***
Хот Шот оглядел товарищей. Блэр выглядел всё таким же спокойным, как и всегда. Сайдсвайп озирался вокруг, немного нервничая. Уилджек скучающе подпёр подбородок рукой, смотря в пустоту. Автоботы оживились только когда к столику подошли бывшие враги. Демолишер извинился за опоздание и недовольно покосился на Циклонуса, который тут же начал отшучиваться. — Я не виноват, что ты такая копуша. Говорил я тебе, альтмод танка не перспективное решение, — захохотал летун. Блэр сдержанно усмехнулся, что позволило Хот Шоту почувствовать себя более расслабленно. — Не беда, опоздания не караются смертной казнью, — попытался отшутиться молодой боец. — Когда как, — вернулся в реальность Уилджек и стукнулся кулаком с Демолишером. Блэкаут, сидевший на плече десептикона, спрыгнул на стол, а затем на пол, где веселились остальные миниконы. Раньше рядом с ними он чувствовал себя растерянным, ведь ещё пару квартексов назад они бились с напарниками друг против друга. Однако в эпоху мирного времени, которое позволило пострадавшему миру начать приходить в себя, больше не имело значение — на чьей стороне ты воевал. Если, конечно, это не были военные преступники, которым предстояло сполна заплатить за свои деяния. Миниконы сели в круг возле столика мехов и переговаривались между собой на особых частотах, стараясь не вспоминать плохое и рассуждать о том, что их может ждать впереди. Многие маленькие трансформеры остались со своими напарниками. Кто-то, потому что не знал, как функционировать дальше, а кто-то просто привязался к своему кибертронцу. Ощущение потерянности собственного предназначения терзало многих. Но были и те, кто точно знал, чем себя занять. Среди таких был Джетфайер, что стал каждый орн приходить к открывшемуся памятнику погибшим гражданским в северной части Гелекса. Иногда он ставил у основания строения куб энергона и тихо стоял, прислушиваясь к собственным ощущениям. Голоса постепенно затихали. Большая их часть умолкла в момент открытия памятника. Однако некоторые продолжали неприятно терзать искру. Но мех возвращался не только по велению деактивных. Он искренне скорбел. Из-за его спешки столько активов прервалось. Он не заметил, что рядом встала фембот с дремавшим на руках спарклингом и молча рассматривала строение. Это была статуя солдата, стоявшего на коленях и державшего на руках погибшего гражданского. — Я вас здесь часто вижу, — попыталась завести разговор фем, посмотрев на Джетфайера. Тот остался безмолвен, лишь слегка прищурил окуляры. — Это действительно было страшно. Но если бы не тот взрыв, десептиконы всех бы перебили. Заместитель Прайма удивлённо поглядел на собеседницу. — Что значит перебили? — спросил он. — Я слышала, что взрыв создал завалы, который отряды не смогли обойти. А с севера они как раз должны были провести наступление. — Она посмотрела на искрёнка, который активировал окуляры и зашевелился. Джетфайер не поверил свои аудиосенсорам. — Откуда ты знаешь? — нахмурился он. — Я видела, как десептиконы отступали, когда мы покидали район. Благодаря этому у нас было достаточно времени, чтобы скрыться, — с улыбкой произнесла фембот. — Взрыв был страшный, но он дал нам надежду не попасть в плен. Автобот снова отвёл взгляд и глубоко задумался. Прятавшиеся на складах отряды не смогли пройти через жилые районы. Да, жертв было много. Но взрыв спугнул основную волну атаки и не дал пройти в дальнейшем. Кометтор, безмолвно сидевший на его плече, подал голос: — Этим ты спас гораздо больше активов. Может всё к лучшему? — Но… их погибло слишком много. — Медленно покачал головой Джетфайер и почувствовал, как ладонь легла на предплечье. Он повернул голову к фембот. — Вас гложет это событие? — Её голубая оптика сверкала сочувствием. — Потому что я в нём виноват. — Отдёрнул руку автобот. — Я был тем, кто приказал заложить взрывчатку… и нажал на кнопку. Я должен был понести ответственность перед судом за такое. — В этом нет необходимости, — голос собеседницы стал увереннее. — Потому что без вашего решения погибло бы гораздо больше гражданских. Последнее предложение, словно пощёчина, привело в чувства загнавшегося автобота. Он посмотрел на фем, укачивавшей на руках угукающего спарклинга. — Да, погибли сотни, но были спасены тысячи, — продолжила она. — Но если вас продолжит мучить прошлое, лучше сходите к психологу. Фембот вдруг повернула голову в сторону. Поймав её взгляд, он увидел приближавшегося красно-белого автобота. Рескьюр помахал ему рукой и подошёл к собеседнице, взял тянущего к нему ручонки спарка. — Долго тут стоишь? — обратился он к заместителю. Джетфайер сверился со временем. — Около джоора. — Выдержал паузу. — Не знал, что у тебя есть семья. — Случайно встретились во время эвакуации, — улыбнулась фембот. — Бэринг. Прошу прощения, что сразу не представилась. — Не страшно. — Автобот, глядя на них, вдруг почувствовал облегчение. Роковая случайность позволила появиться одной семье. И сколько таких спасённых было на самом деле? Он понял, что на самом деле не интересовался данной информацией. Перед оптикой вдруг вспыхнуло видение, и краем оптики он заметил, что Кометтор ярко засветился. Всё вокруг растворилось, оставляя его наедине с погибшими. Многие выглядели покорёженными, однако злость больше не застилала их окуляры. Мех насчитал около сотни кибертронцев. — Мы думали, ты сделал всё это специально, — заговорил один из гражданских. — Твоё раскаяние дало понять, что мы ошибались, — заговорил другой. — И ты спас намного больше активов, чем уничтожил, — подхватил третий. — Мы прощаем тебя, — пролепетал искрёнок. — Пожалуйста, не мучай себя, — раздался голос фемки. — Иначе наши жертвы будут напрасны, — голоса зазвучали одновременно. Ниточки одновременно оборвались, заставляя Джетфайера упасть на землю уже в реальном мире. Его выбило в оффлайн. Повезло, что медики были начеку.***
Вэрлвинд с горечью смотрела на памятник, изображавший Локдауна со сферой в руках. Символ того, что он держал всё под контролем. Или того, что защищал. С одной стороны — она принимала тот факт, что его жертва была более чем весома. Но с другой — ей было обидно, что все лавры снова достались ему. Хотя, может он заслужил того, чтобы его помнили? В конце концов, наёмник отдал актив за победу и уберёг их спарка от гибели. А ведь были едва знакомы. На плечевой сегмент легла ладонь Скэвенджера. — Скучаешь по нему? — спросил он. Сикерша еле заметно дрогнула и прикрыла оптику. — Я думала, что, если его не станет, мне будет легче. Но вместо этого у меня ощущение потерянности. Он ведь защищал меня, хотя я «нарушила условия договора». — За тобой охотились, если я не ошибаюсь? — Да. Только вот после уничтожения Дельтаны-b той группировки больше не существует, и я никого не интересую. — Разведчица скрестила руки на грудной пластине. — Теперь я могу летать куда захочу и когда захочу. Только вот… я понятия не имею, что дальше делать со своей свободой. — Птичка, прожившая большую часть жизни в клетке, вдруг оказалась на воле и вынуждена сама себя кормить, — усмехнулся ветеран. — Больше нет ни поилки, ни кормушки. И оказывается, что вокруг полно хищников. — Один хищник меня уже поймал. — Она подняла на него голову с хитрой ухмылкой. Затем подпрыгнула, активировала двигатели и зависла перед его фейсплейтом достаточно близко, чтобы почувствовать вентиляцию на лицевых. Скэвенджер оставался спокоен. Видимо, ожидал от неё подобной выходки. Тогда Вэрлвинд прищурила линзы и поцеловала его в губы, обхватив руками шею. Выключила двигатели и ожидаемо была подхвачена большими ладонями. Мех удобнее перехватил сикершу и держал одной рукой под бедро. Фемка улыбалась, держась за его шею. — Куда бы ты хотела отправиться? — спросил он без задней мысли. Сикерша удивлённо поморгала и задумалась. — Хотела бы снова на Гвидеон-b. А там можно и в систему Калп-2 рвануть, — загоревшись энтузиазмом, произнесла она. — Перед этим я хочу посетить ненадолго одно место. Надеюсь, Кибертрону мы больше не нужны? — Думаю за него уже можно волноваться в меньшей степени, — кивнул ветеран. — Война ведь закончилась, и все договоры о демилитаризации были подписаны. — Да, уже пара квартексов прошло. А по ощущениям будто война вчера ещё кипела. — Фемка напряжённо осмотрела памятник и город вокруг. Большую его часть составлял корабль, который укоренился и разросся до такой степени, что с первого взгляда было непонятно, что большая часть построек искусственна. — Я хотела бы дождаться возвращения учёных. Кто знает, когда ещё мы сможем увидеться. — И то верно. А как дела с Уилджеком? — Он в полном порядке. Они с Хот Шотом больше не враждуют, но маленький шпион всё ещё не готов довериться ему до конца. Хорошо, что хоть стали вместе проводить гораздо больше времени. — Значит он стал более самостоятелен? — В какой-то мере. Хотя всё ещё нуждается в поддержке. Акселерейшн и Роллбар, активно переговариваясь чуть поодаль от напарников, решили попробовать новый трюк. Взялись за руки и начали кружиться, постепенно ускоряясь. На их трели было сложно не обратить внимания. Они раскрутились так быстро, что обоих отбросило на десяток метров, стоило пальцам разжаться. Кибертронцы посмеялись с таких экстремальных игр малышей. — Кстати, следишь за последними новостями? — вопросил Скэвенджер. — Ещё как. Все социальные сети переполнены известием об отставке Оптимуса. А ведь всё только начало успокаиваться. — Я думаю, его уход с поста командующего был вопросом времени. Он ведь решил проводить демократические преобразования. Так что ждём тех, кто встанет на высокие посты. — Главное, чтобы это были продолжатели мирной политики, — сглотнула сикерша. — Ещё одной войны Кибертрон точно не выдержит. — Сами кибертронцы не особо желают продолжать, — уточнил знакомый голос. Скэвенджер повернул голову к неожиданному собеседнику и мягко опустил Вэрлвинд на землю. — Не ожидали увидеть тебя здесь. — Удивлённо поморгала разведчица. — Мне казалось, что ты отправился на Ре-C. — У меня есть немного времени до отправления, — ответил Прайм. Выглядел он вымотанным, хоть и старательно скрывал ту жуткую усталость, что опутала искру. — В конце концов, кто знает, когда будет возможность сюда вернуться? — Решил дать дорогу молодым? — поинтересовался ветеран. — Тем, кто будет управлять лучше, чем это делали мы. — Оптимус покосился на то место, где погиб Мегатрон и болезненно прикрыл оптику. — Лучше мне держаться подальше от Кибертрона в ближайшие квартексы. Вэрлвинд чувствовала в голосе бывшего командующего скорбь и усталость. Подошла к нему, взяла за руку и накрыла его ладонь своею. — Все мы совершаем ошибки. Разве не главное извлечь из них урок? Автобот улыбнулся под маской и кивнул. Привыкший отдавать и ничего не получать взамен, ему было искренне приятно получить капельку тепла. Хоть он и считал, что не заслужил к себе хорошего отношения. — Некоторые наши ошибки стоят слишком дорого для других, — его голос дрогнул. Скэвенджер подошёл к старому другу и положил руку на плечевой сегмент. — Расслабься. Всё уже позади, — передал ему сообщение ветеран по внутреннему каналу. — Ты делал то, что считал нужным. Не только твои ошибки стоили всем слишком дорого. — И всё же я был тем, кто позволил войне случиться. — Зато все поняли, что оружием вопросы не решаются. Это было нужно, Оптимус. Да, погибло очень много кибертронцев. Многие остались сиротами или потеряли спарков. Зато этот горький урок усвоили почти все. — Скэвенджер всеми силами старался утешить лидера, подбирая слова так, чтобы они достучались до тяжело больной искры. — Если станет совсем плохо, не стесняйся обратиться за помощью. Никто тебя за это дразнить уж точно не посмеет. Прайм поглядел на статую Локдауна и услышал трели взволнованного Спарклага, догнавшего, наконец, напарника. Он обнял ногу трансформера, говоря слова поддержки на особой частоте, чтобы только кибертронец мог их распознать. — Чтобы я без вас делал! — с облегчением проговорил Оптимус. Хоть боль никуда не делась, это не помешало ему почувствовать себя чуточку проще.***
Сонар посмотрел на сокомандников и других миниконов, сидевших вместе с ними на крыше самой высокой башни города-корабля. Они все переговаривались между собой и делились мечтами о том, что будут делать в дальнейшем. — Надеюсь, нас больше не будут использовать как оружие массового уничтожения. — начал Скайбласт. — Было бы печально подвергать всех опасности. — Но мы же научились сохранять разум в слиянии, — подал голос Астроскоп. — Это всё равно не отменяет того факта, что нас могут вновь взять под контроль. — Пэйлоуд с грустью провентилировал. — Мне казалось вы побороли страх быть рядом друг с другом, — почесал затылок Дёрт Босс. — От такого за два квартекса не избавишься, — вмешался в разговор Мираж. — Одно дело быть щитом, которым можно максимум пойти на таран, а другое — сливаться в бластер, который запросто пробивает трансформеров насквозь. Скайбласт нервно вздрогнул и не сдержал омыватель. — Вот кто вас просил? — Сонар подбежал к лидеру «Космической Команды» и крепко обнял. — Тише-тише, всё будет хорошо! Астроскоп и Пэйлоуд присоединились к объятьям, старательно успокаивая Скайбласта. — Хотели как лучше — получилось как всегда. — Покачал головой Дауншифт, ткнув сокомандника в плечо. Мираж виновато закрутил пальцы. — Давайте о хорошем. Даже если кто-то и захочет нас использовать как оружие, мы им так просто не дадимся, — подал голос Джетсторм. — Да, мы же договаривались защищать друг друга, — поддержал Рануэй. — Никто никого в обиду не даст. Не в нашу смену! Успокоенный лидер «Космической Команды» поблагодарил летунов за тёплые слова.***
Сэгасити усмехнулся, взглянув на задремавшего Хайуайера. Миникон устроился на коленях напарника слишком хорошо, чтобы не уйти в оффлайн. Учёный и сам был бы не против перезарядиться, да только статья сама себя не допишет. Получив долгожданное повышение, он мог больше не расфасовывать отчёты по алфавиту, занимаясь тем, чем желал с самого начала — работой совместно с межгалактическим научным сообществом. Тейз и Моунер стали его ассистентами и время от времени сообщали о новой информации или изменениях в законодательных актах касательно деятельности научных организаций. В основном же занимались тем же — расфасовывали данные, но теперь уже на конкретные темы, потому работы для них стало ощутимо меньше. Джоуллер работал там, где и раньше — исследовал миры, брал пробы и составлял карты. Никакой тебе работы с тоннами отчётов или разбросанной по папкам информации. Только приключения и путешествия. Учёный мог только порадоваться за друга. Конечно, их встречи стали значительно более редкими и от того намного более ценными. Да и некогда было горевать. В конце концов, всё шло к лучшему. Резервор сумел стать членом Галактического Научного Объединения в области социально-общественных отношений кибертронцев. Время от времени он связывался со старыми знакомыми, интересуясь, как проходила работа, и каждый раз советовал не перегружаться. Глинтлайт была в отдельной команде вместе со Старскримом, не так давно вошедшим в подразделения изучения инопланетной фауны. Статья, написанная в основном на тему разумности файервиндов и их успешной стратегии борьбы со смэшерами явно вдохновляла меха, который мог долгое время без перезарядки штрудировать материал. Конечно, проверки на психическое здоровье показывали, что старые раны ещё не до конца зажили, но, в виду всего произошедшего, коллеги поддержали нового члена команды и пообещали организовать спокойную среду, в которой бывший десептикон почувствовал бы максимальный комфорт. И пока учёные продолжали свою работу, лишь слегка изменив её направление, Кибертрон, будучи самым стойким воином, участвовавшим в энергопролитной гражданской войне, постепенно приходил в себя. Многие постройки удалось полностью восстановить, хотя и пришлось прибегнуть к помощи «города-корабля», чьи ресурсы самовосстанавливались с невероятной скоростью. Внутренние противоречия никуда не делись. Некоторые командиры как со стороны десептиконов, так и автоботов отказывались складывать оружие. Новосозданный парламент, в основном состоявший из гражданских и некоторых бывших военных, немедленно издал указ о том, что все, кто продолжат боевые действия, будут объявлены преступниками планетарного уровня, после чего должны предстать перед Высшим судом для приговора. — В случае сотрудничества и помощи следствию, приговор смягчится, — говорил с голоэкрана министр внутренних дел. — В зависимости от совершённых действий, наказание будет составлять от заключения на несколько десятков ворнов, до общественных работ продолжительностью в пять квартексов. Ваши активы в ваших собственных руках. Надеемся на ваше благоразумие! — Сильные речи, — закивал Хот Шот, вместе с компанией попивая сверхзаряженный энергон. — А почему ты не баллотировался в парламент? — вдруг спросил Сайдсвайп. — Мы бы за тебя агитировали. — Знаешь, быть командиром на войне — это одно. А политика мирного времени — совсем другое. Я бы выглядел смешно, если бы меня избрали. — Чтобы быть великим реформатором не обязательно быть красноречивым, — пожал плечами Демолишер. — Быть хорошим политиком значит уметь не только видеть, что нужно менять, но и когда, — подал голос Блэр. — И как это воспримет общество. — Но Ред Алерт же стал министром здравоохранения, — вставил свои пять копеек Уилджек. — Давай так, у него был политический опыт ещё до войны, — ответил Хот Шот. — Плюс — он прекрасный врач и связывался с коллегами. Он умеет не только латать самые серьёзные повреждения, но и быть объективным в более масштабных событиях. — Ваши разговоры о политике вгоняют меня в тоску, — проворчал Циклонус и демонстративно зевнул. — Ты лучше допивай свой куб, а то перезарядишься в нём, — хихикнул Демолишер. — Я в отличие от тебя могу выпить гораздо больше и не выпасть в оффлайн! Или ты хочешь, чтобы я рассказал всем про тот случай? — Не смей! — взревел бывший десептикон. — О, это очень весёлая история. Это было в тот орн, когда… — Летун не успел договорить, ведь мех заткнул ему вокодер пустым кубом. Автоботы засмеялись, наблюдая за тем, как бывшие враги сцепились в наигранной драке.***
Смоукскрин подошёл к памятникам, ища среди списков знакомые позывные. Не так давно восстановленные монументы выглядели мрачно. Он прошёл несколько десятков, когда обнаружил нужный. Небольшой, высотой ему по грудную пластину, изображая корабль, врезавшийся в одно из зданий и объятый языками пламени. Сел рядом с монументом, поставил перед ним куб разбавленного энергона, зажёг благовония, которые купил на рынке, имевший в наличие некоторые декоративные товары других миров. Ему понравилась традиция органиков зажигать подобные вещи и ставить перед могилами. Было в этом что-то почтительное. — Простите, что не пришёл раньше, — начал говорить мех, прочитав имена, выгравированные на монументе. Лифтор сел рядом с ним, поджав ноги под себя. — Было много дел. Но теперь я здесь. Надеюсь, вы не расстроены моим долгим отсутствием. Он погладил металлическую землю, грустно улыбнулся. — Знаю, что прошлое не воротить. Может всё, что произошло, было нужно. Но… я очень скучаю. Стараюсь быть сильным. Функционировать и смотреть только вперёд. У меня столько друзей появилось. Война, наконец, закончилась. Мы можем функционировать так, как не функционировали до этого… Он замолк, прислушиваясь к окружению. Дул ветер, дымок от благовоний клубился интересными волнами. На мгновение ему показалось, что они приняли знакомые очертания. Братья и сестра не застали войны, разбившись на корабле, подбитым в одной из первых провокаций. Опи и дани деактивировались незадолго после этого, став заложниками десептиконов и убитые вскоре после начала сражений. Смоукскрин не ожесточился после этого известия. Да, ему было невероятно больно, первые пару орнов он с трудом держал себя в руках. Однако желания отомстить не возникало ни до, ни после развëртки основных сражений. Напротив, мех не хотел, чтобы кто-то прошёл через подобное. Однако окончательно оторвать себя от прошлого не смог. До последнего откладывал поход на кладбище. Искра не утихала, потому решился прийти сюда ещё один раз, почтить память родных, которым не суждено было застать конца военных действий. По лицевым начали стекать капли омывателя. Автобот не стал их вытирать, желая выпустить всю боль, что ныла в искре так долго. — Когда выстрелил «Реквием-Бластер»… я думал, что меня утянет в Колодец Искр. Мне было так… страшно, — дрогнувшим голосом продолжил он. Лифтор поднялся на ноги, запрыгнул меху на колени и обнял пластины живота, что-то ласково лепеча. Этот набор звуков не был чем-то осмысленным. Скорее попытка утешить. — Спасибо, малыш. — Он прикрыл напарника ладонью и услышал шаги. Повернул голову к источнику. Это был серо-зелёный мех с символикой десептикона на плече. Он остановился возле монумента, изображавшим солдат, поднявших пушки на мирных жителей. Сначала он растерянно посмотрел на списки имён и, видимо, обнаружив нужные, задрожал, закрыл фейсплейт руками и упал на колени, не сдерживая крика отчаяния. Смоукскрин почувствовал, как сжалась искра. Встал с холодной металлической земли и медленными шагами двинулся к трансформеру. Тот словно не слышал скрипа металла, продолжая горько плакать. Мех дождался, когда неожиданный посетитель кладбища немного успокоится, и сел рядом, прочитав надпись, выгравированную на памятнике. Она посвящалась жертвам незаконных полевых судов. Его искра пропустила пульсацию, когда оптика зацепилась за изображение автоботской символики на плечах солдат. Кибертронец прикрыл окуляры, потёр переносицу в попытке успокоиться. Достал оставшуюся палочку благовоний, зажёг и поставил на устойчивую ножку, наблюдая, как заклубился душистый дым. — Почему вы это сделали? — всхлипывая, вопросил серо-зелёный мех, сиротливо вытирая омыватель. — Если бы я знал, — сглотнул Смоукскрин. — Не все автоботы хорошие. И не все десептиконы плохие. Так ведь? — Он грустно улыбнулся собеседнику. Тот неуверенно кивнул, наконец, успокоившись. Заметил благовоние и зачарованно посмотрел на дымок. Покосился на автобота и благодарно кивнул. — Мои искрята… моя партнёрша. Всё стало просто монументом из-за того, что я выбрал «не ту сторону». — Десептикон ударил по земле кулаками. — А я потерял родных, когда война только разгоралась, — поделился кибертронец и положил собеседнику руку на плечевой сегмент. — Но надо функционировать дальше. Кто, если не мы, пронесёт эту память через вечность? Его слова нашли отклик в искре солдата, и тот закивал, с надеждой взглянув на меха. — Да… Ты прав… Это… действительно хорошие слова… спасибо тебе. — Он протянул автоботу руку. — Эджекшион. — Смоукскрин. — Они обменялись рукопожатием. — Пойдём выпьем? Нельзя нам долго тут сидеть. Говорят, для психики вредно. Кибертронец закивал, ещё раз взглянув на благовоние. В дыму он не увидел ничего особенного, но стало намного легче, когда он осознал, что не один чтит память погибших. И далеко не только он испытал горечь утраты.***
Глинтлайт напряжённо смотрела в небо. Истребители скрылись в облаках, заставляя её переживать сильнее обычного. Конечно, она не сомневалась в способностях и реакции Старскрима. Однако избавиться от ощущения беспомощности во время тренировок она всё никак не могла. Даже «Команда Воздушной Защиты», летавшая для подстраховки рядом, не помогала фембот обрести спокойствие. Всякий раз она была уверена в том, что что-то может пойти не так. Только вот вольна ли она указывать сикерам, что им можно, а что нельзя? Они вновь оказались в поле её видимости. Сине-серебристый и чёрно-фиолетовый маленькие истребители кружили рядом с красно-белым по обе стороны. Старскрим начал уходить влево. Чёрно-фиолетовый тут же проделал «бочку». Учёная не выдержала и снова подключилась к эфиру. Раздался строгий голос старшего сикера: — «Скайварп, держи позицию!» — «Как я могу держать её, если ты сам на меня прёшь?!» — возмущённо отозвался спарк. — «Не умеешь запоминать приёмы, так и скажи», — усмехнулся Тандеркрэкер. Старскрим начал гасить мощь двигателей и идти на снижение. Сине-серебристый тут же последовал его примеру. А вот чёрно-фиолетовый продолжал кружить в небе, не обращая внимание на манёвр альфы. Глинтлайт немного успокоилась, когда, выпустив шасси, старший сикер коснулся земли и остановился перед ней. Тандеркрэкер также успешно приземлился. Скайварп, под давлением прижимавшей его сверху троицы миниконов, неохотно последовал на посадку. В этот раз обошлось без происшествий. — Не переживай так, — трансформировавшись, произнёс Старскрим и приобнял её за талию. — У них получается всё лучше. — Я вижу. — Улыбнулась она и взглянула на близнецов. Тандеркрэкер принял обычную форму и подбежал к ней. — Скоро вы станете такими же умелыми, как ваш опи. — Только когда эта трусливая пташка научится импровизировать, — хмыкнул Скайварп, но под тяжёлым взглядом Старскрима захлопнул вокодер. Сине-серебристый мех слабо улыбнулся и обнял ногу дани. — А когда Вэрлвинд будет нас учить покорять торнадо? — вдруг спросил чёрно-фиолетовый мех. Глинтлайт поморгала линзами и устало провентилировала. Похоже, покой ей будет только сниться. — Только когда ваши крылья достаточно окрепнут, — спокойно сказал Старскрим. — И вас перестанет сдувать с курса любым случайным порывом. Скайварп возмущённо насупился, скрестив руки на грудной пластине. Старший сикер усмехнулся и подхватил искрёнка на руки. — Вы растёте очень быстро. Не успеешь моргнуть линзами, уже будешь летать с ней на Гвидеоне-b, — подбодрил сикер спарклинга и взглянул в облачное небо, где продолжали кружить Рануэй, Джетсторм и Сонар. — Так, ваши двигатели остыли? — Да, — отозвался Тандеркрэкер. — Тогда на полосу! — скомандовал Старскрим, опуская оживившегося Скайварпа на землю. Он повернулся к Глинтлайт и подмигнул. Фембот улыбнулась и показала большой палец. В нём она не смела сомневаться, хотя данинское беспокойство никуда не делось. Возможно, просто нужно привыкнуть, что их спарки созданы покорять небо. Старскрим держался большую часть актива, балансируя на кончике крыла собственной судьбы, сбиваемый ветрами перемен и ураганами бедствий. Только благодаря поддержке, давшей ему ценное равновесие прошлого и будущего, он удержался и сумел взмыть к небу, оставляя многое позади. Учёная могла только надеяться, что судьба окажется более благосклонно к младшим сикерам, ведь их опи заплатил за своё благополучие высокую цену. Слишком высокую...