О чём они лгут

      Напряжение в помещении, кажется, можно потрогать пальцами, если протянуть руку. Джулиан не пытался, лишь методично обкусывал губы и смотрел перед собой, сминая ладонями коленки. Он старался не поднимать взгляд и сверлил им только одну точку, но слух улавливал переговоры и ледяной тон Нормана, когда он отсчитывал купюры за залог, подписывав бумаги, говоря о том, что ничего более глупого и бессмысленного со стороны полиции не видел.              — Вы не предъявили обвинение мне, но предъявили его моему любовнику, — чеканил он каждое слово. — Да ещё и в таком важном деле, как сбыт оружия и наркотиков. Вы так долго за мной гоняетесь, пытаясь повесить на меня все грехи преступной деятельности этого города только из-за личной неприязни, детектив Морисон, что должны знать о том, как я веду дела. Неужели, не подумали, что вовлекать в бизнес кого-то, с кем я сплю, не в моих привычках? — теперь из слов Нормана сочился яд. Джулиану оставалось только радоваться, что направлен гнев в данную минуту был не на него, но не рассчитывал, что его в нём не утопят, стоит им выйти из полицейского участка.              Морисон, тот мужчина, который застегнул на Джулиане наручники, сидел с хмурым лицом и непроницаемым взглядом, но спокойно сложил подписанные Норманом документ, убирая деньги в сейф.              — Уверен, ваш адвокат получает достойную заработную плату, мистер Бэйн.              — Не вам об этом беспокоиться. Пошли, — Норман кивнул в сторону Джулиана, стиснул пальцы на его локте, рывком поднимая на ноги, и повёл за собой на улицу.              Он молчал и когда они уже вышли за пределы участка, и когда пихнул Джулиана внутрь машины, и когда сел сам, попрощавшись с адвокатом, закуривая и отворачиваясь к окну. Джулиан открыл рот, чтобы хоть как-то нарушить тишину, но уже в следующее мгновение закрыл его обратно. Он позвонил Норману, преследуя только одну цель — тот действительно поможет. А ещё он этим самым не разрушит всю операцию, если Тэд всё-таки не в курсе, а этот детектив Морисон действительно преследует только собственные цели по закрытию Нормана. Странно, конечно, но Джулиан принял решение не пороть горячку, пока во всём не разберётся.              — Зачем ты вломился в мою квартиру? — Норман заговорил неожиданно, начиная сразу с неудобного вопроса.              Джулиан ссутулил плечи, вполне искренне беспокоясь о своей сохранности, и заговорил, панически осознавая, что его голос садится с каждым словом:              — Я думал, что забыл у тебя наушники. Никак не мог отыскать дома. Я ведь тебе писал, ты не ответил, я подумал, что ты не против, — кожа ужасно зудела абсолютно во всех местах. Джулиан предположить не мог, что лгать иногда бывает так страшно. И что любой неправильный полутон может привести к буквально смертельным последствиям.              — Наушники? — в спокойствии голоса Нормана чудилась скрытая угроза. Джулиан почти панически соображал, где мог ошибиться, но выглядеть старался максимально искренне. Даже протянул и положил едва ли не взмокшую от стресса ладонь на колено Нормана, заглядывая ему в лицо:              — Ага, мне казалось, что я только у тебя мог оставить.              — Почему ты не купил новые?              Лицо у Джулиана вытянулось в удивлении совершенно искренне.              — Я не подумал, — он правда бы не подумал сразу купить новые, не ища перед этим предыдущие.              Норман смерил его взглядом, выдыхая дым, и Джулиан несмело потянулся к нему, понимая, что, кажется, лёд тронулся. Мямлить и откровенно дурачиться сейчас его не тянуло, поэтому он лишь озабоченно спросил:              — Этот коп правда пытается что-то тебе предъявить? Почему?              — Это не твоего ума дела, — Норман слегка повёл плечом, снова замораживаясь. Джулиан понял, что поспешил. — Ты доставил достаточно неприятностей, поэтому помолчи.              Джулиан послушно затих, убрал руку с колена, но продолжал прижиматься сбоку, стараясь не показывать, насколько он озабочен, скорее, пуская на лицо только выражение вины за принесённые проблемы.              — Прости, — Джулиан заговорил лишь, когда они зашли в его квартиру. Вопрос о том, почему они не поехали к Норману, он не задавал — и так было понятно, что теперь там ему не слишком рады. — Но ведь они бы в любом случае меня забрали, даже если не у тебя.              Норман повернулся стремительно, хватая Джулиана за горло и притягивая к себе, сжав с такой силой, что тот поперхнулся и захрипел, инстинктивно вцепившись в сдавившие шею пальцы.              — Ты понимаешь слово «замолчи»? Или тебе нужно, как паршивой собаке говорить «заткнись»? — низко, уже с явными угрозой и недовольством спросил Норман, вглядываясь в лицо Джулиана. Тот прикусил язык, продолжая пытаться разжать пальцы, но только из-за рефлексов, потому что кислород в лёгких стремительно заканчивался. — Ты проштрафился, Джулиан. Из-за тебя мне пришлось прерывать свои дела и возвращаться в город, поэтому постарайся отработать в этот раз лучше, чем ты делаешь обычно, и, может быть, я не брошу тебя обратно копам, позволив им над тобой измываться пару лет, пока они не найдут другую причину прицепиться ко мне.              Таким Нормана Джулиан ещё никогда не видел. Он действительно был зол и, если сдерживался в участке и машине, то сейчас дал волю эмоциям. Джулиан раньше тоже понимал, что Норман опасен. Что он не мягкими игрушками торгует, что наверняка умеет обращаться с оружием, что убивает людей, Тэд ввёл его в курс достаточно, но впервые столкнулся с этой стороной Нормана лично.              На кровать его швырнули с такой силой, что Джулиан, проехавшись локтем по одеялу, стесал кожу. Он успел только повернуться лицом, когда Норман на него навалился, рывком стаскивая его штаны, которые жалобно затрещали.              — Стой, подожди, — Джулиан упёрся ладонями ему в грудь, пытаясь хоть немного придержать. Он ведь не отказывался, он был сам готов сделать, что нужно, но Норман явно не разделял его точку зрения, больно потянув за волосы и с силой прикусив губы, что Джулиану почудился привкус крови, когда он рефлекторно зализал укус.              — Я сказал тебе заткнуться, — хлёсткая пощёчина обожгла лицо. Джулиан задохнулся, широко распахивая глаза, и сжался, потому что это уже переставало напоминать любой секс, который у него был раньше. — Ты — послушная сука, которая сейчас просто лежит и делает то, что ей велено, — Норман снова дёрнул его за волосы, смотря потемневшим взглядом в лицо. Джулиан медленно кивнул в ответ, чувствуя, как внутри всё леденеет от какого-то животного страха.              Он старался уговорить себя, что это просто секс, просто надо потерпеть. А потом валить отсюда подальше, потому что подобное обращение было для него совершенно неприемлемо. Даже будучи шлюхой, он никогда не терпел ни грубости в свой адрес, ни насилия. Происходящее выходило за рамки его принципов и убеждений.              Норман был зол и срывался. Джулиан понятия не имел, что ему делать в такой ситуации, когда он в совсем невыгодном положении, а сила не на его стороне. Его зажимали на кровати, не давали нормально продохнуть, просунув член в рот и долбя им до самой глотки, что Джулиан начинал давиться, безуспешно скребя по кровати пальцами, потому что коснуться себя и оказать хоть какое-то сопротивление Норман не позволял. Только зажал ему рот ладонью, когда Джулиан заскулил, стоило ему почувствовать, как член протискивается внутрь его тела без должной подготовки.              — Чёрт, — неразборчиво зашипел он, жмурясь от боли. Он понимал и принимал грубый, спонтанный секс, но сейчас не был ни капли возбуждён. Сейчас совершенно точно не хотел вообще никакого секса, но только терпеливо ждал, болезненно замерев под Норманом, стараясь успокоить себя обычным счётом сначала до десяти, потом до ста, а после до тысячи, просто ожидая, когда Норман кончит.              Тому хватило нескольких минут, которые Джулиану показались вечностью. И когда он смог наконец нормально вдохнуть, Норман уже спокойно застёгивал рубашку с таким видом, словно ничего не случилось, даже не смотря на кровать, на которой, подтянув к себе одеяло, сжался в комок Джулиан, не скрывающий сейчас враждебного взгляда.              В горле ужасно першило и отчего-то горчило. А ещё сдавливало невидимым обручем. Джулиан даже провёл по нему ладонью, пытаясь оттянуть, убрать невидимую удавку, но только лишь вздрогнул, когда коснулся почему-то горящей кожи прохладными пальцами. Он вздрогнул, когда дверь негромко хлопнула, и только после этого смог сесть, поморщившись от тянущей боли между ног.              Реальность слишком больно ударила его суровостью, показывая, что мир, который ему так нравился, в котором он так хотел задержаться, не настолько хорош с обратной стороны.              До ванной Джулиан добрёл с явным трудом, но не потому что тело не подчинялось, а потому что он едва двигался, пребывая в каком-то состоянии отупения. Он хотел скорее залезть под воду, постараться забыться хотя бы там, но вместо этого его вдруг скрутило судорогой, и он упал на колени перед унитазом, едва успев поднять крышку.              В пору было умереть от жалости к самому себе, потому что это было так глупо и бессмысленно — всё, что с ним сейчас происходило. Будто он маленькая тринадцатилетняя девочка, на которую внезапно напал отчим и изнасиловал, а не парень, сношавшийся с другими за деньги. Он мог дать фору любому по части опыта, но никогда не думал, что подобный опыт он тоже приобретёт.              Выворачивало его недолго, но Джулиан никак не мог отдышаться, наплевав, прислоняясь щекой к гладкому фаянсу. Хотелось прямо сейчас написать Норману, чтобы он шёл к чёрту, а потом быстро бежать из города. Останавливало только то, что его всё равно найдут и накажут чем-то похуже произошедшего.              Струи воды, бившие из лейки душа, остужали и разум, и тело. Джулиан привалился к кафелю, прикрыв глаза, думая, что ему дальше делать и стоит ли вообще что-то делать. Как вариант, можно было вскрыться прямо тут, в ванной, затопить соседей водой и кровью. Пусть Норман ещё немного помучается в разборках с полицией, потому что в прощальной записке Джулиан точно обвинит его в своей смерти.              Такие мысли тоже были глупыми, совсем уж детскими, но зато успокаивали и позволяли уже легче дышать.              Джулиан так и не смог окончательно прийти в норму, поймав себя на дрожи, когда уже вылез и набирал телефон Тэда. Шумно выдохнув, напряжённо вслушиваясь в длинные гудки, он заговорил сразу же, когда услышал заспанное «алло».              — Какого хрена вы сделали?! — сорвавшись сразу на повышенный тон, Джулиан не выдержал моментально, забегав по комнате из угла в угол. — Какого, мать вашу, произошло?! Меня загребли в полицию для того, чтобы позлить Нормана?! Вы добились своего, он разозлился и отымел меня так, что я вздёрнуться на люстре хочу!              — Вебер.              — Или это была ваша цель? Я не понимаю…              — Вебер, — Тэд снова попытался прервать его.              — … если да, то вы просчитались. Я в жизни не стану ничего с собой делать из-за таких подонков, как вы или…              — Джулиан! — Тэд тоже повысил голос, наконец достучавшись до умолкнувшего собеседника. — Где ты сейчас?              — Дома.              — Я приеду, никуда не уходи.              Тэд отключился, и Джулиан недоумённо посмотрел на погасший экран телефона. Он никак не ожидал такой реакции, но где-то внутри почему-то стало спокойнее и теплее от осознания, что к нему всё-таки есть кому приехать посреди ночи, когда он в полуразрушенном состоянии и смятении. Это было что-то новое для него, потому что отец Джулиана даже при жизни не был особым семьянином, а Джулиан не относился к тем, кто любил рассказывать ему о происходящем в своей жизни. Друзей у Джулиана тоже особо никогда не было — только приятели, с которыми он слишком быстро расходился по причине взаимной антипатии. А тут коп, который говорит, что приедет после ночного звонка, и плевать, что ещё несколько месяцев назад он хотел посадить его за решётку.              Приехал Тэд через сорок минут. К этому времени Джулиан уговорил себя быть спокойнее, поэтому Тэду открыл дверь, не набрасываясь тут же с обвинениями. Скорее, с уговорами он даже перестарался, потому что теперь он чувствовал только усталое равнодушие.              — Может, в следующий раз вы расскажете мне о своих планах перед тем, как отправлять в пасть тигру? — ядовито уточнил он, усаживаясь на диван, скрестив руки на груди.              Тэд окинул его взглядом, подошёл ближе и, вздёрнув за подбородок, довольно аккуратно повернул голову на свет.              — Он тебя бил? — звучало так буднично, словно вопрос был о погоде. Большим пальцем Тэд тронул уголок рта с небольшим следом запёкшейся крови и начавшую опухать от сильной оплеухи щёку.              — И не только, — Джулиан откинул чужую руку от себя, поморщившись. — Если хочешь потрогать везде, могу снять штаны.              Вскинув брови, Тэд отстранился и сел на подлокотник кресла, потирая переносицу:              — Если бы тебе рассказали, ты бы реагировал не так правдоподобно.              — То есть, вы засомневались в моих актёрских способностях? — невесело хмыкнул Джулиан. — Стоило сомневаться, когда вообще предлагали мне в это ввязаться.              — У него могут стоять камеры дома, Джулиан. Мы не могли рисковать столькими месяцами работы только из-за…              — Только из-за того, что меня практически изнасиловали и почти избили?              — Мне тоже это не нравится, — Тэд внимательно на него посмотрел, но Джулиан только закатил глаза в ответ — не нравилось бы, сказал бы. Джулиан бы справился, он был в этом уверен.              Откинувшись на спинку дивана, только сильнее поджав губы, он пытался придумать хоть одно оправдание действиям полиции, но ничего не выходило. Доверять им дальше Джулиан не собирался, а потому смотрел враждебно и с явным скепсисом. Да, Тэд приехал сразу же, но это никак не объясняло произошедшего и то, что ситуация вышла из-под контроля. Или полиция просто не принимала во внимание вред, который могли причинить Джулиану. Или им было просто наплевать.              Джулиан склонялся к последнему варианту.              — Я не собираюсь дальше в этом участвовать, — нарушил он тишину. — Если будут такие подставы, а они будут, то я лучше отправлюсь в тюрьму и перекантуюсь там несколько лет. Да со мной ни один клиент, который платил мне, не обращался так, словно я обычная блядь, которая и слова сказать против не может! — он вскинул голову и посмотрел на Тэда со вновь просыпающимся возмущением.              Между бёдер до сих пор неприятно тянуло и горело, несмотря на действие заживляющей и охлаждающей мази. Но это было пустяками в сравнении с задетой гордостью. И если своё тело Джулиан не слишком ценил, иначе бы просто не раздвигал ноги за деньги, то своё внутреннее «я» он уважал, никогда не собираясь позволять с собой обращаться так, как сегодня. Больше всего его добивало чувство страха и полной безвыходности, Норман мог сделать с ним всё что угодно, а он бы так и не оказал бы сопротивления, принимая поражение.              Так не должно быть — только не с ним. Он, лишившись отца, смог самостоятельно решить множество проблем, пусть не самым законным путём. Так почему он должен сейчас рисковать собственной жизнью только из-за того, что полиции так выгодно?              Джулиан был нормальным человеком. Он боялся смерти и боли, он желал для себя лучшей жизни. И если сначала Норман казался удачным билетом, то его срыв открыл глаза — рядом с ним теперь оставаться не хотелось.              Тэд молчал пару минут, внимательно смотря на него неподвижным взглядом.              — Думаешь, в тюрьме с тобой будут обращаться лучше? Сможешь там всех строить? Крутить задницей, найдя какого-нибудь папика, который будет тебя защищать? Знаешь, сколько там таких? А скольких доставляют в тюремный лазарет с разорванными задницами?              Вопросы застали врасплох. Джулиан провёл языком по вмиг пересохшим губам, отворачиваясь. О том, что будет в тюрьме и как он там будет себя вести, он всерьёз никогда не задумывался. А сейчас ненужные картинки воображение стало подсовывать с невероятной скоростью, заставляя всё внутри снова похолодеть. Тэд говорил те вещи, от которых мурашки шли по коже. Такое будущее, которое он описал, представлялось довольно ярко. Джулиан почему-то не сомневался, что примерно подобное его и будет ждать, если он всё-таки попадёт за решётку.              Он, конечно, тоже с зубами, может кусаться, но он понимал, какие люди сидят в тюрьме, и что большая часть из них вовсе не невинные дружелюбные ребята.              — И что ты предлагаешь? Продолжать рисковать собой, пока вы строите планы, не посвящая меня в них? — качнув головой, Джулиан вновь мрачно уставился на Тэда.              — Как будто у тебя есть выбор, — тот ответил очередным нечитаемым взглядом, поднимаясь.              Выбора и правда ему не давали. Джулиан очень хотел найти другое решение, но все его попытки что-то придумать сталкивались с логикой, которая упрямо шептала, что в его ситуации он просто вынужден слушаться: и Нормана, и полицию.              — Ты сам согласился на это, — проговорил на прощание Тэд. — И должен был понимать последствия подобного решения.              — Мне выпишут штраф, если я сейчас швырну в тебя лампу? — кисло спросил Джулиан, закрывая за ним дверь и тут же приваливаясь к ней, закрыв глаза.              Он чувствовал себя в ловушке. Безголово соглашаясь на сделку, он не осознавал, насколько сильно влипнет. Он надеялся на собственную живучесть, вёрткость и хитрость. На, в конце концов, манипулирование людьми, которым успешно пользовался даже рядом с Норманом, но всё в один момент обернулось прахом, и теперь Джулиан совсем не понимал, как ему дальше себя вести.              Решение было только одно. Оно вспышкой вклинилось в остальные мысли, когда Джулиан взял с утра свой телефон в руки, обнаруживая на нём сообщение от Нормана с предложением увидеться вечером и поужинать, словно ничего не произошло. Пальцы на одно мгновение одеревенели, а в горле резко пересохло. Джулиан ещё не вылез из постели, но уже хотел заползти в неё обратно, накрыться одеялом и пролежать так ещё несколько суток. Но вместо этого он написал короткое «ок» перед тем, как отправиться в душ, ясно ощущая, как ловушка окончательно захлопнулась, и даже иллюзорный шанс на побег окончательно померк.