Тёмный наследник

Драко уже собирался домой, когда на столе с резким писком замигал почтовый колдоящик.  Он подозревал, что рыжая секретарша Поттера, имени которой он так и не запомнил, из личной неприязни настроила такой противный звук.  Малфой не спеша перевернул ящик и извлек пульсирующий шар, который тут же лопнул. В руке осталась коротенькая записка: «Зайди ко мне. ГП.» Обычно Поттер посылал патронуса или лично договаривался о встрече, рабочей почтой никогда не пользовался. Драко поморщился, покрутил в руках записку и не торопясь стал собираться. Возвращаться в кабинет сегодня он уже не планировал. Через десять минут Драко постучал и, не дожидаясь ответа, зашел в кабинет главы магической безопасности, привычно сел в кресло, откинулся на спинку и ослабил галстук. Поттер из угла, где он до этого перебирал папки в стеллаже, проследил за действиями гостя.  Он любил такого расслабленного и наглого Драко. Любил, когда тот так по-хозяйски вёл себя в его кабинете, так ненавязчиво демонстрировал себя. И когда только успел стать таким? — Поттер, что, уже не можешь дождаться вечера? Так необходимо снять стресс? Я вообще-то устал и хочу домой, принять нормальную ванную. Вопреки недовольному тону, блондин выгнулся в кресле, потянулся, запрокинул голову, выставляя на обозрение длинную белую шею. Он прекрасно знал, как соблазнительно выглядит в этот момент. — Вообще я хотел поговорить с тобой о работе, прежде чем идти с докладом к министру. Но сейчас я уверен, что и работа и министр подождут. Драко внимательно посмотрел и вместо ответа расстегнул верхние пуговицы рубашки. Уже через секунду Поттер скинул мантию и на ходу кинул заглушающее на дверь. — Я всегда думал, что в этом кабинете чего-то не хватает. Теперь я знаю — тут не хватает тебя, и без одежды, — зашептал Поттер. —  Я могу сделать всем одолжение и пересесть в этот кабинет, — ухмыльнулся блондин, спешно избавляясь от рубашки. Гарри облизнулся и припал губами к открывшемуся соску, Драко громко выдохнул и запустил руку в волосы партнера. Через полчаса они оба сидели обнажённые и расслабленные, Поттер обнимал со спины блондина и нежно водил руками по его животу и груди. Малфой, откинувшись назад и прикрыв глаза, наслаждался послеоргазменной негой. — Драко, что ты делаешь? Я тебя вызвал для серьёзного разговора, а ты меня соблазнил. — Разве? Я не заметил. И потом, не это ли моя основная задача — соблазнять тебя, — Гарри лишь махнул рукой. Он встал с кресла, не стесняясь наготы, достал сигарету и закурил. — Да, я должен признаться, ты оказался превосходным любовником. — А ты сомневался? — Нет, я не сомневался. Я был уверен, что ты другой. — А какой я? — Ты сам знаешь, не заставляй меня повторять. — Ты уж лучше повтори, а то у меня в голове появляются неприятные мысли. —  Ты потрясающий любовник, отзывчивый, страстный, открытый. Но помимо этого ты ещё и отличный специалист. Ты хорошо разбираешься в артефактах. Но главное это то, что ты отлично действуешь в экстремальной ситуации. — Поттер, к чему вся эта лесть? Тебе что-то опять нужно? Говори прямо. — Возможно, тебе будет интересно, что сегодня был суд над мистером Треем Фултоном. Это владелец артефакта, насылающего кошмары. Того самого, что чуть не прикончил тебя на прошлой неделе. Драко всегда удивляло, как его собеседник мог перескакивать с темы на тему: — И что? — Азкабан, пожизненно. — Он не рассказал, откуда у него это чудо маготехники? И зачем? — И да, и нет. Я уверен, что он действовал не один, но доказать это я не смог. На допрос меня не пустили. Поэтому довольствуемся только официальной версией. Он купил его на чёрном рынке артефактов в Германии. Сначала рассчитывал использовать для давления на конкурентов. Насылать кошмары и через них манипулировать. Первая жертва была экспериментом, после которого мистер Фултон понял, что не может управлять артефактом. Жертва умерла. Это была та молодая девушка, которую ты нашел в подвале с остальными. Зато он понял, что артефакт способен собирать чужую магию. — Но зачем ему это? — В этом основной вопрос. Он сам говорит, что хотел усилить предметы своего магазина, мощные тёмные артефакты стоят на рынке дороже чем те, что он продавал до этого. — Фу, как приземлённо. — Всё как обычно — деньги, сила, власть. На самом деле, Малфой, за мои последние пять лет работы, этот мотив был в 90% всех преступлений. Намного реже из-за мести или любви. — Но тебя что-то смущает? — Да. Я ему не верю. Я думаю у него был заказ, очень дорогой и очень опасный. Ему предложили что-то очень крупное, раз он согласился убивать, а теперь молчит. Скорее всего был дан Непреложный обет.  Даже сыворотка правды не помогает. Но, тем не менее, дело закрыто, преступник схвачен. — И ты это так оставишь? — Да. У нас нет повода копать дальше, есть только мое «нездоровое воображение», как говорит Рон. — Но можно же провести самостоятельное расследование. — Нет, Драко. В этом случае, без должных разрешений, самостоятельное расследование будет приравнено к превышению полномочий.  Но есть одна возможность все устроить. — Как? — блондин насторожился. Куда бы герой не вёл, ничем хорошим это не кончится. — Наконец-то я тебя заинтересовал. Теперь можно поговорить и о том, зачем я тебя позвал. Я хотел тебе предложить работать у нас. — Поттер, ты зовёшь меня в свой отдел психов? Или может к аврорам? Хотя зачем мелочиться, может сразу министром? —  Не истери. Ко мне в отдел не возьму, специализация не твоя, да и доведёшь ты меня. А вот отдел по исследованию и обезвреживанию артефактов это вполне для тебя. —  А такой есть? — Пока нет. Есть лаборатория, в которой работает Гермиона, но она не относится к министерству. Там они больше заняты исследованиями и созданием новых артефактов, в основном защитных, для авроров. — А почему они не относятся к министерству, если всё равно делают всё для вас? — Потому что не всю защиту можно создать с помощью «белой» магии, а как ты понимаешь использование «тёмной» магии противоречит идеологии министерства. — Но не противоречит идеологии героя? Во что ты играешь? — У героя есть здравый смысл. И я понимаю, что магия не делится на «добрую» и «злую». Магия это материя намного выше человеческого понимания о хорошем и плохом. — Поттер, я тебя зауважал. Ты познал истины чистокровных. Но что ты хочешь от меня? —  Чтобы ты занимался древними артефактами и обрядами. Чтобы консультировал по обезвреживанию, работал с центром Гермионы по созданию защиты от них. И изучил артефакт мистера Фултона, может так мы сможем выйти на заказчика. —  А на самом деле? —  Мне нужен отдел быстрого реагирования по обезвреживанию тёмных артефактов. Чтобы не где-то там, а тут, у меня под рукой. И человек, который не будет болтать лишнего. —  А если ещё честнее? —  А нужно ещё что-то? —  Конечно. Ты создаёшь новый отдел, который будет обособлен от тебя, и ставишь во главе меня, зная, что Малфоя никто в министерстве не будет рад видеть. Это значит, что фактически этот отдел будет подчиняться тебе. Не по иерархии, по сути. Контактировать отдел будет с центром Гермионы, который финансируешь ты. Ты сам собираешь артефакты и книги о них. Думаю, твои личные кладовые хранят больше секретов, чем всё министерство. Гарри засмеялся от этих слов: — Наверное мне нужно было выбрать более глупого любовника. Драко лишь презрительно фыркнул в ответ. — Не дуйся. У меня есть свои интересы, но они не первичны. Всё, что я сказал — правда. И плюс к этому мне нужна помощь, чтобы разобраться со своим наследством, в котором действительно есть некоторые секреты. — И ты действительно хочешь доверить эти секреты мне? — А кому, если не тебе? —  Своим друзьям. Тем, кому ты доверяешь, а не тому, с кем ты только спишь. —  Если ты ещё не понял, с тобой я не «только» сплю. Ты хороший специалист, лучший из доступных мне, — Гарри замолчал, вспомнив про сигарету, сделал несколько затяжек и продолжил уже тише: — и я тебе доверяю. Драко окатило тёплой волной. Ему доверяют, несмотря на все прошлое, а это многого стоит, даже больше проведённых вместе ночей.  — С чего бы это? Гарри не знал, как объяснить, что Драко был единственным, кто не знал о его артефакте нерушимого обета, наследии Блэков, и не пытался солгать. Все, даже Гермиона, пытались хоть раз нарушить данное Гарри слово, а он это чувствовал. Легко давать ничем не подкреплённые клятвы, а потом забывать про них. И только спустя время люди понимали, что обещание данное Поттеру обойти нельзя. А Драко ни разу не попытался обмануть, хотя он то как раз другом и не являлся. Вместо этого Поттер отмахнулся: — Верю и всё. — А почему бы тебя не нанять меня к себе? Зачем эта возня с министерством? — Малфой, ты неуправляемый, избалованный и капризный. Ты можешь вывести меня несколько раз за пятиминутный разговор. Если ты будешь работать на меня, то скоро один из нас сядет в Азкабан, а второй ляжет в гроб. А тут ты будешь подчиняться министру, у него выдержки больше. Драко улыбнулся, польщённый такими словами. В глубине души он знал, что Поттер рассказал ему далеко не всё. За недолгое общение он понял, что Гарри не так прост, и от наивного мальчика из Хогвартса у него остался только шрам на лбу. Теперь это расчетливый, умный манипулятор, достойный самого Дамблдора. Работа в министерстве и сразу на руководящей должности, пусть и маленького отдела, это большой шаг.  О таком, учитывая репутацию Малфоев, Драко не мог и мечтать. Он был из семьи, практиковавшей тёмную магию, а это, как правильно сказал Гарри, противоречит политике министерства. Сам он не смог бы попасть сюда на работу. Максимум как приглашённый специалист, но не в штат. Министерский значок, мантия, свой кабинет, конечно, он не откажется от этого. Даже если Гарри захочет оставить его своим любовником на всю жизнь, что вряд ли, или если заставит его проводить темномагические обряды, что более вероятно, Драко согласится. — Поттер, мне нужно подумать. — Я понимаю. Думай, пока я одеваюсь. Мне нужно доложить министру о новом отделе и твоём назначении. — Так это уже решено? — Да, но об этом решении знал только я. А теперь и ты. — А министр? — Министр занимается более важными вещами, это, по сути, незначительное изменение вряд ли его заинтересует, — Поттер откровенно врал. Как раз такое событие, как создание нового отдела и назначение его главой бывшего пожирателя, не могло не заинтересовать министра. Но, в тоже время, Гарри знал, что Кингсли согласится, будет протестовать, кричать, махать руками, но согласится.   Через два часа Гарри аппарировал в квартиру к Драко. Тот в домашней одежде сидел в кресле у камина и читал книгу о родовых обрядах на крови. Замечательное вечернее чтиво. Гарри устало плюхнулся на стул и положил перед собой папку. — Поздравляю Драко, теперь у тебя свой отдел. Завтра тебе подготовят кабинет на минус пятом этаже, и сможешь начать формировать отдел. — А почему не рядом с тобой? — Это небезопасно. К тому же ты входишь в состав отдела тайн, он тоже подчиняется мне, но у них свой распорядок и свой этаж. Министр настаивал на том, чтобы прикрепить тебя к аврорату. Я представил тебя и Рона вместе и мне стало страшно. От вашего сотрудничества министерство падёт быстрее, чем от пришествия нового Тёмного Лорда. — Поэтому ты так долго? — Драко не хотел этого говорить, но слова сами сорвались. — А ты меня ждал? — Ещё чего, — Драко ни за что не признался бы, что ждал Поттера. Он хотел совместной  ванны и ужина.  Но они не договаривались, и он даже не был уверен, что любовник вообще придёт сегодня. Поэтому задвинув свои желания, он быстро помылся и поел в одиночестве. — Обычно ты у министра не задерживаешься. — Сегодня Кингсли был не в настроении.  Видел бы ты, как он метался по кабинету. Он хотел бы отказать, но не мог, всё же мне пришлось пойти на небольшой компромисс. — Какой именно компромисс? — блондин насторожился. — Отдел можешь формировать сам, но каждого сотрудника нужно согласовывать с министром лично. Он боится, что ты создашь у него под боком слизеринскую тусовку. — Так и говори — сборище бывших Пожирателей. — Что-то вроде. Так что внимательно выбирай себе сотрудников, даже я не смогу тут тебе помочь. — А как министр смотрит на то, что у тебя в самом секретном отделе работают слизеринцы: я, Блейз, Панси, Бэддок? — О, у меня их работает намного больше, но мои тайные агенты неведомы даже министру, а вы вполне безопасны. — Гарри, Гарри, как ты с такой хваткой попал на факультет Гриффиндора? — Так же как и мой крестный. «Только истинный слизеринец может обмануть всех, в том числе и распределительную шляпу», — говорил мне Сириус. Правда в моем случае это было скорее случайностью, чем продуманным шагом. — Теперь понятно, почему маг из тёмного рода Блэков оказался на Гриффиндоре, но непонятно как ты — растяпа и лопух — стал таким хватким и сообразительным? — Драко давно мучил этот вопрос. Семь лет это много и все меняются, но чтобы так кардинально…  Без чужой помощи тут обойтись не могло. — Это всё Сириус. Именно он раскрыл мне глаза на мои способности, да и на весь магический мир в целом. — Отец говорил, что он мёртв. Его убила психичка Белла во время нападения на министерство. — Да, всё верно. Но не всегда смерть означает конец. — Что ты хочешь сказать? Он воскрес или может вовсе не умирал? Где он сейчас? — Сейчас он там, где и полагается быть мёртвым.  — Ничего не понимаю. — Драко, это долгая и не самая веселая история. — Так мы никуда и не торопимся. Ты начинай рассказывать, а я попрошу накрыть тебе ужин, у эльфов сегодня рыбное меню. Они тут недурно готовят, хоть и не всегда подстраиваются под вкусы каждого жильца дома. В общем, система общедомовых эльфов удобная, я даже отпустил своего, обратно в мэнор. — Присоединишься? — Я уже отужинал, но компанию тебе составлю с бокалом вина. Пока вызванный домашний эльф накрывал на стол, а Драко доставал из своих запасов бутылку белого вина, Гарри молчал. Внутренне он сомневался, стоит ли  все рассказывать.  Но если он собирался посвятить блондина в свои тайны и тем более просить помощи, то рано или поздно придется рассказать и про Сириуса. — Итак, Гарри, можешь начинать. Запасов вина у меня много, хватит, чтобы выслушать всю историю магического мира, не говоря уж о твоей, — подбодрил Драко задумавшегося собеседника. —  Я тебе верю, но ты должен дать слово, что всё сказанное останется между нами. Многое касается не только меня. — Непреложный обет? — Обещания достаточно. Гарри протянул вперед руку, так чтобы собеседник её видел. Драко пообещал всё сказанное сохранить в тайне. И как только он произнес последнее слово, кольцо на руке  Поттера сверкнуло. В другом случае Драко этого бы не заметил, но сейчас рука героя была повернута к нему. — Это кольцо семейная реликвия Блэков, — пояснил Поттер. — Они славились прекрасными легилиментами и окклюментами. У каждого древнего рода есть своя специфика магии. То, к чему они предрасположены:  Малфои — к кровной магии, Поттеры — к боевой, а Блэки — к воздействию на сознание. Это кольцо даёт возможность своему владельцу заставить людей соблюдать любое данное обещание. Самое интересное, что человек не сможет нарушить слово, даже если захочет. И более того, используя на нем легилименцию, не получится пройти блок кольца. Мне оно досталось от моего крёстного отца — Сириуса Блэка. — Ооо, — Драко вскочил с места. Наличие такого могущественного артефакта многое объясняло в поведении героя. Поттер мог вести переговоры с кем угодно, вступать в любые сделки и не бояться, что его выдадут. — Теперь, когда ты понимаешь всю серьёзность своего обещания, я могу начать, — Поттер отложил вилку, которой ел, откинулся на спинку стула и взял бокал с вином, покрутил в руках, но не сделал ни глотка. — После битвы в Хогвартсе я лежал в Мунго. Потом меня выписали и я остался один на один с собой в разваливающемся особняке Блэков. Рон и Джинни были в Норе, оплакивали брата, Гермиона пыталась восстановить память родителям. Это был самый сложный период, нужно было учиться жить заново, без высшей миссии, зато с кошмарами и неуверенностью в себе. С самого детства моя жизнь была предрешена. Сначала Дурсли решали за меня всё — от школы, где я буду учиться, до одежды, которую буду носить. Потом я попал в магический мир сразу под крылышко Дамблдора. Избранный, долг, предсказание, — одним словом, жить-то я так и не научился. После войны меня в оборот взял Кингсли, заставлял ходить на бесчисленные приёмы и интервью. Я всё больше погружался в депрессию. Моё восемнадцатилетие отпраздновали до тошноты пышным и скучным приёмом, а потом у меня на Гриммо собрались друзья. В этот день я получил странный подарок — кулон в виде часов. При этом мне его никто не приносил, не дарил. Я его нашёл, как будто дом сам мне его выдал. Не буду рассказывать всю предысторию, как мы с Гермионой открывали подарок, и как искали способ его активировать. Скажу только, что на это ушла целая неделя и неисчерпаемый ресурс библиотеки Блэков. В итоге, с помощью моей крови и простого обряда призыва, мы открыли кулон. Там было послание от моих родителей, запечатанное много лет назад. Но главное то, там был осколок души моего крёстного. Так я получил наставника, семью, смысл жить дальше — воскресшего, пусть и в виде духа, Сириуса Блэка.    — Поттер, это уже запредельный бред. Есть такая детская сказка про волшебного мальчика, которого вырастили домовые эльфы. У тебя вот также — герой, воспитанный призраком. Я даже не знаю, как это воспринимать. — Ты считаешь, что я вру? — Нет. Я не знаю. Это всё… слишком невероятно. И этот кулон... Я никогда не слышал про такую магию. — А про крестражи слышал? — Смеёшься? — Вот крестражи и осколок души чем-то похожи. — Хочешь сказать твои родители пошли на это? Это же тёмная магия. Не так. Это магия, которой брезгуют даже тёмные маги. — Да нет же. Общее что-то есть, но принцип совершенно разный. Давай я расскажу всё с самого начала. Была война, Тёмный Лорд бесчинствовал. Никто не знал, проживет ли ещё один день. Рождение ребёнка в таких условиях было большим риском, но с магией не поспоришь, она дарит потомка независимо от того, тяжёлое время или нет. Мои родители ушли с передовой, затаились, но они знали, что не смогут прятаться вечно. Они предполагали, что могут не пережить войну. Боялись, что если умрут, то некому будет меня защитить и научить всему. Тогда отец был последним представителем своего рода, а мама, как ты уже знаешь, чистокровная волшебница. Она была редким магом с высоким уровнем владения защитной магии. Они боялись за меня, тогда-то и пришла идея создать крестраж душ или осколок душ, на случай, если кто-то не переживёт войну. Сириус согласился стать крёстным отцом. В магическом мире это практически третий родитель. Но для ритуала нужен был четвёртый маг. Хвост хотя и отирался с ними, но был трусом и слабаком. Тогда Лили позвала Северуса. Он не любил отца, но был бесконечно предан моей маме, и сделал бы для неё что угодно. Так и сформировалась их ритуальная четвёрка. Нужно было создать артефакт, который способен вместить в себя погибшую душу и сохранить её. А когда придёт время, душа могла быть призвана в наш мир в виде духа. Этот дух смог бы учить меня и защищать. Артефакт темномагический, это часть семейного наследия Блэков. К сожалению, крестражи Лорда тоже берут начало из их семейных архивов. Как и всем артефактам такого уровня, требовалась жертва, но в отличие от крестражей, тут жертва должна быть добровольной. Немного изменив заклятье, сделали так, что первый погибший из их четверки активирует амулет. Но когда что-нибудь шло по плану? Через неделю после моего рождения были совершены все обряды, Сириус стал моим крёстным отцом, и в тот же день создали и заговорили артефакт. Он, кстати, замешан на моей крови и помимо всего является мощным оберегом. Для полной активации нужно было выждать четыре месяца, кто же знал, что у них не будет даже этого времени. До полного завершения ритуала оставался один день, когда Волан-де-Морт напал. Первым погиб Джеймс и его жертва, как мне объяснил Сириус, стала замыкающей в создании осколка душ. Лили умерла сразу же за ним, но ее душа не запечаталась в амулете, а попала туда, как вторая добровольная жертва. Никто точно не знает, что произошло тогда. Скорее всего в момент смерти отца проснулась родовая магия и приняла меня, как наследника, и тут же активировался амулет, заговоренный на меня, как на единственного владельца. Мама тоже что-то добавила, как я уже говорил, у нее была сильная защитная магия. Как результат, я остался жив после авады. Амулет активировался и стал ждать следующего погибшего, чтобы стать для него крестражем. Следующим, спустя много лет, погиб Сириус. Он то и попал под действие амулета и спустя пару лет я его призвал в наш мир. Но это ещё не всё. Поскольку для активации было задействовано две жертвы, то и души там поместилось тоже две, таким образом профессор Снейп так же запечатан в этой милой безделушке. Гарри достал из-под рубашки неприметный кулон, висевший на цепочке и покрутил в руке. Раньше видимо на нем был отвод глаз, потому что Драко ни разу его не видел на Поттере. — Значит они оба смогли вернуться? — Пока я призывал только Сириуса. Действие артефакта не безгранично. Сириус смог находиться со мной три года. После того, как он ушёл, я мог призвать Северуса Снейпа, но на более короткий срок. Пока я не вижу в этом необходимости. Профессор зельеварения слишком ценный союзник, чтобы его призывать без конкретной цели. — Значит Сириус Блэк обучал тебя? — Да. Я оказался последним наследником магии Блэков, а это один из старейших родов с огромным запасом знаний. Сириус помог вступить в наследие, восстановить дом, стать полноправным преемником рода. — А как же род Поттеров? — Он тоже старый, но они давно отказались от власти и растеряли часть былого могущества. Сила и магия передавались из поколения в поколение. Но вот знания, артефакты и обряды, были утеряны. После того, как бабушка с дедушкой погибли при странных обстоятельствах, отец пытался найти свои корни. Он хотел узнать что-то о родовом наследии, но вскоре появился Лорд, началась война и он не успел. Теперь это нужно сделать мне, я последний наследник рода и не должен позволить многовековому прошлому кануть в Лету. — Но как? — Я начал с Гринготтса, там не оказалось ничего интересного, кроме денег. Потом я искал древние склепы, поместья, когда-либо принадлежащие семье, иногда в таких домах скрыты тайники, которые может открыть только наследник. — И много нашёл? — Ещё с Сириусом мы кое-что отыскали, но недостаточно, — уклончиво сказал Гарри. — Для этого мне и нужна твоя помощь. — Рыться в древних склепах и искать твоё наследство? — Сначала разобраться с тем, что у меня уже есть. И дальше двигаться. Ты же артефактор, должен знать как найти семейные тайники. — Вот именно. Я артефактор, а не расхититель гробниц. Не жди от меня многого. Я посмотрю твои книги, записи, дневники, может там найдутся зацепки. — На следующей неделе отправимся. — Не на Гриммо? — Нет. Там только то, что не вызовет вопросов. Всё самое интересное находится в маленьком домике в Озерном крае. Тоже когда-то принадлежал Лестрейнджам. Но Сириус помог сделать из него прекрасное хранилище и убежище. К тому же там очень красиво и невозможно тихо, тебе понравится. — А Блэк тебя неплохо обучил. Это он помог тебе с карьерой в министерстве? — Благодаря Сириусу, который учил меня сам и советовал кого привлечь в качестве учителей, я понял, что наши знания, полученные в Хогвартсе, просто смешны. У меня был неплохой опыт в боевой магии и подкрепив его теорией, я легко прошёл в академию аврората и стал аврором. Про мое участие в судах я тебе рассказывать не буду, это было в самом начале. Тут больше заслуга крёстного — тогда он писал мои речи и они всегда работали. Меня это научило разбираться в людях. Не идти напролом, просчитывать на несколько шагов вперёд. Сириус был поистине Блэком: умный, коварный, целеустремленный. Если бы он не погиб, сейчас сидел бы в кресле министра. За три года, что он жил со мной, помог мне многое понять и переосмыслить. Заставил посмотреть на мир по-другому, научил правильно пользоваться своим положением и статусом. Тогда я перестал стесняться себя самого. — Ты скучаешь по нему? — Каждый день. Он был для меня и отцом, и другом, и наставником, и..... — Гарри запнулся, — тем, кто меня понимал и принимал, — продолжил он хриплым голосом. Видно было, что воспоминания давались герою нелегко. — И не было способа оставить его в нашем мире? Портреты вон живут веками, со временем они правда всё больше теряет целостность, но первое столетие вполне бодрые. — Гермиона нашла способ, но он отказался, — Поттер встал из-за стола, достал сигарету и отвернулся. — Грейнджер, она знала про Блэка? — Да, она жила на Гриммо вместе с нами. Он помогал ей тоже, и Рону. Но Рону в меньшей степени. У Драко зашевелилось что-то в голове, осталось только найти нужные данные и сложить их в одну картину. Панси рассказывала о том, что Грейнджер вслед за Поттером перевелась на домашнее обучение, а Уизел торчал в Хогвартсе. Но это не то, было что-то более важное. — Я как сейчас помню его последний день. Каждое слово, что он мне сказал тогда. В дальнейшем эти слова не раз давали мне силы не сдаваться. И у Драко щелкнуло: «Был момент, когда мы оба потеряли дорогого человека, человека которого любили, оба…» так говорила Грейнджер, когда он вывел её своими расспросами. Может ли быть что это был Сириус, точнее его дух? Если бы речь шла о нормальных людях, то нет, но это же Поттер и заучка, у них всё не слава Мерлину. То, как Гарри говорил о Сириусе, как загорались его глаза, когда он рассказывал о годах совместной жизни. Как он сник, когда речь зашла о второй смерти Блэка. Этот человек был ему дорог, очень.