Мадера

Не останавливаясь, Крыса нашла оптимальный темп, в котором не сбивалось дыхание и не кололо в боку. Энергичная ходьба помогла разогреть кости и мышцы. Лёгкая тошнота и головокружение пару раз давали о себе знать, но отступили, и она бодро осилила два километра по относительно ровной дороге. Задав себе цель отыскать и реанимировать какой-нибудь автомобиль, она поспешила в жилую зону, благо карта, которую она сунула в карман незадолго до драки, была заклеена целлофаном и от воды не пострадала. История с терминатором не давала ей покоя. Его заторможенное «не знаю» однозначно говорило о сбое – технический инструктор, старый программист, чьи занятия она никогда не пропускала, сказал бы, что это отказ системы распознавания своих и чужих – но к чему тогда оговорка про местных обитателей? Порождения Скайнета не делают различий между людьми, убивая всех подряд… Бывший жилой район выглядел как однообразное серо-чёрное поле развалин, поделённое на прямоугольные ячейки. Крысу интересовали дома с подземными парковками, дома состоятельных людей, которых пережили их машины в подвальных гаражах, но без фонарика было тяжко и, изучая эти гробницы, она боялась навернуться в яму или пораниться об острые штыри. Остовы грузовичков, легковушек и микроавтобусов, встреченные ею в месиве раскрошенного бетона и кирпичей, были изломаны и заржавлены, не говоря уже о пустых бензобаках, но исключения есть в каждом правиле – мотоцикл, на который она набрела в десятом или двенадцатом гараже, был в целом пригоден для езды. Открученное переднее колесо Крыса нашла в моечной канаве и с горем пополам примастрячила на место, а разлёгшийся у двери скелет в истрёпанной клетчатой спецовке не возражал против того, чтобы она, избитая и вымотанная, уехала домой на его осиротевшем коне. Ей было приятно думать, что он благословляет её в добрый путь. До того приятно, что, ковыряясь в мотоцикле, она напевала под нос мотивчик любимой песни, и донёсшийся с улицы собачий лай расслышала позже, чем следовало. Источник его был всё ближе и ближе, и она остолбенела. Лаял всего один пёс, но звуки потише, сопровождавшие лай, свели на нет всё облегчение от того, что это не стая. Крыса никогда не дружила с собаками, особенно с бродячими, но, как бы они ни были опасны, это обычное зверьё и ими движет только голод. В отличие от другого зверья, удрать от которого уже не выйдет. Ну почему оно опять её вынюхало, и именно сейчас, когда сраный байк почти готов и осталось всего-то смазать ходовую часть?! -Давай-давай-давай! След, Бойдо, след! – сипловато тараторил взрослый мужчина, подгоняя собаку и переговариваясь с кем-то ещё: - Дебилы вы! Рамиро мал ещё, ему простительно, а вы долбоёбы! -Мы мяса хуй знает сколько не ели, - шумно дыша, обиженно поскуливал собеседник, и она поняла, что это один из её недавних знакомцев, юных каннибалов. -Заткнись, пока самого тебя не… того… ух, новая тёлка, круто-то как… Конец предложения утонул в топоте пяти-шести пар ног, и Крысе стало окончательно ясно, что она попала, как кур во щи. Единственное её преимущество заключалось в том, что они были уставшие, а она за время спокойной возни накопила немножко свежих сил, но их болтовня выбивала её из колеи – словно какое-то клейкое щупальце душило её, увлекая в вязкий омут отчаяния. «Нет! – завопили в унисон сознание и подсознание. - Отстань, исчезни, изыди!!!» Щупальце обмякло и разжалось, разум победил. Крыса воздала бы ему хвалу, но ситуация требовала немедленного вмешательства боевых рефлексов и она решила, что хвала подождёт. Снаружи, где тлел мертвенный бесцветный свет, в гараж дико ворвалось нечто чёрно-коричневое со сморщенной ощеренной мордой, купированными ушами и полуголым хвостом. Когда существо подлетело на расстояние прыжка, Крыса увидела, что это стафф или питбуль… в их разновидностях она не разбиралась, но это налицо была типичная бойцовая порода. Пули им как слону дробина. Три выстрела прогремели практически сразу после того, как четыре ноги оторвались от пола – стрелять раньше было бесполезно, эти две секунды она потратила с пользой, отскочив вбок. Питбуль вообще не почувствовал попаданий в лапу, в шею и под рёбра, и вновь прыгнул, рассвирепев и напрочь забыв, что ему скомандовали задержать, а не загрызть. -Фу! Стоять! – окрикнули его, но он и не думал слушаться. Крыса съёжилась в комок и укрылась за мотоциклом, и питбуль врезался в преграду, до крови разбив нос. Он хотел во что бы то ни стало расправиться с жертвой, которая посмела его ранить, и лишь оглушительный выстрел в хребет пресёк это желание вместе с жизнью. В хребет – это сзади, а там стоял хозяин и дуло его дробовика дымилось. -Уокер! – опешили его подельники. - Зачем ты Бойдо угондошил?! -А что ещё делать, мать вашу?! – белугой проревел тот. – Он бы её насмерть зажрал! Хороший был пёс, годный, но молодые здоровые дырки нам нужнее. Крыса видела его высокие сапоги и собачий труп. Выше она не смотрела, но просунула пистолет между колесом и рамой байка и прицелилась ему в колено… -Ёптить!!! – Уокер этого не проглядел. Одним сильным толчком он отодвинул мотоцикл и хлёстким пинком по пальцам отшвырнул её оружие в противоположный угол. – Вот с-с-сука! Сердце Крысы пустилось в галоп, но ещё оставался кинжал. Она пустила его в ход, со всей злостью пырнув мужика в голень, и тот истошно заорал. Его соратники, которых было, как и предполагалось, шесть, набросились на неё со всех сторон, и второго шанса напоить клинок кровью не выдалось. Дёргаясь, пинаясь и кусаясь, она надеялась, что ужас, охвативший её при одной мысли о вещах гораздо страшнее смерти, дарует ей инфаркт, но на такие подарки мироздание скупо. Её огрели прикладом по виску, взяли за ремень и куда-то нетерпеливо потащили. Проваливаясь в небытие, она ещё различала восторженный свист и грязный похотливый хохот, смешавшиеся в неразборчивый утробный рык… Но это было не совсем небытие. Внешний мир жил и без её участия. Она слышала смех и разговоры, чувствовала мозолистые руки на лице, груди и бёдрах, просто не могла этому воспрепятствовать. Все звуки вокруг имели одинаково ровную громкость, и хлопок по ушам не выбился из общего фона. Крыса смутно уловила изменение освещённости и едкий дым, и если бы соображала нормально, то подумала бы, что кто-то закурил… но сигареты не взрываются. И бравые победители, предвкушающие праздник, не бросают вожделенную добычу наземь, подвывая и улепётывая. Пальба из четырёх стволов оборвалась в грохоте пулемёта и сменилась надрывными криками, которым положили конец отдельные точечные выстрелы. Когда вдали затихли жалобные стоны тех, кто это пережил, для Крысы всё было кончено. То есть, конечно, это была не смерть, а слепое и глухое состояние, близкое к сну истощённого больного. К ней снова кто-то подошёл и долго, выжидающе стоял рядом, а затем поднял с холодного асфальта – легко, как нечто невесомое – и понёс в неизвестном направлении. …В чувство её привёл жар костра. То, что это костёр, а не пожар, она поняла безошибочно: с гарью смешивался запах подогретой тушёнки. Припоминая последнюю трапезу, разделённую с Ронни и Тимом, Крыса ощутила тоску по дому, но её тотчас же сковал возвратившийся с процентами ужас. Она рванулась, принимая сидячее положение, и, не сумев этого сделать, попыталась посучить руками и ногами, проверяя, связана ли она. Подозрение оказалось пустым, но из-за катастрофического недомогания она и так еле шевелилась. Лежала она на драном, но сухом матрасе, в просторном помещении с крышей, и с изрядного расстояния, сидя на железном сейфе возле зарешеченного окна, на неё задумчиво взирал не какой-нибудь персонаж из вчерашнего кошмара, а приснопамятный «фриц»… Несмотря на всю дикость происходящего, горячая тушёнка занимала её больше – банка была придвинута почти к самому носу. Или это галлюцинация? В один присест уничтожив всю порцию, Крыса тщательно вытерла руки об матрас. Плохие манеры всегда вылезали наружу, когда она волновалась. Сказать, что она волновалась – не сказать ничего, но тянуть козла за хвост она больше была не в силах. -Где я? – спросила она, не особенно надеясь на ответ. -В безопасности, - удивил её терминатор. -О, это радует. А как и когда я тут очутилась? -Семь с половиной часов назад я пошёл за тобой, так как… - нахмурив лоб, он будто проглотил слова, которые собирался произнести спонтанно и вовремя заменил другими: - счёл это нужным, и, судя по всему, не зря. Те семеро планировали причинить тебе вред. -Ты их… устранил? -Пятерых. Двое сбежали. -Так, постой! – замахала руками девушка, зубами вцепившись в повод прояснить, наконец, причину столь трепетного отношения. – Разве Скайнет не велит вам убивать всё, что двуногое и без перьев? Я знаю, что ты не знаешь, но всё-таки постарайся разобраться, почему ты меня защитил. Я… не в претензии, я у тебя в долгу, но я так растеряна, что голова вот-вот лопнет! Прости за словоблудие, но враг ты или друг? Минута гробовой тишины перевесила чашу терпения, и Крыса хотела переформулировать вопрос, чтобы машинная логика не буксовала на её эмоциях, но удивилась ещё раз. -Ты, - Т-800 неожиданно перевёл обсуждение на неё, - не… враг. То, как он запинался и выдавал осмысленные фразы вместо формализованных, заинтересовало бы инструктора-программиста с научной точки зрения и он пришёл бы к выводу, что самообучение конфликтует с базовыми предустановками, но она не видела в этом ничего дисфункционального. Сделав вид, что не обращает внимания, она смягчила тон: -Ладно. Хоть твои камрады и поубивали моих, вряд ли я имею право осуждать тебя. Ты дважды оставил меня в живых и даже спас. Принёс сюда, на матрас уложил, тушёнки дал. Понятия не имею, почему, и, думаю, мне стоит замять эту тему. Глаза терминатора, потупленные в пол, мгновенно вспыхнули – нет, не тем светом зла, что горит в окулярах у эндоскелетов, а чем-то неуловимо-живым, напоминающим то ли надежду, то ли благодарность – но тут же погасли. Он быстро отвёл взгляд. Подошедши к Крысе, а точнее к костру, возле которого она сгорбилась, он присел и подбросил в огонь пару толстых веток из кучки неподалёку. Воровка захотела отодвинуться, но он не делал резких движений, просто пошурудил в костре палкой и отдалился сам, заметив, что она нервничает. На его лице не мелькнуло ни тени смущения от того, что она за ним пристально наблюдает – она всего лишь силилась привыкнуть к отблескам пламени и определить цвет его одежды. Зеленоватые штаны, серая куртка на голое тело… интересно, где он их взял. Выдали, когда с конвейера сошёл, или сам снял с кого-нибудь? -Ты рубил дрова? -Нет. Всё это уже было здесь, - кивком указал киборг на дрова, матрас и дощатый шкаф с замком на створках, - видимо, раньше это было чьё-то убежище. Если ты хочешь отдохнуть и залечить раны, то в этом месте тебе будет лучше, чем где-либо. -Сказанул! Лучше, чем где-либо, мне будет только дома, - она не стала уточнять «в Кристальном Пике», - и я собираюсь отправиться туда как можно скорее. Меня воротит от этого города… На этой ноте Крыса вознамерилась куда-нибудь выйти, но ей сразу же стало не до этого – правую руку, на которую она опёрлась, чтобы встать, словно прошило электрическим током. Застонав, она упала обратно на матрас и скрючилась, от слабости превратившись в ватную куклу. -Лучше выспись, как следует, - констатировал факт терминатор, - а утром пойдёшь, куда тебе надо. Спать? В его присутствии?! Эта перспектива вызвала волну страха, но, стоило ей пораскинуть мозгами, как волна рассеялась без следа. Она семь часов провалялась в его присутствии без сознания, и ничего плохого с ней не произошло… поразительно, но из всех, с кем она пересеклась в Мадере, он, машина смерти, был единственным, кто ни разу – не считая первой встречи – не повёл себя враждебно. -Так и быть, отлежусь, - зевнула Крыса. Боль отпустила, она снова погрузилась в дрёму, но перед самой гранью сна и яви приподнялась и спросила: - А ты никуда не уйдёшь? -Нет. Спи. Всего два односложных слова… но их хватило, чтобы обрубить тревогу на корню.