Тёмный наследник

Гарри подошёл к окну и затянулся сигаретой, не чувствуя вкуса. Воспоминания как будто ожили и перенесли его на четыре года назад. Он был уже не в квартире, а в светлой гостиной особняка Блэков. Было десятое августа, совсем недавно отметили день рождение Гарри, — двадцать один год. Гермиона и он сам знали, что рано или поздно этот день настанет, ведь прошло ровно три года, как они призвали дух Сириуса Блэка. И они готовились. Последний месяц они перебирали древние трактаты библиотеки Блэков. Искали обряд, способный вернуть Сириуса в мир живых. Пока нашли только возможность продлить его существование как призрака. Не совсем то, что нужно, но уже что-то. Успокоившись, они ждали момента, когда можно будет поговорить с Сириусом и рассказать об их находке. Все произошло, как всегда, неожиданно. Гарри сидел в гостиной и перебирал бумаги. Он совсем недавно ушёл из аврората и возглавил отдел тайн. У него были далеко идущие планы по модернизации отдела. Сейчас он рассматривал новую структуру, которую они с Сириусом прорабатывали последние время. — Гарри, хватит сверлить взглядом эту схему. Начни внедрять и поймешь, что нужно улучшить. Идеальное решение на бумаге вовсе не значит, что оно останется таковым в жизни, — Сириус, бесшумно, появился рядом с Гарри. — Ты прав. Но я все равно немного нервничаю. Слишком многое тут взято из магловского мира. Не знаю, как это приживётся у нас. Но ты прав, нужно начать. А там, если что, мы с тобой всегда сможем подкорректировать. — Ты сможешь, — поправил призрак. Гарри вздрогнул, у него внутри все похолодело. — Я смогу, но с твоей помощью, — Поттер сделал вид, что не понял намека крёстного. — Гарри, дальше тебе придётся действовать самому. Моё время вышло, ты и сам это знаешь. Поэтому ни к чему долгие прощания, сегодня я уйду. — Сириус, об этом. Тебе не нужно никуда уходить. Мы с Гермионой последнее время разбирали архив Блэков и у нас есть одна мысль, — Гарри говорил быстро. Он всегда так делал, когда нервничал, словно боялся, что ему не дадут договорить до конца. — Есть один ритуал, его используют для призыва иных сущностей — силок дьявола. Это весьма муторный обряд, с его помощью обычно привязывают потустороннюю сущность к нашему миру. Если его перестроить, то можно создать что-то вроде якоря в нашем мире для тебя. Тогда ты сможешь остаться тут, с нами. А потом мы ещё что-нибудь придумаем. Я уверен, что можно как-то вернуть тебе тело, — Сириус не перебивал, но смотрел на крестника с грустью и болью. Став призраком, он принял облик не того усталого мужчины, которого знал Гарри, а молодого и энергичного, каким он был еще при жизни Джеймса и Лили. С чёрными слегка вьющимися волосами, подвижным лицом, неизменно лукавым взглядом. Он всегда выглядел так, будто замышлял какую-то шалость, глаза его лучились весельем и теплом. И даже в сложных ситуациях, особенно в самом начале их совместной жизни, он оставался таким, готовым смеяться над любой трудностью, подкалывать вместо того, чтобы злиться. Во многом такой подход и помог ребятам быстрее оправиться от потерь войны. Но сейчас он был серьёзен. — Гарри, отпусти меня. Я и так тут задержался, обманул все законы природы и пробыл с тобой лишних три года, теперь мне пора. — Но ты можешь остаться. Этот обряд… — Гарри не договорил, горло сдавило от подкатившего комка. — Гарри, послушай, мертвым тут не место, нарушать законы вселенной чревато. Я и так получил больше, чем мог мечтать, оставил свой след в тебе. Теперь я уверен в твоих силах. Ты сможешь постоять за себя, что бы ни случилось. Знания семьи Блэк не пропадут. Ты же встретишь свою настоящую любовь. И теперь, я уверен, ни предрассудки, ни общество, не смогут помешать тебе быть счастливым. Поттер как заведённый мотал головой и еле слышно шептал: «Нет, нет». Пока ещё он держался, шумно сглатывая и не давая слёзам пролиться. — Гарри, соберись. Я пока пойду, поговорю с Гермионой. Думаю, она тоже расстроится, потому постарайся взять себя в руки, ей понадобиться твоя поддержка. Примерно через полчаса Гермиона вошла в гостиную в слезах, за ней привычно вышагивал в воздухе Сириус. Эта его манера передвигаться родила немало шуток у ребят и была признана самой «летящей походкой». Гарри сидел на том же месте, где его оставил крёстный, и невидящим взглядом смотрел в бумаги, всё еще лежащие перед ним. — Но почему ты уходишь, бросаешь нас? — сквозь слезы повторяла Гермиона. — Дети, вы пока не видите главного. Можно играть с магией, но нельзя играть с самой жизнью. Ты же умница и сама знаешь основы — нельзя менять прошлое, нельзя воскрешать мёртвых, нельзя нарушать магические клятвы. — Сириус! — Гермиона не смогла сдержать нового потока слёз. Мужчина грустно улыбнулся и протянул руку к волосам девушки. Он гладил её по голове, хоть она и не чувствовала призрачных прикосновений, но это позволяло ей успокоиться. — Я не смогу без тебя. — Сможешь. И ты, и Гарри. Тоже мне придумали. Вцепились в старого призрака и выдумали себе чувства. — Ты знаешь? — Конечно, знаю. Я же не слепой. И это ещё один повод не задерживаться тут. — Почему? — Пока я здесь, вы так и будете за меня цепляться, не начнёте жить самостоятельно и строить свою жизнь. Мне больно смотреть на это. — Ты не понимаешь. Ты просто не знаешь, на что способна любовь. — Ошибаешься, я прекрасно понимаю, — всего на мгновение он позволил чувствам проступить на его лице. Это была та самая боль утраты, которую может узнать каждый влюблённый, которому было суждено потерять свою любовь. — Гарри! — громко позвал Блэк, отворачиваясь от рыдающей девушки, завершая тем самым разговор. — Мне пора. Принеси часы. Гарри дрожащими руками достал из кармана кулон-часы, раскрыл их и положил на стол. Сириус посмотрел ему в глаза и повернулся к Гермионе: — Помните, чему я вас учил, не позволяйте никому вами манипулировать. И ещё. Когда придёт Снейп, напомните ему, что он все же проиграл мне спор, а права своего выигрыша, как и всё наследство, я передаю тебе Гарри. — А что за спор и какой выигрыш? — вытирая слезы рукавом, спросила девушка. — О, этого я вам не скажу. Но Снейп не хуже меня знает, что магические клятвы нужно выполнять, так что наслаждайтесь. Удачи и помните, я за вами слежу. Так что вы уж порадуйте старика, будьте счастливы, — с этими словами он подошёл к столу, протянул руку к часам. В этот раз она не прошла сквозь предмет. Как только кончики пальцев коснулись артефакта, они исчезли, за ними растворилась рука до локтя, дальше сам призрак закрутился смерчем и втянулся внутрь. Гермиона смотрела широко раскрытыми глазами, а по щекам катились слёзы. Гарри шагнул к подруге и обнял её. Он обещал себе быть сильным не плакать, не срываться ради неё. Теперь он глава рода, мужчина в доме. Теперь он тот, кто должен нести ответственность за себя и за подругу. Она ради него пожертвовала многим и ни разу не упрекнула, не поставила в укор ни разрыв с Роном, ни отказ от карьеры в министерстве, ни отсутствие подруг и друзей. Она была единственной, кто не бросил его после войны. Она не отказался от него, несмотря на магические срывы и истерики, когда приходилось чинить весь дом и держать за руку по ночам. За последние три года они стали семьёй, настоящей, крепкой. И сейчас они потеряли члена этой семьи. Смогут ли они сохранить себя, свои отношения, свою привязанность, время покажет. Сейчас же они чувствовали, что остались одни на всём свете. Гарри гладил длинные волнистые волосы, успокаивал, и в тоже время пытался унять своё болезненно сжимающееся внутри сердце. Им обоим было больно, и эта боль связывала и делала ещё ближе. Неизвестно, сколько они так простояли, прижимаясь друг к другу, ища поддержки в чужом тепле. Появился Кричер и с обычным кряхтением сообщил, что ужин готов и ждёт в столовой. Есть не хотелось, но старый домовик разбил возникшее оцепенение. Они молча пошли в столовую, Гарри сходил в подвал за вином. Принёс сразу несколько бутылок, даже не взглянув, что именно взял. Первая бутылка закончилась в гнетущем молчании, стало немного легче. С первыми глотками следующей бутылки прорвались слова, бесконечным потоком. Они вспоминали. Всё, что запомнилось за последние три года. Как они впервые увидели Сириуса, открыв осколок души. Как было тяжело первое время, Гарри со своими послевоенными срывами и проблемами после убийства Лорда, Гермиона болезненно переживавшая отсутствие родителей, Сириус со своими нравоучениями и гиперзаботой. Было сложно. Порой неловко, порой весело. А потом всё закрутилось: сначала учёба и экзамены, потом стажировка и бесконечные суды. Гарри до ночи пропадал в министерстве — то в аврорате, то в суде. А вечером они с Гермионой и Сириусом разбирали старые архивы, по крупицам собирая информацию о древних обрядах и артефактах. Искали, что может помочь Гарри вернуть себя прежнего. Они поняли, что выигранная война это только начало пути и чтобы пройти его до конца, нужны знания и влияние. Гарри выстраивал карьеру и закреплял свои позиции на политической арене. Гермиона занималась сбором и изучением информации. Вскоре открыли научный центр, работающий автономно от министерства. Вспоминали, как Гарри открыл в себе влечение к собственному полу. И как Сириус чуть ли не лекцию читал по половому воспитанию, а Гарри, здоровый лоб, сидел и краснел. Как они вместе строили планы по внедрению изменений в текущую политику, как по вечерам Сириус рассказывал байки про школьные годы. Это молодое поколение знало сурового профессора Снейпа, высокомерного Люциуса, безумного Руквуда. А для Сириуса это были его ровесники, учившиеся вместе и устраивающие друг другу мелкие пакости, соревнующиеся, а порой напивающиеся вместе. И конечно, он много рассказывал о родителях Гарри. Казалось, что со словами выходила боль, и потому они не замолкали. Уже под утро они сидели на полу у камина, допивая пятую бутылку вина. А потом слова закончились, и накатило отчаяние, которое нельзя ни выплакать, ни выкричать, только пережить. В эту ночь Гермиона и Гарри переспали первый и последний раз, глуша друг в друге боль от потери любимого человека. После этой ночи они приняли решение остаться друзьями и более вопрос влюбленности в Сириуса никогда не поднимать. Они смогли сохранить дружбу, пережить потерю, но каждому из них это далось нелегко. Гарри сначала пустился в разгул, заводил любовников и любовниц, даже не запоминая имён. Потом резко остановился и закрылся. Он смог выстроить свою жизнь, но больше он никого не подпускал близко к себе, его сердце казалось зачерствело, там царил расчёт и холод. Гермиона напротив, зациклилась на поиске «идеального человека», шло время, а такого всё не встречалось. В конце концов, она уехала с Гриммо и позволила себе завести роман, не на всю жизнь, а ради отношений, пусть и недолговечных. Сначала было сложно, после стольких лет, когда единственным мужчиной в её жизни был Гарри. Но, постепенно, она смогла отпустить прошлое и сейчас уже несколько месяцев встречалась с Блейзом Забини. Она не была влюблена и не строила планов, но ей было приятно проводить время в компании мулата. Она наконец-то почувствовала себя девушкой, а не просто другом. И Гарри был за неё страшно рад. Поттер, погруженный в свои мысли курил неизвестно какую по счету сигарету. Драко нервно вертел на пальце фамильное кольцо, не спуская глаз с Поттеровского затылка. По напряжённой позе и подрагивающей в руках сигарете он понимал, что сейчас его собеседник находится далеко отсюда. Малфой перебирал в голове услышанные факты, пытаясь понять, какие ещё тайны могут скрываться в прошлом героя. То, что они были, Драко не сомневался, так же как и в том, что они ему не понравятся еще больше.