Мадера

На протяжении двадцатиминутного пути вдоль кромки вонючей воды Крыса не выпускала из рук фонарик, поглядывая на карту. На речке было много мостов и мостиков, капитальных бетонных и утлых деревянных. Ближайший, полуразрушенный, уже виднелся невдалеке, но она искала не этот, а третий, если начать отсчёт на месте встречи с Рамиро. -А ты не боишься гулять ночью один? – закономерно спросила она, когда впереди возникли очертания брёвен, грубо приколоченных друг к другу и переброшенных через реку. -Я не… - осёкся Рамиро и через пару секунд тихо закончил: - не боюсь. Чего тут бояться? -Как чего? Машин. -Ха! Жестянок-то? – хихикнул мальчик. - Я давно их не видел. Похоже, Скайнет действительно потерял интерес к Мадере, а гипотеза Коннора о машине времени – продукт злоупотребления Кингом. Крыса всей душой хотела в это поверить, хоть оно и означало бы, что она зря сюда припёрлась… м-да, надо сказать ему, чтобы выдохнул. -Всё, - Рамиро остановился и отошёл с дороги, дав понять, что они в расчёте. – Жижа кончилась, а дальше сама, там тропинка... я бы показал, но мне некогда, к утру раков наловить надо. Пока! Он слишком быстро пропал из виду и кричать «подожди!» не имело смысла. Тропинку девушка увидела и уверенно направилась по прямой, ступая по сухой глине к обросшим мхом брёвнам. Скоро она покончит с этим идиотским заданием и возьмёт обратный курс… До неё не сразу дошло, чего не хватает в этой затхлой дыре. Ощущение незавершённости, неполноты общей картины чёрной змеёй свернулось за кулисами восприятия, но, заострив внимание, она догадалась: за час с лишним на неё не сел ни один москит. Так не бывает. Лето в самом разгаре, они должны быть повсюду! Не исключено, конечно, что радиоактивное облучение спровоцировало фатальную мутацию, сделав их бесплодными – и Крыса, не будучи знатоком биологии, приняла это как наиболее рациональное объяснение… но было ещё кое-что, мешавшее встряхнуться и сосредоточиться на более насущных вещах. Не дойдя до моста, она наступила на нечто продолговатое. Оно переломилось и хрустнуло, но не так, как деревяшка. Луч фонарика высветил то, к чему она, в принципе, была готова – берцовую кость человека – и бурных эмоций это не вызвало. Мало ли скелетов раскидано по городу? Сотни и тысячи. Но всё равно, всё равно что-то Крысе очень не понравилось, а что именно, ей выяснить не дали. Удар по лопатке чем-то тяжёлым был настолько силён, что она вмиг перестала чувствовать правую руку и фонарик выпал из разжавшихся пальцев прямо в смердящую заводь. Из глаз брызнули слёзы, сознание затмил взрыв ужаса, помешавший увернуться от болезненного тычка в бок. Первой мыслью было то, что её выследил и догнал Т-800, но, оборачиваясь и заслоняясь здоровой рукой, она увидела вместо одной большой фигуры три маленькие. Они теснили её в воду, и ей ничего не осталось, кроме как пятиться и до скрежета сжимать зубы, чтобы не закричать – от боли, горечи и обиды. Это были люди, дети, и в одном из них она узнала Рамиро. Никаких раков он не ловил, никакую сетку не проверял. Отлучившись на пару минут, он заручился поддержкой этих двоих, чтобы втроём напасть исподтишка и гарантированно её одолеть. Впрочем, и горечь, и обида вскоре без следа испарились. Их место заняла жажда отмщения, снова вернувшая её в детство десятилетней давности, ведь такое уже происходило, правда, в этот раз она погорела на собственной невнимательности. Где было её крысиное чутьё на опасность?! Дети не носили обуви и преследовали её бесшумно, как хищники на охотничьей тропе, и если бы не удачное движение вполоборота, они перебили бы ей позвоночник. Правая рука онемела и плетью повисла вдоль туловища, так что выхватывать кинжал из ножен на бедре пришлось левой. -Убью! – рыкнула Крыса, махнув ножом. -Размечталась, курва! – дразнящим тоном сказал Рамиро, вооружённый длинной острой палкой. Его сообщники были подростками двенадцати-тринадцати лет и орудия у них были посерьёзнее – ломик и рогатина. Заходя с боков, они рассчитывали загнать её поглубже в реку. -Чего вы хотите?! – вопрос вырвался непроизвольно, и ответ не замедлил воспоследовать: -Кушать, - прогнусавил один подросток. - Сухпай – хорошо, а мясо лучше. Они усилили напор, пару раз им удалось задеть Крысу, и, как она ни отмахивалась, применяя почерпнутые из тренировок манёвры, количественный фактор был неумолим. Отступая, она поставила ногу на волглый камень на дне, поскользнулась и приземлилась на пятую точку, и для того, чтобы предсказать их дальнейшие действия, не нужен был дар провидения… но такое будущее её решительно не устраивало. В последний момент, когда все трое накинулись на неё, она вскочила и, оттолкнувшись от дна, устремилась на середину течения. Её ухватили за рюкзак, потянули назад и вниз, погружая в воду. Яростно размахнувшись кинжалом, она ранила владельца рогатины – он хрипло зашёлся матом, потрусив к берегу – но у Рамиро и того, что с ломом, намерения одержать победу не убавилось. Они напрыгнули сверху и придавили её, не забывая охаживать ногами и кулаками. Из лёгких вышел почти весь воздух, и лишь задержав оставшееся дыхание, она смогла не захлебнуться. Решение, принятое в эти секунды, она не назвала бы логичным, и, расстёгивая лямки рюкзака, знала, что оно идёт вразрез с миссией. Вторым передатчиком, устройством расшифровки сигнала, рацией и запасными портянками она пожертвовала со спокойной совестью, ибо предпочла жизнь, и любому, кто посмел бы ругать её за безответственность, плюнула бы в лицо… кроме разве что Коннора, но он бы и не опустился до такого снобизма. Гребя тремя конечностями, Крыса плыла под водой. Выныривать было рискованно, по всплескам её можно было обнаружить, но помогла темнота, из угрозы превратившаяся в спасительное прикрытие. Вслед летели камни, ветки, валявшийся на берегу мусор, злобные визгливые голоса провожали её изысканными словесными оборотами, которых она из-под толщи воды не слышала – да и не слушала, изо всех сил борясь с удушьем. Велико было опасение, что детишки идут вдоль реки и ищут улизнувший ужин, и только когда вновь воцарилась тишина, она всплыла, сделала жадный вдох и выползла на мелководье. Вся в липкой мути и ряске, выжатая, как лимон, она окаменевшей левой рукой держала кинжал и благодарила его, как друга и товарища… Стало ясно, что было не в порядке с костью: её покрывал слой сажи. Ещё бы чуть-чуть – и рядового Крысу, бойца Сопротивления, сражающегося за выживание человечества, постигла бы незавидная судьба того бедняги. Её хотели забить, разделать, зажарить и сожрать, как скотину. Люди. Прочь, прочь, прочь из этого гадюшника! Девушка не бежала, а просто быстро шла и хромала – ноги ослабли, холод и мокрая одежда сказались на подвижности не лучшим образом. Правую руку она баюкала у груди, шипя сквозь зубы и стараясь не растревоживать плечо. Она восстановила чувствительность, самостоятельно вправив сустав, для чего пришлось упереться вывихнутой лопаткой в ствол дерева, заглушая рвущийся наружу крик. Иного способа, увы, не нашлось. Сначала пришла щекотка, потом тепло и лёгкое покалывание, неминуемо перешедшее в дёргающие приступы острой боли, но, по крайней мере, Крыса больше не боялась потерять руку и волновалась лишь за то, что могла простыть. Она не хотела думать о сотнях километров дороги домой в полном одиночестве и без средства связи. Последовательность мышления не раз выручала её, и это был тот случай, когда тактика важнее стратегии. О провале задания она тоже не вспоминала, все мечты свелись к одному: вернуть пистолет. Будет ствол – будет ничтожный и смешной, но реальный шанс уцелеть, а транспортная проблема вторична. Здесь немало брошенных авто. Она терпеть не могла возвращаться туда, откуда рада была уйти, так что проклинала свою трусость и подстёгивала себя тем, что без пистолета ей ничего не светит. До больницы она добралась без приключений и даже сквозь рощу шла так же, как и впервые, мимо могилы и «охотника», но перед входом в само здание её всё же пробрал знакомый животный страх. Вдруг он всё ещё там? Ступеньки, которые она недавно грациозно перемахивала, давались ей с трудом. Их было шестьдесят шесть – она считала их, не давая разрастись панике. Запыхавшись, она дышала ртом, облизывала пересохшие губы и успокаивала себя тем, что заглядывать в тот угол не нужно, ведь она уронила «беретту» на лестничной клетке. Предпоследняя ступенька, последняя… а вот и пролёт, и тот самый ворох хлама. Но где пистолет? -Что за хрень? – озвучила Крыса своё негодование. Шаря руками среди досок, обрывков утеплителя и электропроводки, она лелеяла надежду на то, что он не пропал, а затерялся в какой-нибудь щели и ей просто придётся приложить чуть больше усилий – но она перерыла всю кучу и не нашла его. Не мог же терминатор его прикарманить? У него своя пушка есть, помощнее! По необъяснимому наитию, плохо представляя, зачем и почему, она встала, вытерла руки об штаны и принялась скрупулёзно исследовать пол и ступеньки. До предела напрягая зрение, она словно знала, что ищет. Не пистолет, нет – большие следы грубых ботинок. Долго ли, коротко ли, она облазила лестницу и прилегающее пространство, и, как нечто само собой разумеющееся, они бросились ей в глаза. Цепочка следов чётко выделялась на фоне пепла и пыли, брала начало в том самом углу и уходила туда же. Подозрение верно: Т-800 подобрал её ствол. Осознав это в полной мере, Крыса была уязвлена и обескуражена, и это чувство потеснило страх. …Он сидел на широком подоконнике, опираясь спиной на толстую стену и игнорируя десять метров высоты за окном. Голова была откинута назад, глаза закрыты, будто он спал. Одна рука покоилась на полусогнутых коленях, вторая свешивалась вниз. Увидев эту расслабленную позу, свободную и непринуждённую, Крыса чуть не издала нервный смешок. Искомое обнаружилось у него за поясом – что будет, если подкрасться, схватить и припустить во весь опор? Незримые ледяные оковы препятствовали развитию мысли, выжить хотелось всё же больше, чем снова заиметь пистолет, однако в следующую минуту ноги сами понесли её вперёд. Была не была! Шаг, второй, третий. Двадцатый. Творилось небывалое: Крыса подписывала себе смертный приговор, приближаясь к врагу без страховки. Желание исправить ошибку и взыгравший азарт заставили кровь кипеть, и, тем не менее, когда между нею и терминатором осталось полтора метра, она вдруг замерла и уставилась на его лицо. Раньше не было возможности в деталях его рассмотреть, а теперь появилась, и она отважилась этим воспользоваться. Скуластое, слегка угловатое, но красивое лицо. Прямой нос с небольшой горбинкой и заострённым кончиком, хорошо очерченные губы и брови, твёрдый подбородок. Мощная, рельефная мускулатура с подчёркнуто гармоничными пропорциями, как у тяжелоатлетов со страниц довоенных глянцевых журналов. Многие люди не понимают, почему терминаторы не бывают уродливыми (ведь это облегчило бы им маскировку!), но Крысе отчего-то казалось, что причина проста, как топор: Скайнет не чужд эстетики. Рука протянулась к пистолету. Схватить, сорваться с места и бежать, бежать как угорелая… Поздно. Глупо. Яркие глаза цвета льда с оттенком стали открылись и встретились с её тёмным карим взглядом. -Т-ты… ты же… - ошарашенно вздрогнув, девушка хотела что-то произнести, но фраза вылетела из головы, и оторопь застигла её врасплох. -Что? -Н-ничего. Ничего! – Крыса дрожала, тряслась, как осиновый лист, но ноги приросли к полу. Если бы у неё хватило духу сыронизировать, она сказала бы, что зависла. -Ты хочешь забрать своё оружие? – ровно и сухо спросил Т-800, но реакции ждать не стал, вынул «беретту» из-за ремня и протянул ей, держа за ствол. -Д-да. Но почему… почему т-ты… -Почему не убил? – сформулировал он вопрос за неё, и, получив кивок, ответил: - Не знаю. -Не знаешь? Вы же за-запрограммированы… убивать… -Поэтому и не знаю. Бери, - как бы подтверждая свои действия, терминатор вытянул руку с пистолетом, но Крыса отпрянула и он вопросительно приподнял одну бровь: - Бери, я его специально взял, чтобы он не достался местным обитателям. Ты же не одна из них? -Нет, - помотала головой Крыса. – Положи на пол. -Зачем? -Я тебя боюсь, - вполголоса пояснила она, отходя назад, чтобы обезопасить себя на случай, если это такой изысканный блеф. - Пожалуйста, положи и отойди. «Фриц» слез с подоконника и выполнил просьбу. Крыса долго не находила в себе мужества, но подхлестнула свою смелость и спустя секунду уже прятала пистолет в кобуру. Теперь – бежать… и она побежала, но поддалась труднообъяснимому порыву и, мчась по лестнице вниз, крикнула: -Спасибо! Глюк это или нет – уже не имеет значения. Всё это попахивало какой-то невообразимой дьявольщиной.