Декабрь уже наступает на пятки, и это ощущается. В магазинах постепенно начинает появляться новогодняя атрибутика: мишура, гирлянды, яркий разноцветный серпантин и подарочные наборы сладостей, которые вскоре купят родительские комитеты, чтобы устроить деткам праздник и подарить веру в чудо, пока они не выросли и не погрязли в проблемы взрослой жизни.
Руслан обожает это время. Вокруг горят яркие огни, играет новогодняя музыка, преисполненная соответствующим настроением, а с кухни постоянно веет корицей, которую Катя кладет везде, где можно и нельзя. Он считает что зиму можно любить только за новый год и выходные, потому что весь декабрь нужно зашиваться. Долги по учебе, зачеты, а тут еще и цирк, который отпускает только во время сна.
Новость он все еще не может отпустить. Она слишком сильно потрясла его, от чего въелась так глубоко, что тяжело было думать о чем-то другом. Хочется, чтобы это место продолжало жить, радовало людей и дарило улыбки малышам, для которых выступления Усачевых было чем-то волшебным и магическим. Младший верил, что радует людей их с Катей усилиями.
Очередная репетиция. До величественного здания цирка уже тяжеловато добираться: сейчас начал валить снег (что вовсе не естественно для Петербурга), из-за которого появились дурацкие пробки, затягивающиеся на часы.
Брюнет по своей привычке приезжает заранее, поэтому решает заглянуть на манеж, где сейчас тренируется Поперечный, ловко отправляя клинки в реквизит. Руслан сначала наблюдает из-за кулис, но позже тихо прокрадывается в зрительный зал, обходя рыжика за спиной, что сейчас сосредоточенно обсыпает ладони тальком. Спиной отойдя примерно на три метра от мишени, Данила держит клинок, и одним плавным, но быстрым движением руки, острие оказывается точно в середине мишени. Сделав шага назад, вслед за первым, отправляется второй.
Шаг — клинок. Шаг — клинок. Такими темпами в обшарпанном реквизите метателя, оказываются семь холодных лезвий, строго в серединной окружности — «яблочке». Усачев восхищенно глядит на парня, а тот лишь недовольно качает головой, заметив, что один клинок едва вышел за пределы середины.
— Блять… — тихо прошептав, Даня подходит ближе и по очереди вытаскивает каждый, трепетно складывая в руку. Заметив зрителя, он неловко улыбается, пока отходит от привычной мишени на нужное расстояние, на что получает приветливую улыбку. — Оу, привет, не заметил тебя. Я занял арену… Ты хотел порепетировать?
— Да нет, просто случайно приехал раньше. Эти пробки… кто знает, когда доберешься. — брюнет пожимает плечами и, встав с места, подходит к другу. — Ты чего так поздно тренируешься?
— Просто…
— Ммм… Научишь меня чему-нибудь? — через секунду Руслан понимает что ляпнул дикую глупость. Он не хотел учиться метанию, зачем ему это вообще?.. Просто хочется быть ближе к парню — после тех объятий Усачев не особо контактировал с новеньким, чтобы в лишний раз не бесить сестру.
На секунду Даня отключается, заглядевшись на губы Усачева. Какой вопрос? Что он спросил? Тальк уже не помогает, от чего он непроизвольно сжимает руку с ножами сильнее, дабы они не выпали на пол и не причинили неудобства и кучу неловкости.
— Дань? — он немного хмурится. Поперечный подмечает, что ему не идет.
— А… да, конечно, давай. — быстро лепечет он и подойдя к столу, кладет клинки. — Лапки влажные?
Лапки? Ты серьезно сейчас? Он старше тебя, а ты только показываешь свою несобранность этими словами, придурошный! Но Руслан легко усмехается, кивнув.
— Есть такое… — и подходит к реквизитам парня, что устроились на столе. — Тальк?
— Тальк. — кивает он и стряхивает лишнее, следом за ним руки коллеги оказываются в этом порошке. — Давай с основ. Нужно найти центр тяжести ножа.
Руслан берет один нож, стоя на расстоянии для разгона. Он трепетно обхватывает рукоять и перемещает пальцы, сосредоточенно глядя.
— В этом ноже центр тяжести ровно в геометрическом центре. — Даня ловит непонимающий взгляд. — Тут. — хмыкнув, он нежно прикасается к ладони и перемещает пальцы на нужное место ножа. — Возьмись указательным и большим пальцем.
Он показывает, как правильно держать нож, внося правки в способ Руслана держать нож.
— Остальными пальцами придерживай лезвие кончиками. Только сильно не прижимай.
Его ученик, непроизвольно сводя брови к переносице, старается выполнить задание. Так ли, не так ли… Даня лишь наблюдает за ним, умиленно улыбаясь, но помочь попыток не предпринимает. Он уже теряет счет во времени, кутаясь в теплое одеяло мыслей о теплых руках коллеги, но из раздумий выдергивает вопрос.
— Я правильно держу? — серые глаза смотрят чуть ли не в душу, и Поперечный тихо усмехнувшись, отрицательно качает головой и подходит к нему сзади, нежно берет за руку с ножом.
— Расслабь руку.
Тот послушно выполняет, чувствуя миллиарды мурашек по телу, ощущая холодную ладонь поверх своей и торс парня, вплотную к его спине. Он нервно выдыхает. От Дани приятно пахнет его одеколоном (в перемешку с легким запахом табачного дыма), который так нравится Руслану, когда изредка он бывает близко, что его можно ощутить. Аромат нельзя назвать ярким, но от точно врезался в память. Как можно быть таким волнующим? Как можно быть таким взволнованным? Метатель легко сжимает чужую ладонь, которая намного теплее.
— Не нужно душить нож, он от тебя не убежит. — слова проносятся жаром по уху, от чего оно моментом краснеет. — Просто легонько придерживаешь… — он примеряется по мишени. — Вот так.
Заключив, он отпускает руку брюнета и встает чуть сбоку. Пробегается глазами по сосредоточенному парню. По мишени и расстоянию между этими двумя объектами.
У Руслана нежная рука, а еще он мило покраснел, что не утаилось от внимательных лазурных глаз.
— Нужно по-другому встать…
Даня вновь подходит к нему и, положив руки на талию, перемещает Руслачева по арене, напротив большой мишени. Сказать что это невообразимые ощущения — не сказать ничего. Как для Руслана, так и для Дани. Первому приятны нежные прикосновения, которые так трепетно и мягко перемещают его по манежу. Второму приятно стройное и податливое тело в его руках, его послушность и небольшая скромность.
— Когда будешь бросать, не разжимай пальцы, нож сам вылетит из твоей руки, хорошо? — в ответ послушный кивок и Усачев начинает примеряться, пока Данила взял со стола такой же клинок. — Ты должен зафиксировать руку, как я показываю. И когда будешь бросать, опять же, не разжимай пальцы.
Поперечный трепетно берет нож в правильном месте и показав, в каком положении должна находиться кисть руки, медленно демонстрирует замах дважды и быстрым движением отправляет клинок в мишень, который попадает точно в ее центр.
— В принципе, вот. Пробуй.
Метатель приглашающе показывает на мишень и, кивну, Рус следует его указаниям: правильно взяв нож по его центру, выставляет левую ногу вперед и, как показал Даня, заносит руку назад, после чего отправляет клинок в мишень, но разжимает пальцы, от чего траектория меняется и острие попадает в ножку реквизита.
— Все хорошо, просто разжал пальцы, не переживай. — Поперечный ободряюще улыбается и, выдернув инструмент, протягивает коллеге.
— Я не понимаю, как тут не разжимать руку, он же вверх полетит, если не отпущу…
— Это только твое предчувствие, на самом деле он полетит как надо. Ты как-то слишком сильно в него вцепился, держи нежнее.
Подойдя ближе, он берет русланову ладонь с клинком в свою, показывая, как правильнее держать реквизит, пока Усачев разглядывает черты лица младшего.
Веснушки. Они у него такие милые, даже добавляют ему некой невинности, от чего хочется улыбаться так искренне и тепло, как никому ранее. Он уже даже не особо думает об этих всех трюках, которые так умело проделывает рыжик со своими инструментами изо дня в день на арене.
Брови. Светлые и часто хмурые, как и сейчас. Парень хмурится, когда думает, когда огорчен и чувствует сильную усталость. Приподнимает, когда смеется, когда удивляется и рассказывает какую-нибудь захватывающую историю (которую Руслан, к несчастью, прослушает). Складывает домиком, когда взволнован, когда видит песиков и если Регина ударяется.
Улыбка. Яркая. Лучезарная. Вдохновляющая. И пожалуй… неповторимая.
— Вот так… Держи его так, будто бабочку поймал. — Даня улыбается и поднимает взгляд на друга, сразу встречаясь с его глазами, смотрящими словно прямиком в душу. От этого внимательного взора его за секунду успело бросить в костер, а следом закинуть в снег с головой, что колени задрожали, а дыхание сперло.
Руслан ощущает, что его ведет, как будто он напился в ничто. Все слова шли мимо ушей, в голове было слышно только собственное сердцебиение, которое было диким, как после долгой пробежки без отдыха. А еще он ощущает, как Поперечный сжимает его руку, но это очень нежно и приятно. Его губы, немного ободранные и искусанные от холода на улице, сейчас отдавали естественной краснотой, что привлекало.
Мягкое прикосновение горячих кончиков пальцев к щеке и гимнаст аккуратно подается вперед, встречаясь дыханием рыжеволосого со своим, но останавливается и смотрит в глаза из-под ресниц, боясь что его могут сейчас оттолкнуть. Рус не любил делать резкие действия, это понимал и метатель, потому и сократил расстояние между их губами, крепче держа парня за руку.
Поцелуй не был горячим или страстным. Он был нежный и трепетный, как и все первые поцелуи, в принципе. Он был долгий и изучающий, предельно мягкий и искренний, на сколько это оставалось возможным. Но их прервал шорох кулис, из-за которого они быстро отпрянули друг от друга, неловко улыбаясь.
— Мое время вышло, так что можешь репетировать… — Данила отходит к реквизиту и собирает все клинки, чувствуя, как его руки теплеют, а щеки внезапно краснеют, что ему вовсе несвойственно.
Руслан кивает, забыв, что репетировать ему вовсе не нужно, он пришел лишь поглядеть на метателя, а оно вон как обернулось… Поэтому он хватает Диму, который стоял с открытым ртом возле кулис и тащит в раздевалку, не отвечая на вопросы.
— Да что, блять, происходит? Ты и Поперечный… Вы вместе? — Дима садится на диванчик в помещении, пока Руслан ходит из угла в угол, нервничая. С одной стороны он хочет улыбнуться, счастливо завизжать, но он понимает, что реальность может отличаться в разы от фантазий.
— Я не знаю, Сундук. Он просто показывал мне, как метать клинки, потом мы посмотрели друг на друга и… поцеловались, понимаешь?
— … Не понимаю, но допустим. А какой у тебя дальше план? Ты хочешь с ним чего-то или это так, попробовать?.. — вопросы льются из Димы рекой, но Руслан всем своим видом показывает, что пока этого хватит и он послушно затыкается.
— Я не знаю, если честно. Не уверен, что люди из одной сферы могут сойтись. Наверное, это был банальный интерес. — проводит рукой по волосам, раз за разом прокручивая в голове поцелуй.
— А ты Кате скажешь?..
— Не думаю. Ей не нравится, когда возле меня кто-то ей незнакомый… Кате не понравилось то, что мы с Даней болтали вместе. Так что оставлю это в секрете.
Складывает вещи в сумку и застегивает молнию. Натянув объемные пуховики, парни покидают цирк, решив побыть у Димы. Кате летит короткое «Я к Сундуку, буду поздно» и телефон прячется глубоко в карман джинс. С тяжестью доехав, они поднимаются в квартиру Карпова и тот немедленно ставит чайник греться, сетуя на то, как на улице холодно. Руслан лишь устраивается на стуле, зарываясь в собственные мысли.
— … Усачев, мать твою! — Дима снова трясет друга за плечо, пытаясь вывести того из потока размышлений и заставить хоть немного поговорить с ним.
— Да, что? — он делает большой глоток чая, едва не поперхнувшись, и снова смотрит на собеседника, оперевшись рукой на стол.
— Повторю: ты бы хотел сделать первый шаг к Поперечному, или все же он сам должен начать?
— Я не знаю, Дим. Это только поцелуй, а ты тут чуть ли не свидетелем записываешься быть на нашей свадьбе. Просто поцелуй. Не торопись.
— Да, ты прав, я спешу. Но все же я рад за тебя. А вдруг у вас все сложится. — наливает по кружкам еще чаю.
После беседы о работе Дима окончательно отпускает тему о Даниле и своем друге, переключаясь на мойку посуды. Руслан удаляется в туалет, а телефон Карпова оживает, являя новое сообщение от него.
«Привет, сладкий, чего молчишь весь день?)»
«Привет, был на работе, замотался)»
«Потерял меня?»
«Конечно. Вдруг тебя украл кто»
«Как у малыша прошел день?»
Дима смущенно хмыкает. Никак не может привыкнуть, что его, взрослого бородатого парня называют малышом, отказываясь переходить на что-то попроще. Они могли беседовать часами после работы, обсуждать что-то или просто писать откровенные слова и фантазии, от которых невольно хотелось передернуть.
— Дима, там тебя в общем чате спрашива… — является из ниоткуда Усачев, бесцеремонно заглядывая в телефон друга, думая, что тот уже увидел, что его ищут. Прочитав несколько сообщений, он понимает, что чат совершенно не тот. И заходится удивленным неопределенным звуком.
— Блять, да что ж ты так пугаешь… — Дима пытается как ни в чем не бывало открыть нужную беседу, но слишком поздно — Руслан уже улыбается самым шипперским взглядом и готовится верещать. — О нет, только не это…
— А ну-ка рассказывай, кто он? Я его знаю? Он из цирка? — льется поток вопросов из Усачева, которого теперь точно никак не остановить.
— Я не знаю, кто он.
— … Это как? — хмурится, непонимающе смотрит, в ожидании подробного рассказа.
Карпов вздыхает, понимая, что у него без вариантов и начинает объяснять другу, как это так, он не знает, с кем переписывается.
— И ты совсем ничего про него не знаешь? — задумчиво смотрит гимнаст.
— Почти ничего. Так, пару мелочей. Мы просто общаемся. И мне нравится. Удивительно, но даже при таком общении мне с ним комфортно. Я бы хотел с ним встретиться, но… — заплетает собственные волосы в косу. — Но немного боюсь.? — Руслан понимающе кивает и подает резинку, чтобы зафиксировать прическу.
— Тогда переписывайтесь дальше. И как только будете оба готовы — назначайте место встречи и узнаете друг о друге больше. — изрекает Руслан, подумав.
— Да, так и поступлю. — Дима краем глаза улавливает новые сообщения и улыбается.
Вдоволь наболтавшись, Руслан уходит домой, а Дима устраивается на диване, продолжая беседу. Своеобразный ежедневный ритуал, который становится приятной частью любого вечера.
«Извини, провожал друга домой. Как прошел твой день?»
«Все хорошо. Сегодня слишком много работал. А малыш хорошо сегодня себя вел?»
«Конечно хорошо. Поработал, сейчас отдыхаю)»
«Надеюсь, ты покушал. Мой мальчик должен быть полон сил»
«Конечно ел. Ты так часто это спрашиваешь, заботливый папочка)»
«Чудесно. Хочу быть уверен, что ты хорошо питаешься, сладость)»
«Конечно хорошо, не переживай. Папочка, уже поздно, почему вы не спите?»
«Готовлюсь укладывать тебя спать, а что?)»
«Так рано… А завтра мы сможем поговорить пораньше?»
«Конечно, солнышко. Ложись спать. Папочка тебя любит»
«Хорошо. И я вас»
Откладывает телефон, улыбаясь. Их беседы то горячие настолько, что хочется пойти остыть, то ужасно милые, что можно расплыться по дивану сахарной лужицей. В этом и есть прелесть их общения. Быть может, когда-нибудь они встретятся, что обернется лишь новым поворотом судьбы. Дима крайне мого об этом думает, иногда представляя, как его собеседник может выглядеть. Порой мысли перемещаются в скетчбук в виде эскизов его «папочки».
***
— Что?! Вы поцеловались?! — Регина едва не уронила пачку кофе от излишне дежурного ответа Дани на вопрос «как день прошел».
— Так вышло… Я даже не понял ничего толком… — Даня растерянно приземляется на скрипящий кухонный стул, который издал жалобный звук под худощавым телом парня. — Он так внезапно потянулся ко мне, ну, а он мне нравится, так что я не особо сопротивлялся.
В этот раз ответом послужил звук упавшей пачки кофе, что до этого покоилась в руках Ждановой.
— Так-так-так, давай-ка помедленнее, а то капучино мы сегодня не попьем. — устроив злосчастную упаковку на гарнитуре, девушка садится рядом и привычно треплет рыжие патлы. — Давно он тебе нравится?
— Месяц, наверное… Я вообще не ожидал, что это может быть взаимно. Он, конечно, иногда подолгу смотрит на меня, но я думал, что он просто разглядывает людей, как ты например. — Даня устраивает голову на хрупком плече девушки, на что та лишь продолжает гладить друга по волосам.
— И что ты планируешь делать?
— Не знаю, я запутался…
А Даня часто путается, будь то в себе, в мыслях, в пододеяльнике, когда заправляет в него одеяло (он это ненавидит, поэтому чаще эту ношу берет на себя Регина) или будучи пьяным завязывает шнурки. Даня путается в жизни. Или же жизнь заставляет Даню путаться, из раза в раз подкидывая все новые и новые головоломки. Сейчас эта головоломка имеет серые глаза, пухлые губы, темные волосы и приятный голос, именуясь Русланом Усачевым, который не хуже запутался в себе.
