесть, но наёмница прижала её плечо к полу.        — Погоди. Не простыла, похоже. — Рука Цары бледно блеснула жёлтым. — Да… Интересно. Амброзия с собой есть?       Сири кивнула.       — Пей. Быстро починит.        Справа зашумело ещё громче, и наёмница отстранилась и направилась за угол, завязывая разговор с кем-то из сонных новициев. А Сири нашарила сумку, и в ней — обёрнутые в ткань склянки. Не было сил ставить под сомнения идею Цары, равно как и поводов ей не доверять. Отчего вдруг чародейская лихорадка захотела попробовать на зуб самого непутёвого мага из всего каравана, было решено спросить позже. А пока опустевшая бутылка отправилась в каменный гроб сквозь широкую трещину, грустно звякнув. Сама Сири охотно занялась сборами, приняв неотвратимость очередного серого и тёмного утра, — зелье действительно помогло быстро.        К моменту, как Цара закончила отвлекать апотекариев, и Милрам всё же заглянул в их комнатку, Сири уже полностью обмоталась в шкуры, свернула подобающим образом спальник и приветственно махнула ему рукой. Тот ответил и отвернулся к новициям.        — Самаэль, Дориан и Линик, вперёд со мной коней собирать. Выдвигаемся через минут двадцать. Я волков ночью слышал,— обратился он к Сири. — Адила, приглядывай, чтоб не разбрелись наши ребята.       Она кивнула, а наёмница скосила к ней удивлённый взгляд.        — Адила? — переспросила она, убедившись, что их не слушают.       — Именно так. А что? Думала, ты в курсе…       — Мне знакомо это имя, — неожиданно серьёзно сказала Цара. — А с Милрамом без имён обходились вообще. В дороге поговорим. Нужно лошадью заняться.       Сири свела брови. Наёмнице было знакомо имя Джеспара, теперь ещё и этой Адилы… Зрел разговор, и безусловно, весьма и весьма интересный. Если денег для выкупа места не хватало никак, то, возможно, удастся надавить на что-то ещё.        Но погода решила за них — сильная метель не давала и рта раскрыть, хоть и мела в нужную сторону. Успокоилось небо только к полудню, когда дорога вильнула прочь от обрыва к морю, а апотекарии нашли поляну для привала. Облака на этой высоте уже то и дело напарывались прямо на лес, и люди погрязали в ледяном тумане, замирая. Тёплой еды в этот раз не досталось, хоть стало на порядок холоднее. Пришлось довольствоваться лежалыми лепёшками. Сири сунула одну в сумку, решив нагреть в руках уже в седле, а другую пришлось грызть вместе со всеми, избегая заглядывать в чужие лица. Наёмница, севшая рядом с Милрамом, всё это время озадаченно засматривалась в никуда, всего пару раз позволив отвлечь себя тихой беседой, которую и рядом с ними едва ли удалось бы расслышать.        Момент поговорить выдался, как только караван продолжил путь. Снег валил не так настойчиво, ветер уже не пытался сбросить с лошади, но мороз слишком больно кусал за руки даже сквозь шкуру с мехом. Пришлось снять варежки, поднапрячься и разжечь на ладони огонёк, сразу сжавшийся от холода.       — Ага… — проронила наёмница, вздрогнув. — Нашлось оно, значит.       — Что нашлось?        — Обсуждали с Милрамом непривычный магический фон. И он почти решил, что я вру.       — Почему? Насчёт чего? Хочешь сказать, я вот этим как-то на фон магический влияю? Я только зажгла ведь. — Сири поспешно струсила остатки огня с руки.       — Не этим. Ещё и лихорадка твоя утром… Интересно вообще получается, — протянула Цара, вглядываясь будто куда-то сквозь неё. — Другим надо вероятности выискивать и вытаскивать, а к тебе они будто сами лезут. Только вот самые холодные и мёртвые. Почему, спрашивается, огонь тянешь вместо льда?        Сири дёрнула бровями.       — Что могу, то и тяну. Что за вопросы? Ты о другом хотела говорить.       — Ага-а, нашлась уязвимая тема. Боишься?       — Чего мне бояться?        — Что впустишь больше положенного и все вокруг околеет. И ты в том числе.       — Бред, — раздражённо фыркнула Сири.       — Да нет… Не бред. Это у тебя с детства так?        — Слушай, ну какая разница? Мне уже пытались что-то объяснять очень разные люди. В том числе и колдуны. Ничего нового этот разговор не явит.       — Да мне просто любопытно, — Цара кисло улыбнулась. — Тут одни маги света, и при этом не самые сильные. Мы ничем тебя не сможем рассеять, если не сумеешь удержать холод. Я это всё к чему… Чем выше поднимаемся — тем сильнее оно лезет. Я по ближним вероятностям уже только снег и смерть вижу. Думала, кого же благодарить за такое… Нашла. Апотекарии тоже чувствуют, но уверена, что винят меня, хоть и не в лицо. Я с ними единственный чужак, не забывай. Хотя Милраму я будто кое-как доказала, что я лечу, а не… Не это.        Сири выдохнула. Перечить было нечему, признаваться уже тоже не в чем. Да, какая-то магия и её стороной не обошла, но не сравнится это с умельцами, которые озёра замораживают и поля сжигают. А огонь почему, а не снежные вихри?.. Можно было бы рассказать, что навсегда самой ближней осталась вероятность, где Сири горит рядом с семьёй на костре под одобрительный шёпот храмовников, и потому так просто оказалось месяцы назад пригласить поплясать на ладони робкое беззубое пламя… Можно было бы, захоти она хоть раз разобраться и подтвердить, что это действительно так, а не пустое предположение.       — Лёд лезет, только если я переживаю сильно. Несколько раз такое было, иней по стенам и всё на этом. — Она замолкла на миг. — Мать в этом всем разбиралась. Сестра младшая умела. Ещё лет в пять. Я ничего не могла, пока сюда весной не попала.        — На Эндерал?        — Угу.       — А в горах…       — Никогда так высоко не была.        — Ясно. Посоветовала бы назад двинуть, пока беды не случилось, но…       — Мгм.       — Внимательнее с этим будь.        — Я пытаюсь.        Ложь.       — Так чего ты хотела? Про Адилу эту?       Наёмница передёрнула плечами.       — Эх… Да. Начну с того, что мне известны вещи, которые я не вправе тебе рассказывать. Человек, которому ты завещала лошадь, Даль’Варек… Он мой давний друг.        — Так?.. Это я ещё в таверне заметила. Ты обернулась на его имя.       — Мгм. Я знаю Джеспара, ты знаешь Джеспара... Джеспар знает Адилу. Всё остальное он расскажет тебе сам, когда увидитесь и ты назовёшь её имя.        — Погоди… — Сири свела брови. — Он и есть тот самый давний друг? Который с лошадью помог?        — Да, он.        — И он тебя предал?       — Именно так. Не смотри на меня совиными глазами.       — Что случилось?       — Не хочу об этом. Думаю, это он тебе тоже сумеет рассказать потом, если назовёшь уже моё имя. А не вспомнит это, так скажешь «Лисия».       — Ты?! — оторопело уставилась на неё Сири. Встретить в эндеральской мерзлоте ту женщину, о которой порой так любил напомнить Даль’Варек, оставалось последним, чего можно было ожидать.        — Ш-ш! Вижу, он уже успел что-то наплести. Спокойнее давай, — зыркнула на апотекариев Цара. Пришлось подобрать челюсть.       — Да ну…       — Лисия Цара Варрой, так меня зовут. Звали когда-то, если точнее.        — Он никогда не говорил… Да он мало вообще говорил… Вот так да, конечно…       — Ну ты все глаза сейчас выморгаешь, пригодятся же ещё. Всё будешь у него выпытывать потом. И у меня, может, если ещё увидимся в городе. Пока меня не это заботит. Меня заботит наша дорогая целительница.        — А… С ней что-то не то?       — Не могу знать, я точно так же не ожидала её повстречать, как и ты меня. Она очень важна нашему общему другу, скажу так. И я переживаю о них двоих. Потому вопрос: не рассказала ли она тебе хоть что-то, что может ценность иметь?       — Да как-то… Нет, вроде? А ты действительно его в мужья забрать хотела? Он говорил, что потому и разошлись, но звучало, будто он сбежал.        — Ха. Сбежал. Верно, — как-то криво усмехнулась наёмница. — Всё в деталях у него выспрашивай потом, я не буду сейчас ничего рассказывать. Точно Адила ничего не сказала?        — Да ничего особенного. Объяснила мне, что, куда и как, и ушла.       — Сама? Ночью? Пешком?       — Ну да. Звучала она, будто за себя постоять вполне может. Да и по процессии нашей судя, она маг никак не света. Следить за волками, в хвосте идти, новиции поглядывают косо…       — Насколько я знаю, магией она не владела на момент их последней встречи. Не нравится мне это всё, — Цара снова перевела взгляд куда-то вдаль. — Не сомневаюсь, что это та самая Адила, и потому тревожно.       — «Апотекарии по своему Пути не могут желать зла», как она вчера сказала? — подняла бровь Сири. Звучало не очень-то и убедительно.       — А потом свой «путь» сунула под твои ноги, а сама спрыгнула.       — И то верно… Считаешь, что может что-то случиться?        — Что-то случится точно, и я хотела бы верить, что исключительно хорошее. Но нутром чую — не всё так просто…       Давай. Этого уже достаточно.       — Послушай… Мне тоже нужно кое-что тебе рассказать.       — Говори.        — Я не в Иниат еду.       — А куда?        — Туда же, куда и ты. Но есть «но».        Наёмница нахмурилась.       — Мне нужно быть там вместо тебя.       — Зачем? Погоди… — она обернулась к ней насколько позволяло седло. — То есть ты меня убить по дороге собиралась?       — Не собиралась я тебя убивать, — замотала головой Сири. — Собиралась предложить денег, чтоб ты назад двинула.        Цара молча и настороженно вглядывалась, а затем повторила вопрос.        — Так зачем?        — Я и мой наниматель… В общем, я должна была ехать как наёмница с остальными, то есть с вами, но что-то не получилось и меня эти поехавшие так и не наняли. Может, что-то пронюхали, потому что мы должны убить их главного.       — На раскопках? Ты и ещё один? Вдвоём против всех? Переворот задумали?       — Не знаю, что там переворачивать, но не против всех, надеюсь. Только против Отца.       — Слышала я про эту «должность»,— выдохнула Цара. — Но что он вам сделал?        — Мне — ничего. За нанимателя моего говорить не возьмусь, но там и без его истории достаточно дряни. Этот Отец перебил за полсотни детей, неизвестно скольких взрослых до этого, и всё ради экспериментов. Что-то с магией связанное, похоже. Какие-то голубые растворы и всё такое.       — Интересно… Синистра, что ли. Его б и в Кире за такое казнили, даже несмотря на их порядки.        — А здесь до него не добраться вообще никому и никак. Получится только в том откопанном храме. Это единственная возможность.        — Единственная, говоришь…       — Я готова отдать тебе все свои деньги за твоё имя на завтрашний день.        Наёмница молчала, глядя перед собой.        — Мне сейчас не хватит и залог их перебить, но когда вернусь в город и когда мне дурень этот заплатит…       — Имя и мечи, — перебила Цара.       — Что?       — Лицо моё видела только одна девка, которую я выручила. Оружие было видно всем.        — Значит, куплю и мечи.        Женщина снова замолкла на минуту. Сири уже почти собралась выдернуть её из размышлений, но та заговорила первая.       — Когда я говорила с Джеспаром два дня назад… Почему-то он о тебе даже не упомянул.        — Мы поссорились, если это можно так назвать. Ты ему говорила, куда едешь?       Рискну предположить, что нет, если вы не поссорились тоже.       — Нет, не говорила. Ты его давно знаешь?        — Он почти что первым был, кого я повстречала на этом острове. Он мой лучший друг. И мне тоже теперь тревожно за эту Адилу, кем бы она ни была. Но ставки уже слишком высоки. Я не могу всё бросить и ехать в Арк, чтоб убедиться, что всё в порядке.        — А я, выходит, могу…       Сири вытащила из сумки тугой мешок монет и бросила ей.        — Вот. Остальное будет, как вернусь.        Цара взвесила деньги в руке и скосила взгляд на ножны мечей.       — Тебе чертовски везёт, ты знаешь? Слишком всё удобно складывается.        — Не могу жаловаться. Хоть иногда может и везти.       — Если ты выживешь и доберёшься обратно…        — То что?       — Тогда и будем говорить. Мне не нужны деньги, которых я не вижу. Эти стоимость оружия перекроют, эти заберу. Об остальном пока забудь.        — Так ты согласна?       — Я очень надеюсь, что наш добрый друг ещё не прогулял то, что предлагал мне пару дней назад. Согласна я, чёрт с ними, с фанатиками. Всё равно предчувствия дурные были насчёт этого дела.        Довольная улыбка потянулась к ушам, но заставила мигом позже скривиться от боли — забылось как-то намазаться апотекарской дрянью.       — Рано лыбиться. Думай давай, как провернуть это всё. Не могу же я прям здесь взять и развернуться. Апотекарии знают примерно, куда я еду.        — Значит, надо уходить ночью. — Сири слизала выступившую на нижней губе кровь. — Перед рассветом, как и планировали. Ты — вниз, я — на восток.       — Ещё и в таверну мне нельзя будет заглянуть, там все должны думать, что я уже вверху с этими ралатскими… Заварила же ты кашу.       — Провизии у апотекариев понадёргаем, не беда.        — Беда, что спать придётся чёрт пойми где, пока до Арка не доеду. Но да ладно… А возвращаться же тебе ещё… Сожги меня звёзды, на морозе совсем башка не работает.       — О! — спохватилась Сири. — У меня же письмо Адилы есть, давай заглянем…        Она нашла в кармане сумки бумажку и бегло прочла про себя:       «Здравствуй, Милрам. Ты был прав, мне нужен свежий воздух. Уезжаю в Арк. Всё вот таким образом, потому что решение приняла, когда ты спал. А чтобы вас не отвлекать от сборов и выезда, послала вместо себя наёмницу. Вторая наёмница в курсе и может подтвердить. Найдёшь, куда устроить мои вещи. Прости за маскарад. Может, ещё увидимся. Адила.»       Сири передала листок Царе.        — Я должна буду вернуться в таверну и оставить лошадь. И свою забрать, в конце концов. Там меня знают как Сигрид, а не как Цару или Адилу. То есть буду делать вид, что таки с Иниата этого спускаюсь.        — А я, получается, никогда так и не спущусь, если в таверне отметиться не планирую… — усмехнулась наёмница. — Ну ладно, пусть тогда Ралата убьёт Цару.        Сири кивнула.        — Забирай записку. Полезного в ней для нас мало. Лучше ещё раз давай. Ты называешься Царой, когда до этих чокнутых доедешь, делаешь, что задумала, и обратно катишь уже как Сигрид. А я проезжаю мимо таверны ночью и двигаю в Арк. Всё так?        — Будто бы да. Надеюсь, ничего не пропустили…        — Сымпровизируешь как-то. Выбора у тебя будто и нет.        — Угу.        — А, ещё кое-что. Мадам та лысая, которая моё лицо знает… Без понятия, будет она там или нет, но помню, что у неё бельмо на глазу и она высокая, с тебя ростом. Может, даже рыжая, брови я разглядеть будто смогла.       — Поняла.       Наёмница тяжело выдохнула и хмыкнула.        — Расскажу Джеспару про нашу авантюру. Не поверит, небось.        — А расскажи. Дальше ему на меня злиться уже некуда.       — Лишь бы история не оказалась с плохим концом. Расстроюсь, если через неделю-две ему твоего коня пригонят.        — Я уж тем более. Ну или нет.        — Хм?       — Мёртвые не грустят, — пожала она плечами.        — Скажи-ка честно, у вас хоть какие-то шансы есть? — прищурилась Цара. — С магами Синистра лучше вообще никогда не спорить, если ты сам не из таких же.        — Честно, честно… Понятия не имею. Я в бою магией не пользуюсь, наниматель мой тоже.        — Значит, нет. — Она покачала головой. — Надейся на своё везение. Больше вам надеяться не на что.        — А Джеспар говорил, что когда-то и ты бы в такое влезла.        — Верно. «Когда-то». Ладно, чёрт с ним, будь что будет. Тебе решать, а ты уже и решила.        — Всё так.        — Всё так… — повторила наёмница, снова теряясь взглядом где-то впереди, а Сири опять не смогла сдержать довольной улыбки.        — Спасибо я тебе не сказала.        — Пока не за что благодарить, дай хоть до стоянки той доехать.        — Даю-даю…        Остаток пути лошади тянулись одна за одной по заметённой дороге. Снегопад вернулся, густой и липкий, ветер мёл в спину, но Сири разглядела где-то справа в лесу силуэт одного из меховых гигантов. Тени пропали — Амброзия сделала своё дело, так что сомнений не было. Наёмница позади будто тоже заметила чудище, но не подала виду — сразу опустила голову и вернулась к разглядыванию гривы приунывшей Ежихи, увязнув в мыслях. Пришлось заняться тем же, но не с таким озадаченным видом. Потому что действительно складывалось всё неимоверно удачно до этого момента. Осталось всего лишь не наткнуться на какую-то девку и найти среди подмороженных ралаимов Тараэля. Дальше уже его забота устраивать, чтоб в храм они попали вместе. Своё дело Сири почти сделала. Ещё и нашла по дороге персонажа из легенд и сказок авторства Даль’Варека. До сих пор с трудом верилось, что это всё реально, но Цара-Лисия слишком твёрдо настаивала на неуместности расспросов. Придётся ждать возвращения, чтоб вытянуть из Джеспара уже абсолютно всё. Тем более, если эти двое помирились после черт пойми чего, что наёмница точно так же отказалась упоминать… Может быть, опять сойдутся. Зная их общего доброго друга, верилось, конечно, и с трудом, и легко одновременно. Вот было бы здорово, хвати его на неделю-две, чтоб как раз вернуться и выслушать обоих… Но даже неделя для него в последнее время было много. Он бы как всегда сказал: «Поживём — увидим». Только в этот раз надо было дожить уж очень буквально. Сири вздохнула и обратила мысли к оружию, которое скоро придётся сменить, явно несколько преуменьшая шансы вылезти из храма Весов абсолютно целой. Мечи Цары были длиннее и тяжелее привычных руке Зубочисток. И ни потренироваться, ни привыкнуть времени уже не было. Разберётся как-то, конечно, что-то да сможет. Но хотелось бы надеяться, что выдастся возможность заменить оружие где-то уже перед самим храмом, и никто из местных ралаимов её кинжалы не видел или же не запомнил…       К Крайней Северной стоянке поднялись уже после сумерек — задержала погода. Первыми показались какие-то заграждения от ветра, оказавшиеся целым забором. Внутри уместился почти что небольшой посёлок: обтянутые шкурами палатки плотно торчали заснеженными буграми, некоторые казались прямо-таки здоровенными, некоторые — поменьше, и кое-где между сновали замотанные в меха люди. Пока Милрам общался с кем-то из местных, новиции нашли место коням, потеснив почти таких же лошадок охотников, и поспешили запрятаться в одну из палаток. Цара снова ушла вперёд узнавать где же спать положено и будут ли кормить, и вернулась через несколько минут.        — Значит, вот эту махину слева апотекарии поставили себе. Охотники могут пользоваться, пока хозяев нет, но сейчас освободили. Как заведено, отдельная бабская комнатка от входа слева, и вся она в нашем распоряжении. Есть готовят в другой, самой холодной, прям на входе, место отхожее — куда-то на правую половину стоянки чапать, потом разберёмся. Охотники сегодня олениной поделятся.        — Неплохо звучит. Но выбираться ночью как будем?       — Как-то выберемся. Меня больше лошади смущают и ворота, которые будто должны быть, — я не разглядела. Но предложу сначала поесть, а потом подумать.        — Годится.        Внутри палатки оказалось до удивительного тепло, но второй, более тонкий капюшон стягивать было нельзя, как бы ни хотелось. Но вот света недоставало, от чего клонило ко сну. Ещё и ужина ждать пришлось добрый час, коротая время за разглядыванием стен комнатки и грязноватого ковра, служившего пологом. Цара ушла отыскать Милрама — решила предупредить, что завтра уйдёт пораньше, не дожидаясь, пока все проснутся. И видно, зацепилась языком и осталась сидеть с ним, судя по гулу разговора за стенкой. Сири уже было подумала выйти и глянуть, но наёмница явилась первее, ещё и снова с тарелками еды.       — А славно они тут понастроили. Похоже на милейские яранги. В тундре нашей местные такие ставили, — рассказала Цара, усаживаясь на пол.        — Могу в ответ умно покивать, изображая, что понимаю. Что там слышно?        — Ухожу завтра около рассвета, — она выразительно глянула на стену, смежную со второй комнатой, где расположились мужчины.        — Так…       — Перевал могло замести, охотники говорят, что погода — совсем дрянь, — продолжила шёпотом Цара. — Путь далёкий, дальше, чем я думала. Доедешь аж к закату. Вещи апотекарские я б тебе посоветовала вместе с лошадью заимствовать.        — Так и хотела. Сумки седельные побольше для моего всего придётся у кого-то стащить, значит. Не буду ж я лошадь в бочку запрягать.       — У Милрама заберёшь. У него там всё как надо. Они вообще задумали здесь завтра аж почти до полудня сидеть. Их коллегия меньше чем в дне пути к северу. А, и плохая новость…       — Что уже?       — Помнишь, про великанов говорили?       — Ну нет…       — Да. Охотники видели их где-то за перевалом. Смотри в оба, в общем.        — Дерьмово. Надеюсь, Туча бегать умеет.        Цара вздохнула.        — Все мы умеем, когда припечёт. Давай есть уже, и выспаться надо. Завтра у всех сложный день… А, тебя хотел Милрам видеть, мол, «сидит она там всю дорогу особняком обиженная, со мной говорить не хочет». Я ему сказала, что ты устала, голова болит, и вообще... Предложил травы какие-то от бабских болей и отстал, в общем.       — Очень хорошо, — хмыкнула Сири и потянулась к тарелке. — Эх, олень — не рыба, конечно…       — И не фазан с иноданских угодий. Что перебираешь?       — Не люблю запах жареного мяса.        — Не хочешь — мне давай, не обижусь.       — Нет уж, не настолько не люблю.        Цара ухмыльнулась, и обе принялись есть. Мороз и долгая дорога своё взяли быстро — тарелки опустели мгновенно, а в спальники в этот раз можно было и не лезть, но просто лечь сверху — настолько тепло было в меховой палатке.        Очередная ночь без снов оборвалась с толчком в плечо — у наёмницы снова получилось встать раньше.        — Амброзия нужна? — прошептала Цара. — Я ночью поднималась, нашла у них несколько ящиков. И твою бочку нашла.       — Если аж несколько, то пару банок возьму. — Сири поднялась на локтях. — Нам пора уже, что ли?        — Понятия не имею, звёзд не видно, но лучше уж так.        — Эх… Твоя правда. Давай собираться.        Вещи сложить вышло тихо, благо нечему было звенеть и лязгать. Сири оставила записку Адилы прямо на полу, прежде чем скользнуть мимо ковра-двери в переднюю комнатку, а затем и в холодную темноту. За ночь навалило снега, присыпав все вытоптанные тропинки, но метель и не думала прекращаться, так что за следы переживать не стоило. Лошадки мирно посапывали под навесом, огороженным с трёх сторон, а вся упряжь нашлась на телегах рядом. Охотников ни видно, ни слышно не было.        — Тащи, что тебе надо, а я пока конями займусь, — бросила через плечо Цара, направляясь к навесу.        Сири забралась на телегу и сдёрнула крышку со зловонной бочки. Чуда не произошло — абсолютно всё провоняло тошнотворной тухлятиной. Пришлось сжать зубы, выуживая на свежий воздух и близко не свежие вещи. Хорошо хоть ящики с Амброзией рядом оказались. И еда какая-то нашлась — Сири доверху набила два мешка орехами и вяленым мясом и передала один наёмнице, которая уже отыскала Тучу и вывела обеих кобыл собираться.        Возиться пришлось долго, пытаясь как-то приладить доверху набитые сумки и кольчугу сверху, и в результате было решено одолжить у Милрама ещё и его седло.        — Надо было б по-хорошему дописать это всё в ту бумажку, попросить прощения и заверить, что всё верну… — пробурчала под нос Сири, проверяя торока.        — И от чьего имени писала б? — усмехнулась Цара. — Я уже запуталась двадцать раз.        — От своего, конечно. Но ладно уже. Где ворота?        Ворота оказались неприкрученным куском забора, который без проблем удалось вернуть на место с другой стороны. Тем временем небо с востока начало светлеть, обозначив направление.        — Ну, будем прощаться, — влезла в седло Цара. — Теперь уж впору благодарить.        — Благодарю, мадам, за подаренную возможность занимательно сгинуть! — Сири изобразила дурацкий поклон и улыбнулась в ответ.       — Не рассказывай. Жду тебя через неделю в Арке, будем с Джеспаром делиться историями.        — С радостью. Ну, бывай, получается. Лёгкой дороги, Лисия Цара Варрой.        — И вам того же, мадам, и вам того же…       Цара развернула лошадь, направляя сонную Ежиху к югу, и быстро скрылась в крепчающей метели. Сири забралась в седло и тоже толкнулась в пушистые бока. Дорога к востоку едва угадывалась по прогалинам в лесу, но через час ходу стало заметно чище и тише. Снег почти прекратился, а путь уже обозначали какие-то едва заметные следы и кое-где — колеи от телег. Интересно, когда в последний раз кто-то поднимался с возами к ралатским раскопкам от таверны?.. Следы были не старыми, но сложно было понять что-либо в непривычной белой пустоте. Сложно было собрать мысли в кучу в целом. Дорога вела всё выше и выше, и подтверждались рассказы тех, кто ради любопытства поднимался с самого подножия столицы Северного королевства Нерима Кабаэта в горы за городом за один день, чтобы будто «лишиться трети башки, если не доброй половины». Два года назад Сири не очень-то понимала, о чём речь. Сейчас уже стало ясно, хоть поднималась она и близко не так стремительно. Но пришлось даже остановиться у обочины, и пока разум пытался привыкнуть, а Амброзия — ему помочь, Сири принялась раскладывать на снегу вещи, чтоб хоть как-то проветрить. Целительница не соврала — через час остался только едва заметный душок, и можно уже было переодеться, кое-как составив один добротный комплект из неподходящих для дела двух. Оставшееся удалось частично растолкать по сумкам, а что-то решила и выбросить прямо на месте. Амброзия наконец помогла очистить голову, и путь продолжился. К полудню удалось подняться, наверно, на самое высокое место перевала, и погода позволила глянуть за спину и подальше вперёд. Но ничего кроме серого леса, укутанного в снег, не показалось. Разве что горы темнели ярче, однако облака всё ещё прятали наверняка до головокружения высокие вершины. Сири откупорила ещё одну склянку Амброзии. Ясно уже было, почему Тараэль вспомнил о ней тогда у озера. А как бы сейчас хотелось сунуть босые ноги в нагретую солнцем воду… Но кусачий мороз мог предложить только разве что ещё раз обмазать лицо жиром, что и пришлось сделать. Она шумно выдохнула, вытирая о гамбезон пальцы. Если зимы Срединного королевства удавалось как-то перетерпеть, скрипя зубами, то теперь ненависть к холоду достигла своего пика. Мечталось уже рвануть куда-то вниз, к морю, где песок мягкий, волны тёплые, и солнце греет каждую косточку. Но пока оставалось только поманить из какой-то вероятности совсем унылое пламя, которое вяло поползло вверх по ладони и тотчас сдохло.       — Эх, Туча, Туча… Как вы тут вообще живете…       Кобыла, непривычная к её речи, даже не повела ухом.        — Ты есть-то хочешь? Я овса у хозяев твоих позаимствовала.        На слово «овёс» Туча уже приподняла голову, принюхиваясь.       — Вот, другое дело.       Лошадь расправилась с запасами быстро, и оставалось только надеяться, что у Ралаты найдётся чем накормить скотину, когда они наконец доедут. Снова начался снег, а дорога медленно пошла под уклон. Оставалось часов пять ходу, и часть их растаяла в полудрёме, которой и сопротивляться было лень. Мешал только мороз, влезая под одежду и цепляя кожу. Но когда солнце спряталось за спиной, преодолев перевал гораздо быстрее Сири, стало будто в раз пять хуже. Застучали зубы, задеревенели все пальцы, даже ноги будто примёрзли к стременам. Отсутствие компании Цары только подливало масла, лишая возможности хоть частично отвлечься от холода. Подумалось уже спешиться и пробежаться рядом с лошадью, чтоб как-то отогреться, но это Сири решила оставить на самый крайний случай. А ведь можно было бы остановиться, понадёргать хвороста с ветровала и развести костёр… Но время поджимало, и никак не хотелось остаться в ледяном лесу в темноте и одиночестве. Сири проверила мечи наёмницы, которые удобно повисли на луке, и свои кинжалы, что пришлось запрятать под слои потника у сумок. До оружия в целом было легко добраться, и, удовлетворённо кивнув, она развернула карту. Отметки о раскопках ожидаемо не нашлось. Но наёмница говорила, что от развилки ей нужно было проехать к югу. Осталось только догадаться, где именно под снегом спряталась развилка и как скоро придётся свернуть в лес. Но ответ не заставил себя ждать — через минут двадцать ходу от елей остались только срубленные пеньки, кое-где выглядывая из снега. А ещё дальше завиднелось и то, на что пошло дерево: высокий дощатый забор закрывал собой прижавшийся к скале лагерь.        — Ну вот и доехала, выходит… Успела, интересно?        Туча мотнула головой, раздувая ноздрями пар.       — Тоже так думаю. Давай, табуретка, последний рывок.        Ворота лагеря были закрыты, но на сторожевой башне рядом виднелось двое замотанных в тёмное людей. Сири натянула шарф на нос, подъехала ближе и махнула им рукой. Человек пониже прижался к перилам, её разглядывая.       — Кто будешь? — донёсся женский голос.        — наёмница для вашей авантюры. Опоздала я уже или нет ещё? — крикнула в ответ Сири.        Женщина глянула на своего соседа и исчезла с деревянной башни. А через минуту заскрипели ворота, и она показалась впереди, дав знак спешиться. Сири присмотрелась, изучая зимнюю ралаимскую одежду: оббитые железом сапоги прятались за длинным тёмным гамбезоном, поверх висела пластинчатая кольчуга, болтались какие-то куски шкуры и меха, на плечах крепилось что-то наподобие плаща, а шею и низ лица закрывала очень похожая на их обычную маска.       — Последняя, получается, — заговорила женщина, поправляя капюшон. — Одной по списку, считай, и не хватало. Как тебя звать?       — Цара, — сказала Сири, — А ты кто?        — Зови меня сестра Наивность. Или Рита. Как хочешь. Я помню твоё имя. Ожидала увидеть киранийку, а не…       — А вот так. Так я не опоздала, выходит?        — Впритык, первые несколько групп уже спустились. А ты уже с Голосами пойдёшь, значит. Остальных слева ищи, лошадь там же оставишь, — махнула рукой Рита и отвернулась.        Сири прошла за ворота следом. Внутри лагерь прямо-таки кипел жизнью по сравнению с безлюдной пустотой вокруг. Кто-то то и дело сновал мимо огромного зарешеченного провала в середине и проверял деревянные краны, ладил механизмы, кричал что-то другим, что топтались у зажатых под скалой построек. А те возмущались в ответ. Ралаимы бродили между ними серыми тенями, изредка рявкая на менее расторопных рабочих. Но, судя по всему, работа уже и завершилась. Всё больше людей подтягивалось к жилым помещениям и пряталось внутри, торопясь сбежать от холода. А Сири заметила, как сестра Наивность поднялась на первый уровень помоста и заговорила с какой-то другой женщиной, явно весьма высокой, указывая рукой на наёмников, увлечённых игрой в карты. Неужели та самая Похоть? Плохо дело, если она сейчас придёт здороваться… Тем временем высокая женщина заметила, куда смотрит Сири, и двинулась вниз, махнув ей рукой. Но на спасение пришёл чей-то крик, и Похоть направилась в другую сторону, хоть на время отвлёкшись. Сири пожалела, что не раздобыла хоть какой-нибудь шлем, чтоб прятаться. Одолжить какой-то у наёмников, полностью проигнорировавших её присутствие, едва ли бы вышло. Оставалось надеяться на удачу, которой не пришлось долго ждать.       Самый верх дощатого помоста засветился, воздух задрожал и будто бы загремело где-то в скале. Все люди разом замерли, кто-то попятился, наёмники схватились за оружие, а ралаимы как по команде поскидывали капюшоны. Свет над помостом сжался и обрёл формы человеческих фигур.        — Ну, началось, — прошептал кто-то сзади.