Родительский контроль

В Ичираку было непривычно малолюдно. Хотя Саске не помнил, когда вообще в последний раз он здесь обедал. Он не любил лишний раз светиться в общественных местах. Но Раменная — именно то место встречи, которое безапелляционно обозначил для Саске его некогда лучший друг. У Наруто Узумаки плохо решались чужие проблемы на голодный желудок. По крайней мере, он так сказал, зазывая Саске на вечер в Ичираку. Учиха был не в том положении, чтобы протестовать. Непростой разговор с Наруто нужен был в первую очередь именно ему. — Что, Саске, еще не женился, а уже пришел ко мне с семейными проблемами? Давай, выкладывай, я все решу, ты знаешь. Саске еще никогда не видел у подсевшего к нему Узумаки такой широкой довольной ухмылки. Учиха сиюминутно пожалел, что вообще решил обратиться к Наруто за помощью. Но больше было не к кому. Он не только не сумел сблизиться с родителями Харуно, так еще и с Сакурой устроил ссоры на пустом месте. Саске устал ошибаться и постоянно обжигаться. Сейчас у него было два пути: либо еще раз попытаться все наладить, либо бросить. Бросить все: Сакуру, деревню, надежды начать жить заново. Саске понимал, что в одиночку не справлялся. Рушилось все, к чему бы он ни прикоснулся. Его отношения с Сакурой всегда были натянутыми, как бы он ни пытался отгонять от себя эту мысль; сама деревня его и вовсе не собиралась принимать. Да Саске особенно ничего и не делал для того, чтобы его приняли. Он отказался от своих революционных целей в угоду воскрешения мнимой стабильности деревни — этого разве недостаточно? — Думаю, мне лучше уйти из деревни, Наруто. На время. На смуглом лице Наруто не пролегло и тени удивления, словно он только и ждал подобного откровения от друга. Действительно, чего еще ждать от Учиха — уж явно не простых дружеских разговоров ни о чем за порцией горячего рамена. — Хм, ты и правда изменился, Саске. В прошлый раз ведь уходил втихаря. Саске нахмурился. — Я хочу, чтобы ты помог мне получить разрешение у Хокаге. Наруто вздернул бровь. На секунду в голубых глазах вспыхнуло недоумение. И тут же погасло. — Разрешение на что? На какую-нибудь долгосрочную миссию типа? И зачем оно тебе? Если ты сейчас уйдешь, больше ведь не вернешься, так? Так уходи… ну, просто уходи. С концами. Тебе ж не впервой, теме. Саске пристально посмотрел в голубые глаза. Он не верил, что это говорил Наруто — он явно злился. И при этом чересчур уж неумело пытался играть в безразличного. Грубо и совсем не в его характере. Узумаки все-таки по-старому смешон. — Я хочу уйти, а не сбежать, — Саске не понимал, почему сам начинал раздражаться. Снова вспоминать былое. — Какая разница, — Наруто только пожал плечами и подцепил еще рамена. — Ты все равно ведь по итогу-то сбегаешь. А что, кстати, об этом думает Сакура-чан, м? — Она не знает. Теперь уже Наруто посмотрел Саске прямо в глаза. И не увидел ничего, кроме плескавшейся в них пустой черноты. Нет, все-таки Саске ни черта не изменился — все такой же запутавшийся. Почему ему снова не терпится все оборвать? Снова предать их дружбу, деревню, себя? — А еще говоришь, что не сбегаешь. Зачем ты так с ней? Думаешь, Сакура-чан всю жизнь будет ждать тебя и прощать? Хотя, наверное. В этом они оба не сомневались. Но Наруто и сейчас не хотел с этим мириться. Сакура-чан… не заслужила этого всего. Неужели Саске и впрямь ничего не понимал, неужели ему и впрямь так нравилось издеваться над ее чувствами?! Нет, кажется, ему очень нравилось издеваться над самим собой — над своими чувствами. — Так будет лучше, — да, все-таки издевался. Узумаки нахмурился. — Кому? Тебе? Не неси чушь, теме. В голубых глазах проснулось самое настоящее осуждение, смешанное с разочарованием. Наруто никогда не считал Саске ни трусом, ни эгоистом. Но сейчас он вел себя именно так. Тупой, тупой теме! Мало того, что решал все за всех, так еще и решения принимал идиотские. — Я не буду больше за тобой бегать, Саске, — голос Наруто звучал твердо и непривычно серьезно. И правда, больше не будет. Детское время кончилось. — И решать за тебя тоже ничего не буду. Ты давай сам… Сначала разберись в себе, Саске. А потом уже иди доламывай все с концами. Без меня. И без Сакуры-чан. Холодно. От слов Наруто веяло настоящим липким холодом. Очень отрезвляюще. — Ты прав, Наруто. Я пришел к тебе, чтобы ты решил все за меня, — губы Саске растянулись в странной многозначительной усмешке. И правда, сделал глупость. Даже Наруто это быстро понял. Узумаки переменился в лице, будто внутри у него что-то щелкнуло. — Знаешь, если тебе сейчас так паршиво, можем вместе напроситься у Какаши-сенсея на какую-нибудь миссию. Как Хокаге он быстро что-нибудь придумает. — Не нужно, Наруто, — одернул друга Саске. — Я сам поговорю с Какаши, когда придет время. — Если оно вообще придет, да? — на лице Наруто расползлась уже знакомая теплая улыбка. Обнадеживающая. — Вечно ты придумываешь себе проблемы, теме. Расслабься. Ты, конечно, не подарок, но к тебе можно привыкнуть. Деревня когда-нибудь к тебе привыкнет. Тебя же это волнует, да? Саске смолчал. Наруто заказал себе еще рамена. — Не думай много на голодный желудок, Саске, — наставительно посоветовал Узумаки, вдыхая запах вкуснейшей лапши. — Видишь, какая ерунда у тебя получается. В легальные дезертиры решил податься… Нет, ну Сакура-чан бы точно тебе за это врезала! Саске смотрел, как его лучший друг уплетал за обе щеки уже вторую порцию рамена, раздражающе причмокивая, и все сильнее убеждался, что, нет, Наруто ни черта не изменился. Он и раньше, в детстве мог быть и серьезным, и придурковатым одновременно. К этому тоже нужно было когда-нибудь привыкнуть. — Я пойду, — Саске покосился на друга, напряженности и холода на лице которого не осталось и следа. Отпустило. — Ну иди. К Сакуре-чан иди, она тебя полечит, — Узумаки свободной рукой пихнул друга в плечо и широко улыбнулся, подмигнув. Уж что-что, а мозги Сакура-чан лечить и вправлять тоже умела — Наруто ли не знать. Саске давно пора было попросить не его, а именно Сакуру о помощи. У него ведь совсем тяжелый случай — только один из лучших ирьенинов с этим и справится. Саске ничего не ответил — оставил Наруто наедине с третьей уже остывавшей порцией. Конечно, он не пойдет сейчас к Сакуре. Его там не ждут, в этом он был больше чем уверен. Она ушла еще позавчера, и Саске ее больше не видел. Видимо, он и правда ее сильно обидел. И Саске даже понимал, чем. Сакура любила его, любила своих родителей. Она не могла разрываться. Она ждала от него поддержки, понимания, а он — что? Чертова учиховская гордость, от нее одни проблемы и недопонимания. Когда-нибудь Саске снова должен найти в себе силы сказать усталое «прости». Когда-нибудь завтра. Сакура скорее всего уже остыла. Уговорила своих родителей дать ему второй-третий-десятый шанс. Саске уже успел догадаться, что чета Харуно души не чаяла в своей единственной дочери. Они не будут против их союза — не смогут долго противиться выбору их упрямицы. Даже Мебуки-сан. Саске злился. Злился на самого себя. Ведь даже с поддержкой он оступался. Наверное, ему действительно стоило на время оставить Сакуру — ему нужно было разобраться в себе, не утягивая в свои самокопания и ее. И все же Саске понимал, что это до наивного невозможно. Сакура отпустит его только если на это будет официальный приказ, от самого Хокаге. Харуно все-таки еще помнит, что она в первую очередь шиноби, а не личная нянька бывшего нукенина ранга S. Хотя и здесь надеяться особо было не на что. Верность Сакуры не знала предела. Саске в тяжелых мыслях только спустя час дошел до своего дома. Остановился. Сощурился. — Что ты здесь делаешь? Замерзнешь. Сакура встрепенулась, а ее ноги едва не съехали с деревянных ступеней, где она давно уже успела нагреть себе место. Совсем, видимо, задремала. — Тебя ждала, — Харуно мягко улыбнулась, завернувшись в плащ, который она еще дома стянула у отца. Она просидела здесь почти вечер в надежде наконец выловить Саске и поговорить, и сейчас как назло даже не знала, с чего начать. — Знаешь, Саске, у меня такое чувство, будто мы уже женаты. Саске вздернул бровь в немом вопросе и едва заметно выдохнул: Сакура не собиралась устраивать сцен. Уже хорошо. — Что? — все-таки выдавил из себя Учиха, попутно собираясь с мыслями. Сакура между тем открыла глаза. На девичьих губах скользнула короткая усмешка. — Мы так часто ссоримся по пустякам. Как мои родители. А они уже двадцать лет вместе, — мягкий тон сменился на серьезный. — Прости меня, Саске. Я знаю, что тебе сложно, что тебе нужно время… Прости, я как всегда тороплюсь, я эгоистка, я… — Нет, Сакура, — резко оборвал ее Учиха и подошел ближе. Опустился на ступени так, чтобы их лица, освещаемые только лунным светом, были на одном уровне, чтобы они смотрели только друг на друга. — Это я вел себя как эгоист. Сердце ухнуло куда-то в пятки. Плащ соскользнул с обнажившихся плеч. Саске Учиха целовал свою невесту трепетно, нежно — словно в первый и последний раз.