Почувствуй жизнь

      Девушка нахмурилась, наклонившись над раненым. В лиловых глазах уже явно было видно беспокойство.       — О-Сэн-химе? — тихо спросила Кимигику, бросив быстрый взгляд на ещё одного ... человека, если можно так сказать, неотрывно следившего за девушками из тёмного угла комнаты.       О-Сэн промолчала, осторожно разматывая пропитавшиеся кровью бинты. Рана на боку, лежавшего на футоне парня пугала рваными краями и ярким цветом багровой боли. Запах крови ударил в ноздри, и О-Сэн поёжилась. Разговоры о том, что демоны обожают кровь, будучи готовыми убить даже за пару капель — то были всего лишь мифы, глупые предрассудки слабых испуганных людей. Высшие демоны, к которым относилась и О-Сэн, не обладали такой постыдной зависимостью. А ещё их отличало и то, что они, как и люди, боялись смерти.       Раненый тихо застонал — наверное, снимая последний бинт, она всё-таки потревожила рану. На болезненно-бледном лице, казавшимся таким измождённым в обрамлении ярко-рыжих волос, разметавшихся по подушке, блестели капельки пота. Это ранение оказалось для Саноске Харада не тем, что заживали на нём почти сразу, оставляя лишь тонкие шрамы на память.       О-Сэн прикусила нижнюю губу, поворачиваясь к своей верной шиноби. Ведь совсем недавно она видела этого шинсенгуми искрящимся радостью и полным жизни, улыбающимся широкой улыбкой. А сейчас она даже не знает, как вернуть того человека. Перед ней — умирающий воин, не успевший прожить даже одной третьей своей жизни. И пусть она знала, что так и будет со всеми, кто приютил Чидзуру, всё равно это было несправедливо. Но война не жалеет никого.       — Он потерял слишком много крови, — тихо произнесла она, стараясь, чтобы голос не дрожал, — и внутренние органы — они сильно задеты. Боюсь, что я...       — Не сможешь, значит, — сидящий в углу молодой мужчина поднялся, выходя из тени. Тёмно-сиреневые глаза сверкнули. — Значит, отведи меня к тому, кто сможет.       — У нас нет врачей, а те, что были в городе — их забрали с собой войска, — подала голос Кимигику.       — Чёрт! — Ширануи ударил кулаком по стене. — Не в свой же род мне идти!       — Мне правда очень жаль, — ещё тише, чем раньше, произнесла О-сэн, которую пугало отчаяние, сквозившее в голосе Кё, совершенно не свойственное ему.       — Ваши сожаления ему не помогут, — демон подошёл к футону, смотря на Сано со всей высоты своего роста.       — Химе, но ведь есть способ, — Кимигику шёпотом обратилась к поднявшейся с колен девушке, но всё же Ширануи услышал её.       — Говори, — он обронил это тихо, быстро, но даже так он был способен одним словом как будто пригвоздить к месту.       О-Сэн медленно повернулась к нему, пытаясь не обращать внимания на навязчивое ощущение опасности, идущее от демона.       — Этот способ давно уже негласно запрещён.       Но не успела она это произнести, как раздался щелчок предохранителя пистолета.       — Говори, — тихо процедил Ширануи, направляя на неё оружие.       О-Сэн подняла правую руку, останавливая уже готовую броситься на Кё Кимигику.       — Это глупо — угрожать мне, Ширануи, — она изучающе смотрела на демона, подмечая и подрагивающие пальцы другой руки, и мечущийся взгляд. — Этот человек стоит того?       Ещё один тихий щелчок — и пистолет возвращается снова на его пояс.       — Наверное. Думаю, мне будет скучно без этого отчаянного идиота.       О-Сэн молчала. То, что причины у Ширануи сохранить жизнь Саноске были глубже, чем та, что он назвал — это ей и так было видно. Но даже так... Может ли она позволить совершиться тому, что чаще всего оборачивалось трагедией?       — Ты спасёшь его, даже если он станет тебя за это ненавидеть?       — Ненависть — понятие относительное, химе, — Ширануи удалось скрыть неуверенность в голосе.       О-Сэн приняла решение.       — Только объяснять ему, что значит быть расецу, ты будешь сам.       — Расецу? Что?.. — Кё запнулся, обдумывая услышанное. — Его можно сделать расецу?       — Конечно, он не будет таким, как мы, но и не станет одним из тех монстров, что создают люди. Только... — О-Сэн помедлила, набирая в грудь больше воздуха, чтобы сказать самое главное, — теперь его жизнь будет зависеть напрямую от тебя.       Ширануи молча опустился на колени у футона, взял в руки прохладную влажную ткань и провёл ей по лбу что-то прошептавшего в бреду Сано.       — Значит, тот самый ритуал, про который нам в детских сказках рассказывают? — произнёс он, поднимая на девушку взгляд.       — В каждой сказке есть доля правды. Только истину о том, что многие спасённые таким образом не могут принять себя и сходят с ума, не рассказывают.       — Он не сойдёт с ума. Уж я-то ему не позволю. Что я должен сделать?       — Пока — всего лишь дать ему своей крови. И быть готовым делать это каждый раз, когда придёт время. Только твоя кровь не даст поддаться жажде убивать, — О-Сэн протянула Кё тонкий острый кинжал. — Только ты подумай ещё раз.       — Я не привык долго думать, — демон закатал один из рукавов, готовясь полоснуть лезвием по запястью, ну вдруг слабый голос раздался в комнате.       — Ширануи... — Сано с трудом сфокусировал взгляд, переводя его на парня. — Не смей. Я не...       — Поблагодаришь меня позже, — быстро произнёс Ширануи, и в следующий миг пара ярко-красных капель слетела на одеяло из тонкого пореза.       Демон не стал медлить. Может, его подстегнул панический взгляд раненого парня, а может, он просто не хотел услышать, как тот скажет что-то ещё. Быстро прижавшись губами к собственной ранке, он набрал в рот немного крови. В следующий момент он уже наклонился к Сано, заставляя того принять её из своих собственных губ. Тот лишь слабо дёрнулся, насколько позволяли силы, но тут же затих, видимо, снова теряя сознание.       Ширануи не задумывался о том, что в комнате до сих пор были О-Сэн и Кимигику. Ведь можно было просто прижать запястье к губам Сано, но почему-то Кё сделал это именно так — слишком близко, слишком интимно, слишком нежно.       — Теперь надо только ждать, — смущённо кашлянула О-Сэн, но Ширануи словно не обратил внимание на её слова — он вглядывался в лицо Сано, и только кивнул, когда она спросила его, намерен ли он остаться в этой комнате на ночь.       Выйдя в коридор, О-Сэн прислонилась к стене, бросая на Кимигику странный взгляд.       — Они же справятся?       — Должны справиться, — шиноби обеспокоенно посмотрела на неё. — Вы, выглядите уставшей, химе. Вам нужно поспать. Наших людей я сама предупрежу.       О-Сэн кивнула. Почему-то она и правда чувствовала дикую усталость.