***
Когда экран погас, Алиса подумала: если бы Крыс и Милодар не подозревали друг друга во всяческих тайных замыслах, они бы быстро нашли общий язык. Ещё бы им механика Зелёного в компанию, и были бы друзья навек вроде трёх капитанов… На этом месте ей пришлось прикусить щёки, чтобы не рассмеяться, и срочно вспомнить что-нибудь унылое (школьный учебник по физике). По поводу задуманного эксперимента с Аккеаром удалось договориться неожиданно легко. Фиксианец готов был пожертвовать ещё одним катером, если это означало, что прекратятся исчезновения остальных. Правда, он настоял на том, чтобы в катере установили камеру, окружённую силовым полем, управляемым дистанционно, из отдела техобслуживания – чтобы убедиться, что Крыс не устроит аварию нарочно. – Сказал бы я ему, как с такой камерой при желании можно справиться, – заметил Крыс по-русски, пока Аккеар и техники старательно настраивали поле. – Только не хочу просидеть на этом астероиде до скончания века. Отойди сейчас немножко, мне надо превратиться… – Алиса помнила, что ему для превращений нужно как можно больше свободного места; ей было ужасно интересно, зачем, но она пока что так и не собралась его расспросить. Слишком поздно девушка сообразила, что надо было бы предупредить остальных – Аккеар-то уже видел превращения Крыса, а вот техники к этому зрелищу готовы не были, и при виде синеватого в белую полоску полипа-гидроида в человеческий рост некоторым из них стало явно нехорошо. – Простите, пожалуйста, – смутилась Алиса. – Моему напарнику нужен подходящий облик на случай, если катер упадёт с большой высоты. – А оно… он… управлять сможет? – спросил Аккеар. – Это облик разумного существа с планеты Журт, – сказал полип на космолингве. Алиса тщетно попыталась высмотреть, чем, собственно, он говорил. – Они уже давно вышли в космос. После того, как Крыс забрался в катер (на это потребовалось время, потому что мыслящие гидры двигались не сильно быстрее земных), а техники немного отошли от шока, дело пошло без дальнейших заминок. Катер стартовал на слабой тяге. Автоматические люки ангара начали по очереди раздвигаться. В четырёх руках Аккеар держал планшет, на который проецировалось изображение с камеры – основному компьютеру у стойки регистрации уже никому доверять не хотелось. Алиса тоже смотрела на его планшет, не забывая держать наготове передатчик (чтобы никто потом не мог сказать, что она не выполняла приказаний – сама она была уверена, что он не пригодится). Облик полипа действительно не мешал Крысу вести катер – он отлично мог нажимать на все нужные кнопки и рычаги щупальцами. Камера была поставлена так удобно, что Алиса могла различить белые цифры высотомера. Километр… полтора… два… два с половиной… Внезапно в кабине катера загорелись жёлтые лампы – как и рассказывал Реони. Жёлтые лампы означали неисправность двигателей, но, насколько Алиса могла видеть на экране бортового компьютера, двигатели были в полном порядке… И однако порядок был далеко не во всём. Цифры на высотомере менялись едва-едва, точно Крыс находился в вертолёте двадцатого века. Не успела она всё это понять и обдумать, как высотомер резко мигнул и вспыхнул теперь уже красным (вот почему у Реони в памяти отложился жёлто-оранжевый свет!) – катер начал падать. Хотя Алиса ожидала, что это произойдёт, и знала, что у гидр отличная регенерация, она не сдержала испуганного вскрика и вцепилась в одну из свободных рук Аккеара. Но пока она это делала, Крыс молниеносно набрал какую-то комбинацию на панели управления – и тут же он сам, кресло пилота и где-то треть кабины улетели куда-то вверх. Ещё спустя пару секунд катер ударился об астероид, и, судя по хаосу, воцарившемуся на экране, его постигла судьба его предшественников. – Катапультироваться без скафандра в такой жиденькой атмосфере? – воскликнул Аккеар. – Надеюсь, жители планеты Журт приспособлены к подобному экстриму. – Гидры живучие, – стараясь, чтобы голос не подрагивал, сказала Алиса, припоминая, что на Фиксе аналога стрекающим животным не водится. В этот момент снова автоматически раздвинулись люки, и в ангар влетел космический журавль. Он опустился на пол и медленно превратился в Крыса. – На будущее – я терпеть не могу превращаться в таком разреженном воздухе, – сказал он, глубоко дыша. – У вас вообще атмосфера откуда взялась? – Небольшой генератор в пристройке станции, на всякий случай, – машинально ответил Аккеар. Алиса, видя, что серьёзных травм Крыс вроде бы не получил, не удержалась и сказала: – Когда ты говорил о катапультировании в последний момент, я не думала, что ты тоже участвовал в таком развлечении. Как-то не вяжется это с твоим характером. – Последний раз это было, сколько это там по земному счёту, лет двадцать назад. А мелкота в Серой туманности только этим и занимается. Когда-то я мог выпрыгнуть вообще за полсекунды до удара, – улыбнулся Крыс. – Ничего себе детский аттракцион… – вырвалось у Алисы. – Но в остатках возвращённых катеров кресла и всё прочее на месте, то есть оттуда никто не катапультировался… Впрочем, какое там «катапультировался», я не могу вообще понять, как их угоняли! – сказал Аккеар. – Если бы угонщики, как вот вы сейчас, разбивали бы их о наш астероид, мы бы это заметили! А обо что-то другое катера разбиваться не могли, раз, выходит, в них дефект и они не могут далеко улететь! – Я начала обо всём этом думать, когда поговорила с Реони. Он сказал, что самописец катера забрали эксперты «Тысячи горизонтов», а не звёздно-транспортная инспекция. – А мне сразу показалось непонятным, что повреждения снаружи и внутри друг с другом не стыкуются, – подхватил Крыс. – И теперь всё ясно – не разбивались эти скорлупки ни обо что. Их вывозили, а потом разбивали им внешнюю оболочку, с которой у них что-то явно не так. – Да кто вывозил-то? – изумился фиксианец. – «Тысяча горизонтов» или кто-то, ею нанятый, – вздохнула Алиса. – Другого объяснения просто быть не может. Катера эти могли бы спокойно простоять в ангарах до появления следующей модели, если бы не бедняга Реони. Эксперты выяснили, что катер разбился из-за какого-то брака в конструкции, а эту модель уже закупили и на вашей станции… Представляете, какой стыд для руководства «Горизонтов» – лучшая компания сектора выпустила такой кошмар? Вот они и не придумали ничего лучше, кроме как похищать катера и уродовать их обшивку до неузнаваемости. – Но ведь это же легко вычислить… – начал Аккеар и осёкся. Катеров теперь осталось три штуки на весь ангар. – Три бракованных катера, ну плюс ещё те, что в шестнадцатом секторе, не знаю, сколько их там – где доказательства, что дефект был у всей выпущенной партии? – хмыкнул Крыс. – А где доказательства, что «Горизонты» же виноваты и в угоне? Если у них есть хоть немножко мозгов, они будут с ясными глазами отрицать всё, что можно. Самое худшее, по-тихому достанется тем, кто отвечает непосредственно за конструкцию обшивки. – Так, ну сначала давайте хотя бы посмотрим, что это за дефект такой, – Аккеар отложил планшет и включил передатчик. Через несколько минут в ангаре собрались, кажется, все сотрудники отдела техобслуживания.***
Несомненным плюсом было то, что у него после долгого перерыва не совсем выветрились прежние рефлексы. Конечно, пришлось катапультироваться за целых шесть с лишним секунд до удара – но Крыс не был уверен, что, разбейся он об астероид, с ним станут возиться так же, как с этим хилым миданейцем. Несомненным же минусом было то, что расследование зашло в добротный, прочный тупик. Конкретных улик против «Тысячи горизонтов» не было, особенно теперь, когда столько катеров оказалось расколочено. Кроме того, Крыс не сомневался, что угоном, естественно, занимались не сами сотрудники компании, а те, кто официально и связаны-то с ними не были. В Галактической Федерации было очень сложно подвести под суд даже находящихся в розыске преступников (Крыс неоднократно этим пользовался), не говоря уже об уважаемой транспортной компании. Техники уже вырезали из каждого из катеров по куску обшивки. – Интересно, что они там найдут? – сказала Алиса. – Что бы они ни нашли, мне больше интересно, что мы потом будем делать. Предлагаешь мне лично приехать к директору этих «Горизонтов» и арестовать его? Алиса рассмеялась: – Нет, сомневаюсь, что это получится. Но мы что-нибудь придумаем. – Если бы мы сейчас не работали в полиции, – высказался Крыс, – узнал бы я парочку гадких секретов о руководстве этой компании, и потом… Слушай, а нельзя воспользоваться машиной времени, чтобы найти улики? – Машину времени можно использовать, только если подозреваемые сами на ней сбежали, ну ещё в отдельных случаях, если речь идёт вот прямо о судьбе планет или систем, – у Алисы по лицу пробежала тень. – Тебе это приходилось делать? – спросил он. – В смысле, спасая планеты и системы? – Да. Это была та ещё история, я тебе как-нибудь расскажу. Ты слышал о генерале Бесфе? Имя Крысу было знакомо из… ну конечно, из слухов, ходивших по туманности, а потом с сайтов новостей. – Я читал, что его поймали благодаря тебе, но подробностей не знаю. – Ну вот и узнаешь. В общем, машина времени нам не поможет, и в «Горизонтах» это всем известно. – Неужели это прямо чётко прописано в ваших… наших инструкциях? – А ты их целиком не прочёл? – Целиком? Они длиной в световой год! – Так или иначе, по поводу машины времени всё прописано, без всякой двусмысленности… – Алиса вдруг замолкла. Её глаза блеснули. – Что там? – окликнула она техников. – Официально ещё нужны окончательные анализы, но тут уже и без них понятно, – отозвался один из них. – В обшивке, буквально под самым внешним слоем, старый металл. Усталость просто катастрофическая, видно невооружённым глазом. Видимо, просто брали части старых кораблей. – Прекрасно! – сказала Алиса. – Я сейчас же свяжусь с «Горизонтами». Прямо сейчас. – Алиса Игоревна, подождите, наша лаборатория пришлёт результаты анализов… – сказал Аккеар, наблюдавший за техниками. Алиса остановилась, переминаясь с ноги на ногу на месте от нетерпения. – Давайте я прослежу за вашими анализами, – сказал Крыс. – Алисочка, иди звони в «Тысячу горизонтов», потом только, если у тебя всё выйдет, обязательно расскажи, чем ты их проняла. Всё равно мне при звонке присутствовать не стоит, а здесь со мной вроде бы свыклись. – Да ладно, я подожду, – тут же начала она сдавать позиции. – Иди, мы так быстрее со всем справимся. – Спасибо, – Алиса так обрадовалась, будто получила неведомо какой подарок. – Аккеар, я ещё зайду, когда мы окончательно разберёмся с «Горизонтами» и напишем отчёт, – она кивнула на прощание сотрудникам и торопливо направилась в сторону выхода со станции на «Метеор». – Алиса Игоревна с таким энтузиазмом относится к работе, – с уважением сказал Аккеар. – Особенно когда ей становится понятно, что происходит, – подтвердил Крыс. – Это здесь ещё дело оказалось относительно мирным, без всяких погонь и захватов. – Гм, да, кстати, я хотел вам сказать – вы понимаете, почему мы, так сказать, видите ли… – начал Аккеар. Не выдержав, Крыс прервал этот поток сознания: – Если вы о том, как вы меня сначала приняли – это было, разумеется, неприятно, но ожидаемо, – любопытно, с чего это вдруг Аккеар взялся прямо извиняться? Чисто из вежливости? Убедившись, что за все проведённые на станции часы Крыс никого не убил? А, нет, ясно. Его, должно быть, впечатлило катапультирование. Крыс усмехнулся. Он никогда не думал, что развлечение времён очень ранней юности ему пригодится снова – да ещё и таким неожиданным образом.***
– В связи со случившимся планируется полная смена руководства «Тысячи горизонтов». Покупатели спешно возвращают или сдают на переработку товар компании, и прогнозы для неё очень неблагоприятные… – бойко барабанил марсианский диктор с экрана компьютера. За неполный день, прошедший с отлёта «Метеора» с заправочной станции, четырнадцать человек из «Горизонтов» пришли в ИнтерГПол с коллективным признанием в изготовлении катеров из усталого металла и в сокрытии улик. Из-за того, что после первой аварии получил травмы Реони и (Крыс слушал это с особенным удовольствием, хотя его имя, чтобы не нервировать людей, пока не называлось) в ходе расследования мог пострадать агент полиции, им грозили реальные сроки. – Алисочка, скажи наконец, как тебе удалось их расколоть, – сказал Крыс, убавив громкость. – Ты же не стала бы их шантажировать их грязными секретами. Даже если бы не была официальным агентом, правда? – Естественно, не стала бы, – ответила Алиса. – Но ведь у нас же есть с собой обломки угнанных катеров, которые я брала для анализа, ведь так? – Так, но они настолько искорёжены, что ни о какой усталости по ним ничего не докажешь. – Сейчас – да, – загадочно сказала Алиса. – Но ты подал мне идею, когда спрашивал о чёткости инструкций. Видишь ли, о машине времени, как я говорила, в инструкциях расписано всё по пунктам… но ничего не сказано о временнóм экране, потому что таких штук пять на всю Галактику. – О каком врéменном экране? – переспросил Крыс. – Временнóм. Один такой у нас в МИВе хранится. Это с виду такая ткань, она натягивается над землёй, и под ней где-то метров на пять всё начинает откатываться назад во времени. У нас на биостанции однажды недоглядели, туда забрёл петух, превратился в цыплёнка, потом в яйцо, потом вообще исчез. Это тоже был тот ещё сумбур, за яйцом туда полез наш питекантроп, а я стала его вытаскивать. Помолодела, к счастью, на две недели, не больше. – Очень в твоём духе, – сказал Крыс. У Алисы это была какая-то закономерность с редкими приборами: стоило её к ним подпустить, обязательно что-то происходило. – Получается, ты припугнула людей из «Горизонтов», что положишь обломки под этот экран? – На самом деле я не уверена, дали бы мне в институте экран или нет, – призналась Алиса. – После той истории, боюсь, не дали бы. Или пришлось бы неведомо сколько выпрашивать. Но если инструкции ИнтерГПола в «Горизонтах» читали, то о злоключениях петухов и питекантропов не слышали, – весело заключила она. – Я никого не запугивала, я просто спокойно сказала директору «Горизонтов» по всей форме: улики у меня есть, если временнóй экран даст положительный результат – будет арест… Директор наверняка решил, что чистосердечное признание выгоднее. Передатчик Алисы запищал. Она покосилась на экран и с виноватой улыбкой сказала: – Мама с папой. Я пойду в кают-компанию? – Давай. Я как раз тут яркость экрана подкорректирую… Судя по обрывкам разговора, которые послышались затем из-за дверей, родителей Алисы завершённое расследование почти ни в чём не убедило («Да, мама, всё отлично, мы возвращаемся… Я здорова, я ведь даже на этих катерах не летала… Нет, конечно же, нет, и я же папе говорила – мы всё равно пользуемся автокухней…»). Не успел Крыс закончить с настройками яркости, как на его передатчик тоже пришёл вызов, от Милодара. – Мне уже звонил Аккеар и всё рассказал, – объявил комиссар. Крыс не знал, как на это реагировать и что имелось в виду под «всем». – Вижу, ещё одна безумная идея Алисы оказалась действенной. – Вы имеете в виду моё помилование? – уточнил бывший пират. – Именно его. Испытательный срок и всё прочее остаётся в силе, не думай, и самописцы я тоже прослушаю. Но вроде бы твоё поведение соответствовало всем правилам. – Рад слышать, – Крыс понимал, что это самая высокая похвала от Милодара, на которую он пока что может претендовать.