***
При просмотре записей с дней возвращения обнаружилась точно такая же картина. Запись с внешних камер «замораживалась» и продолжалась только тогда, когда катер уже был возвращён. Ещё один шанс найти зацепку пропал – ни о каком вычислении траекторий не могло быть и речи. На «Метеор» Алиса возвращалась неохотно, думая, что, может, стоило бы ещё поискать что-нибудь на камерах – хоть сама же и понимала, что после сегодняшнего пристального изучения искать там было уже нечего. Впрочем, оставалась ещё надежда на химический анализ – для верности Алиса взяла семь обломков с разных катеров. – Как ты считаешь, это мог быть кто-то из Серой туманности? – спросила она у Крыса. Тот пожал плечами: – Неизвестно. Хакеры высокого уровня у нас... в туманности, конечно, есть, если ты об этом спрашиваешь, но я не сомневаюсь, что они найдутся и в других местах Галактики. Если б тут были какие-то характерные признаки деятельности кого-нибудь из моих знакомых, я бы это уже заметил. Пока же ничего особенного не видно, и в теории виновником может быть кто угодно, вплоть до моей мамаши. – А ты, извини за личный вопрос, действительно её сын, или это вроде почётного звания? – встревожилась Алиса. Если окажется, что за похищением катеров стоит пиратская королева, как эта дама себя величала, Милодар будет вправе отстранить Крыса от расследования под предлогом законов этики. – Не знаю. – В смысле? – оторопела Алиса. Она ожидала любого ответа, вплоть до «не лезла бы ты, Алисочка, не в своё дело», любого – кроме такого! – В самом прямом, – сказал Крыс. – Она сама скорее гуманоид, но откуда-то взялась на Крокрысе, откуда именно – я не спрашивал. По крайней мере, в моём детстве она уже там была, меня долгое время вроде как воспитывала – может, это было просто потому, что я ей способным показался. Думаю, без ДНК-анализа точно ничего не выяснить. Алиса не нашлась, что и сказать на подобное признание. Хотя Крыс произнёс его совершенно обычным тоном, без малейших признаков злобы или грусти, ей стало довольно совестно за такие расспросы, учитывая, что собственную семью она горячо любила и если и раздражалась на родственников, то только из-за чрезмерной опеки с их стороны. Чтобы как-то замять тему, она направилась в кают-компанию и достала набор для химического анализа. Разумеется, до аппаратуры профессиональных химиков этот набор не дотягивал, но всё же с его помощью можно было получить достаточно точные данные – ведь далеко не всегда у агентов есть возможность и время обратиться в лабораторию. Она исследовала каждый обломок по очереди, и на первый взгляд в них ничего особенного не нашлось. Никакой органики, никаких следов радиоактивных и ядовитых веществ или хотя бы какого-нибудь материала, которому в обшивке катера не место. – Что и подтверждает то, о чём я сразу говорил – это мало похоже на обычные столкновения, – сказал Крыс. – Если бы они сталкивались друг с другом, обязательно что-нибудь бы расплавилось, а то и испарилось. А уж если бы они налетали на астероиды, во внешних оболочках вдобавок было бы полно мусора. – Секундочку, это ещё не совсем точно, – покачала головой Алиса. – Может быть, у этих катеров есть какие-то особенности в обшивке, о которых мы и не знаем. Новые материалы, например, или ещё что-нибудь, – она посмотрела на передатчик. – Аккеар мне, как и обещал, прислал буклеты. Надо их посмотреть. Однако и в буклетах не обнаружилось ничего, что могло бы пролить свет на странные повреждения катеров. Да, это была партия катеров новейшей модели, которую межпланетная компания «Тысяча горизонтов» запатентовала всего несколько месяцев назад, но от судов предыдущей модели они отличались мало, и отличия касались лишь операционной системы компьютеров и внутреннего дизайна кабины. Алиса, впрочем, не сдалась: – В буклетах ничего не написано – что ж, у компании есть ещё и сайт. – Думаешь, они там в общем доступе подробно расписывают химический состав того, что выпускают? – скептически спросил Крыс, но Алиса уже открыла Космонет. «Тысяча горизонтов», ведущая транспортная компания почти двух десятков секторов... Филиалы на Земле... на Марсе... на Фиксе... на Паталипутре... Новые выпуски – лайнеры класса А... класса Б... катера прогулочные... заправочные... Раздел, посвящённый последнему выпуску заправщиков, фактически повторял то, что было в буклете. Но у него была ещё страница обсуждения, и Алиса, привыкшая исследовать всё досконально, открыла и её. К тому же страница была совсем маленькая – Крыс был прав, говоря, что заправочные катера мало кого интересуют. – Любопытно, гляди-ка! – Алиса указала на вторую тему в обсуждениях. – В начале ноября один из таких же катеров разбился в шестнадцатом секторе во время эвакуации по пожарной тревоге. Повреждения слишком велики, сдан на слом. Пилот получил тяжёлые травмы. Это был совсем молодой практикант, вообще ни на чём больше флаера раньше не летавший, он – тут написано – не справился с управлением. Вроде всё ясно и чисто, но не слишком ли это красивое совпадение? Девятого ноября по земному счёту разбивается катер в одном секторе, а двадцатого то же самое начинает происходить с катерами той же модели в другом. – То есть это не сейчас у нас отрабатывается какой-то грандиозный замысел, а нынешние похищения кто-то отрепетировал два месяца назад? – уточнил Крыс. – По-твоему, этот практикант может быть виноват? – Он сам? Сомневаюсь. Ему мало того, что пришлось неделю в больнице пролежать, так ему потом ещё и полтора месяца отпуска дали из-за нервного потрясения. Собственно, знаешь что? Не лишним было бы с ним связаться. По крайней мере, это единственный пока что известный нам человек, который на этих катерах вообще летал. – А разве во время эвакуации в шестнадцатом секторе больше никакие катера не были выведены из ангара? Алиса сверилась с сайтом новостей, на который была ссылка в обсуждении: – Нет, эвакуацию просто быстро свернули, там возгорание было крошечное. Этот практикант вряд ли нам сможет толком помочь, раз у него нет опыта полётов, но хоть что-то мы у него выясним. – Давай тогда звонить будешь ты, а то, увидев меня, он может неправильно оценить ситуацию, – усмехнулся Крыс. – Я буду сидеть с другой стороны экрана, если что, попрошу тебя что-нибудь уточнить.***
Сперва Алиса позвонила в Галактическую топливную компанию, узнать координаты пострадавшего практиканта – на новостных сайтах всё было указано очень кратко, в шестнадцатом секторе трепетно следили за правом на сохранение анонимности. У представителей компании она узнала, что практикант действительно к космическим полётам не имел ни малейшего отношения, он был студентом-химиком с небольшой планеты Миданея, и если бы его диссертация не была посвящена горючим веществам, его бы никто на заправочную станцию не отправил. И то это вышло почти случайно – его должны были послать на спутник его родной планеты, где активно добывали нефть, но из-за неувязки с какими-то бумагами перевели на станцию буквально в последний момент. – Видишь? Я же говорю, не думаю, что он в чём-то замешан, – сказала Алиса. – Его и на станции-то не должно было быть. Неужели он смог бы подстроить самому себе бюрократическую путаницу? – на Земле за последние десятилетия «бумажки», «заявления» и «отчёты» большей частью отошли в область анекдотов и воспоминаний, но Алиса повидала достаточно планет, где бюрократия переживала самый свой расцвет, и хорошо представляла, как сложно бывает ей противостоять. Когда она набрала присланный ей из топливной компании номер и увидела на экране самого Реони – так звали практиканта, – она окончательно утвердилась в своём мнении. Звонок застал его за опытами в лаборатории, и он растерянно моргал, пытаясь отвлечься от мира реакций и соединений – Алиса сразу вспомнила Аркашу Сапожкова. Сходство усиливалось тем, что миданейцы были гуманоидами, отличаясь от землян только величиной носов и редкостной прыгучестью, и Реони смахивал на Аркашу даже внешне. – Здравствуйте, господин Реони, меня зовут Алиса Селезнёва, я из Интергалактической полиции... Такие внезапные звонки ей не нравились, в частности, потому, что их не любили и те, кому она звонила. А кому приятно, когда его ни с того ни с сего вызывает полиция и начинает расспрашивать? К счастью, Реони мыслями ещё оставался в работе и поэтому даже не слишком удивился. Он с готовностью подтвердил историю с катером: – Да, на станции объявили эвакуацию, а я в это время был рядом с ангаром катеров. Я решил, что быстрее выйдет, если я вылечу на катере, чем если буду идти к аварийному выходу. – Если можно и если вы помните, расскажите, пожалуйста, что произошло на катере после вылета? – осторожно спросила Алиса. – В инструкции было сказано, что при эвакуации в космос надо отлететь на десять километров от станции и срочно звонить в спасательную службу... Я вылетел из ангара, всё было нормально, но как только катер начал набирать высоту, я, видимо, что-то перепутал, он начал тормозить вместо разгона... а дальше уже я пришёл в себя только в корабле скорой помощи. – Расспроси поподробнее об этом торможении, – еле слышно сказал Крыс. Алиса лёгким кивком показала, что всё поняла, и снова обратилась к Реони: – Простите, а вы не можете припомнить, как так получилось, что вы не смогли разогнаться? Двигатель отказал? Вы сами случайно нажали на тормоз? – Я не могу сказать, – после напряжённого размышления ответил Реони. – Я на космических кораблях летаю только пассажиром, когда вообще летаю... Но вряд ли я нажал бы на тормоз, он был чуть в стороне. Дома я в основном пользуюсь пузырями... – он опять замялся, но Алисе и не нужно было объяснять: – Всё ясно, я тоже на пузырях летаю с детства, там тормоз с основными педалями не перепутать при всём желании, если у вас, конечно, две ноги, а не больше. Подождите, Реони, тогда вы и с катером не могли ошибиться. Постарайтесь ещё раз. Вы слышали сигнал тревоги – такую громкую сирену? – Нет. – А красные огни на панели управления горели? – Красные?.. Кажется, подождите, красные не горели – было что-то жёлтое. Или всё-таки красное?.. Нет, жёлтое всё-таки, жёлто-оранжевое... Понимаете, я не успел толком ничего разобрать, а катер уже стал падать. – Ничего страшного, это уже очень важно, – не кривя душой, сказала Алиса. – Последний вопрос: что стало с самописцем катера? – Мне сказали, что его забрали эксперты «Тысячи горизонтов». – Отлично. Огромное вам спасибо, господин Реони, я не буду больше вам мешать. Попрощавшись с миданейцем и дождавшись, пока экран отключится, Алиса поглядела на Крыса: – Мне это кажется не слишком похожим на потерю управления. – Ни сирены, ни красных ламп? Конечно, никакой потери здесь и близко не стояло, – согласился Крыс. – Современные автоматы реагируют на неё безошибочно. – Да, мог бы не зажечься красный свет, могла бы не включиться сирена, но чтобы отказало и то, и другое одновременно... – Почему только эти пускули из дорожной инспекции этого не выяснили? – Сначала Реони вообще был без сознания, потом у него обнаружился стресс, он и сам считал, что не справился с управлением – что тут выяснять? А катер разбился в такие дребезги, что там ничего подозрительного высмотреть было нельзя.