Zeppelin-9

      — В общем и целом, мы с ней повздорили немного. Ругнулись, как это бывает, понимаешь. Ты спросишь меня, кто она такая, да? Она хороший руководитель, знаешь. Каждый из нашей команды с радостью пойдёт на смерть ради такого лидера, как она. В этой богом забытой дыре я должен отыскать что-то, что ей принадлежит. Я обещал, и это моё искреннее желание. И, скорее всего, её сердечко растает при виде этих безделушек, и она вернёт мне моё жалование.       В баре играла громкая музыка, но он её не слышал. Это не было для него чем-то особенным. Обычно он слышал только себя.       — В который раз повторяю, мне это вообще не интересно, — недовольно произнёс бармен.       — И, поверь мне, — он не затыкался, — уже через минуту, эта чёртова сумка будет висеть на моём плече, а я, насвистывая Поющего под, мать его, дождём, отправлюсь к ней, — на этих словах он с жадностью отхлебнул из своей потрёпанной металлической фляги с еле читаемой гравировкой «Бетти».       — Это и близко не мои проблемы, приятель!       — Сейчас я возьму и сделаю это твоими проблемами! Хочешь?       Он сильно выделялся среди обычных посетителей. Строгая аккуратная форма, фуражка, никакого намёка на потрёпанного в дороге бродягу, неудачника или авантюриста. У него было то, чего не было у других - у него был стиль.       — Я хочу, чтобы ты выметался отсюда, и как можно скорее!       — Ладно, — мужчина растянул тонкие губы в улыбке, — Пусть, в конце концов, каждый получит то, чего он действительно хочет, правильно?       Бармен, находясь за стойкой и занимаясь протиркой стаканов, молчаливо провожал взглядом пошатывающегося, вдребезги пьяного мужчину, который, поправив фуражку, направился к столику в дальнем углу бара. Туда, где обычно сидели Боссы. Всё отребье этого района знало, что к этому столику могут подойти только лишь самые уважаемые, жестокие и авторитетные личности. Поэтому, когда мужчина в форме приблизился к ним, не выказывая не то что намёка на уважение, а с полным пренебрежением к криминальным шишкам, всё внимание было приковано туда. Бармен выронил кружку и та разбилась у его ног.       Бандиты недовольно посмотрели на незнакомца. Подойти к Боссам можно было лишь по очень важным причинам. Незапланированный визит мог совершить только глупый, либо очень храбрый человек. Этот парень явно был где-то посредине, плавая в дешёвом алкоголе. Весь бар затих. Мужчина широко улыбнулся и выпрямился.       — Так вот, дамочки...       Уверенным движением он провёл пальцами по краю своего визора, заставив ярко-жёлтые прозрачные стёкла стать матовыми. В следующую секунду зрители могли наблюдать, как мужчина выбил стул из-под сидящего перед ним Босса, освободив себе проход к столу. Далее он выхватил кинжал, покрутил его в руке и с размаха вонзил его в ладонь Босса. Удар сквозь плоть о деревянную поверхность стола слегка вдавил лезвие кинжала внутрь, активируя скрытый механизм. Гарда щёлкнула, а помещение внезапно озарилось невыносимо яркой вспышкой. Ослепляющий свет заполнил бар, заставив всех присутствующих болезненно зажмуриться, но вряд ли бы это спасло их глаза, если те ещё не обратились в угли.       Несколько самых влиятельных лидеров банд, они же Боссы, оказались абсолютно беспомощны перед загадочным наёмником. Никакая власть, авторитет, даже оружие не помогут тебе, если твои глаза горят, а в ушах стоит громкий звон. Ничто уже не спасёт тебя от прямого удара лезвием в горло. Среди мечущихся незрячих тел, тёмная фигура мелькала быстро и уверенно. Убийства, они ведь так заразительны! Не нужно глаз или ушей, чтобы кучка головорезов принялась стрелять вслепую. Те бандиты, кто пришли в норму и вновь могли видеть, тут же достали оружие, устроив стрельбу и поножовщину. И под нарастающую волну насилия, мужчина в фуражке спокойно и с улыбкой расправлялся с Боссами. Лезвие пронзало плоть, пальцы сворачивали шею с хрустом. Пепельница разбилась о череп. Один из Боссов стрелял вслепую, чем наёмник и воспользовался. Он подскочил к нему, схватив за руку и направил ствол на бегущих к нему бандитов. Два выстрела — и они упали. Третий выстрел! — и последний Босс рухнул на стол, продолжая держать пистолет, пока из его виска валил тонкий дым.       Окровавленный визор вновь открыл глаза мужчины, и они были полны какого-то болезненного счастья. Рот растянулся в кривой улыбке, он хватал воздух, задыхаясь. Задыхаясь от смеха.       — Подожди, — прохрипел он, кашляя, — что же я хотел?       Он огляделся вокруг. Ноги и руки его тряслись мелкой дрожью, мышцы приятно болели, во рту стоял металлический привкус крови. За считанные минуты бар превратился из обычной дыры в кровавую. Тела усеяли помещение, люстра упала вниз, придавив четверых. Бармен лежал на стойке, покрытый осколками бутылок. Казалось, что в баре не осталось ни единой живой души, кроме человека в форме. Он почесал острый нос, хмыкнул и пошёл к выходу.         — Ладно, по дороге вспомню.

***

      Зеппелин-9 держал свой курс на север, рассекая грозовые тучи жестокого неподвластного неба. Машина колоссального размера плыла в воздушном пространстве, словно величавый зверь. И зверь этот господствовал безраздельно, ибо не было ему равных ни в изощренной конструкции, ни в предназначении. Единственная женщина на борту властвовала над внутренностями железного Гаргантюа. Она же и дала ему цель — стать крепостью её личной армии и хранилищем сокровищ уничтоженной цивилизации. Но сокровища эти были далеки от привычного значения. Её не интересовали деньги, ресурсы или оружие. Она питала особую страсть к бесценным произведениям искусства, работам великих мастеров: художников, скульпторов и архитекторов. Её солдаты шли за ней, подчиняясь, словно пчёлы королеве. И у королевы было имя — Мистресс.       Корабль приближался к месту назначения. Судно нависло над скалистой платформой. Мостик опустился вниз, а следом спустились солдаты Мистресс. Лучшие воины, элитная стая. А в каждой стае всегда есть вожак. Он шёл впереди, гордо подняв подбородок, ведя своих людей за собой. Левой рукой он придерживал фуражку, когда правой поигрывал кинжалом. Желтые стёкла его визора защищали глаза от мощного потока воздуха, несущего в себе пыль и песок. Взгляд командира упал на заброшенное здание впереди. Глаза загорелись, на лице растянулась хищная улыбка. Подбросив кинжал в воздух, он подождал, когда тот сделает несколько оборотов и, поймав его, указал лезвием на дверь.       — Вперёд!       Сорвавшись с места, не дожидаясь отряда, командир первым побежал к большим деревянным дверям и ударил по ним ногой, широко распахнув. Войдя в зал, он спрятал руки за спиной и улыбнулся шире. Солдаты вошли следом и осмотрели помещение.       — Мы не ошиблись? — спросил один из них. — Это точно музей?       Каменные обломки, горящие деревяшки, осколки на полу — единственное доказательство того, что здесь когда-то были произведения искусства. Улыбка мужчины растянулась ещё шире и он болезненно вздохнул.       — Вот дерьмо!

***

      Уже внутри огромного корабля, в самом сердце его — в тронном зале, командир и пара его солдат направлялись к своей Госпоже. Путь к трону Госпожи лежал через продолжительную лестницу, проходя по которой, можно было вполне уложиться в среднюю беседу. Чем и занимались солдаты, сопровождающие командира. А сам командир, тем временем, выглядел хмуро и двигался по ступеням как-то скованно, будто его тело держал металлический штырь, берущий начало чуть пониже спины.       — Вся эта ситуация с руинами, она вас огорчает, верно, босс? —поинтересовался неравнодушный солдат, которого второй, кажется, всё это время называл Стэном.       — Огорчает?! Меня огорчает только запредельное количество сраных клоунов на борту моего Зеппелина, Бобби.       — Твоего Зеппелина?! Джестер…       Рука в кожаной перчатке постукивала острыми когтями по каменной голове атланта, что служила подлокотником своей хозяйке. Мистресс смотрела на Джестера. Королева Улья не спускала взор своих янтарных глаз с верного телохранителя, своей правой руки, советника, а также командира элитного отряда, лучшего из лучших на Зеппелине-9 и самопровозглашённого шута. Тонкие губы Мистресс скривились и она топнула каблуком. Двое солдат дёрнулись. Им ещё никогда не приходилось бывать в тронном зале своей королевы. Помещение с гигантскими стеклянными панелями, окольцовывающими зал, открывали вид на невероятной красоты панораму из золотых грозовых туч. Этот величественный небесный пейзаж располагался точно за её спиной, за троном, представляющим собой сооружение из её первых находок: пара каменных атлантов, обёрнутые цепями и багровой тканью, они поддерживали своими руками властительницу. Женщина со светлыми волосами, одетая в чёрный кожаный костюм, всегда представала в сознании своих подопечных, как объект поклонения: жестокая, грозная, сексуальная и недоступная. И единственным, кто мог с ней общаться напрямую, был Джестер. Тот, казалось, никогда не испытывал и доли того божественного трепета.       — Кто это сказал?! — он обернулся, чтобы встретиться взглядом со своей королевой.— Ах, это ты, дорогая? Знаешь, каждый раз, когда я иду по твоей этой огромной лестнице, я забываю, куда вообще шёл…       Мистресс закусила губу и нахмурила тонкие брови.       — Ты начнёшь? Я не собираюсь дожидаться твоих жалких оправданий весь день!       — Так я к этому и веду, — Джестер покрутился на месте. — Едва мы оказались у цели, как весь музей уже был уничтожен, — с улыбкой сообщил он, поправив фуражку. — Знаешь, я уже чувствовал этот древний запах антикварного мусора. Но когда я вошёл внутрь, я увидел только несчастные осколки! — Джестер прижал руку к лицу, изображая боль утраты. — Бедные осколочки. Им уже никогда не быть... чем бы они там ни были.       Мистресс нахмурила брови и упёрлась рукой в щёку: Джестер был её лучшим человеком, лучшим и совершенно невыносимым.       — Кто это сделал? — Королева Улья не тратила время на шутки Джестера. Для всех, он оставался странным, безумным, раздражающим и самым опасным членом команды. Только Мистресс могла говорить с ним, не боясь особых последствий. Как и он, единственный, кто мог сказать ей, что угодно, и выжить после этого.       Джестер подошёл к её трону и сел у ступеней. Сняв фуражку, он отряхнул её и нацепил снова.       — Наши старые друзья из Сломанной Головы, — шут лёг у основания трона. Его палец касался подошвы сапога Мистресс, легонько покачивая её ногу. — Наверное они не простили мне того случая в баре и решили отомстить. Что ж, — он положил руку под голову, — у них это получилось.       Вздохнув, Мистресс опёрла подбородок о руку и прикрыла глаза. Последний раз, когда Джестер вернулся с той самой миссии, он долго и складно рассказывал о том, как лихо разделался с лидерами банды, но совершенно упустил из виду, что Госпожу в большей степени интересовала добыча, которую он так и не удосужился принести. По его словам «Он слегка увлёкся процессом, и не заметил, как оторванная рука лидера, Джеффри Приста, выстрелила прямо в заветную сумку и разнесла её ко всем чертям».              Джестер продолжал тыкать её в подошву и что-то бурчать под нос.       — Когда ты займёшься ими? — спросила она уставшим голосом, одёрнув ногу.       Злиться на своего телохранителя было делом бесполезным. Он пропускал замечания мимо ушей, игнорировал команды и всегда делал всё сам. Однако, делал лучше всех.       Скатившись по ступеням, Джестер, вскочил, выпрямился, поправил фуражку и пошёл к выходу.       — Прямо сейчас! Я принесу тебе голову их босса в качестве трофея, дорогая! До скорого! — Джестер быстро покидал тронный зал, спускаясь по лестнице.       — Ещё один такой трофей, и я наверняка выброшу тебя за борт вместе с этой дрянью! — крикнула Мистресс вслед.       — Неблагодарная ты сучка-а-а-а! — пропел Джестер, уходя из зала вместе с солдатами.       Оказавшись с ними наедине, капитан сделал глубокий вдох и сладко произнёс:        — Боже, как она хороша! Видели, она была готова разорвать меня! — Джестер положил руки им на плечи. — А вы, ребятки, вы были просто великолепны! Меньшего от вас и не ждал! — развернулся на каблуке и быстрым шагом пошёл прочь, весело напевая себе под нос.       Солдаты переглянулись и посмотрели вслед.       — Что это было, Стэн? — спросил один.       — Меня больше интересует, зачем он взял нас с собой.

***

      Сжав толстые пальцы на голове античной статуи, Баро с треском раздавил её. Обломки гипса упали к его ногам. Банда Сломанной Головы — сборище психопатов-разрушителей, пиратов и отчаянных головорезов. Одевались они в кожаные куртки с изображением сломанного черепа на спине, соответствуя стилю тех, кого в былые времени звали "анархистами". И сегодня Черепа праздновали! Их лидер, трёхметровый мускулистый великан с фиолетовым ирокезом, бугристыми мышцами — здоровяк Баро был самим олицетворением хаоса и жестокости.       — Никаких статуй! — крикнул великан, ударив кулачищами по столу. — Никаких картин, ваз и дурацких безделушек! Всё старое должно сгореть в огне! — Баро похлопал себя по волосатой груди, густые тёмные волосы были выбриты в форме черепа — символа банды. — Завтра мы сломаем больше красивых старых вещей, разобьём больше безделушек! Большой Бум дал нам силы не для того, чтобы мы думали о Старых Деньках, нет! Мы должны уничтожить всё старье, чтобы никогда не смотреть назад. Прошлое для слабаков! — крикнул он, наступив массивной ногой на стол. — И мы не боимся Сучку-Королеву и её волков! Эй, Скотина, ты начертил наши символы? — спросил он у бандита, чья нижняя губа отяжелела от количества украшений.       — Конечно, босс! — ответил он. — Сломанная Голова помнит об обидах!       — Неверно! — Баро схватил стол одной рукой и швырнул его в Скотину. Стол врезался в сидящих за столиком мужчин и женщин, отбросив их в стороны. — Что я только что сказал?! Никакого прошлого! Мы движемся только вперёд! Мы рассекаем небеса, оставляя после себя только пламя и разрушение! Мы наследники Большого Бума! И скоро мы спалим Зверя Королевы и забудем о ней навсегда! — здоровяк указал пальцем на Скотину, поднимающегося из-под обломков. — Помните об этом!       — Кажется, когда я проломил тебе голову, то из дырки вытекли все твои мозги, — улыбнулся Джестер, сидя за барной стойкой спиной к бандитам. — Ты говоришь о том, чтобы забыть прошлое, а сам только и мечтаешь поубивать всех, кто тебя обидел. Эээх, — Джестер осушил бокал и резко поставил его на стойку. — Я помню, что это было приличное место до того, как я разнёс его.       В баре нависла тишина. Два десятка головорезов смотрели на человека в фуражке. Тот подбрасывал кинжал, ждал пока лезвие коснется носка сапога, снова подбрасывал его и ловил. Баро гневно дышал, сжимая руки до болезненного хруста. Кожаная куртка на его плечах скрипела, глаза налились кровью, а пар едва не валил из крупных ноздрей. Этот маленький человек в фуражке приходил сюда раньше. Тогда он пришёл сюда, постоянно болтал о некой "главной" девице, хвалился, горланил так, что все хотели убить его. А потом... Потом что-то произошло и Баро пришёл в себя под обломками крыши. Никто не помнил, что было тогда. Человек в фуражке исчез, оставив после себя только воспоминания и мёртвые тела.       — Ну, — Джестер спрыгнул с кресла. — Раз уж я привлёк ваше внимание...       Чей-то кулак ударил его в щёку и Джестер потерял равновесие. Кинжал выпал, а его хозяин упал на колени. Следом упала фуражка.       — Ха! — только ответил великан и подошел к Джестеру. — В этот раз, ты не удивишь меня, маленький человечек! — Баро ударил парня своим мощным кулаком, отправив Джестера в полёт. Тело врезалось в бар. Раздался треск и звук битого стекла. Джестер не поднимался. — Я был готов. Я знал, что ты придёшь! — Баро отряхнул руки и поднял фуражку и кинжал. — Что это? Оружие? — нацепив фуражку, великан поднял кинжал Джестера в воздух. — Вы только посмотрите на это! Щенок пришёл сюда с зубочисткой. Что ты хотел сделать? Почесать мне спину? — смеялся Баро, крутя кинжал в руке.        Что-то блеснуло в маленьком оружии, привлекая внимание здоровяка. Чёрный опал, переливающийся звёздами внутри, украшавший навершие кинжала, привлёк его внимание.       — Ууу, какая блестящая штучка. Вот оно что! Ваше оружие всего лишь показуха, да? Носите камушки, чтобы похвастаться, — Баро потёр огромными пальцами подбородок. — Знаешь, я тут придумал. Я тоже сделаю красивую вещь! Я возьму твой камень, раздавлю его, оторву тебе голову и положу тебе его на язык. Вот это будет красиво, — Баро хлопнул себя по груди. — Что скажешь на это, шутник?       Схватив край стойки, Джестер тяжело поднялся. С его спины падали осколки бутылок, а губы были плотно сжаты.       — Убери руки от камня, — прохрипел он. — У тебя три секунды. Три, чёртовы, секунды.       — А? — Баро нахмурился. — Чего говоришь? Убрать руки? Но я уже вот-вот сломаю твою бирюльку, — его пальцы коснулись навершия. — Вот, смотри. Я уже не успею убрать руки! — улыбнулся он. — Раз, два... — пальцы коснулись опала.       Глаза Джестера блеснули и он выпрыгнул из-за стойки, держа в руке бутылку. Бросив её в лицо Баро, вожак стаи отдал команду через передатчик в наручах. Дверь слетела с петель и двое элитных солдат вбежали внутрь, вооружённые пистолетами-пулемётами в каждой руке. В их гоглах отразились ужас, злоба и паника бандитов. Отморозки Сломанной Головы схватились за оружие, кто-то прятался, кто-то бросился на солдат. Затем раздались выстрелы. Отражающиеся в гоглах тела падали замертво.       Бутылка разбилась о лицо Баро. Джестер подскочил к нему, выхватил кинжал из грубых тяжелых пальцев. Шут не слышал выстрелов, не слышал крики умирающих, свист пуль, как плоть разрывается под градом свинца. Сунув указательный и средний палец в нос Баро, Джестер уронил великана подбородком о стойку с громким треском. Свободной рукой он ударил его в шею, заставив рот того открыться. Длинный пухлый язык вывалился на стойку и Джестер пригвоздил его кинжалом. Слух постепенно возвращался к шуту. Он даже услышал рёв Баро. Щёлканье? У его солдат закончились патроны! Скольких они положили? Человек десять-пятнадцать? Недостаточно. Сломанные Головы были ещё живы и сейчас ударят снова. Повернув рукоятку кинжала, Джестер улыбнулся. Баро видел как гарда кинжала ушла вверх, обнажая доселе спрятанную часть кинжала. Раздалась вспышка и белый свет поглотил великана. В ушах звенело, в глаза словно вонзили острые иглы.       Джестер вытер кровь с руки о тело предводителя Сломанной Головы.       — Нда, — хмыкнул он, подбирая свою фуражку. — Это место стоило снести в первый раз, — капитан отряхнул осколки и зубы с плеча. — Хорошая работа, ребятки. Уверен, что Мистресс будет вами доволь...       Разбив стойку одной рукой, Баро поднялся. Кинжал, словно жуткое и вульгарное украшение, торчало в его длинном языке. Под языком свисал кусок дерева. Баро схватил кинжал, вытащил деревяшку и бросил оружие в сторону. Схватив цепь со стены, Баро раскрутил её над головой и метнул в Джестера. Шут резко присел на колени, увернувшись от цепи, которая в свою очередь, словно змея, опутала шеи двух его солдат. Закричав, Баро резко дёрнул рукой. Солдаты подлетели вверх, ломая шеи ещё в полете. Удар о потолок завершил атаку, и сломанные тела рухнули на землю.       — Ыыыыааа, я фефя уфью! — кричал Баро с высунутым языком, размахивая цепью над головой.       Джестер уворачивался от цепи, прыгая и отталкиваясь от поверхности. Ноги ловко касались то обломка стула, то куска круглого стола. Он скакал от места к месту, приближаясь к Баро, избегая его хлёстких ударов. Оказавшись рядом с кинжалом, Джестер схватил его и приблизился к Баро максимально близко.       — Ничего не слышу! — Джестер ударил Баро в челюсть навершием кинжала. — Что ты говоришь? — второй удар пришёлся о висок. Баро схватился за голову и упал на колено. Джестер хмыкнул, подбросил кинжал, схватил Баро за ирокез, наклонил голову и ударил в нос коленом. После поймал кинжал и ударил ногой с разворота, разбрызгивая кровь. — Три. У тебя были три секунды, — говорил он, едва сдерживая гнев. Джестер снова ударил Баро ногой по щеке, выбивая зубы. — Ты мог уйти, здоровенный ты мешок дерьма! И зубы были бы целы! А ты расстроил меня, понимаешь? Расстроил, жирная свинья!       Баро бросился вперёд, направив кулак в живот Джестера. Перехватив его, шут окончательно уронил великана на пол, заламывая ему пальцы. Когда здоровяк попытался встать, Джестер вывихнул большой и средний с громким хрустом.       — У тебя был шанс даже, если бы ты убил моих людей, — Джестер обошёл здоровяка и взял цепь. Прыгнув на спину, шут ловким взмахом обвязал толстую шею. Баро схватил цепь свободной рукой. Джестер ударил его ногой по руке, сломав пальцы. — Когда ты мне врезал, у тебя всё еще был шанс, — продолжал шут, обвивая цепь на шее туже. Нахмурившись, Джестер потянул цепь на себя. Баро хрипел, брыкался, пытался стянуть цепь сломанными пальцами. Ничего не получалось. Цепь перекрыла кислород. — Но когда ты тронул этот камень, — нахмурился Джестер и потянулся сильнее, упираясь ногами в огромную спину, — ты уже был мёртв.       Попытки великана оставались тщетными. Как бы он ни вырывался, ни дёргался, ни пытался встать, человек с горящими глазами не позволял ему освободиться. Наконец, глаза здоровяка закатились, а попытки прекратились. Джестер спрыгнул с широкой спины и пошёл к выходу, немного прихрамывая. Выйдя из бара, Джестер отошёл подальше и с любовью посмотрел на навершие кинжала, где красовался опал. Позади раздался взрыв и яркое пламя отразилось на камне, заиграв всеми цветами радуги. Джестер улыбнулся и эта улыбка была полна грусти и любви, которую мог испытывать только он.       — Чуть тебя не потерял, — большим пальцем он провёл по опалу. — Не волнуйся, я не дам тебя в обиду, — он коснулся губами камня и спрятал кинжал. — Пойдём. Наша Госпожа ждёт нас.

***

      Меня зовут Джестер. Просто Джестер. И сегодня я покидаю миссию не с пустыми руками. Моя Госпожа… Она невероятная женщина! Она любит несколько вещей в этой жизни: подчинять, повелевать и предметы искусства. У неё их много, но ей всегда мало. Моя Госпожа ненасытная, и мне это по нраву. В этом мы похожи. Я её правая рука, телохранитель и придворный шут, если хотите. Ровно до тех пор, пока мне этого хочется, разумеется. Я вообще никогда не делаю того, чего не хочу сам. Вот и к ней я привязался по велению сердца. И никак иначе быть не могло.