***
Старскрим внимательно наблюдал за охранником. Он был не такой вспыльчивый, как Хот Шот, хотя такой же недоверчивый. Завязывать с ним диалог десептикон даже не думал, предпочитая хранить молчание. Так меньше шансов, что захотят выпытать информацию. Он бы так и продолжал сидеть в тишине, однако Свиндл спрыгнул с плеча и завязал общение с Лифтором. Как ни странно, миниконы с разных фракций прекрасно поладили, что не могло остаться без внимания трансформеров. Они молча наблюдали за тем, как малыши перекидывались самой разной информацией, например, о времени пробуждения, планетах, на которых успели побывать, и впечатлениях, которые были связаны с путешествием. — Оптимус часто говорил, что эти ребятки очень проницательны, — подал голос Смоукскрин. — И они – ключ к миру на Кибертроне, если не использовать их, как оружие. — Он будто размышлял вслух, хотя его голос не звучал отрешённо. Старскрим не желал разговаривать с автоботом, хотя не мог не признать, что маленькие трансформеры, появившиеся из неоткуда, меняли мир вокруг себя. Благодаря Свиндлу сикер обрёл большую силу, которая отдалила от товарищей, но в то же время маленький напарник всегда держался рядом и старался поддерживать, даже когда десептикон грубил ему и требовал оставить в покое, подарив тем самым зачатки дружбы. Лифтор вдруг махнул рукой, словно предлагал покинуть камеру. Свиндл в непонимании наблюдал. Обернулся на Старскрима. — За меня не беспокойся, — подал голос десептикон. Автобот повернул к нему голову, краем оптики наблюдая за дальнейшими действиями. Сикер продолжал смирно сидеть, без явного намерения сбежать. Миникон кивнул и аккуратно прошёл между лазерами. Их удивительные трели стали громче и активнее, и вот, два маленьких трансформера, не принимая формы альтмодов, стали гоняться друг за другом, в точности маленькие спарклинги. Это удивило мехов: обычно напарники проявляли хладнокровие и собранность, когда дело касалось боевых действий, выполняя приказы чётко и беспрекословно. Хотя Смоукскрину до прибытия на базу доводилось слышать о шалостях миниконов, узреть подобное он сумел только сейчас и радовался, что остался на посту. Больше всего его удивлял сам факт взаимодействия миниконов, чьи партнёры состояли в противоположных фракциях. Ему казалось, что такого быть не могло, ведь малыши слушались только своих больших компаньонов, а если те приказывали сражаться – то помогали в этом. Вот тут мех и припомнил, что как таковой драки миниконов между собой не видел, хотя моментов, когда они были предоставлены сами себе, тоже не возникало. Солдат решил, что увиденное может быть доказательством правоты Оптимуса. Послышались осторожные шаги. Это был Сэгасити. Смоукскрин приветливо махнул ему рукой, не ожидая увидеть учёного здесь. Хайуайер обратил внимание на Свиндла и Лифтора, которые по-прежнему играли в догонялки. Он обратился к ним компьютерными сигналами. Те остановились и синхронно повернулись к нему. Красный миникон сделал шаг назад, однако напарник по играм положил ему руку на плечо и сказал, что бояться нечего. Хайуайер подошёл к ним и протянул миникону руку. Свиндл приободрился, вместо рукопожатия осалил нового игрока и одновременно с Лифтором тут же бросился врассыпную. Миникон поморгал белыми точками-окулярами, принял альтмод мотоцикла и бросился в погоню. Сэгасити рассмеялся, наблюдая за играми маленьких трансформеров.***
Тогда она не понимала, что произошло. Разум недостаточно окреп, чтобы принять жуткую картину нескольких деактивов. Но тот шок, что скрывался в самых потаённых глубинах, вырвался наружу, поражая метапроцессор. Сильная головная боль, учащённая пульсация искры и приступ паники – такова была расплата за возвращение в ужасные события, которые с таким трудом приоткрылись. Шуршот, обратив внимание на симптомы, оборвала телепатический контакт. — Это… — Глинтлайт с трудом подбирала слова, тяжело вентилируя. — Я могла продержаться ещё немного, правда. Миникон отрицательно покачал головой: — «Это грозило серьёзным повреждением, я не могла всё так оставить. Нам придётся долго работать, если ты, конечно, хочешь к этому вернуться». Учёная устало провентилировала. Боли в голове проходили, отдавая лишь небольшими импульсами. Похоже, она недооценила серьёзность спаркской травмы, которая скрывала в себе проблемы намного серьёзнее простого испуга. Но она должна была постараться копнуть глубже. Пускай будет больно, неприятно и тревожно. Она пошла к камерам, ибо хотела довериться ощущениям собственной искры. В помещении стало светлее после установки дополнительных ламп, что придавало тюремному отсеку чуть больше жизни, пускай он и оставался мрачным. Смоукскрин продолжал стоять на посту в одиночестве. Правда, рядом не было Лифтора, что показалось фемке странным, ибо маленькие трансформеры далеко от напарников не уходили. — Если Шуршот хочет поиграть, ей лучше пойти в коридор, — вместо приветствия сказал автобот с улыбкой. — Ребятки как раз там развлекаются. — Обычно они ведут себя тихо, — удивилась Глинтлайт. — Не сегодня. Похоже, Свиндл заинтересовал их как новый друг. Фембот восхищённо хлопнула руками; до этого не желавший ни с кем контактировать, миникон всё-таки сдружился с партнёрами автоботов, и это не могло не радовать. Но что ещё более интересно, Старскрим не стал держать Свиндла. Искра вдруг запульсировала неровно, когда мысль от том, что сикер вовсе не так плох, проскочила в метапроцессор. Желание докопаться до истины стало сильнее. Учёной захотелось взглянуть на десептикона. Он по-прежнему сидел тихо в своей тесной камере. Услышав шаги сильной напрягся, активировал окуляры, исподлобья глянул на неё. Они смотрели друг на друга непродолжительное время, за которое сикер вновь позволил себе расслабиться. — Зачем ты сюда приходишь? — подал голос Старскрим. Он явно был удивлён такому странному поведению фембот. — Мы не встречались раньше? — после непродолжительной паузы вопросила Глинтлайт. Он смотрел холодно и отрешённо. — Нет, — коротко ответил десептикон. Этот ответ не удовлетворил фембот. Она показала кулон с зелёным камнем. Мех отвернулся, продолжая отрицать их связь в прошлом, ясно давая понять, что желает побыть в одиночестве. Учёная не стала допытываться, понимая, что даже если это не так, толку от этого сейчас никакого. Желание искать ответ в собственных воспоминаниях стало занимать весь метапроцессор. Смоукскрин вдруг положил ей руку на плечевой сегмент. — Тебе стоит отдохнуть, — спокойно произнёс он, намекая, что с заключённым общаться долго не стоит. — Пожалуй. — Глинтлайт вновь взглянула на сикера. Он продолжал делать вид, что не замечает её. Она заперлась в личной комнате, разглядывая камушек с далёкого мира. Подарок из спаркства, забытый, как и тот, кто дал его. Чтобы вспомнить его самого, нужно преодолеть старую травму, а это займёт не одну процедуру вскрытия воспоминаний. Вот только зачем торопиться? Сейчас у неё есть возможность войти Старскриму в доверие. В конце концов, если они и правда не виделись раньше, он не так плох и заслуживает сочувствия. Автоботы не заметили этого, привыкнув воспринимать всех десептиконов такими же хладнокровными и коварными, как Мегатрон. От этой мысли искру защемило, и Глинтлайт прикрыла окуляры, даже боясь представить, как ужасно чувствовал себя сикер в этой тесной камере. Она не раз видела его в бою и какие виражи он порой вытворял, в попытках перевести исход сражения в пользу десептиконов. Было видно, что он из брони вон лез ради победы. Бесспорно, небо – его стихия. А что происходило, когда прирождённого летуна загоняли в клетку? Учёная поёжилась, вспоминая, как они спасали из рук браконьеров покалеченных птиц и летающих рептилий. Болезненные, измученные, травмированные. Иногда даже лишавшиеся крыльев и перестававшие слышать зов неба, что вело за собой деактив…