Что за жизнь...

Гокудера сидел в какой-то заброшенной комнате. Он так позорно сбежал, когда Джудайме и остальные увидели, как он помогает Наоми. Ему стало очень неловко, потому что он громче всех орал, как ненавидит Наоми, а теперь… Но Гокудера не мог просто так смотреть, как она истекает кровью и ничего не может сделать. Её руки в таких ужасных порезах. От них же могут быть какие-то ужасные последствия. Чёрт! Он не должен об этом думать! — Хм, Гокудера? Что ты тут делаешь? Хаято обернулся. Из-за какого-то старого стола выглядывала Каватори. — Не твоё дело! Иди отсюда, глупая женщина! — гаркнул на неё Гокудера. Блин! Сорвался. Чёрт возьми, всё из-за… Каватори ничего не ответила. Она подошла к шкафу, открыла его и стала перебирать какие-то тряпки. Гокудера уже собрался уйти, как Каватори сказала: — Просто, чтоб ты знал… Если не можешь перестать злиться на Наоми или не знаешь, как простить её — попроси, чтобы она рассказала тебе о себе что-то, чего никто не знает. Если раньше ты ей что-то доверил, то теперь её очередь. Доверие даёт прощение. Гокудера вышел. Дожил… Уже всякие там ему советы дают. — Гокудера-кун! — позвал его знакомый голос. — Джудайме… К нему приближались Тсуна и Ямамото. Он постарался улыбнуться. Может быть… получится сделать вид, что ничего не произошло. — Где ты был, Гокудера? — спросил Ямамото. — Нам нужно много чего тебе рассказать! Гокудера только хотел наорать на него, как Тсуна сказал: — Ага, мы наконец-то разобрались с прошлым Наоми! И ещё… я помирился с ней. Гокудера застыл. После того разговора в медпункте, я пошла к Хибари и показалась ему. Он очень разозлился. И я понимала, почему. Уже послезавтра битва, а мои руки не рабочие. Чувствовала я себя просто ужасно. Крупно же я облажалась. Однако Хибари подсказал мне выход. Если мне удастся отмотать время своих рук назад, до того, как они получили раны, то всё будет хорошо. Я буду пригодна к нападению. И вот сейчас Хибари отменил свою боевую тренировку и сказал, чтобы я после ужина пришла к нему. Он будет контролировать меня. Чтобы я снова не сделала ничего «идиотского». Захожу я такая на кухню и ору: — Так бумеры, кто возьмёт на себя честь покормить безрукую меня? — Хахи! Что с твоими руками, Наоми-чан?! — подскочила ко мне Хару. — Этот зверь опять тебя избил?! — ужаснулась Шидзука. — Нет, просто… Я объяснила девочкам свою ситуацию и они кое-как успокоились. — Ламбо-сан тебя покормит, Наоми! — подпрыгнул Ламбо. — Ты? — скептически повернулась к нему Юка. — Вообще-то, это буду делать я. — Нет, я! Ламбо-сан возьмёт эту миссию на себя! — Да ты, как всегда, лажанёшь! — Не лажану! Наоми, скажи ей! — Да-да, меня будешь кормить ты, — ответила я Ламбо, садясь возле него. — Съела, Юка-бука! — радостно воскликнул телёнок. — Как ты меня назвал, мелкий говнюк?! — подскочила Накаяма. — Да… Хорошо иметь здоровые руки… Ими можно бить людей, — задумчиво протянула я, наблюдая за тем, как Юка пытается схватить Ламбо. — Да, такая роскошь, — подтвердил Реборн, попивая кофе. Я бросила на него косой взгляд, но ничего не сказала. — Неужели с твоими руками совсем ничего нельзя сделать? — спросил у меня Тсуна. — Гокудера-кун сказал, что могут остаться шрамы. Гокудера подавился. — Эй, ты в порядке? — постучал его по спине Ямамото. — Ну… Кое-что можно сделать, — ответила я, не обратив внимание на то, что только что произошло. — Хибари поможет мне после ужина. — Понятно… — кивнул Тсуна. За столом повисла напряжённая атмосфера. Я помирилась с Тсуной, но вот с Гокудерой нет. И это сильно задевает нас обоих. Не хотелось бы, чтобы Гокудера обиделся на Тсуну и Ямамото за это, но что делать я не знаю. Может первой с ним заговорить… Завтра. — Наоми, скажи «ааа»! — подлетел ко мне Ламбо с кусочком мяса. — Ааа… — послушно открыла рот я. Как же сделать так, чтобы Гокудера снова начал мне доверять? Следующий день. На удивление я проснулась рано. Несмотря на то, что я протренировалась почти всю ночь, сон мой продлился всего пять часов. Я всё-таки смогла отмотать время своих рук назад и все порезы исчезли. В коридоре я встретила Джаннини и Тсуну, который что-то потерял. — Джудайме! — Йо, Тсуна, Наоми, мистер! К нам приближались Гокудера и Ямамото. На плече у последнего сидел Реборн. — Парни, ваши тренировки закончились? — спросил Тсуна. — Это было великолепно! — улыбнулся Гокудера. — У меня тоже. Теперь я просто отдыхаю, — также довольно сказал Ямамото. — Наконец… битва уже завтра, — сказал Реборн. Гокудера посмотрел на мои руки. Так она избавилась от порезов. Я сделала вид, что не заметила этого. — Д-да… — замялся Тсуна. — Что-то не так, Джудайме? — спросил у него Гокудера. — Нет! Мне просто нужно кое-что сделать… Я пошёл! — сказал Тсуна и убежал. — Наоми, пойдём со мной, — сказал мне Реборн. — Ого, не ты ли говорил, что не имеешь права называть меня по имени? — спросила я, но послушно пошла за ним. — Уже имею. — С чего бы? — Ты помирилась с Тсуной и это значит, что теперь ты, как и остальные хранители, под моей опекой. — Фу, не называй свои гнусные действия опекой. — Сейчас получишь. — М-да, такая себе опека. Реборн хмыкнул. Прошлое. За домом Наоми и Юки издалека наблюдал мальчик в очках. Кажется, Накаяма обо всем догадалась. Что ему теперь делать? Как переместить Сасагаву Рехея в будущее так, чтобы она и те два страшных парня не схватили его? Парень подумал некоторое время, а потом скрючился от боли в животе. Ничего не поделаешь… придётся пойти сделать следующим того страшного парня. Хибари Кёю. Будущее. Я и Реборн идём по коридору базы Хибари. И всё бы ничего, но мы одеты в юкаты. Юкаты. — Я никогда в жизни не надевала юкату, — сказала я Реборну. — Ты же жила в Японии несколько последних лет, — ответил он. — Но юкаты даже по праздникам не носила. Они геморрные и сковывают движения, — раздражённо ответила я. — Хм… А Хибари нравится традиционная одежда. — В таком случае я с радостью бы надела традиционную одежду Италии. — Ему нравится традиционная одежда Японии. — Не мои проблемы. — А как же жертва во имя любви? — К чёрту всё, во имя экстрима. Я уже упоминала, что мне не нравятся старики. — Хибари двадцать шесть. — Разница в одиннадцать лет для тебя пыль? — Для меня — возможно. Для общества — нет. — Я не поддерживаю такой бред, — у меня уже начали сдавать нервы. — Ладно, заходим. Реборн открыл дверь и пропустил меня. Я мелкими шажками вошла и чуть не споткнулась. — Чёрт! Хибари, сидящая напротив него Лар Милч, Рехей и держащий его за плечи Кусакабэ синхронно посмотрели на меня. И меня разозлило то, что они все, кроме Кусакабэ, тоже были в юкатах. — Результаты симулятора завтрашней битвы готовы? Меня позвали из-за этого, верно? — спросил Реборн, не обращая на меня внимание. — Да, — подтвердил Кусакабэ. — Суперкомпьютер высчитал шансы на успех в завтрашней битве. Реборн подтолкнул меня и я прошла немного вперёд. Недовольно оглянулась. Он показал на место возле Хибари. Я едва слышно хмыкнула и села там, где стояла. Реборн только ухмыльнулся и посмотрел на Кусакабэ. — Шанс на победу равен… 0,0024%. Офигеть. — На самом деле весьма оптимистическая оценка, включая и боевую силу Лар Милч. Если вы рассмотрите исправление некоторых других основных факторов, ситуация будет также плоха, не важно, как вы на неё взглянете. — Ну, вот как оно всё, — просто ответил Реборн. — К тому же, я слышал, Вария не проводит миссию, пока успех не составит девяносто процентов. Это стандартно для них и соответствует знаменитому качеству работы Варии, — добавил Кусакабэ. — Вот что значит профессионалы. Наиболее важна уверенность, ситуации с отсутствием шансов отбрасываются… — задумался Реборн. — Хмпх, судя по оценке, мы проиграем, если не вмешается чудо, да? — спросила Лар. — Не говорите об этом Саваде и другим, иначе они потеряют уверенность в себе. — А как же я? — привлекая к себе внимание, спросила я. Все посмотрели на меня. — От ваших тошнотворных слов я уже потеряла всякую мотивацию и готова разрыдаться. Зачем вы позволили мне это услышать? — Это я настоял на том, чтобы ты всё услышала, — ответил мне Реборн. — Я уже поняла. Но разве ваши расчёты — не пустая трата времени? — Почему ты так думаешь? — спросил у меня Рехей. — Вы же даже нашего предела не знаете, — фыркнула я. — Верно, числа бессмысленны, — согласился со мной аркобалено. — Если бы они были настоящими профессионалами, то оценки боевой силы и шансов были бы важны. Но я думаю, глупо включать их в наши расчеты, когда они на самом пике своего роста. Есть вещи, которые невозможно перевести в цифры… Именно там заложена их сила. — Это детское тело даёт тебе такую чистую веру в кучку подростков? — скептически спросила я. — Я уже жалею, что взял тебя с собой, ты совсем не созрела, — ответил Реборн. — Какие страшные слова извергает твой мелкий рот, можно я уже уйду? — насмешливо спросила я. И, не дожидаясь ответа, переместилась. — Да что с ней такое?! — взорвалась Лар Милч. — Она даже в детстве была более серьёзной! — Не злись на неё, — сказал Реборн. — Она видит, что вы не пытаетесь вернуть их в прошлое, а хотите взять их силу, чтобы победить. И злится. — Это говорит лишь о том, что она ведёт себя, как ребёнок! — не сдалась Лар. — Это говорит лишь о том, что она не простила Вонголу, — оборвал её Рехей. — Наоми могла спокойно остаться в Мельфиоре, когда только попала сюда, но она не сделала этого, а предложила Накаяме сбежать в Варию. Значит, с ней нужно считаться. Лар Милч только недовольно цыкнула. Реборн ухмыльнулся. А Хибари вдруг вспомнил, как Рехей убивался, когда узнал, что Наоми стала их врагом. Винил себя в том, что был плохим другом. И теперь он не может нарадоваться, что Наоми наконец-то с ними. Направляясь в свою комнату, я думала о том, что те стратегии, которые сейчас строятся на базе Хибари, бессмысленны, потому что как только мы доберёмся до Ирие Шоичи — правда всплывёт и сражение прекратится. И знающий об этом Хибари прекрасно играет роль ничегонезнайки. Неожиданно я почувствовала, как за спиной на меня что-то летит и, развернувшись, схватила это рукой. — Мяуу… — Кошка, — констатировала я, гляда на котёнка с огромными красными глазами, пылающими пламенем урагана ушами и хвостом. Животное из коробочки Гокудеры.  — Мррррр… — кошка довольно зажмурилась и замурлыкала. Я притулила её к себе и пошла дальше. — Забавно, что ты не любишь своего хозяина… Неужели он не любит животных? Я думала, что если человек не любит людей, то он любит животных. Они спасают от одиночества. Или… — Ури! Где ты чёрт возьми?! — услышала я за спиной. Я обернулась. Гокудера бежал ко мне и озирался по сторонам. — Найду — шерсть по клочкам вырву! И тут он увидел меня в юкате и свою кошку, которая пригрелась у меня на груди. — А… — Забирай, — сказала я, отодрав от себя Ури. Она замяукала, вырвалась из моих рук и убежала. Я уже собралась уйти, как Гокудера сказал: — Пойдем, поговорим. Я посмотрела в его решительные глаза.