Мадера

Отнорок не был частью планировки убежища. Пробурили его ополченцы вскоре после стройки, но задолго до вторжения Хадсона, он был нужен для экстренной эвакуации и им вряд ли пользовались часто. Кривой, почти не укреплённый, по щиколотку залитый жидкой вонючей грязью, он походил на нутро какого-то гигантского змея. Душная темнота царила в нём безраздельно, приглушая цвета и растворяя формы. Керосинка в руке Джона её всё же рассеивала, и Крыса ощущала себя мотыльком, вьющимся вокруг утлого фонаря. Думать хотелось о чём угодно – о «рунах», которыми писаны коды управления в узле, о солнце и дороге домой – обо всём, кроме того, что ждало их непосредственно в конце коридора. И, конечно же, особое место в её мыслях занимал Герхард. «А Скайнет его знает», - эхом перекатывалась в голове брошенная без глубокого осмысления, но жуткая фраза. Стоит только воспринять дословно, и мурашки по коже обеспечены. Да, Скайнет знает. Создавая «тех, кто предвидит Ноль», он определённо готовил беспрецедентный блицкриг, лишающий Сопротивление всех возможностей отбиться. Смешно было бы убеждать себя, что этот грандиозный эксперимент затеян во имя абстрактного научного познания. Расставленные по правильно выверенным позициям на передовой и в тылу, машины с детекторами грядущих событий переломят ход войны в свою пользу, и огарки человечества будут попросту аннигилированы. И коню понятно, и к бабке не ходи. Если начистоту, то вот здесь следовало бы найти в себе силы переступить через прекраснодушные иллюзии и глупенькие девчачьи чувства, пока они не напоролись на острый металл реальности с фатальным финалом для всех пятерых, но этот логичный расклад не учитывал свободную волю, формирующуюся вместе с прошивкой «радара». Теоретически, ясновидящие могут начать игнорировать или втихаря саботировать неугодные им приказы, а то и вовсе переметнуться к людям! Если Скайнет этого не опасается, если никак от этого не страхуется, то у него стопроцентно есть неведомый тайный замысел, иная система координат, наличие которой вскользь предположил Герхард в их уютной болтовне у костра. Уравнение его личности, его сущности решалось где-то там, под этим двойным дном, отсутствие у него директивы на ликвидацию Коннора прямым текстом это подтверждало, и в противовес очевиднейшей для любого здравомыслящего человека версии Крыса узрела альтернативную. До того безупречную и достоверную, что помимо леденящего ужаса перед вновь нащупанной запретной гранью она вдруг испытала робкое, утаённое от совести преступное восхищение – имея в своём распоряжении сотни мощнейших квантовых суперкомпьютеров, Скайнет просчитал все варианты действий сопротивленцев. Масштаб его гения бесконечно завораживал, как радиоактивное излучение на гранях жёсткого кристалла вечности. Любуясь им и лунатически ступая по тонкому лезвию над непроглядной чёрной пучиной, так легко было оступиться и сорваться… ведь в разгромленной хадсоновской душегубке произошло то, о чём ни в коем случае нельзя рассказывать Джону. Глазами Герхарда цифровой сверхразум взирал на неё и в критический момент изменил в его оперативной памяти пару байт, не позволив его кулаку размозжить ей череп. Её друзья и соратники, тысячи других бойцов два десятка лет бились за элементарное выживание и каждодневно лицезрели неотвратимую, неумолимую смерть, но её, заурядную хилую букашку, Deus Ex Machina самолично помиловал! И если не в качестве награды для своего воина, втемяшившего себе в процессор, что она не враг, то она затруднялась даже гадать, зачем… «Во мне нет этой тьмы! – слова Лестера, на сей раз отнюдь не казавшиеся чушью, всплыли снова, и её психическое равновесие пошатнулось. – Я не хочу её встречать!» -Крыса, смотри под ноги, - тихий голос вырвал её из морока, и это был не кто иной, как шагавший справа от неё Лестер. Он поглядел на неё весьма обеспокоенно и придержал за руку, когда она чуть не запнулась о торчащую арматуру. – Ну-ну, не мандражуй. В бункере нас не ждут, а связи у них нет. Она угукнула, но зыбкая иллюзия непринуждённости трещала по швам. Их пограничные фантазии были пугающе схожи во всём, кроме развязки. Она отчаянно балансировала на лезвии над чернотой, а он подошёл к пропасти, постоял… и прыгнул. «Я солдат Сопротивления, - твёрдо сказала Крыса про себя, - а ты, Уэйн Лестер?» Её тревожила мистификация, которую он развёл в день их знакомства. Слишком мало конкретики, слишком много пространных умолчаний, невесть откуда взявшаяся нейтральная благожелательность к терминаторам – не факт, что только к свободновольным – а также то, что он два года слонялся по контролируемым ими территориям в одиночку и говорил об этом, как об отпускной поездке. А вдруг его чипировали, как Маркуса? А вдруг это не он, а оборотень из жидкого металла? Бред, таких ещё и в проекте нет! К счастью, рядом был Коннор, как свет, озаряющий путь, разгоняющий ту самую тьму и вселяющий надежду, что утро непременно наступит. -Джон, на что похож узел? Он большой? – полюбопытствовала она, пользуясь тем, что отнорок был неимоверно длинным и вдобавок изогнутым. -Это подземный серверный комплекс, - полушёпотом ответил тот, - автономный, экранированный, но по каким-то причинам неохраняемый. Для пущей маскировки, наверное. Турели не в счёт, мы их раскоординировали ложным сигналом, снесли одну и влезли внутрь через кабельный коллектор. Там три яруса. Буферный, энергетический и вычислительный. Величиной всё это с футбольную арену, а генератор поля ниже, в основании машины… не знаю, чего, но не времени. Скорее, телепортации. -Для чего она? -Видимо, для переброски войск, но, сдаётся мне, прототип ещё не завершён и это не единственное его предназначение. Ума не приложу, зачем Скайнету изолированная копия целого города… -А я всё поражаюсь твоей смелости, - встрял Лестер. – Как ты смикитил, что оттуда, то есть, отсюда можно вернуться? От меня ты ничего знать не мог, наше общение прервалось раньше, чем я допёр до сути. Вот нашёл ты вражескую глюковину, толком не разобрался, но активировал её и сиганул в иное измерение, будто ни подчинённых у тебя нет, ни командования, ни небезызвестной роли! -И нас уломал, - по-доброму хмыкнул Гаррис и добавил: – Джон, почему ты не боялся, что нас на атомы распылит или, ядрён батон, к динозаврам закинет? -Узел не имеет интеллектуального модуля, это просто автоматика, - не оценил прикола Коннор, - а я не из тех, кто опускает руки в полуметре от искомого. Мы неделю угрохали на то, чтобы прочесать Мадеру-1 вдоль и поперёк, но там не было ни Крысы, ни её приборов. Потом мы решили отправиться в аэропорт, где одолели долбанную турель и трое суток взламывали интерфейсный пульт. На людей он не рассчитан, достать удалось лишь таблицу спецсимвольных шифров, и мы увязли в ней ещё на четыре дня. Уйти несолоно хлебавши, затратив адовы усилия? Чёрта с два. С помощью программок Фуэнтес мы дизассемблировали файлы функционала и логи предыдущих активаций, и выяснили, что установка работает как роутер. Пересылает материю, как информацию, между сетевыми адресами. Её запускали семнадцать раз, но объектов было семь и из них шесть авторизованы удалённо, не входя в портальный контур. Вроде бы именно так сюда попали Крыса и э-э… -Герхард, - подсказала девушка. -Пардон, запамятовал. Так вот, тринадцать сессий – с возвратом, четыре – в один конец, но адреса везде одинаковы, прописаны спецсимволами и без дат. Учёт ведётся не по времени, из чего я сделал вывод, что узлы в Мадере-1 и Мадере-2 синхронизируются как-то иначе, - Джон глубокомысленно скосился на Уэйна, и Крыса сообразила, о чём речь, но не выдала, что подслушивала их в крепости. -Ну и новость, - фыркнула она, подметив кое-что ещё. – На который день ты меня хватился? -На второй, когда твоя рация заглохла. На седьмой рванул сюда сам, хоть и не верил уже, что увижу тебя живой, - тихо и чуть виновато признался он. – К чему был твой вопрос? -К тому, что время здесь течёт медленнее. Для меня прошло девять суток, для вас – три недели, а у Герхарда сбился хронометр. Плохи шутки со временем, я бы струхнула… -Ты рядовой, с тебя спрос невелик. А вам, лейтенант Лестер, ясно теперь, почему я не струхнул? -Вполне, - вздохнул разведчик и стушевался. Коридор расширился, желтоватый свет керосинки упал на неровную влажную поверхность впереди, и они остановились. Построенное для обороны от машин, бомбоубежище мало чем отличалось бы от родной твердыни Кристального Пика, если бы его не облюбовала община сектантов-каннибалов. От вида громоздкой двери, словно вросшей в облепленные белёсым грибком плиты, у Крысы всё внутри смёрзлось. Она вцепилась в рацию и поднесла её к губам: -Герхард, как успехи? -Упокоил вахту, - доложил терминатор. – Что там у вас? -Всё штатно. С этой минуты тишина. -Понял. Одобрив эту предосторожность, Коннор кивнул ей и отдал Лестеру ключ, а сам поставил керосинку на пол и взял наизготовку автомат. Солдаты расступились, пропустив Уэйна к двери. Профессионал ловко всунул ключ в скважину наружного замка, изучил, насколько он туг, и отпер его так аккуратно, что он не издал ни звука. Пластина брони, защищавшая вентили, сдвинулась, и выкрутить их, не дав загромыхать запирающим стержням, было делом техники. …Носы и рты заполнила многолетняя пыль, и у всех сразу отлегло. Если в помещении так пыльно, то ходят там редко – переполох откладывается. Коннор потушил керосинку и оставил её за порогом, благо на стене прохода, тянувшегося влево и вправо метров на тридцать, тлели тусклые допотопные светильники, а Лестер замазал наружный замок глиной и задраил дверь. Положившись на командира, отряд свернул направо, к входу в юго-восточный жилой блок. Когда они в нём спрятались, до Крысы дошло, почему Джон выбрал такой маршрут. Там была бойлерная: бандюги въехали в новое жилище недалече как позавчера и в суматохе об отоплении не думали. Отсек был необжит и безопасен. -Здесь есть отдушина, - Коннор вскарабкался по трубам под потолок и вынул из пазов решётчатую крышку. – Вентшахта замкнута по кругу, но не перегорожена, нам туда. -Всем? – оробел прикрывавший тыл Хоуди. -Всем, - расстроил его Джон, - мы не должны отдаляться друг от друга. Надеюсь, это будет недолго, наш рюкзак в одном из блоков, а их всего четыре. Решётки повсюду, ползём и глазеем. -Может, сперва на склад? -Так они и положили его на самое видное место, - поиронизировала Крыса, но в тот же миг её задор улетучился: - Тсс… Шухер! Кто-то идёт! Слух её не подвёл. Из мглистого коридора доносился еле слышный неторопливый топот, бубнёж и чихание. Она всмотрелась и засекла вдалеке смутное шевеление. -Живо все в шахту! – Коннор подпрыгнул и мигом забрался в отдушину. – Крыса – за мной! Втиснувшись следом, воровка была удивлена тем, что он помещался там, сидя на корточках, хотя, в принципе, строители намеренно сделали воздуховод просторным. Так бункер не обернётся могилой, если враг замурует оба выхода, и это здорово поднимало лазутчикам настроение. Один за другим они пропихнулись в шахту и Хоуди изнутри приладил решётку на место, а голоса обитателей, между тем, стали громче. Их было два и, судя по тембру, принадлежали они возмужалым подросткам. Нетрезвые разговоры были разбавлены жадным чавканьем. -Нахуя ты вырезку спёр? – прохрипел один. – Спалят же! -Не спалят, я чуть-чуть спёр, - самодовольно ответил второй и вгрызся в мясо. – Это Вилли. Прости, мужик… м-хмм… и спасибо за то, что ты был. Душа в рай, а тело братьям… -Влетит тебе. Брендон бдит в сто глаз. -Брендону не до меня, он дырок охраняет. И отрывается, - со злостью бормотнул собеседник. -Завидки берут? Я бы тоже перед смертью поебался всласть, а ты? -И я! Ух-х, я бы эту мелочь бесноватую раздуплил! На глазах у рыжей! А потом обеих гранатой бы хуйнул, чтоб всё шито-крыто было. Только ключи у Фрэнка надо стырить… Белинда кровяку увидит и хай поднимет на весь бункер, но не дорубится, что к чему, она ж курица. Маньяк я, да? -Не-е… это херня, меня порой тоже так накрывает. Кто здесь маньяк – так это Харви. У него шмара на сносях, босс трёх новых подарил, сочных, а он хочет свою тощую изловить и заново обрюхатить! Они заржали и нестройно побрели мимо бойлерной за угол. Крыса зажмурилась, едва справившись с желанием выскочить и открыть огонь. У неё вспотели руки, она с трудом подавила тошноту. Джона ужаснули мечты сопливых недорослей, не допущенных к презираемым, но вожделенным рабыням, а её шокировала новость о Харви. Неужели бычара так жаждет повторить то, что сделал с ней три года назад? Ох и серьёзный же у него спермотоксикоз! Вдохнув и выдохнув, она искренне возблагодарила обстоятельства за то, что её друзья-люди не знали эту отвратительную историю. Они не осудили бы её за аборт и отречение от матери-садистки, но обездоленной девочке по имени Лилиан лучше было оставаться безвестно мёртвой. Юнцы шли быстрее, чем непрошеные гости ползли по вентиляции, но их пересуды о злободневном всё ещё можно было расслышать: -А с чего ты взял, что нам скоро кранты? – бравировал тот, что с аппетитом жевал жареную плоть соклановца. – По-твоему, мы всей гопой одного восьмисотого не завалим? -Ты не всосал, что старшие говорят? Он не простой. Простые сюда не ходят, у них тямы нет… а эти с чертовщинкой. Будущее видят! И, к тому же, у него на нас зуб. Тем четверым до пизды было, есть мы или нет, а этот не отвянет от нас, пока всех не уебёт, потому что… Дальнейшее было неразличимо, что также принесло Крысе облегчение. Джон, притаившийся возле очередной решётки, снова пополз вперёд, и она поспешила, чтобы не стопорить других. Канал позволял двигаться на четвереньках и при этом не шуршать, но за расхитителями кладовых, пусть и подвыпившими, поспевать было проблематично. Там, куда они ковыляли, светильники были отключены, и когда им навстречу безмолвной тенью вышагнуло рослое, широкоплечее препятствие, они не нашли времени ни отпрянуть, ни закричать. Их щуплые шеи оказались сдавлены стальными пальцами, как тисками, а подкосившиеся ноги оторвались от пола. Заслышав возню, Коннор тут же кинулся к ближайшей отдушине и буквально одеревенел, немигающе вытаращившись на сию немую сцену. Крыса догнала его и тоже приникла к решётке, но это от неё не укрылось. В иных условиях он уже разрядил бы в терминатора всю обойму, но сейчас наблюдал за убийством двух вчерашних детей поразительно спокойно, чуть ли не отстранённо, и лицо его выражало борьбу смыслов. Сцена, однако, была не совсем немой: -Где Харви Хадсон? – спросил Герхард, слегка ослабив хватку. Синеющие нежильцы дрогнули, засучили ногами, один скорчил злобную гримасу и матернулся. Он был смел, но безнадёжно невезуч. Мучительно стиснув его горло до хруста костей и хрящей, киборг повторил вопрос для его товарища по несчастью, и психологический приём подействовал. -У-е-хал… - пропершил умирающий и был точно так же спроважен в посмертие. Изо ртов полились на засаленную одежду пузыристые красные струи, тела сотряслись в конвульсиях и околели. Коннор очнулся и моргнул. Никогда, никогда раньше он не был так безучастен при виде расправы машины над человеком, но знал, что помешало ему повести себя привычно. И Крыса знала. В рядах Сопротивления дегенератов не жаловали. За людоедство наказывали суровой гауптвахтой, изгоняя в пустоши тех, кого она не исправила, а изнасилование каралось расстрелом. Командование проводило политику дисциплины, чтобы человечество сохранилось как цивилизация, а не просто биологический вид, подобные деяния совершались крайне редко и преступников никто не жалел. Так ли важно, кто прикончил этих двоих? Мысль страшная и дикая, но они были варварами из банды, которая, если бы могла, утопила бы Сопротивление в крови, поработив его женскую часть, и даже возраст не смягчал им приговор. В Кристальном Пике в их возрасте дают присягу и становятся под ружьё. Герхард повернул голову к отдушине, где сидела Крыса. Как он и предсказывал, они увиделись, не прошло и двух часов. То, что он дал сам себе директиву устранить Хадсона-младшего и исполнял её параллельно с основной задачей, как скайнетовскую, взбудоражило в ней волну живейшего восторга, смущения и предвкушения священной мести. Горячий импульс разошёлся от сердца к коже, окрасив щёки в розоватый цвет. Ничто не спасёт ублюдка от расплаты, ничто не встанет между терминатором и его обречённой целью… ничто, кроме смерти. Она улыбнулась, он подмигнул ей и понёс обмякшие трупы в бойлерную. Тактика его была рациональна, он обходил убежище противоположным путём и дополнял изящный сценарий отдельными пунктами неизящного. Джон проводил его взглядом и что-то проворчал, и отряд, цепляя пыльную паутину, пополз дальше. Приблизившись к северо-восточному углу, они услышали грубые мужские голоса, но подобраться к отдушине в жилом блоке не получилось. Шахта действительно не была перегорожена решётками, но её закупорили комком сваренных автозапчастей, и сварка была свежей – ясно, от кого защищались, правда, Герхард и так не полез бы в чересчур узкий для него канал. В блоке вовсю кипел напористый спор о вооружении, и голоса делились на два противоборствующих лагеря. -Там арсенал, - оглянувшись, шепнул Джон. Один лагерь ратовал за то, чтобы хранить богатство «внизу» (где? разве бункер не одноэтажный?), а другой призывал в упор забомбить окаянную железягу из крупных калибров, приманив на живца. В качестве живца предлагали использовать одного из «калечных», и если бы не напряжённая ситуация, Крыса расхихикалась бы вслух над этой инновационной идеей. На такой топорный трюк не купился бы и скудоумный Т-600, но все более-менее толковые стратеги выехали в рейд. -Рюкзак тоже может быть там, - буркнула она, - но нам туда дороги нет. -А с другой стороны? – спросил из хвоста Хоуди. -А ты бы с двух сторон законопатился или с одной? – поддразнил его Гаррис. -Выбора нет, ползём в западное крыло, - оборвал Коннор их препирательства. Перспектива была мрачной, как эта бетонная труба, где каждый метр отдалял их от благополучного исхода операции, но рассусоливать было недопустимо. Хоуди, ныне возглавивший цепочку, шёпотом чертыхался, когда светильники в коридоре жужжали и помигивали. Парень был хорошим связистом и программистом, но никудышным лазутчиком, и иногда впадал в детство. Так они доползли до юго-западного блока и наткнулись на такую же самодельную преграду, как и в юго-восточном. Она была в разы толще, и звуки за нею доходчиво объясняли, почему. Прокуренный, низкий женский голос нараспев читал молитву или мантру, и ему сомнамбулически вторил девичий хор, умоляя «Господа-отца» и «благодетелей наших» уберечь их, «кротких дщерей рода людского», от слуг «Диавола-во-Металле» и «соблазнов жизни неправедной». Белинда. Белинда и гарем… но не только они. Сквозь песнопение пробивалось мужское пыхтенье, кряхтенье, хрюканье, брань, шлепки и натужные вскрики. Брендон, надзиравший за гаремом, совокуплялся с одной из рабынь, избивая её и куражась, тогда как прочие, коих было больше десятка, считали это его естественным правом. Зная, как она отнеслась бы к попытке её выручить, Крыса сразу же пресекла этот непроизвольный позыв и постаралась не разозлиться. Когда Коннор рыкнул от опустошающего, омертвляющего бессилия, она коснулась его сжатого кулака и пантомимически показала, чего ей стоило слепое благородство. -Я понял, где это «внизу», - Лестер вовремя отвлёк его от самобичевания. Он отпятился, и поверхность под ним лизнул блик из-за решётки. В ней были прорези. -Что ж, у мадерцев и от нас были секреты, - наморщился Джон, - и достаточно секретные. Если туда хотят перетащить оружие, то и добро наше наверняка там заховали. Подвинув Крысу, он поменялся с ней местами. Вдвоём с разведчиком они без промедления поддели и убрали плиту. Под ней скрывалась арматурная лестница на стене. Сзади Хоуди передал фонарик, и его слабый луч еле-еле нащупал дно на глубине в четыре человеческих роста. В убежище и так было сыро, но с нижнего яруса пахнуло чем-то ещё более мокрым, застарело-застоялым и гнилостным, от чего в подсознании девушки заворочались уродливые бесформенные страхи… и в отличие от страха перед Скайнетом они состояли не из фантазий, а из воспоминаний. Телесных и очень конкретных. -Перед смертью не надышишься, - напутствовал себя Уэйн и начал спускаться. Ему не впервой было брать на себя обязанности первопроходца, но, исчезая в этом подозрительном люке, он побелел, и Крыса пристыдила себя за недавний всплеск недоверия. Ноги по щиколотку погрузились в зыбкую, вязкую грязь. В ноздри вторгся тяжёлый запах болотной тины и чего-то тухлого. Там, где отряд слез с лестницы, темнота была полновластна, но на некоторой дистанции от неё виднелась меркнущая красная лампочка, а вдали, за плотной поволокой испарений, ещё одна. Их агонии хватало, чтобы урывками освещать почти весь нижний ярус, так как он намного уступал в размерах верхнему. Пространство его разделялось множеством продольных и поперечных простенков, но было единым, и Уэйн, выставив перед собой фонарик и автомат, вскорости убедился, что вся эта площадь безлюдна – по крайней мере, в течение последних часов. Коннор пожалел, что у него нет своего фонарика. Ему и солдатам пришлось пренебречь экономией заряда и включить на автоматах подсветку прицелов. Замызганные каморки и чуланы между переборками образовывали лабиринт, и обыск в горячечной спешке показался Крысе крысиным соревнованием по забегам на скорость. С дверями и без, пустые и захламленные стройматериалами и бочками с водой, принадлежавшими ещё ополченцам, они были однотипны, как соты в улье, и её накрыло клаустрофобией. Одни и те же, одни и те же, одни и те же серые, постылые, унылые зауглы… и нигде, нигде не было злополучного рюкзака! «Я умру в этих катакомбах, - промялся щит её терпения под ударом молота депрессии, - и моя душа будет навеки заточена в мёртвом городе посреди Великого Ничто». «Герхард и Джон, - стойко оппонировала вера, - Уэйн, ребята. Они живы и они со мной». «Хадсоны возвращаются, и у них ЭМИ-гранаты…», - монотонно возразила депрессия. От этого Крысу бросило в холодный пот, но тут её позвали, и угрозы рассеялись. Пулей вылетев из лабиринта, она натолкнулась на разбитого, задыхающегося, привалившегося к стене Коннора и таких же измотанных, деморализованных Лестера, Гарриса и Хоуди. -Нету, - сказал командир с непроницаемым лицом, - нигде. Дерьмо! Гробовая тишь повисла между ним и бойцами, как предчувствие пожизненного приговора, но он не сдавался. Потирая лоб измазанной в грязюке рукой, он лихорадочно изобретал новый курс, и все они осознавали, что слушать горестное нытьё он наотрез откажется. Он уже готов был высказаться, когда поблизости что-то щёлкнуло. На потолке с хлопком отверзлась дощатая створка входа, ведущего на нижний ярус откуда-то из центрального хранилища, и из неяркого прямоугольника света вывалился в жидкое месиво грузный мужик в окровавленном мясницком фартуке. Техкомовцы вскинулись, нацелив на него стволы, но опустили их – благоразумно прикрыв створку, оттуда же спрыгнул Герхард. Мясник был плечист и по-медвежьи могуч, но подвернул ногу и не мог убегать. Нелепо подвывая, он враскоряку волочил своё тело задним ходом, пока не упёрся в толстую подпорную колонну. Терминатор рывком вздёрнул его с пола и, с игривым любопытством заглянув в выкаченные свиные глазки, саданул его об колонну башкой, так, что она разломилась и мозги лениво стекли вниз. В такие минуты он был особенно брутален, как ночной хищник на охоте, и Крыса опять не устояла перед совершенством. Как жаль, что она не художница… -Я смотрю, ты смакуешь убийства, - заметил Джон, подошедши к нему на условленные пять метров. -А ты пиво пенное не смакуешь? – спросил Герхард с лукавой полуулыбкой и порылся в карманах у трупа. – Если ваш рюкзак здесь, то только в хозяйственной комнате. Это их завхоз, он же повар, и у него есть ключ… да, есть, и не один, - позвенел он связкой, - лови. Коннор поймал находку и прямиком направился к малоприметной закрытой двери в углу под одной из лампочек. Почему он решил, что хозяйственная комната именно за ней, известно было лишь ему, но других в поле зрения не нашлось, а эта была железной. Перед тем, как вставить в замок длинный соответствующий скважине ключ, он застыл, как изваяние, будто там его ждало нечто кошмарное. И не зря: когда он толкнул дверь и вошёл, стоячий воздух был взрезан двухголосым женским криком… Вояки ворвались в комнату и тоже застыли, как вкопанные. Крыса опасливо проследовала за ними, прищурилась и разглядела в полумраке две заржавленные кроличьи клетки со скрючившимися в них фигурами. В ноздри шибануло сортирным зловонием, но самым мерзким было то, что прутья клеток, в которых было бы тесно и собакам, были утыканы кольями, при любом движении впивающимися в кожу. Две малолетние рабыни, голые и израненные, искоса уставились на пришельцев. В их клетках имелись бутылочные поилки, но для того, чтобы до них дотянуться, нужно было слегка привстать, и загривки у обеих были исцарапаны. Одна, с вихрастой мальчишеской стрижкой, была восьмилетним ребёнком, соседка её выглядела лет на тринадцать и её спутанная шевелюра отливала медью. Что-то было в них такое, что заставило Крысу растеряться, и чутьё её не обмануло – вместо блёклой плёнки покорности в их глазах горели жгучая боль и упрямый вызов. Они не были зомбированы. -М-м-мать твою, это пыточная?! – выплюнул Гаррис. Рабыни зарыдали и заметались в своих узилищах. На кольях заблестела свежая кровь. Завхоз, он же повар, был ещё и штатным палачом и трудился со всем прилежанием. У Крысы чесались руки что-то сделать, как-то им помочь, но она пребывала в полнейшем ступоре, и это было сильнее её. -Кто вас сюда посадил?! – без предисловий кинулся к клеткам Джон. – За что?! -Ф-фрэнк… Фрэнк посадил… - ответила младшая девочка, - за п-побег… В голове у Крысы из осколков чужих диалогов вмиг сложилась картина. Перед нею были те, кого вскользь обсуждали общинники. «Рыжая», над которой издевался Дэвид, и тщедушное дитя, которое юный насильник обозвал мелочью бесноватой. Они хотели удрать из райской обители и их наказали. -Ух-ходите… - промычала рыжеволосая, - пока не п-поздно! -Не раньше вас, - заявил Джон, перетряхивая связку ключей. Как назло, ключи не были помечены. Перепробовав все, он подобрал-таки нужные и снял замки, но открыть дверцы, не травмировав пленниц, было непросто. Младшая, менее измождённая, поднялась на ноги первой, старшая же лежала на смрадном полу и корчилась, будучи не в силах стоять. Скорее всего, её истязали дольше и вдобавок морили голодом. Джон взял её за руки и поднял, она боязливо выпрямилась, зыркнула на него зарёванными зелёными глазами… и тотчас же скукожилась, заслоняя наготу. Синяки, ссадины, кровоподтёки и иные, более наглядные следы того, что с ней творили, были на её теле повсюду, и немудрено, что она шарахалась от мужчин. -В-вы же не будете д-делать это со мной? Не будете?.. -Нет! С ума сошла?! – в ужасе отшатнулся Коннор, поняв, что она имеет в виду, и бросил солдатам через плечо: - Обыщите тут всё и заодно найдите какие-нибудь тряпки! Хоуди и Гаррис беспрекословно принялись копаться в ветхих шкафах и тумбочках, переворачивать вверх дном коробки со старьём и монтажными инструментами. Ни рюкзака, ни сносных тряпок им не попалось, но как только они приблизились к заляпанной кровью медицинской ширме, расставленной посередине комнаты, младшая девочка расплакалась и проскулила: -Не х-ходите туда!.. -Почему? – в недоумении глянул на неё Хоуди. -Пожалуйста, не ходите! Там… Взнуздав всю свою боевую выдержку, Коннор пропустил мимо ушей жалобное детское хныканье и оттёр от ширмы замешкавшегося Ника. Он всякое ожидал за нею увидеть – и гротескной инвентарь, и разлагающуюся мертвечину – но не то, что хранил там завхоз-повар-палач. Его будто ударило высоковольтным разрядом. -Вайк!!! -Кх-х… К-ко-он-нор… - чуть слышно застонал ему в ответ живой человек, привязанный к полевому операционному столу. – У-у-бе-ей мен-н-ня-я-я… Вайк. Алан Вайк, лейтенант. Крыса плохо знала его, но о нём отзывались положительно. Он был в числе надёжных и ответственных, служил добросовестно, любил жену и сыновей, коллекционировал милые довоенные безделушки и тренировал новобранцев… но всему этому настал конец. Теперь это был безногий, безрукий обрубок с кровавой маской вместо лица, и Коннор узнал его лишь по рваным остаткам формы. Кости, торчавшие из стянутых жгутами культей, были перепилены, и шматья плоти с конечностей ныне покоились в банках на полке, засоленные впрок. -О нет… Алан, прости! Прости меня! – хлынуло из Коннора безумным потоком, и он дотронулся до пропитанных кровью лохмотьев Вайка. – Прости нас! Мы думали, что ты погиб! -У-у-у-бе-е-ей!.. – взмолился изуродованный лейтенант. Лестер, Хоуди и Гаррис не могли предпринять ровным счётом ничего. Крыса остолбенела, обхватив автомат. Рабыни жались друг к другу и тряслись. Герхард оставался в холле и прослушивал убежище сонаром, но пристально смотрел на людей из-за порога. Наконец, Коннор пересилил эмоциональный шторм, перевёл автомат в режим одиночной стрельбы, навинтил глушитель и приставил дуло ко лбу Вайка. Не пристало офицеру Сопротивления, полжизни воевавшему с безжалостным, но достойным уважения врагом, быть мясной скотиной у живодёров. -Прости меня, Алан, - ещё раз прошептал он и выстрелил. Ни секунды не задерживаясь на людоедской кухне, он растолкал своих однополчан и покинул её. В ближайшем углу он упал на колени и, забыв о приличиях, согнулся в жесточайшем приступе рвоты. Солдаты и разведчик, удручённо ругаясь, раскурочили всю мебель и ящики, но безрезультатно – ни одного намёка на аппаратуру. Крыса обратила внимание на два дерюжных мешка на полке, вывернула их, проявила находчивость и проделала в них прорехи, где нужно. На малышку мешок налез весьма легко, как платьице, но для её старшей подруги, увы, кусок ткани той же длины был маловат. Разрезав его повдоль, воровка смастерила из него запашную юбку и, взвесив все «за» и «против», также вручила девочке свою куртку. То, что в одной майке она продрогнет, в данный момент её не заботило. -Ты послала Дурынду в жопу, да? – со странным благоговением поинтересовалась восьмилетняя. -Есть такое… хм, я стала притчей во языцех. Вас как зовут? -Джессика, - охотно представилась малышка. -Сандра, - застенчиво потупила глаза рыжая. – А ты – Лилиан? Опять ворочается в могиле прошлое. Опять выпрыгивает, как чёртик из табакерки… -Нет, я Крыса. Это имя, - упредила она вопрос, - папа мой вроде как был индейцем, у них до сих пор в ходу звериные имена. Я мелкая, я ворую, а ещё заразу разношу. Могу заразить вас вольнодумством и непочтением к мудацким традициям… но вы ведь и так уже «болеете»? Девочки проглотили языки, но улыбнулись, и Крыса ответила им зеркально. Искажения их психики обратимы, подлянок от них ждать не стоит. -Смелее! Вы люди, а не вещи, - воодушевила их она, - и пора бы нам уже топ-топ отсюда. -Давай убежим поскорее, - пролепетала Джессика, - а то Фрэнк вернётся! -Не вернётся, - коварно усмехнулась Крыса и, положив им руки на плечи, вывела их в холл, где они и убедились в её правоте. – У Фрэнка головушка разболелась и он прилёг отдохнуть, а спасибо за это надо сказать Ге… э-хм… кажется, он немного занят… …Дезориентированный, позеленевший и непохожий на себя Коннор не услышал и не почуял, как к нему подошли вплотную, и, отплёвываясь от кислого привкуса во рту, даже не придал значения тому, кто это был. Когда Герхард, доселе не вмешивавшийся в драму, тихонько присел рядом, он шугнулся и чуть не плюхнулся задом в грязь, но не более того. -Надо продолжать поиски, - констатировал киборг. -Много их, таких? Тысячи, сотни тысяч?! – спросил Джон с отсылкой к спору на привале. -Семьдесят миллионов, одна шестая нынешнего населения Земли. Пытками и казнями развлекаются в основном вожди, но и плебс не отстаёт. На потребу ширнармассам проводятся бои, где победители награждаются мясом побеждённых, они участвуют в этом добровольно, а на оккупированных землях устраивают показательную резню. Масштабы деградации зашкаливают, хотя, конечно, деграданты не всесильны, и более-менее адекватные группировки дают им отпор. -Группировки?.. -Племена, постгосударственные союзы. В Северной Америке их семь, вместе с Сопротивлением. -Сопротивление – не группировка! Мы сражаемся… -Со Скайнетом, я знаю, - закончил Герхард. – Для этого вы сгруппировались, и не надо придираться к словам. Хочешь комплимент? Из людей вы сильнейшие. У вас шестьдесят три процента оружейных и топливных запасов американской армии, и только поэтому вы ещё не разрываетесь на три фронта. -На три? – недопонял Джон, уже не глядя волком на вражескую боевую единицу. -Багровая Орда и Конкистадоры. Облюбовали восток бывших США, где наше военное присутствие минимально, и выжидают, пока вы ослабнете. Пока что грызутся с соседями, чудом не одичавшими в лесах, но рано или поздно попрут в западные регионы. Разумеется, Скайнет их испепелит, но вам от этого легче не станет. Их недобитки изведут вас набегами, и вступать с ними в переговоры, пытаться их интегрировать и ассимилировать – дохлый номер: кому война, а кому мать родна. А на канадской территории мир и благодать, потому что там повсюду наши заставы. Банд нет, ячеек Сопротивления тоже. Одно из сёл, о которых я тебе говорил, построено в сутках езды от нашей базы, и эти люди нас давно не боятся. Мы к ним не суёмся, а вот они дружить хотят, даже меновую торговлю наладили – собирают и возят нам дезактивные эндоскелеты и запчасти наших павших, а сами к нам с вёдрами за нефтью ходят, и мы не жадничаем. Скажи мне честно, - Т-850 тронул человека за плечо, и тот по привычке напряг все мышцы, но с места не сдвинулся, - ты до сих пор считаешь, что противостояние в этой войне идёт между людьми и машинами, органикой и металлом? -Нет, уже нет, но ты… лично ты – на чьей стороне?! -Сам знаешь, и перевербовать меня не выйдет. Вставай, успеешь ещё поблевать, - Герхард сгрёб его за бока и придал ему вертикальное положение, - во внешнем мире гадостей на порядки больше. Крыса не уловила их конфиденциальную беседу, но внимательно за ними следила, и на полсекунды её пробрал шквал мурашек, но затем на губах расцвела сияющая улыбка. Физический контакт двух её любимых существ не привёл к смертоубийству, правило пяти метров было отменено. -Это Джон Коннор… да, тот самый, - не теряя времени, шептала она освобождённым девочкам, - а это Герхард, у него титановые нервы и чугунный юмор. -Ой!.. – неожиданно звонко пискнула Джессика, испуганно прячась за неё, когда упомянутые двое вновь присоединились к отряду. – Он же темри… темир… -Терминатор, - поправила Крыса, взъерошив её короткие волосы. – Всё пучком, он с нами. Не столько стремясь это продемонстрировать, сколько устав себя сдерживать и наплевав на мнение зрителей, она подскочила к Герхарду и нетерпеливо обняла его. Ей на спину легли его большие руки, она тюкнулась ледяным носом в ямку между его грудью и рельефным животом, и в это мгновение ни обстановка, ни многотонный гнёт земли и бетона не могли нарушить её блаженства… -Кхм, - с лёгким недовольством кашлянул Джон, - как мы наружу выберемся? -Здесь есть парковка с выездом, - заверил Герхард и запустил пальцы Крысе в волосы. Вспомнив её рассказ о воспитанницах Белинды, он просканировал лица детей, впервые видевших терминатора так близко, и перенёс их из категории потенциально враждебных субъектов в категорию безвредных. На претенциозный тон Коннора он внаглую предпочёл не реагировать, и девушка, неохотно отлипнув от него, осталась в неведении относительно взгляда, которым его одарил командир «Техкома». Вопреки атмосфере безвыходности, парковка на нижнем ярусе и впрямь была, и располагалась она за дальним рядом колонн. За широким проёмом в стене обнаружился зал, где могли разместиться три грузовика или пять пикапов, но ни одного из таковых не было на месте. В тёмной комнатушке справа была оборудована автомастерская, и в ней за туманистой завесой прорисовывался силуэт мотоцикла из гаража на безымянной улице. Он был починен и стоял возле стола-верстака, захламленного кучей каких-то промасленных деталей, и в этом ворохе, как пакет с мусором, валялся… рюкзак. Но не тот. Не тот. Не вместительный рюкзак с ценным компьютерным девайсом, способным расшифровывать скайнетовские коды, а компактный скаутский рюкзачок, посеянный Крысой при купании во Фресно. -Ну, лучше хоть что-то, чем ничего, - утешала она себя, схватив его и расстегнув. – Ага, передатчик есть, конвертор есть, портянок нет. Надо же, рация есть! Ха, ну ещё бы, зачем им рация? Отдав Джону одолженную у него рацию, она проверила свою и снова порадовалась. В чехле прибор не намок и был исправен, разве что от хрипов всё-таки было не по себе. -Не расслабляемся, - напомнил Джон и начал обшаривать свалки на других столах. -Они забрали её, - вдруг сказала чуть слышно молчаливая Сандра. -Что? -Тяжёлую сумку. Харви забрал. Время словно замерло, и к рыженькой девочке были прикованы шесть пар глаз. Как бы мало она ни сообщила, это была исчерпывающая информация о местонахождении устройства взлома. -На кой хрен? – дёрнув бровью, вопросил Гаррис. – Наш тостер посложнее рации будет! -Без разницы, планы меняются, - не дав развить тему, перехватил инициативу Герхард. Он обошёл парковку по кругу, бегло осмотрел столы и станки, ремонтную эстакаду и переплетения труб, и остановился под выключенной сигнальной лампой у высоких железных ворот. Их механизм был вмурован в стену и приводился в работу архаичного вида рычагом. Выход из логова секты был в полушаге, но Герхард не торопился его открывать. -Мы должны дать им бой? Вшестером… то есть ввосьмером? – догадался о его задумке Лестер. -Это неизбежно, - обосновал киборг ход своих мыслей. Насущная необходимость шикарно совпала с самозаданной директивой, - но мы захватим их грузовик. Он будет нашим щитом. -С боеприпасами?! Они же разом все взорвутся! – брякнул Хоуди первое, что пришло на ум. -Там патроны и фугасы, а не гексоген, - остудил Герхард его пыл, - они не взрываются от попадания пуль. Я подслушал разговор на вахте и знаю повестку дня. Вся секта переживает за грузовик, как за члена семьи, без него они как без ног и бездумно палить направо и налево не станут. Нужно дать им разгрузиться и атаковать исподтишка, а чтобы не пострадал рюкзак, доверьте это мне. -Но ЭМИ-гранаты… - запротестовала Крыса. Эти гранаты всё никак не шли у неё из головы. -Я буду осторожен, - пообещал он персонально ей, ласково погладив её щёку. Следующей репликой, так и не произнесённой, она поперхнулась. За воротами загудело, зарычало и заревело, цепи и шестерни механизма завибрировали, сигнальная лампа вспыхнула красным светом. -Все в укрытие! – крикнул Уэйн, юркнув под стол и увлёкши за собой детей. -Не хочу в укрытие! – громко возмутилась Джессика. – Хочу убить Хадсона! Пусти! Вот почему она бесноватая мелочь. Воистину бесноватая… но не вконец невменяемая – прекратила голосить, когда Сандра шикнула на неё, крепко зажав руками и ногами. Крыса, забившаяся вместе с остальными под эстакаду, умилилась этому даже сквозь подступивший страх. -И каков теперь уговор? – уместно осведомился Коннор, понимая, что без погромов не получится. -Без сантиментов, - пригвоздил Герхард. Шестерни завертелись, ворота громыхнули и стали разъезжаться. Чему быть, того не миновать. P.S.: Глава получилась Конноро-центричная, но так задумано. Это имеет большое значение для концовки, но спойлерить я не буду.