Что за жизнь...

      Уклонившись от пары ударов тонф, Сэцуко посмотрела вправо. В ветхой лодке лежал худощавый мужчина. Грудь его была настолько разворочена, что можно было разглядеть сердце и кости. — Кто на этот раз, солнце моё?       Хибари скривился. — Психичка, сколько раз я говорил не произносить лишних слов. — Столько же раз, сколько я прошу дать поцеловать твою девушку, — надула губки Токугава. — Ну чего тебе стоит? Один поцелуйчик — и я близко к ней больше не подойду. — Оближи свою Такахаши. И Накаяму вместе с ней, — категорично ответил Хибари.       Сэцуко пустила смешок и вплотную подошла к нему. — Изуми-тян некрасивая, да и она однажды вылизывала мне ступни, поэтому я не могу. Брезгливость не позволяет. А вот Юка-тян… М-м-м… это трудно. Я не совсем уверена, что смогу даже под страхом смерти сделать с ней что-то… — Розовое, — хмыкнув, подсказал Хибари. — Да, нежное, — улыбнулась Сэцуко. — Мозгоедка не из таких, — пиханув Токугаву в сторону, Кёя подошёл к лодке с трупом. — Конечно, не из таких. И я не из таких. Мне всего лишь нравится целоваться с-с-с… красивыми или милыми зайками. Даже если это приходится делать насильно. — Ещё слово и я сам заставлю тебя насильно присоединиться к этому отбросу, — сказал Хибари, пнув лодку ногой. — Как скажешь. Но если мы с ней встретимся, и она согласится на поцелуйчик — без обид, папочка, — лелейно ответила Сэцуко.       В нее полетели тонфа. — Прости, забыла.       Сэцуко тоже подошла к лодке и осторожно в неё забралась.       Достав из школьной сумки небольшой кейс, она всучила её Хибари и присела перед трупом. — Кто это? — от кокетливости не осталось и следа.       Сэцуко открыла кейс, достала перчатки, надела их, и… начала брать образцы крови и отпечатки пальцев трупа. — Не знаю. — Почему ты убил его? — … У него была фотография. — Фотография? — изумилась Сэцуко. — Фотография мозгоедки, — поправился Хибари. — А-а-а, её кто-то ищет? — Не твоё дело. — М. Он иностранец. — Знаю. — Что ты хочешь, чтобы я сделала с материалом? — Сохранила. — Ты не хочешь, чтобы кто-то знал о том, что это ты его убил? Тот итальянский аркобалено? — Да. — Тогда в принципе опасно избавляться от трупа в этом городе. Может, обратишься к папе… — Видишь яму? — перебил её Хибари, дернув головой в сторону.       Сэцуко отвлеклась от осмотра внутренностей мёртвого человека и посмотрела в нужном направлении. — Подпалишь и подождёшь, пока он станет не узнаваем? — И засуну в бочку с кислотой.       Сэцуко улыбнулась так, будто бы услышала лучший комплимент в своей жизни. — И кто за ней будет присматривать? — Не ты, — обломал её Хибари.       Сэцуко опять надулась. — Я попробую на вкус язык Яно Наоми. — Ты попробуешь на вкус перелом ног, — фыркнул Хибари.       Ревнивый какой.       Следующий день.       Сегодня должна приехать Аканэ.       Я готова была признаться себе, что скучала по ней и Исами. Каждые несколько минут я вспоминала, что с ними произошло в будущем. И желание увидеть их становилось сильнее. Я должна была убедиться, что они живы и что с ними всё в порядке. — Что ты скажешь о Юке? — спросил Тсуна, сидящий в моей гостиной.       После уроков он не захотел идти к себе из-за орущего Ламбо. Хотел немного отдохнуть от него. — Скажу, что… Она решила взять себя в руки и добиться самостоятельной жизни, — ответила я, присаживаясь перед Савадой. — И твоя мама в это поверит? — удивился он. — Конечно, она же сама из таких женщин, — пожала я плечами.       И вспомнила Шичиро.       Бесхребетный слизняк.       Нет.       Аканэ хороша в карьере только потому, что личная жизнь у неё ничтожная. Вкуса на мужчин у неё совершенно нет. Вспомнить сколько их было… И все — мусор общества.       Особенно… Вайл.       Особенно ты.       Единственный мёртвый... её мужчина.       Рим.       Высокий мужчина открыл дверь номера гостиницы и столкнулся с девочкой.       Посмотрев в его зелёные глаза, она покраснела, поправила неприлично короткую юбку, и бросила взгляд на свою раскрепощённую майку.       Вскользь осмотрев девчушку, мужчина отошёл немного сторону, чтобы она вышла.       Когда девушка скрылась за коридором, мужчина вошёл внутрь.       На кровати сидел другой мужчина. С белыми, как облака, волосами. Он посмотрел на брюнета и довольно закурил. — Дружище, эти пятнадцатилетки такие горячие и энергичные. Особенно когда платишь им приличные деньги. Не хочешь изменить вкусам и попробовать разок?       Брюнет подошёл к окну. Недавняя девушка перебежала дорогу и забежала в бар. — Нет. Когда смотрю на таких, вспоминаю, что у меня дочь их возраста. — Вау, как зовут?       Брюнет косо опалил блондина взглядом зелёных глаз. — Лиар.       Намимори.       Мне казалось, что дни летят ужасно медленно. Наверное, это из-за того, что ничего не происходило.       Во всяком случае я не знала, чем себя занять.       И ещё меня волновал Хибари, забивший на меня хер.       Я специально не шла к нему в кабинет сама, ждала, что он сам меня выцепит. Но нет. Он на меня плевать хотел.       Поэтому я придумала повод, чтобы прийти к нему в кабинет.       И по дороге столкнулась с Юкой и её подругой, словившей полный апгрейд.       Не в силах унять интерес, я остановилась посреди коридора, когда мы столкнулись и стала её разглядывать. Много тоналки, незаметные румяна, накладные ресницы, немного блестящие тени, блеск для губ, другая причёска, побрякушки на руках, цепочка на шее. — Что, забыла, куда шла, увидев мою красоту? — хмыкнула Такахаши.       Моя бровь плавно выгнулась.       Юка посмотрела на подругу, как на дуру.       А Такахаши этого даже не заметила. — Девяносто процентов твоей «красоты» можно смыть средством для снятия макияжа, — насмешливо пожала я плечами.       Такахаши перекосило. — Наоми, — позвала меня Юка. — Нет ничего плохого в том, что Изу-чан не обладает такой естественной красотой, как ты.       Я на это ухмыльнулась. Подошла к Такахаши ещё ближе и прямо в глаза сказала: — Вот поэтому и не нужно пытаться стать лучше меня. Всё равно нас даже сравнивать никто не посмеет.       Взмахнув волосами, я с гордо поднятой головой пошла дальше.       … Как Юка свою уродину назвала? Изу-чан?       Бве, мерзость какая. Она же когда-то сама говорила, что сокращения и приставки — противные и несерьезные.       Надо же… Юка и на такое может пойти ради… дружбы с Такахаши.       Постучав в двери кабинета дисциплинарного кабинета, я вошла и остановилась, закрыв за собой дверь.       Хибари что-то читал.       Взглянув на меня, он не высказал никаких эмоций.       Я почувствовала след раздражения, прошедший где-то внутри меня. — Что-то случилось? — спросил он. — Ты можешь достать мне информацию о школьнице другого учебного заведения? — деловым тоном спросила я.       Прозвенел звонок на урок, но я не спешила возвращаться в класс. Подошла к диванам и села на один из них.       Взгляд Хибари почему-то заострился. — Кто тебе нужен? — Сэцуко Токугава, — ответила я и заметила, что у Хибари… дернулась бровь?       Так…       Это ещё что? — Зачем тебе информация об ученике другой школы? — Хибари постарался принять невозмутимое выражение лица.       Я обошла его стол и оказалась за креслом. — Кое-кто нашептал мне… что вы… больше, чем знакомы… — нейтральным тоном ответила я, смотря в окно.       Какой-то класс проводил урок физкультуры на улице. — Она сама тебе сказала? — спросил Хибари.       И я чуть на месте не упала от того, как безразлично прозвучал этот вопрос.       Пару секунд я молчала, растерявшись. Примирение в будущем и то, как он там хорошо ко мне относился, резко показались каким-то сном. Будто ничего такого там не происходило.       Может, я схожу с ума? — Нет, я всего лишь раз её видела, но мы не разговаривали, — всё таки ответила я и чуть не закусила губу.       Можно было бы рассказать, что её Тсуна на землю повалил несколько дней назад, но к чему это?       Лишняя информация для человека, который… поднялся с кресла и посмотрел мне в спину. — Тогда кто? — Ты не ответил ни на один из моих вопросов, — заметила я, чувствуя, как начинаю испытывать разочарование.       Отлично.       Просто отлично!       Что я теперь должна думать?       Он даже не пытается скрыть, что знает ту инфантильную проститутку! — Ты тоже, — в ответ сказал Хибари и, наверняка, поморщился.       Хотя нет. Никогда не видела, чтобы он морщился.       Ну а… сколько эмоций я вообще видела у него на лице?       Раздражение, злость, насмешливость, ухмылка…       Неожиданно я вспомнила смех Хибари из будущего. Смех, принадлежащий мне. Вызванный мною.       А если посмотреть на того, кто находится за моей спиной — никогда не посмеешь предположить, что этот человек когда-либо смеялся в своей жизни.       Нельзя сравнивать человека с его прошлой версией.       Но я постоянно сравниваю Хибари с ним взрослым. И мне всё время кажется, что это разные люди.       Сколько я должна прождать, чтобы он любил меня также, как и будущую?       Что я должна делать?       Как я должна вести себя?       И… только я что-то должна?       Угнетает.       Безразличный абьюзер.       Его поведение в будущем — просто сон.       Мне приснилось.       Или он пожалел о том, что решил там наладить со мной отношения.       Что согласился со мной на отношения.       Я себя накручиваю?       Почему не могу спросить прямо?       Эй, Кёя, ты меня любишь?       Я тебе не нужна?       Насколько сильно?       Настолько, что ты неделями можешь плевать на меня?       Абсурд. — Что же… — я обернулась и посмотрела на Хибари ясными глазами, в которых невозможно было рассмотреть, что я сейчас чувствую. — Вижу, тебе есть что скрывать. Мне бы хотелось сказать, что ты можешь мне доверять, но, кажется, ситуация не та. Поэтому… оставайся со всем этим и дальше без меня.       Может, так будет лучше. На короткий миг я поверила, что между нами что-то изменилось. Но… он просто наслаждался тем, что я ему не досаждаю, как раньше. Что больше не веду себя как дура.       И всё-таки… что у него с Сэцукой Токугавой?       Неожиданно, что он её знает. — Выглядишь не очень, — отметила Бьянки.       Ага, после уроков я с парнями пришла к Тсуне. И сейчас сижу на кухне. — В каком смысле? — неохотно спросила я. — Х-м-м… Что-то произошло между тобой и Хибари? — Бьянки присела на противоположный стул. — Знаешь, причина, по которой я не хочу с тобой ничем делиться — Реборн. Все что говоришь тебе, доходит до него. Поэтому я мало когда разговариваю с тобой, — выпалила я и отхлебнула чаю.       Бьянки на моё признание улыбнулась. — Это потому что Реборн должен знать все, чтобы заботиться о вас безупречно. — Сомнительно. Я не хочу, чтобы он лез в мои девичьи переживания, — ответила я на это. — Тогда… я не скажу Реборну то, что услышу сегодня от тебя, — вдруг пообещала Бьянки. — С чего бы? — не поверила я. — Ну… мне незачем ему об этом докладывать, так как он и так знает, что между вами с Хибари не всё гладко. Это прекрасно видно.       Не сомневаюсь. — Поэтому можешь рассказать, что сегодня произошло, и я постараюсь помочь тебе.       Поколебавшись ещё немного, я всё-таки решилась рассказать Бьянки, что меня мучает. Надо же когда-то налаживать отношения с сестрой Гокудеры.       Бьянки мой рассказ удивил. — Офигительные совпадения крутятся вокруг этой Токугавы, неправда ли? — хмыкнула я. — То она подруга подруги Юки, то она ещё и знакомая Хибари. Точнее даже больше, чем знакомая. — Но это же ты сказала Хибари, что она ему больше, чем знакомая, — возразила Бьянки. — Ага, но он не стал этого отрицать, а попытался выяснить, кто мне «проболтался». — Значит, об этом знает не так уж много людей, — догадалась Бьянки. — Если только не они одни это знают.       После этой фразы моё сердце сжалось. Я уже думала об этом.       Бьянки жалостливо посмотрела на меня. — Стоит поговорить с самой Сэцукой Токугавой. Возможно, она расскажет что-нибудь. Хочешь, я пойду с тобой? — Нет. Завтра после уроков я сама её найду через Такахаши и поговорю, — ответила я и почувствовала лёгкую решимость.       От Хибари я вряд ли узнаю что-нибудь, а вот от этой противной — определённо.       Но… не жалко ли я поступлю?       Итак всё время бегала за ним, если можно так сказать, а теперь ещё и за его «больше, чем знакомой»?       Может… плюнуть на эту ситуацию и подождать?       Как тогда, при первой ссоре на Конфликте Колец.       Лучше помогу Реборну заняться обучением Шидзуки.       Бьянки косо посмотрела на Наоми и улыбнулась.       Всё же, она та женщина, которая всегда будет поступать по-своему.       Дом ХХХХХ.       Сэцуко Токугава лежала на небольшой кровати и медленно выдыхала сигаретный дым. К её уху был приложен телефон. — Что ты сказал, папочка?       Услышав ответ, Сэцуко поняла, что на данный момент нужно послать своё паясничество куда подальше и стать серьёзнее. — Ладно. Извини. Так я правильно поняла тебя, псих звериный? Ты утверждаешь, что я встретилась с твоей Наоми и рассказала что-то не то? Но вблизи я видела её лишь раз. На днях, когда ученик твоей школы мне под юбку лез. Не знаешь? Лады, сейчас вкратце перескажу. Или позже? Разве сейчас не важнее, что твоя девушка бросила тебя?       От ответа собеседника Сэцуко закатила глаза. — Ага, атас. Теперь я начинаю понимать, почему она решила тебя кинуть, несмотря на чувства. А ты ей случаем сегодня в лицо не сказал: «ты не моя девушка»? Я почему-то думала, что ты не настолько туп. Ой, засунь свой камикорос в темное место. Тебе на себя надо злиться. А не на меня. Если я правильно поняла — это ты виноват. Но мне интересно, как она нас связала… За последний месяц мы виделись лишь раз, и ты знаешь где. Но там её не было. А если и была, то должна была знать, что ты избавлялся от человека, который искал её. Но она не знает. Я думаю, нам нужно вдвоём встретиться с ней и всё объяснить. Если, конечно, она нужна тебе.       Сэцуко затушила бычок сигареты о ладонь. Её взгляд был направлен на мобильный. — Хватит вести себя как ребёнок, Кёя. Если любишь девушку — дай ей себя и позаботься о ней, а если нет — прими то, что она готова послать тебя к черту. Такое ощущение, что ты совсем не вырос. Или боишься облажаться.       Скорее… да. Неидеальный Хибари Кёя боится налажать в отношении Наоми Яно.