Что за жизнь...

— Н-даа, — протянула я и откусила кусок бутерброда. Рассказ Юки о Мрачных жнецах меня удивил. — Порой я не понимаю поступков Реборна, — вздохнула Накаяма и потянулась за колбасой. — То он тебя предательницей клеймит также как тот псих Гокудера, то скрывает твоё прошлое. Какие у него намерения? — Кто знает, — я бросила взгляд на кошачью миску, которую Аканэ забыла забрать. Кошку Мио, которая жила с нами, мама забрала с собой в Токио. По моему настоянию. Аканэ сперва хотела оставить её мне, но я сказала, что слишком безалаберна для того, чтобы заботиться о животных. На самом деле я бы, конечно, смогла о ней позаботиться, но мало ли что со мной может приключиться и я не вернусь домой. Кто её кормить будет? Мать Савады? Ха-ха, ни за что. — Ну, мне кажется, что теперь он снова будет пытаться перетянуть тебя на их сторону, — скривилась Юка. Я хмыкнула. — Вот только он больше не будет просто пытаться меня перехитрить. — А? — непонимающе уставилась на меня подруга. С самой загадочной и довольно улыбкой я поведала Юке о разговоре на балконе. — Что?!!! В смысле тебе нужно измениться?! Да кто он такой, чтобы говорить подобное?! Полная чушь! Ничего тебе не нужно меняться! Не смей Наоми! Ты прекрасна такой, какая есть! В жестокости и цинизме твой шарм! — горячо произнесла Юка. Я все это время смотрела на неё круглыми глазами, а потом разразилась громким смехом. — Ч-чего? — смутилась Юка. — Я сказала то, что думаю. Серьёзно, Наоми, тебе не нужно менять свой характер ради той тупой компашки из соседнего дома. Ты сама говорила, что не будешь ни под кого подстраиваться. Глядя на серьёзно нахмуренную Юку, я удивленно спросила: — Да что с тобой? Я же не сказала, что буду меняться. — У тебя на лице все написано. Накаяма взяла бутерброд с тарелки, покрутила его в руках и откусила. — Что написано? — мрачно переспросила я. — То, что ты всерьёз задумалась о словах этого мелкого манипулятора, — прожевав, ответила Юка. — И… Ты помирилась с Ямамото. — Какая трагедия! — всплеснула руками я и раздраженно произнесла. — Как ты уже упомянула, я не собираюсь подстраиваться под кого-либо, — я посмотрела на Юку тяжелым взгядом и чётко повторила. — Не собираюсь. Под кого-либо. Вообще. Понимаешь о чем я? Если я захочу что-то изменить в себе, а тебе это не понравится, меня твоё мнение не остановит. — Да, — глухо ответила Юка. Воцарилось молчание. Мы обе сидели на кухне друг напротив друга и пялились на бутерброды в тарелке. Я вздохнула и откинула волосы за спину. — Это не значит, что я не собираюсь прислушиваться к твоим словам, нет. Я говорю о том, что не собираюсь подстраиваться даже под своих друзей. Иначе это будет уже не совсем искренняя дружба. — Я понимаю, — кивнула Юка и грустно сказала: — Я просто не хочу, чтобы ты зря старалась. Меня беспокоит то, что ты помирилась с Ямамото. Не поссоритесь ли вы вновь? Не предадут ли тебя снова, даже если ты станешь добрее? Хаха, забавно слышать такие слова от той, кто уже отворачивался от тебя. Я отвела глаза в сторону. Мне нечего ответить. Я не хочу её утешать и говорить, что уже не злюсь. Нет, я не злюсь, но и говорить, что все хорошо тоже не намерена. Ничего не хорошо. Я простила Юку, правда простила, но… Но глубоко в душе я всегда буду помнить рану, которую она мне нанесла. Этого не изменить. Я не ожидала от неё предательства. Не ожидала. Поэтому остаётся только избегать этой темы. — Все будет нормально. Тебе нечего бояться. Если меня ещё раз предадут, я не буду замыкаться в себе. Я просто буду тщательней выбирать объектов в друзья. Оставив Накаяме лёгкую улыбку, я пошла в свою комнату. Уловив её тихий шёпот я в который раз за этот день удивилась, но не остановилась. — Ты уже изменилась. Ближе к девяти часам вечера, когда мы с Юкой смотрели телик в гостиной, мне позвонили. Фу! На рингтоне гимн Италии! — Фее! Какой стремный звонок! Это гимн Италии, что ли?! — скривилась Юка. — Ага, он самый, — кивнула я и ответила на неизвестный номер. — Какого хрена ты не отвечала раньше? Долбанутая долбонашка! — громогласно «поприветствовал» меня… Алвин?! — Раньше у меня был сломан телефон, — осторожно ответила я и замялась. — Да я это, я, — догадавшись о чем я думаю, заверил меня лев. — Твой телефон уже чуть ли не целую неделю сломан. Ты, дурнушка, не в состоянии купить новый сразу же? Подкинуть денег? У меня дернулась бровь. Гребаный придурок! — Засунь их себе в задницу и вали нахрен! — от души посоветовала я. — Какого фига тебе нужно? — Сама вали нахрен, — с любезностью в голосе ответил старший братец. Чего-то он слишком довольный. Неужели… — Глава нашего СД вернулся, — подтвердил мою догадку Алвин. — И мне пришлось приложить много сил, чтобы он рассказал мне о пуме и змее. — М? Почему? Ты же такой же, как и они. Можно сказать, мы все из одного клана. Неужели в истории пумы и змеи что-то не чисто? — с любопытством спросила я. — Quite right, dear*, — подтвердил лев. Вот чёрт, вот почему, когда он говорит на английском языке, у него врубаются какие-то чарующие интонации? Из-за того, что они мне нравятся, хочется стукнуть его по самодовольной белобрысой башке. И впрямь научился соблазнять девушек. Вон, как Юка покраснела (она прилипла ухом к внешней стороне телефона и тоже услышала ответ моего братишки). — Я еле добился того, чтобы он согласился все рассказать. ВСЕ, — серьёзно добавил Алвин и тут же пустил смешок. — Он сдался после того, как я сказал, что в противном случае ты придешь и прирежешь его. — Ты реально сказал такое своему начальнику? — неверяще спросила я. — Чему ты удивляешься? — с такими же интонациями как и у меня спросил лев. — Я за правду о Микайо на многое пойду. Как и ты. — Ну да, — хмыкнула я. — Так что он тебе рассказал? — Ещё ничего, — просто ответил Алвин, мне даже показалось, что он пожал плечами. — Он вернулся четыре дня назад. Все эти дни я его уговаривал. Я начал звонить тебе три дня назад. Думал, может если приведу тебя, он не сможет отвертеться. Но ты, fucking ass*, не отвечала! — Че?! Ты назвал меня «долбанной задницей»?! — перебила я его рассказ. — Да ты знаешь, что я пережила вообще?! Vai fare in culo! * — … Ладно, не заводись, — спокойно ответил Алвин, не поняв мой матюк, но наверняка взяв на заметку узнать его перевод. — Короче, вчера я наконец-то смог его уболтать. Не буду вдаваться в подробности, как именно, но все же смог. И я сказал, что приду к нему, когда ты прибудешь. Он разрешил мне тебя привести, кстати. — Хочешь, чтобы я переместилась? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие. Боже, я так счастлива! Юка слегка напряглась. Да, надо же будет и её забрать с собой. — Yes, это будет быстрее, чем лететь на самолёте или добираться машиной. Перемещайся сейчас. Возьми с собой одно нижнее бельё или просто труселя, не знаю, что ты там носишь, зубную щётку, пасту и пижаму. Ты останешься у меня на пару дней. Чувствуя, как горят мои щеки и как я хочу прибить семнадцатилетнего придурка, я нервно спросила: — А одежда? Мне в одном и том же ходить? На том конце провода хмыкнули. — Та ли ещё проблема! Я дам тебе свою кредитку и сходишь купишь что твоей холодной душонке угодно. — Угу, и то, что будет угодно душе моей жадной подруги? — мило проворковала я, уловив едва заметное дерганье Юки. — Какой подруге? Нафига тебе кого-то за собой тянуть? Трындишь о наших секретах направо и налево, сестричка? — вкрадчиво и с кровожадными нотками в голосе спросил Алвин. Юка вздрогнула и удивленно отпрянула. Если бы я действительно ей что-то рассказала, то тоже испугалась бы. А так Юка ничего не знает и, следовательно, мне нечего бояться. — Я ни о чем не трындю, — лелейно отозвалась я и с холодной уверенностью добавила: — Её присутствие не доставит проблем. — Х, надеюсь, — хмыкнул в ответ лев. — Ты же понимаешь, что если она что-то узнает, я убью её? И ты ничего не сделаешь. Юка, которая только поставила ухо, опять отпрянула. — Я знаю, — раздраженно ответила я. — Не говори очевидного. — Тогда ладно, — спокойно ответил Алвин. — Ты когда-нибудь видела парк Бэттери? В Нью-Йорке. — Только на фотографиях. — Сможешь в него переместиться? — Да, — я встала и потянулась. Юка последовала моему примеру. — Окей, тогда позвони, как будешь там. — Ага. И на этом разговор завершился. Я посмотрела на бледноватую Юку. — Мы отправляемся в Нью-Йорк. — Это здорово, но твой брат меня не убьет? — с сомнением спросила она, но по её блестящим глазам я поняла, что она пойдёт со мной даже если умрёт. — Нет, — отмахнулась я. — Ты же не задаешь лишних вопросов. Хотя теперь, когда ты кое-что услышала, тебе обязательно захочется задать несколько. Но ты не сделаешь этого. Я никогда не говорила Юке о своей звериной сути. Просто не считала нужным хоть как-то обмолвиться. Да и нельзя об этом говорить. Никому. Враги еще не мертвы. Минут двадцать мы собирались. Я переоделась в лёгкие джинсы, чёрную футболку и белую мастерку, положила в рюкзак зарядку от телефона, пижаму, зубную щётку, пасту, бельё, небольшую косметичку (не знаю, правда, зачем. Обычно мне не нужно краситься, потому что я и так выгляжу накрашенной. Я таскаю с собой косметику, только чтобы изменить черты лица, чтобы в случае чего замаскироваться). Одну пару. Боже, Алвин, козёл, какого хера он так просто говорит со мной о нижнем белье?! Я ему не брат, а сестра! Где рамки приличия?! В жопе они у нас. — Ты уже все? — спросила вошедшая в мою комнату Юка. — Ага… — я перевела на неё взгляд и замерла. — Ты во что вырядилась? На Юке красовалось коротенькое синтетическое платьице без лямок или каких-либо ремешков. Держалось оно на небольшой груди Накаямы (хоть она и родилась от двух итальянцев, но телосложение у неё почти японское. Грудь едва до второго размера дотягивает, в то время как у меня уже третий). На шее и в ушах дешёвые стекляшки, купленные по приезду в этот город. Настоящие украшения Юка никогда не покупала. У неё была только золотая подвеска с сердцем из рубина. Подаренная Амандой на тринадцатый день рождения (интересно, а она ее выкинула?). Не то, чтобы Юке не нравились украшения, просто она всегда отказывалась от того, чтобы попросить Крысу купить ей их. Думала, мать посчитает её легкомысленной дурочкой. «А тебе нравятся украшения?» — однажды спросила она у меня. Я ответила, что да. Но я не любила их носить. На них приятно было смотреть, но тот же рубин или какой-то другой камень мне не сильно нравился надетым на моё тело. В Вонголе у меня было драгоценностей с избытком. Но почти все нельзя было носить из-за малого возраста. То, что я хотела бы надеть, мне не давали. Например, жемчуг. Он в детстве, да и сейчас, мне очень нравился. Но я не могла его нацепить, хоть он и имелся у меня в наличии (даже был какой-то японский жемчуг от Занзаса, который его заставили мне подарить). Девочкам младше четырнадцати нельзя было носить столь загадочное и выражающее женственность украшение. — А что такого? — спросила Юка и покрутилась у зеркала. — Мне очень даже идёт. Я истерично заржала. Она удумала соблазнить Алвина! Семнадцатилетнего главу пятого спецотряда СД, у которого наверняка найдутся поклонницы и получше! Объяснив подруге, что в таком «соблазнительном» виде она может произвести ожидаемое впечатление только на японских подростков и мужчин, потому как американцы смотрят только на своих ровесниц, я отправила её переодеваться. — Мы с тобой для Алвина как дети. Младшие сестренки, — надзирательно сказала я ей вслед, сдерживая смешки. Вот умора! Куда ей лезть к парню старше неё? Судя по тому, как братец бесстыдно сказал мне взять с собой «труселя» и не ощутил при этом никакой неловкости или дискомфорта, он явно этот предмет девичьего гардероба уже не раз и не два снимал с какой-то вешалки. А Юке нужны только свиданки и поцелуйчики. Но никак не секс. Зря, что ли, прекратила искать себе парня? — Я все, — услышала я угрюмый голос Юки. Она надела чёрные джинсы и широкую красную толстовку. Подаренная Амандой подвеска непринужденно висела на шее. Я похлопала подругу по плечу и мы вышли. — Нет, что ни говори, но побывать в Нью-Йорке здорово! — восторженно произнесла она, когда я закрывала входную дверь. — Тише ты! — шикнула я на неё. Не хватало ещё, чтобы ее кто-то услышал. И только я так подумала, как услышала в нашу сторону слегка насмешливый вопрос: — Сбегаете? Юка дернулась и обернулась. Я возвела глаза к звёздному небу и тихо пробубнила пару крепких итальянских словечек, прежде чем повернуться к Реборну лицом, увидеть Тсуну, Гокудеру, Ямамото, и с ледяным спокойствием проигнорировать вопрос. — Как там Крыса? Добралась? — Да, медики CEDEF уже вправили ей колено и почти привели в норму тормоза, — Реборн внимательно осмотрел меня и Юку. — Так что вы забыли в Нью-Йорке? — Х, будет очень нелюбезно с моей стороны так сказать, после того, как ты нормально ответил на мой вопрос, но я все же скажу: не твоё дело. — Может и не моё, — неожиданно легко согласился Реборн. — Но вот маму Тсуны это точно касается. — Ха? С чего бы? — фыркнула я. — Скажи им, Тсуна, — приказал Реборн, даже не посмотрев на ученика. — А?! Почему я?! — воскликнул Тсуна. Аркобалено молча наступил ему на ногу. Айкнув, Тсуна что-то пробурчал и посмотрел на меня. Вернее попытался. Потому что, как только его глаза встретились с моими, он их тут же отвел и быстро протараторил: — Твоя мама попросила мою маму присматривать за тобой и Накаямой. И в случае чего, звонить ей и обо всем докладывать. — Вот так дела! — воскликнула Юка. — И когда она ей это сказала? — спокойно спросила я. Меня таким не проймешь. Нана тетенька добрая, но я готова пойти против неё, если придётся. — Часа два назад, — ответил Тсуна, наблюдая за своей ногой, которая шаркала вперед-назад по асфальту. Поистине увлекательное зрелище. — Ну, значит скажите ей, что я на пару дней уехала из города, — пожала я плечами. — А к кому ты? — спросил Ямамото. — К знакомому, — просто ответила я и улыбнулась. — Не ссыте, мы ещё вернёмся. И, помахав всем на прощание, я переместила себя и Юку.