Океан желаний

      Форкс был взбудоражен с самого утра, а точнее — с девяти тридцати по местному времени, когда шериф Свон и поисковая команда нашли личные вещи пропавшего парня и его тело недалеко от Портланда. По словам шерифа, были обнаружены одежда и обувь Эша, исходя из описания, данного как Кайей, так и его матерью. Вещи были испорчены, все в грязи и засохшей крови, из-за чего ткань сморщилась, так как явно пролежала на том месте несколько дней. Тело было обожжённым настолько, что невозможно точно сказать, кому оно принадлежало, поэтому личность пришлось устанавливать по зубам и группе крови, оставшейся на одежде.       При вскрытии было обнаружено, что парень погиб в результате поджога, скорее всего, умышленного, потому что в лесу никаких признаков пожара не было, кроме места, на котором был найден Эш. Несмотря на это, никаких следов горючего вещества не было, что создавало ещё больше вопросов.       Оставалось много вопросов. Почему его не убили сразу на месте, где была оставлена машина? Как он попал на границу с Портландом? Почему его вещи нашли отдельно? Почему именно он? Что это за банда, которая убивает невинных людей?       Впрочем, перемещение на территории легко можно было объяснить тем, что либо он сбегал от преследователей, либо его туда намеренно перевезли. В том, что замешана банда, у полиции сомнений не было — один человек не смог бы за такой короткий срок замести следы, да и действовали они похожим образом. Не было никаких вещественных доказательств, которые бы указали на личность того, кто совершил это.       Других людей, пропавших таким же образом, однако, до сих пор не нашли, но раскрытие хоть одного дела уже было чудом для полицейского отдела Форкса.       — Сиэтл рвется стать чемпионом страны по количеству убийств. Девять нераскрытых происшествий за последние две недели. Смею предположить, что данный случай — исключение, либо он вовсе не связан с чередой исчезновений, — так сегодня днём высказался шериф Свон, когда мистер Мейсон встретился с ним возле дома.       Листовки с изображением Эшера, улыбчивого и робкого парня из Форкса, срывали со стен магазинов, дверей, столбов, доски пропавших.       Похороны были назначены на следующий день. Казалось, пришёл весь город: ученики старших и средних классов, некоторые из которых даже не знали Эша, учителя, школьный персонал, пожилые люди, семьи. Все они стояли на достаточно большом расстоянии, поэтому две фигуры — женщины и девочки — выделялись.       Кая старалась не смотреть на мать друга, из которой, казалось, выкачали жизнь, однако даже это не спасало от мыслей, которых она пыталась избегать со дня его исчезновения. Ведь если бы он не поехал за ней, то сейчас был бы жив. Его родственники не стояли бы над могилой. Да, в глубине души девушка всё ещё винила себя, несмотря на слова шерифа и родителей о том, что она к этому не причастна. На месте парня мог оказаться любой другой человек, однако ему не повезло оказаться там. Более того, пропавшие люди не имели общих признаков, значит, нападение банды было неумышленным.       Это пугало ещё больше.       Улики противоречивы, вещественные доказательства ужасны, нет ни одной зацепки, которая хоть немного, но помогла бы.       После разговора отца с шерифом Кая, уже сидя в своей комнате, хаотично размышляла о том, а не был ли тот парень или мужчина на остановке в Сиэтле кем-то, кто мог быть причастен к убийствам? Нервно усмехнувшись, она запустила руки в короткие волосы, потянув на себя: приятная боль прошибла кожу, и девушка немного расслабилась.       Если её мысли верны, то и она в тот вечер могла стать случайной жертвой. Стоило благодарить Лэйхота за неожиданное, но своевременное появление.       Наверное, стоило рассказать об этом инциденте родителям, но тогда исход был бы один: выходить из дома ей бы разрешили только в школу. Мать, очевидно, подумала, что к её царапинам был причастен Пол, а не её выдуманная история, но странно, что отец не стал задавать вопросов, касающихся этой темы. Кая вспомнила, как был взволнован Лэйхот, однако и он с ней не говорил насчёт произошедшего. Может, просто не хотел вспоминать неприятное? Девушка вспомнила разговор парня по телефону, когда он буквально шипел в трубку, перед тем как уехать. Возможно, Пол что-то и знал.       Желание написать ему и спросить об этом напрямую было слишком сильным. Девушка даже пару раз набирала текст, однако так ничего и не отправила ему. А что, если он действительно ничего не знает и вообще уже забыл про того преследователя? Это было логично предположить: в конце концов, она ему никто, и проблемы постороннего человека волновать его не должны.       Наверное, было эгоистично сейчас вместо того, чтобы страдать по убитому другу, думать о собственной жизни и том дне, однако Мейсон отмела все предубеждения. Жизнь продолжалась, и от этого не уйдёшь. Так некстати вспомнилась цитата из её любимой книги: «Не жалей умерших, Гарри. Жалей живых, и в особенности тех, кто живет без любви». Сделать для семьи Эша она ничего не могла — его мать пресекала любые попытки финансовой помощи, что было странно, поэтому Мейсон сосредоточилась на своей.       Её мама, Фрида, казалось, с объявлением новости об обнаружении тела Эша выпала из реальности. Папа работал круглыми сутками, поэтому не видел, что с его женой, но Кая видела. И понимала, почему так происходит.       Сидеть с матерью вечером и смотреть комедию, которую не любила Кая, было странно. Она даже приготовила любимый отвратительный попкорн мамы с банановым вкусом, который нашла в шкафу. Женщина рассеянно улыбалась на шутки актёров, а после внимательно посмотрела на сонную дочь.       — Прости меня, пожалуйста, — прошептала она, встретив недоуменный взгляд Кайи.       — За что?       — Наверное, не стоило сюда переезжать, — пожала плечами Фрида. — Сейчас бы не пришлось переживать это снова.       Кая сердито сжала губы. Разумеется, мама винит себя. Думает, что если бы они остались в Норвегии, то были бы в безопасности, и первый знакомый бы не умер при неизвестных обстоятельствах. И всё равно, что это от неё не зависело.       — Ты прекрасно знаешь, что там бы тебе было ещё хуже. И то, что происходит здесь, — не твоя вина. Поэтому даже думать не смей о таком.       Фрида молча смотрела на дочь, не понимая, когда она так быстро выросла. Её даже восхищало её равнодушие — миссис Мейсон бы так не смогла.       — Возможно, ты права, — пробормотала она, а после откинула плед в сторону, собираясь встать с дивана. — Утром почту принесли, нужно забрать.       — Давай я.       Кая бы никогда не призналась в том, что стены родного дома её душат. Сидеть в зале было невыносимо, поэтому прогулка даже до почтового ящика была спасительной.       Накинув куртку на чёрную пижаму, Кая вышла на улице, плотно закрыв входную дверь. Приятный тёплый свет, лившийся из фонариков, которые мама повесила на террасе, освещал дорогу, однако в этом не было необходимости: улица итак была светлой. Быстро спустившись к почтовому ящику, Кая остановилась и вдохнула прохладный ночной воздух.       Девушка любила прогулки по ночам, когда жила в Норвегии, но сейчас это казалось невозможным. Она просто боялась появляться в тёмное время суток одна, особенно вдалеке от дома.       Вставив ключ в отверстие ящика и прокрутив его несколько раз, Кая потянула крышку на себя, однако та не открылась. Заклинило? Или она прокрутила не в ту сторону? Такое могло быть. Нахмурившись, Мейсон ещё раз дёрнула. Ничего не произошло.       — Говорила же папе, чтобы он смазал эту штуку, — пробубнила она, со злости хлопнув здоровой рукой по железке.       Недовольно сложив руки на груди, Кая уставилась на дом Свон, в котором ярко горел свет, из-за чего становились видны силуэты трёх людей. Очевидно, семейство сегодня принимало гостя.       — Помочь?       — Чёрт!       Кая резко развернулась, выставив перед собой руки, словно это могло чем-нибудь помочь. Сказать, что она испугалась, — ничего не сказать! Сердце бешено билось, даже руки немного тряслись — результат сегодняшних размышлений о банде убийц.       — Почти, — улыбнулся Лэйхот, хотя при таком освещении его улыбка больше напоминала оскал.       Кая мысленно хнычет от несправедливости жизни. Почему всегда он? Даже сейчас: стоит весь такой самоуверенный и наглый напротив её дома. А вдруг он маньяк и помешался на ней? Иначе как объяснить, что Лэйхот постоянно оказывается рядом. Тем более, факт того, что он ночью пробрался в её комнату и остался незамеченным, не добавлял ему баллов в копилку доверия.       — Ты меня преследуешь? — скучающим голосом интересуется она, спрятав дрожащие руки в карманы куртки.       Пол прекрасно слышит, как быстро бьётся её сердце, замечает дрожь на коже, неприкрытой вещами, понимает, что испугал. Внутренний волк недовольно ворчит, да и сам Лэйхот не испытывает от этого удовлетворения: за прошедший месяц он не сделал ни одной хорошей вещи для неё.       — А если и так, то что?       Мейсон молча указывает рукой на дом шерифа Свона, расположенного неподалёку, и смотрит с таким видом, словно он спросил невероятную ерунду. Пол хочет усмехнуться, но сдерживается: если бы он захотел украсть девушку, то никто бы даже сначала не заметил её пропажи.       — Нам нужно поговорить.       Пол смотрит на девчонку и понимает, почему духи смогли посчитать их идеальной парой. Несмотря на внешнюю холодность, равнодушие и грубость Кая была очень похожа на него самого. И это не могло не волновать.       — Нет.       — А я и не спрашивал, — ухмыляется Пол. Он замечает поджатые губы и возмущение во взгляде, которое та упорно пытается скрыть. — Я хочу извиниться. Всего лишь.       Знала бы она, какого труда ему стоило произнести эти слова. Мейсон криво усмехается, окинув парня долгим взглядом.       — Надо же, — тянет Кая.       — Прости, что принёс тебе столько проблем, — раздельно произносит слова Лэйхот, — что втянул тебя в это. Не знаю, что тогда на меня нашло, — он прекрасно знал. — Я просто хотел нормально провести время с тобой. Наша первая встреча немного не задалась. Да и остальные тоже.       Кая внимательно слушает парня, замечая, сколько сил он прилагает, чтобы извиниться перед ней. Ей на самом деле приятно.       — Не знаю, что творится у тебя в голове, да и разбираться с этим не особо хочу, — немного лукавит Мейсон, вспоминая вечера, когда она пыталась проанализировать его поведение. — До недавнего времени ты меня не интересовал, и, видит бог, я пыталась быть милой, однако ты сам понимаешь, что если любое наше взаимодействие приводит к подобному, — Кая поднимает левую руку чуть выше, демонстрируя бинт, — то ни о каком нормальном отношении и речи быть не может.       — Я не хотел причинить тебе вред.       Лэйхот с сожалением смотрит на руку наречённой и отметает навязчивое желание самому проверить, как идёт процесс восстановления. Он бы лично отвёз её в больницу, даже вытерпел бы вампирский запах доктора Каллена, лишь бы убедиться, что с ней всё в порядке. Он немного морщится, когда осознаёт, что в его жизни эта белокурая девчонка стала занимать слишком много места, да и в принципе — многие его действия и настроение стали зависеть от неё.       — Но получилось так, — качает головой Мейсон. — Я благодарна тебе за то, что ты купил мне новый альбом, однако…       — Все заслуживают второго шанса, верно? — Лэйхот пытается улыбнуться, но выходит криво.       Мейсон хочет отрицательно покачать головой, но что-то внутри не даёт этого сделать. Возможно, это ожидание от него действий или банальная заинтересованность, всё-таки, он плохой парень. А плохие парни всегда нравятся хорошим девочкам. Хотя насчёт «хорошей» она бы поспорила. Поэтому она просто говорит:       — Открой ящик.       С одной стороны, никто не запрещает ей получить от него помощь или информацию, которую он ей несомненно предоставит. С другой стороны, стоит ли игра свеч? Она честно признавалась, что ей не нравится его характер, поведение, манера общения, так почему же она просто не может сказать ему «нет»? Ведь это решило бы все проблемы.       Лэйхот чувствует лёгкость в груди от того, что Кая не дала отрицательного ответа. Она вообще ничего не дала. Значит ли это, что всё не так плохо, как он думал? Скорее всего.       Он одним движением прокручивает ключ, отмечая неисправность почтового ящика, и открывает крышку, извлекая газету и несколько толстых писем, на которых видит имя и фамилию матери Кайи.       — Пожалуйста, — протягивает ей бумажки, которые она быстро забирает из его рук.       — Спасибо.       Разворачивается и уходит. Пол удивлённо смотрит ей в спину, так и не получив ответа. Нет, так точно не пойдёт, не с тем связалась.       — Завтра заберу тебя из школы, — кричит он, чтобы она точно услышала.       Парень удовлетворённо хмыкает, когда замечает, как Мейсон от неожиданности хочет повернуться в его сторону, однако сдерживается, и слышит тихое, но ехидное бормотание «ага, конечно». Наверное, ему всё же стоит быть с ней более деликатным. Он наблюдает за ней до тех пор, пока Мейсон не закрывает дверь.       Джейкоб вышел из дома Беллы, пожав руку Чарли, и направился к Полу. Лэйхот поморщился. Появление чужого вампира, запаха которого они не знали, было опасно, особенно учитывая то, к кому в дом он пробрался. Эта вонь пропитала всю комнату Беллы Свон, он даже отсюда чувствовал эту гниль, однако до девчонки пиявки ему дела не было. Гораздо важнее было то, что кровосос не посетил дом Мейсонов.       Полу казалось, что вампирская вонь уже насквозь пропитала его одежду и осела на коже, и это каждый раз заставляло парня брезгливо морщиться и пытаться хоть как-то вытравить подробную мерзость. Глядя на Сета, Джейка и Эмбри, он даже не мог сказать, что они испытывают от этого неприязнь, может, только дискомфорт, и Лэйхоту было действительно странно осознавать, что он единственный так агрессивно реагировал на это «чудесное благоухание».       После появления рыжей пиявки и неизвестного кровососа прочёсывание леса на их территории каждые восемь часов посменно стало уже надоедать, но ещё больше его раздражало то, что Свон опять требовала много внимания к своей невзрачной персоне, и им приходилось в свободное время караулить её дом. Впрочем, следил он не за ней. Его беспокоила лишь Кая. И, наверное, её родители, с которыми он был частично знаком. Чарли Свона тоже было жалко, всё-таки, мужик был неплохой и весёлый и не заслуживал глупой смерти из-за глупого желания своей дочери совокупиться с кровососом.       Единственную радость приносило то, что скоро у него появится возможность убить несколько кровососов, и сделает он это профессионально и от души.       Наблюдая за Мейсон после дня на пляже, Лэйхот часто сравнивал себя с мазохистом: вот она, руку протяни, такая желанная и его, но нет. Кая будет его, только если сама будет так считать. В конце концов, не зверь же он, чтобы заставлять другого человека.       Пол криво усмехнулся этой мысли.