Что за жизнь...

На ужине была странная атмосфера. Я прям чувствовала, как Реборн, Юка, Ямамото, Гокудера и Тсуна думали обо мне. Уверена, мелкий уже растрепал не только Юке о том, что я решила сдохнуть. Как же бесит. Мне стоило и дальше молчать, а не откровенничать. — Держи! — бодро сказала Шидзука и поставила передо мной огромную салатницу, забирая тарелку с нетронутым карри. — Если не хочешь наше карри, то съешь весь этот салат, Наоми. Только тогда я буду уверена, что ты хорошо поела. Я прыснула. — Ты правда хочешь, чтобы я все это съела? — Ага! — Шидзука улыбнулась. — Тебе нужно много сил, чтобы бороться! Моя улыбка завяла. Жаль её расстраивать. — А если у меня их вообще нет? Люди, сидящие за столом, разом перестали есть и уставились на меня. — Хахи! Это не проблема, Наоми-чан! — решительно сказала Хару, садясь рядом. — Силы уходят и приходят! — Ага, в точку сказано, Миура! — показала большой палец Шидзука. — Зови меня Хару! — обиженно надула губы Миура. — Ага, — отмахнулась от неё Каватори и посмотрела на меня. — Кажись, ты раскисла. Плохо, конечно, когда что-то не получается, но даже за собственные успехи нужно бороться! Со своим телом! Как сказала Миура — силы приходят и уходят! Это естественный обмен! Ты тратишь свои силы на цели, а когда снова набираешь их — опять используешь, чтобы осуществить желаемое! Закон природы! — И чтобы силы быстрее набирались — надо хорошо кушать! — добавила Хару и пододвинула к себе вторую салатницу. — Давай устроим состязание, Наоми-чан! — Тут, по-твоему, никто больше салата не хочет? — скептически спросила я у неё. — А! Эм… Ещё есть! — взволнованно подала голос до сих пор молчавшая Киоко. — Мы много его приготовили! — кивнула Хару. — Ну что, давай поборемся, Наоми-чан! На душе стало неожиданно тепло. Я даже нормально улыбнулась. Они обе стараются поддержать меня. И я не могу это так просто оставить. — Я тебя уделаю, — хмыкнула я, смотря на Миуру. — Хахи! Этому не бывать! — Хару решительно схватила ложку. — Ха-ха-ха! Звучит забавно! — вдруг рассмеялся Ямамото. — Я могу быть вашим судьёй. — Отлично! — кивнула Шидзука и перешла на его сторону стола. — Тогда я и Ямамото — судьи. Мы будем внимательно следить, чтобы все до последнего кусочка съели! — Сражение! Давайте! Ламбо-сан тоже будет судьей! — ого, даже Ламбо воодушевился. — Тогда… Начинайте! — дала команду Шидзука. Мы с Хару быстро принялись есть. И я закончила раньше, чем она уничтожила полсалатницы. — Хехе, я выиграла, — хитро сказала я, смотря, как Миура уже через силу давится салатом. — Хахи… Я больше не могу, — она отодвинула от себя салатницу и схватилась за живот. — Победа Наоми! — торжественно проголосил Ямамото. — Еееее! — заорал Ламбо. — Я не ожидала, что ты сможешь съесть такую огромную тарелку салата за каких-то семь минут, — удивлённо сказала мне Шидзука. — Ты, случаем, не обжора, Наоми? — Пф, вот спасибо, — скуксила я лицо. Впрочем, настроение у меня было хорошим и испортить его сейчас никто не мог. — Просто у вас проблемы с вашими маленькими японскими желудками. — Хахи? Маленькими японскими? — удивлённо переспросила Хару. — Кстати, а ведь я всегда хотела спросить, — вдруг произнесла Шидзука. — Наоми, ты иностранка? — Ну да, есть такое, — легко согласилась я, попивая сок. — Но только наполовину. — А какая страна? — спросила Хару. — Италия. — Италия? Но когда ты поступила в Намимори, то была очень бледной. Разве у итальянцев нет загара? — Есть, но не у всех. Однако же, до того, как переехать в Намимори, я жила в Токио. В Италии я была года два или три назад. — А какая она? — с горящими глазами спросила Хару. Но я не успела ничего ответить. — Эй, глупая женщина, ты уже забыла, что когда-то она пообещала сломать тебе палец? — вдруг резко спросил Гокудера у Миуры. За столом повисла тишина. Ну и какого хрена? Этому козлу нравится портить мне жизнь? — Гокудера-кун… — произнес Тсуна. — Что ты делаешь? — недовольно спросил Ямамото. — Хахи! Мы с Наоми-чан уже давно забыли тот случай, Гокудера-сан, — ответила Хару и улыбнулась. — В качестве извинений Наоми-чан угостила меня, Киоко-чан и И-пин-чан пирожными! Они были такими вкусными! — Э? Когда? — удивился Тсуна. — В субботу, после ваших дополнительных занятий, — ответила Сасагава. — И Киоко-чан тоже? — ещё больше удивился Тсуна и кинул на меня ошарашенный взгляд. — Да чего вы ворошите то, что давно прошло? — подала голос Юка. — Оставьте это уже. — И правда, Гокудера-сан, Тсуна-сан и Наоми-чан, вам уже пора помириться! — строго сказала Хару. — Тц, не лезь не в свое дело, дурная женщина! Мы сами разберемся! — Хахи! Между Гокудерой и Хару завязалась ссора. Ямамото, Тсуна и Шидзука пытались их успокоить. Я заметила, что Киоко какая-то не такая, как обычно. Прям как я подвисает. Когда девочки уже ушли в комнаты, забрав детей, я встала со стула и посмотрела на Гокудеру. — Что это было? — О чем ты? — спросил он. — Я понимаю, что притворяться тупым для тебя плёвое дело, но все же прекрати лезть не в свое дело, а потом притворяться, что ничего не произошло. Ты и так уже достаточно выбесил меня своим поведением. Не дожидаясь ответа, я переместилась в свою комнату. — И правда, зачем ты тогда вмешался, Гокудера? — встал на сторону Наоми Ямамото. — Не твое дело! — агрессивно ответил блондин. — Да ты… — хотел что-то сказать бейсболист, но Реборн его перебил. — Не надо, Ямамото. Гокудера не пытался испортить Лиар настроение. Он просто хотел услышать, что Хару её уже простила. Это хорошо, что Гокудера задумался о примирении. Ребята не позволят Лиар умереть. В ванну я пошла после того, как из неё ушли Киоко и Хару с детьми. Но, как на зло, вошла Юка и тоже в нее залезла. Я испытывала просто дикое желание вылезти и уйти, однако моя гордость мне этого не позволяла, поэтому я с напускной небрежностью сидела и парилась в теплой воде. — Извини, — сказала она. — На самом деле, все то, что я тебе недавно сказала, — ложь. По правде говоря, я так не считаю. Я не хотела об этом говорить. Я даже уже не злилась за те слова и уж тем более не обижалась. Я и сама прекрасно осознавала, что детские замашки, которые у меня были при жизни в Вонголе, никуда не исчезли. — Ага, — кивнула я на слова Юки. — Но давай больше не будет к этому возвращаться. У меня и так проблем выше крыши. — Наоми, не думай, что у тебя все так мрачно. Когда придет Хибари, все изменится, вот увидишь. А вот и ещё одна проблема. Перед тем, как мы с Тсуной, Гокудерой и взрослым Ямамото вышли на первую вылазку, Юка мне рассказала о наших с Хибари отношениях. Это полная задница. Я и Хибари пять лет состояли в отношениях. Целых пять лет! И это несмотря на мою вражду с Вонголой. Сережки, которые у меня сейчас в ушах, его подарок. Когда я это услышала, моя одна сторона захотела немедленно их снять, а вторая сторона расцвела от надежды и не позволила даже притронуться к ушам. Юка сказала, что Хибари знает о моем пламени и приемах больше всех, поэтому сможет натренировать меня и он даже согласился на это. Но есть одна проблема. Три года назад, когда Мельфиоре только создавалась, я бросила Хибари и исчезла из его жизни. Не пересекалась с ним, игнорировала любые его попытки связаться со мной и так далее. А когда появилась, то даже попыталась убить его. И из-за этого Хибари очень зол на мою взрослую версию. Ведь… он очень любил меня. И если верить словам Накаямы, то даже Хибари из прошлого уже что-то чувствует ко мне. И это что-то — не симпатия. Поэтому я не знаю, как себя с ним вести. Юка сказала делать вид, что я ничего не знаю, но… но я так не могу. Даже если сейчас всё плохо… он… любит меня. И это не даёт мне покоя. Внутри бурлят странные лёгкие ощущения. Это не мой Хибари, но все же… Утро следующего дня. Прошлое. Намимори. Юка только успела выйти из класса, как её подхватил Рехей и куда-то потащил. Она решила не сопротивляться, так как знала, зачем он её схватил. Но какого же было её удивление, когда боксер притащил её в кабинет главы дисциплинарного комитета. — Так… Я могу понять, почему ты такой взвинченный, — медленно сказала Юка Рехею и перевела взгляд на Хибари. — Но почему ты? У Накаямы мигом возникла догадка, от которой невозможно было не улыбнуться. Этот парень… точно волнуется за Наоми. Догадавшись, о чем подумала Юка (да у той на лице было все написано), Хибари отстраненно сказал: — Шесть учеников Намимори бесследно пропали. И моя задача, как главы дисциплинарного комитета, выяснить, по какой причине их нет. — Ты же экстремально знаешь, где они, Накаяма?! — подскочил к Юке взволнованный Рехей. — Где Киоко и остальные?! Юка не знала, что ответить. Что им сказать? Что Наоми согласилась помочь какому-то Ирие Шоичи, и что остальные тоже сейчас помогают ему в будущем? Но эти два толстолоба не поверят! Рехей тупой, а Хибари… Как он отреагирует на её слова Юка не знала. — Я почти слышу скрип шестерёнок в твоих мозгах. Давай быстрее, — поторопил ГДК. Юка обиженно на него посмотрела и съязвила: — Какой чуткий у тебя слух. — Выкладывай, где они. Или, — Хибари достал одну тонфа, — я забью тебя до смерти. У Накаямы по телу пробежались мурашки. В какого человека втрескалась Наоми? Будущее. Подземная база Вонголы. Утром следующего дня прозвучал сигнал SOS. Я как раз проходила мимо комнаты управления, поэтому зашла в неё. Там уже были все. — Мы получили сигнал бедствия от птички Хибари-сана! — взволнованно сказал Джаннини. Сигнал бедствия? От него? Да мне кажется, он лучше помрёт, чем попросит о помощи. Или же время его изменило? Мы следили за птицей Хибари по радару, но она неожиданно исчезла. Сигнал пропал. В зоне храма Намимори. Джаннини сказал, что, возможно, у Хибёрда села батарейка. Реборн и Лар предположили, что птица попала в руки врага и нас ждёт ловушка. Я же подумала, что там может быть вход в убежище Хибари. Я уверена, что таковое у него имеется. Гокудера и Ямамото готовы были идти к храму и сражаться. Тсуна паниковал. Все пытались принять верное решение. Однако времени рассуждать у нас не было. Потому что вбежали Шидзука и Хару, извещая нас о том, что Киоко исчезла с базы. Через вход, который забыл закрыть Джаннини. — Вот и ещё одна проблема: одна дура попёрлась незнамо куда, — раздражённо скрипнула зубами Юка. Я кивнула. Воистину идиотский поступок. Даже для этой золотистой болонки.