Свобода

— Бермуды на них всех нет, — устало вздохнула Розамунд, помассировав тонкими пальцами с французским маникюром виски, начавшие седеть раньше положенного. Она прикрыла глаза, вновь не сдержав вздоха, а после замолчала окончательно, лишь разочарованно надула губы, раздражённо цыкнув.       В комнате тихо тикали настенные часы и скрипело кресло, на котором крутилась Розамунд, думая о чём-то своём. Тсунаёши, сидевший недалеко от стола босса на своём законном месте, безразлично пожал плечами и продолжил разбирать бумаги, которые скопились за три года его отсутствия. Он даже всплакнул от ностальгии: как же было скучно вдали от семьи, от его отряда!..       Правда радость тут же сошла на «нет», стоило только увидеть бухгалтерский отчёт за этот год. Сжечь бумажонку Тсуна был бы рад, да только непосредственная близость к Розамунд, которая терпеть не могла подобного отношения к важным документам (хоть сама и была не особо аккуратна в этом плане), заставила его резко передумать. Так что скривившись, Тсуна просто отложил отчёт в сторону, обещая своему отряду, распоясавшемуся за то время, что он невольно провёл в качестве кандидата на место Дечимо Вонголы, хорошую головомойку. Сломать тренажёрный зал! Это же сколько он будет выслушивать лекции Шена — главного бухгалтера семьи? Представить даже страшно… — Вот уж не ожидала я подобного от неумелых школьников! — всё же спустя пару минут, вновь заговорила Розамунд, сложив руки перед собой и поставив на них подбородок, забавно скривив тонкие губы. — Нет, серьёзно, ты уверен, что они не матёрые мафиози? К их предательству даже с юридической точки законов мафии не подкопаешься! А мне так хотелось поквитаться с ними за совершённое предательство. Тсунаёши, я, вообще-то, с тобой разговариваю! Не веди себя так, будто тебе всё равно! Предали тебя, а обидно мне! — Оставьте это, босс, — улыбнувшись уголками губ, ответил Тсуна, не поднимая взгляда на Розамунд, боясь увидеть столь не красящий её гнев в серых глазах. Сама Роза сидела в мягком кожаном кресле, на которое давно засматривался Савада — выглядит уж больно удобно! А у него от старого болит спина. «Возможно, мне стоило давным-давно купить новое. Надо будет не забыть спросить у босса, где она его достала», — сделал себе мысленно пометочку Тсунаёши и, прокашлявшись, уже продолжил вслух: — в конце концов, не предай они, предал бы я. Но это вызвало бы намного больше неудобств, так что всё обернулось как нельзя лучше. Поэтому давайте забудем об этом. — Не люблю я в тебе эту черту: «кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую», — фыркнула беззлобно Розамунд, тряхнув короткими рыжими волосами. — Неужели ты им даже самую малость не хочешь жизнь попортить, а? Я даже тебе разрешение на это дам, честно-честно! — Зачем? — искренне удивился Тсунаёши, посмотрев на босса своими большими карими глазами, вызвав у той прилив новой волны обиды и гнева за то, что кто-то посмел обидеть такое милое и светлое существо, как её младший брат. — Смысл мне мстить самому? За меня это сделает мир… Ну или точнее — новый босс Вонголы. На редкость бесполезный и бестолковый человек, как по мне. — Если на чистоту, то не нравится мне твоё халатное отношение к ситуации с «ракушками». Пусть только попробует этот мудак… — Босс! Ну не выражайтесь! — возмутился Тсунаёши, в шутку пригрозив пальцем Розамунд. Та сдержала смех, смотря на то, как смешно сердится хранитель, но поспешила его успокоить: — Поняла, поняла. Какой ты вредный, Савада!.. — прокашлявшись она продолжила. — Если этот «очень нехороший человек» будет мутить воду в мафии, то нам придётся вмешаться. А мне будет так лень исправлять все его косяки! Ты же сам знаешь, что «королевская семья», — на этих словах она показала кавычки пальцами, насмешливо фыркнув, ибо знала, кто позволил Вонголе оставаться на вершине теневого мира, — это не рядовые мафиози, с ними проблемы могут вылиться в полноценные войны, плавно затрагивающие мирное население. И тогда этот осиный рой будет сложно остановить. Лишний геморрой, как по мне. — Босс, не забывайте, ради чего была создана наша семья, — спокойно ответил Тсунаёши, мысленно пожурив Розамунд за излишнюю лень. Хотя, стоило признаться самому себе, что с Вонголой он тоже не хотел бы иметь дел. Иначе им придётся вывести свою семью из тени, а последний раз это было во времена Рикардо, второго босса Вонголы.       Faciem* была самой старой организацией, древней как мир, древнее многих королевских династий. Изначально, «Грань» была лишь организацией, в которой состояли двенадцать учеников шаманов, которым те даровали свою мудрость и свои силы — подарили пламя. И мир получил своих праведников, мудрецов, которые из уст в уста, от одного потомка к другому, передавали знания, оставаясь в тени человечества, помогая или игнорируя его проблемы. Чуть позже они объединились в орден, который был обязан защищать систему Три-ни-Сетте и потомков шаманов. А когда появилась предпосылка к появлению такой прослойки теневого мира, как «мафия», орден Faciem сам залезл в эту «жижу» по уши, переквалифицировавшись в мафиозную семью, так как получили указание следить за новой тайной силой мира, в рядах которых стали появляться «горящие», как и они сами. А позже Шахматноголовый отдал две оставшиеся части Три-ни-Сетте людям, что только добавило головной боли Faciem.       И Ева-Патриция Розамунд Бланк, будучи двадцать седьмым боссом семьи Faciem, на деле же чёрт знает каким потомком главы ордена «Грань», уже изрядно подустала от обязанности, которая лежала на плечах её и её хранителей. Но свято чтя память о предках и своём отце, она продолжала играть роль хорошего босса. — Да, да, — закатив глаза, ответила Роза, жестикулируя при этом, — «Мы — посланники самих шаманов, обязаны защищать мир от обладателей пламени и «горящих» от мира, не позволять Три-Ни-Сетте попасть в плохие руки и наоборот…» И так далее, бла-бла-бла. Помню я слова отца, не надо мне их снова цитировать. Ты же не учебник по истории в самом деле, Тсунаёши! Просто, если ты не забыл, то систему мы больше охранять не обязаны, поэтому я хочу чуть больше личного времени. — Судя по стопкам на вашем столе, у вас его чересчур много, — хмыкнул Тсуна, головой кивнув на белые башенки, аккуратненько выстроенные и помеченные по важности на краю стола. Розамунд пробормотала что-то нечленораздельное и принялась за выполнение своей работы, стащив один листик с самой верхушки ближней стопки. — Вредина-Тсуна, — показав язык хранителю, обиженно заявила Роза и взяла в руки ручку, принявшись вчитываться в строчки очередного отчёта. Савада понаблюдал за ней с минуту, а после спокойно выдохнул и тоже вернулся к своей работе.       И в кабинете снова воцарилась тишина, прерываемая только тихим тиканьем часов с кукушкой и скрипом ручек.

***

      Сидя вечером в гостиной, попивая с боссом чай — это была традиция на протяжение многих поколений, когда босс со своими хранителями проводит час, в непринуждённой обстановке подводя итоги недели, — Тсунаёши разморило, от чего он сонливо потёр глаза. Может его клонило в сон от усталости и перенапряжения, может из-за хорошего чая, а не той дряни, что он пил последние пару лет, а может из-за акклиматизации, во всяком случае Савада чувствовал, что ещё немного и точно заснёт прямо на этом кресле. Но он не хотел нарушать традицию, поэтому по собственному желанию продолжал изображать бодрость и сидеть в гостиной. Да и не только поэтому. — Может тебе всё-таки пойти спать? — спросила Розамунд, легонько коснувшись плеча Тсуны. Тот помотал головой и сделал глоток успевшего остыть чая, словно пытаясь показать, что он в полном порядке. — Нельзя нарушать традиции. — Ну что за излишний педантизм, Тсунаёши? — всплеснула руками Роза, поправив прядь, убрав её за ухо. — Как твой босс, я разрешаю тебе пойти в свою комнату и нормально выспаться. Мне нужны здоровые хранители, а не невыспавшиеся упыри, ясно? — Босс, ну позвольте мне ещё немного посидеть, — мило улыбнувшись, сказал Савада, а после зевнул. — Скоро вернутся остальные. Мне хочется встретить их сегодня, а не завтра с утра! — Боже, что за проблемный ребёнок, — вздохнула Розамунд. — Босс, вы, на минуточку, тоже ребёнок, — заметил Тсунаёши, спрятав улыбку за чашкой с чаем. — Не мели чепухи, — рассмеявшись, заявила Роза, растрепав и без того непослушные волосы хранителя, на что тот начал возмущаться, но босс не останавливалась. — Мне уже девятнадцать! Я взрослая во всех смыслах. А вот ты ребёнок, которому только недавно стукнуло шестнадцать, поэтому будь добр не насиловать свой организм и отправляться спать!       Но их дальнейшие препирания остановил радостный крик «Босс! Мы вернулись!», а после громкий стук ногой сначала в дверь, затем и самой двери об стену. И вот в проёме появляется счастливое и чумазое лицо рыжего бородатого мужика лет тридцати с шрамом через левый глаз. За ним заходят и остальные хранители. Но тапочек прилетает в лицо только рыжему. — За что? — тут же сопит Маркус, обиженно потирая щёку, куда и пришёлся шлепок. Хранители тихо посмеялись с него и прошмыгнули в комнату, где на них уже накинулся Тсунаёши, обнимая и расспрашивая, как прошла миссия. В конце концов, если босс отправила всех своих хранителей на совместное задание, то это определённо было что-то сложное и опасное. Но в тоже время неимоверно интересное. — Ты забыл, что я говорила по поводу открывания дверей пинком? — хмыкнула Розамунд, скрестив руки под грудью. Маркус потупил взгляд, выглядя как виноватый щенок. Со стороны картина казалось несколько комичной: невысокая рыжая девчушка, еле-еле набравшая сто семьдесят два сантиметра, смотрела сверху вниз на рослого и крепко сложенного мужчину, два метра росту, почёсывающего виновато свою бороду стиля «Short Boxed». — Так что сам виноват. Скажи спасибо, что тапочек, а не ваза. — Понял я, понял, — вздохнул Маркус, но тут же воспрянул духом, стоило ему только повернуть голову и увидеть Тсунаёши, которого оставшиеся хранители тискали и всячески подкалывали. Уже через секунду этот взрослый мужчина, напоминающий больше медведя, крепко обнял Тсуну, разогнав вокруг него остальных, подняв над полом. — Тсунаёши! Мальчишка! Ты вернулся! — Пусти, Маркус, рёбра сломаешь! — пропыхтел Савада, пытаясь избавиться от излишне крепкой хватки товарища, слыша смачный хруст собственных костей. Маркус его словам внял, поэтому с самым неловким видом отпустил Тсуну и смахнул с него невидимую пыль. Шатен беззлобно фыркнул. — Ты так подрос, мальчишка! Когда ты приехал? — сказал Маркус, водрузив свою большую руку на макушку Савады, сильно-сильно растрепав его волосы. Это в семье Faciem любили делать все без исключения. И если раньше Тсуне подобная привычка совершенно не нравилась, то со временем он просто смирился. Ибо это было намного легче, чем отучивать целую толпу из шести человек. Правда, стоило отдать товарищам должное, на людях они так не делали. — Буквально сегодня ночью, — ответила за хранителя Роза, а после похлопала Маркуса по руке, давая тому знак, что стоит прекратить так издеваться над Тсунаёши. Тот понял, пригладил волосы Савады и неловко улыбнулся. — И я сейчас пожалела, что сказала ему о вашем возвращении — он отказался идти спать! Ослушался приказа! — Наигранно возмутилась Розамунд, хоть и была рада, что между её хранителями такие тёплые, по-настоящему семейные отношения, несмотря на разницу в возрастах. И тяжело вздохнула, совсем тихо, чтобы не беспокоить никого: у её отца никогда не было таких товарищей, а с хранителями отношения были нейтральными. Отчего атмосфера царила в особняке холодная. А ей, тогда ещё шестилетней малышке, было тяжело находиться в родовом поместье. Розамунд тряхнула головой, отгоняя плохие мысли, и начала слушать, что говорят её хранители. — А я говорю, что босс злюка. Она хотела лишить нас радости лицезреть наш талисман! — обиженно произнёс Адриан — высокий паренёк лет двадцати с розовыми волосами, в которые были вплетены различные цветные перья, — и обнял Тсунаёши, положив свой подбородок ему на макушку. — Мы его и так три года не видели! А вы ещё хотели его спать отправить! — Я не злая, я просто забочусь о его здоровье, — фыркнула Розамунд на возмущение хранителя, включившись в разговор. — Тсуна, а почему ты вернулся? Разве ты не должен сейчас находиться в Намимори и заканчивать школу? — меж тем поинтересовалась Элиас, уставившись на Саваду своими алыми глазами. И если раньше это пугало Тсунаёши, то сейчас он уже привык, перестав думать о том, что Эл смотрит ему прямо в душу. — Полгода назад меня отстранили от поста на место десятого босса Вонголы. Но, как вы знаете, из мафии только вперёд ногами. — Ужас! Тебя пытались убить?! — воскликнула Элиас, схватив Тсунаёши за руку и растроганно посмотрев на него. — Скажи мне: кто это? И завтра ты получишь удобрение из них для своей оранжереи. — Бр-р-р, не надо, Эл, оно того не стоит, — нервно улыбнулся Тсунаёши, а после выбрался из объятий Адриана, который огорчённо вздохнул, поджав губы. — Во всяком случае, верхушке Вонголы показалось, что я мог бы устроить переворот, реши они меня оставить на месте главы CEDEF, как предлагал Иемицу. Поэтому был отдан приказ на моё устранение. И вот полгода пришлось скрываться ото всех разом: триады, якудза, мафии… В общем, тот ещё Ад, хорошо, что бывшие Аркобалено им помогать отказались. Но только вчера я смог окончательно пустить все концы в воду и вернуться к вам. — В Вонголе сменили наследника? — удивился Адриан, посмотрев сперва на Тсуну, потом на босса, похлопав глазами, словно не верил своим ушам. — Я извиняюсь, но как эта информация прошла мимо наших ушей? Мы бы ещё тогда помогли Тсуночке! — Вот именно из-за этого я и попросила Шена держать всё в секрете, — хмыкнула Розамунд. — Вы бы точно дров наломали. А наше кредо это скрытность. — Но Тсуну же могли убить! — возмутился Александр — самый младший из хранителей Розамунд, который как и Мукуро когда-то попал к Эстранео, но не в главную лабораторию, а лишь в побочную, где занимались усилением тела и пламени, чтоб далее отсылать наиболее успешные образцы в основное отделение. И человек, нашедший его и спасший, был именно Тсунаёши, который на тот момент был буквально на года два старше самого Александра. Может небольшая разница в возрасте, а может доброта и понимание расположили Лекса к Тсуне, поэтому тот стал первым, с кем подопытный пошёл на контакт. Так что Александр ревностно оберегал «старшего братца Тсу» от любой напасти. Даже если этот самый «братец Тсу» мог сам постоять за себя не хуже Лекса. — Босс, вы жестоки! — Спокойнее, Алекс. Тсуна отправлял мне тайно отчёты о своём передвижении, как только вышел из-под надзора Реборна. Так что в любую минуту я была готова по его просьбе отправить кого-то из вас за ним. Ну или сорваться сама. Но Тсуна слёзно просил меня этого не делать, — развела руками Розамунд и перевела стрелки на Тсунаёши. Тот покраснел, отчаянно смотря на босса, но промолчал, выслушивая жалобы на подобную халатность и недоверие — хотя все прекрасно знали, что это не так и Савада просто был слишком самоуверен в собственных способностях, подвергнув жизнь ненужному риску, — устроив головомойку правой руке босса. Зря он, наверно, не послушал приказа босса и не пошёл спать сразу, вместо выжидания возвращение товарищей. Очень зря!

***

— Лекс, верни Эл её посох! Маркус, а ну перестань выдёргивать перья из головы Адриана! Адриан, даже не думай подлить в чай Маркуса слабительное, я серьёзно. И где носит Шена? Он снова спит?! Господи, он хуже кота! Кто-нибудь, разбудите его! — Я так рада, что ты вернулся в этот цирк, Тсунаёши! Мне меньше головной боли. — Лучше бы помогли, босс! — воскликнул меж тем Тсуна, пытаясь разнять Александра и Элиас, которые снова что-то не поделили. Ещё и босс издевается. Ну что за утро, в самом деле?! А он только вернулся… — Нет уж, Тсунаёши-кун, — издевательски пропела Розамунд, которая ещё вчера утверждала, что она взрослая девочка, — вверяю тебе цирк на бессрочное пользование. А я, пожалуй, наконец-то отдохну. Знаешь как было тяжело справляться со всеми ними эти три года? Они только и делали, что ныли, спрашивая, когда ты вернёшься! Ах, как это было утомительно, — покачала картинно головой Роза, а после безапелляционно заявила: — Да и ты, замечу, моя правая рука. Так что будь добр не ныть. — Босс, вы жестоки! — возмутился Тсунаёши. — Уж какая есть, — рассмеялась Роза и всё-таки соизволила спуститься к завтраку.