***
» — Альфача опять послали к директору. Давно пора прекратить его самовольство. — Ха-х, ты думаешь, что директор — ему указ? Он даже там умудриться сотворить какую-нибудь ересь». Такую картину состроил себе Николас, прослушивая окружающих и вылавливая любые сведения о Фокси. Под конец учебного дня, большинство, рассыпавшись по парочкам, разбежались по домам, а Уайлд и ещё пару ребят остались на дополнительные занятия. По окончанию, они тоже поспешили домой. Ник спустился вниз и зашел в раздевалку, за курткой, оставленной с утра. Надев и удостоверившись в полной целостности одёжи, он направился к выходу, заметил рядом стоящего Робина. Едва завидев Уайлда, он направился корпусом в его сторону и поклонился, положа руку на сердце. Лисёнок лишь удивлённо смотрел на него, подёргивая левым ухом. — Ха-ха-ха! — чуть посмеявшись, тот продолжил: — Это было в знак моего уважения к тебе, о, Ник. — С-спасибо, хи-хи! — неловко хихикнул парень, заливаясь краской от полученного комплимента. Внезапно, дверь кабинета директора едва не выламывается, оттуда выходит Фокси с недовольной мордой. Стоящий у двери его брат стал еле уловимо смеяться, но чуткий Фокси заведомо раскусил того. — Га-га, смешно, прям не могу, — пробурчал он, — смеется ещё надо мной, жалкий рыжий комок шерсти. — Ха-х, хорошо-хорошо. Ник, у меня предложение: Как насчёт сходить к нам в гости? — предложил старший брат. — Я? Да я как бы и не… — начал лисёнок, потом вспомнив, что он должен сделать перед этим. — Я сейчас! Никуда без меня не уходите! Сообщив родителям, куда он сейчас будет направляться и в котором часу он придёт домой, лисёнок вернулся к парням, заметно заждавшихся его и уже скучавших без дела. Идти до их дома было ни столько легко, сколько весело и беззаботно. Николас и Робин активно обсуждали сдвиги в научной сфере общества, различные мероприятия, что могут пройти в городе, затронули темы технического аспекта. Только Фокси шёл молча. Ещё выходя со школы, он нацепил наушники и теперь идёт, слушая лишь музыку. Наконец дойдя до нужного подъезда многоэтажки, они зашли в лифт и мирно поднимались на десятый этаж. Достигнув нужного яруса, лифт отворился, выпуская на площадку заключённых в кабине фуррей. Они прошли чуть дальше, открыли вход и зашли внутрь квартиры. — Никки, идти по моей лапе и за левым поворотом — первая дверь налево, — сказал один из лисов, указав на нужный поворот. Сами, сняв куртки, пошли направо, где была единственная дверь, ведущая в комнату братьев. Зеленоглазик закончил мыть лапы, вытер полотенцем, и, предварительно выключив свет, направился к своим возлюбленным. — Какая красивая комната! — удивлённо воскликнул он, одновременно восторженно и оценивающе осматривая комнату. Часть комнаты выкрашена изумрудным цветом, единственный платяной шкаф заметно поблёскивает лаковым покрытием; угол у окна обрамлён столом цвета тёмного дуба, где красовался новомодный прозрачный [монитор?], стоивший прилично много на начало тридцатого года. В большинстве своём, он завоевал полное доверие фанатов стационарного гейминга, хотя только с последующими обновлениями от самих разработчиков. Лисёнка привлёк висевший на стене стенд. Он использовался в качестве этакой «стойки» для холодного оружия. Сейчас там находилась катана. — Ничего себе! У вас и катана есть! — Ник залез на кровать, вынул катану с синим узором дракона из ножен. — Нихонто? У брата такой же, только с красным драконом. Аккуратнее, Ник, не порежься, — сказал Робин на упреждение, — кстати. Слыхал про братьев Ямато и Митсеру? — спросил самец, поглядывая, как лисёнок размахивает ей, словно с ней в лапах родился. — Нет. Никогда не слышал ничего подобного. Возможно, они важны для истории? — задумался зеленоглазик. — Тогда, я начну. Несмотря на своё родство, у братьев были очень разные характеры: Митсеру — добрый и весёлый, часто действовал во имя закона и справедливости; Ямато же — лишь по собственной совести, если она у него вообще была. Он был живой машиной для убийств. Начавшаяся война разделила их: братья отстаивали разные кланы, разные идеи. В решающем сражении, старший из братьев без капли жалости оставил младшего без рук и покинул в бескрайней пустоши, усеянной павшими воинами, одного умирать. Сказ Робина прекрасен, но также прекрасен и его голос, зачаровавший лисёнка своей бархатистостью и мягкостью.***
— Как насчёт посмотреть фильм? — спросил он Ника, который возвращал катану на место. За всё время разговора, Фокси стоял в дверном проёме, упёршись спиной в косяк. Он перестал листать ленту новостей и слушать музыку, и теперь, смотрел в сторону зеленоглазика. Лис наблюдал за его пышным хвостом, смотрел на ягодицы, недобро улыбаясь и облизываясь. В разуме проявилась такая картина: этот лисёнок лежит под ним, стонет от удовольствия, исскусно выгибается и просит больше. Вернувшись в реальность, он почувствовал, что чрезвычайно возбуждён и поспешил закрыть заветное место хвостом.***
Робин включил фильм «Под Луной». Фильм про волка, что мог превращаться в более мощную и крупную габаритами версию себя. Будучи вервольфом, он влюбился в лиса. За просмотром, никто не вспоминал о времени. Но Ник ярко запомнил момент, как старший брат положил свою лапу на плечо, а младший приставил ногу рядом с пахом, заставляя того покраснеть. Конец фильма был романтичен: волк вынужден обратить лиса в оборотня, чтобы спасти от смерти. Потом нежные поцелуи под светящей луной, что медленно и уверено перетекло в настоящую любовь. Когда фильм закончился, Фокси выразил инициативу лично сопроводить Николаса. Так, они шли, разговаривая о всяком, но в основном были шутки, над которыми смеялся зеленоглазик. Довёв Уайлда до подъезда, Фокси выпросил у того ссылку на страницу в FireGras'e и номер мобильного, на всякий лишний случай. Кое-как тянув свои ноги от долгой утомительной ходьбы до дома, Ник зашел внутрь. Пройдя в свою комнату, уклонившись от не вовремя проходившей матери, он предпочёл выполнять домработу. «Мгхм, сложно», — пронеслось в голове Ника, при выполнении задания по переводу текста. Даже словарь не помогал. Но, завершив начатое, он лёг спать, наслаждаясь сегодняшним днем.