***
Несмотря на будний день, Старбакс был битком набит народом. Джеймс не понимал, зачем эти девочки с цветными волосами — большинство посетителей выглядело именно так — приходили сюда толпами и скупали кофе, подаваемый в стаканчиках с написанным на нём маркером именем. Сам Хэтфилд отказался от подобного напитка — богачом он точно не являлся, а цены в этом заведении кусались, причём весьма сильно. Поэтому блондин просто стал в углу и принялся рассматривать вышеупомянутых девочек совершенно без интереса. И что Ларс нашёл в этом месте? Может, Ульрих в душе тоже был тринадцатилетней девочкой с, скажем, зелёным каре, вот его и влекло к себе подобным? Кто знает, возможно, и так. Неожиданно дверь широко распахнулась, и в кафе влетел — ну, или очень быстро зашёл — посетитель абсолютно странного вида. Вся его одежда была чёрных цветов, — и как ему не было жарко при таком солнцепёке? — а глаза скрывали большие чёрные очки. Чересчур светлая, даже, можно сказать, болезненно бледная кожа и длинные рыжие, напоминающие яркое пламя волосы прекрасно контрастировали с его тёмным одеянием. При виде этого молодого человека приличная часть посетительниц прервала свою болтовню и посмотрела в сторону гостя. — Здорово, сучки! — «вежливо» поприветствовал всех парень, помахав рукой, едва видной из-под длинного рукава чёрной толстовки. В зале раздались девчачьи визги, поднялся гогот и даже овации. Из общего потока шума то и дело доносилось имя бывшего в этом заведении знаменитостью посетителя — его, как выяснилось, звали Дэйвом — и, не так слышно — что-то про спиды. — Привет, Анабель, — рыжий подошёл к какой-то брюнетке лет пятнадцати, сидящей в центре зала и дал ей «пять», — привет, Сара, — он сделал то же самое, — Джессика… Парень здоровался с чрезвычайно довольными этим посетительницами, явно наслаждаясь их реакцией на это. В некоторых из них Хэтфилд узнавал девчонок из своего института, одна даже была из его параллели. — Кэтти, Лили… Ой, а ты кто у нас будешь? — Дэйв вдруг остановился и удивлённо уставился на стоящего в углу Джеймса. — Никогда тебя здесь не видел. Как звать? Рыжий подошёл вплотную, и Хэтфилд почувствовал исходящий от него запах сигарет и какого-то дорогого парфюма. Из-за тёмных очков он не видел взгляда Дэйва, но был точно уверен, что тот смотрел прямо на него. — Джеймс, — представился блондин, чуть замявшись. Немного нехотя он вытащил руку из кармана и протянул её. — А я Дэйв, будем знакомы. Рука Дэйва была холодной и какой-то закостенелой. Закончив с рукопожатием, парень кивнул и отошёл подальше. Наверное, он бы вернулся к общению с обожавшими его посетительницами, если бы не то, что произошло далее. Дверь кафе опять открылась, и туда зашли три девушки с колонкой, из которой громко играла современная музыка. Однообразная партия ударных загремела на всё здание, а написанный компьютером бас словно бил по голове своим противным модным глухим звучанием. Одна из девушек, по-видимому, обладательница этой колонки, престранным образом танцевала под свою музыку — как-то по-дурацки прыгала на одной ноге, вытягивая вперёд руку. Где-то Джеймс это видел — вроде бы, в своём институте на дискотеке — и даже помнил, как это называлось. «Она флексит под музыку, так ведь? — спросил Хэтфилд сам у себя. — Эх, жаль, Ларса рядом нет, он бы подсказал.» Узнав, как выяснилось, известную мелодию, несколько других девушек встали со стульев и присоединились к танцующей. Это выглядело как некий ритуал, ритуал грёбаных модников. Сходство стало ещё сильнее, когда Дэйв тоже повторил за всеми — его чёрная мешковатая одежда напоминала то, что надевали маги-чернокнижники для совершения своих демонических обрядов. Однако что-то подсказывало Джеймсу, что Дэйву отнюдь не нравилось в этом участвовать и что тот исполнял это модное движение лишь ради поддержания своей репутации. — Что не флексишь? — спросил рыжий, повернувшись к Хэтфилду. Значит, это действительно так и называлось. Ужас. — Не умею, — пожал плечами студент. Он вдруг вспомнил, как Ларс пытался его научить это делать, и застыл на месте, начав погружаться в события того дня. Быстро заставив себя перестать об этом думать, Джеймс продолжил с явным недовольством, — да и не хочу. Херня какая-то. Говёный танец под говёную музыку. Его слова услышали, и по залу пронеслись смешки. — Это не танец, — Дэйв засмеялся со всеми, но через секунду замолк, снова приблизился к Хэтфилду и шёпотом произнёс, — но я с тобой согласен. Хоть бы включили что-то получше, слушать это невозможно. «Так им и скажи, — мысленно ответил ему блондин, стараясь игнорировать премерзкий рэп новой школы, заполонивший своим звучанием, казалось, не только Старбакс, но и весь район, а то и город, — что боишься, дать всем знать, какие у тебя вкусы на самом деле? Тогда ты просто позер, причём среди модников. Я и не знал, что такое вообще бывает.» Неожиданно Дэйв толкнул Джеймса в плечо. Тот сразу прервал своё мысленное ворчание и посмотрел на рыжего. Такое чувство, будто он всё слышал. Но как? Или же это был сигнал к действию? Хэтфилд вопросительно посмотрел на парня и попытался прочесть какие-то эмоции с его лица. Тщетно — его массивные чёрные очки скрывали всё, что можно. Отвернувшись, Джеймс полез в рюкзак, чтобы поступить так, как ему хотелось. Он вытащил оттуда дорогую портативную колонку, принадлежавшую ранее Ларсу, подключил её к телефону — в этот момент Дэйв, услышав короткий гудок устройства, кивнул блондину, — и врубил на полную одну из своих любимых песен. Вернее, не своих любимых, а Ларса, хотя, впрочем, тот его не сразу, но подсадил на эту группу, поэтому со временем Хэтфилду она начала нравиться тоже. Весь зал вдруг словно застыл, однако вовсе не в тишине — все возможные звуки мгновенно перекрыли звонкие гитарные партии и вопли Эксла Роуза. Девочки позажимали руками свои нежные ушки, явно не подготовленные к подобной музыке, и разом повернулись к Дэйву, словно умоляя его сделать что-то. Тот усмехнулся, кинул «козу», а затем обратился к Джеймсу: — Выключи, а то нас выгонят. Тот странно посмотрел на рыжего — ему же вроде нравилось, на лице написано; с чего это он вдруг решил потакать всеобщему желанию этих малолеток? — но всё же поставил песню на паузу. Когда вся музыка затихла, — видимо, колонка, из которой доносился рэп, тоже испугалась или её хозяйка поспешно её выключила, — он указал в направлении туалетов и поманил Хэтфилда за собой, так, чтобы это видели все вокруг. Должно быть, посетительницы Старбакса восприняли это как начало разборок, поэтому они стали наперебой кричать Дэйву, чтобы тот «показал» нарушителю их привычной атмосферы. Джеймс окончательно растерялся — он полностью перестал понимать, что же затеял Дэйв. Вроде бы он навязывается к нему в друзья, а вроде — делает из него посмешище ради своей дурацкой игры на публику. Не в силах больше выдержать взгляды далеко не одного десятка людей, он отвернулся и пошёл в указанном направлении. — Охренеть, ты тоже любишь Guns'n'Roses! — восхитился Дэйв. Надо сказать, что перед этим он внимательно осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что некому будет подслушать этот разговор. «Если ты так тащишься от них, — негодовал про себя Хэтфилд, — то зачем попросил выключить, а?» Однако вслух он этого не сказал — виной всему был внезапно накативший прилив волнения. Джеймс был не из числа тех, кому было легко общаться с людьми, даже, можно сказать, страдал от небольшой социофобии, отчего с трудом мог выражать то, что было у него на уме. Поэтому и ответил он совершенно другое: — Угу, я их уже где-то год слушаю. — Всего-то? А я уже и не помню, сколько раз был на их концертах. А какие ещё группы тебе нравятся? Так и завязался разговор, от которого Джеймс не знал, куда деться — его достаточно низкие навыки общения не позволяли просто так перевести тему и сказать, что нужно отлучиться по своим делам. Впрочем, тема была весьма приятной, отчего и сама беседа не особо напрягала блондина. Единственное, что ему казалось странным — поведение рыжего: тот держался как-то чересчур уверенно, говорил слишком быстро, даже порой тараторил, а его руки то и дело подёргивались в треморе. Из головы Хэтфилда никак не могли вылететь те обрывки фраз про спиды, услышанные им ещё до знакомства с Дэйвом. Это было не особо значительным, но всё-таки минусом — Джеймс терпеть не мог наркоманов, однако всё равно продолжал слушать рассказы Дэйва о его музыкальных вкусах, работе и личной жизни (о последних двух вещах тот говорил как-то туманно, явно что-то скрывая) и изредка что-то добавлять про себя. Наконец, рыжий сам решил, что ему уже пора идти, и оставил Хэтфилда у входа в уборную с маленькой цветной визиткой в руке — если верить Дэйву, то на ней было написано название клуба, где тот работал то ли диджеем, то ли барменом, то ли всеми сразу. Джеймс убрал её в карман и тоже вышел из кафе, стараясь не смотреть ни на кого вокруг.***
— Ну как тебе Старбакс? — начал его расспрашивать Ларс, явившись в комнату общежития поздним вечером — спустя полчаса после возвращения Джеймса. — Как выгребная яма, — сердито ответил Хэтфилд, открывая окно, чтобы покурить. — Всё с тобой понятно, — беспечно улыбнулся студент, тоже доставая сигареты, — с кем-то удалось познакомиться? Только не ври, я знаю, что удалось. — Ну да… Джеймс вспомнил Дэйва и поморщился — этот завсегдатай Старбакса был на редкость странным человеком, по неизвестной причине и отталкивающий, и привлекающий одновременно, как бы это бредово не звучало. — Что, собираешься к нему в клуб? — вдруг спросил Ульрих. Он взял в руки визитку, которую блондин выбросил на пол, когда снимал джинсы, повертел её в руках и положил обратно. — К кому? — туповато переспросил Джеймс, занятый в этот момент только тлеющей сигаретой у себя во рту. Такое у Хэтфилда часто бывало — он умел отключаться от действительности посредством курения, выпивки или самого простого самоконтроля. Медитации, как раньше называлось всё это вместе Ларс. — К Дэйву, к кому же ещё? — Наверное… Стоп, а ты откуда его знаешь? Только не говори, что, — только вышедшего из своего транса Джеймса вдруг посетила не самая приятная догадка, — ты там был... Что, правда? Почему ты никак не дал о себе знать? — А зачем? Не хотел мешать. Пойми, Джеймс, — студент подошёл поближе к Хэтфилду и положил обе руки ему на плечи, выразительно смотря в его глаза, — тебе нужно выбираться из этой пропасти, куда ты сам позволил себе упасть, а для этого стоит начать с кем-то общаться. Но если бы что-то пошло не так, я бы вмешался, я всегда так делаю. — Знаю, — блондин осторожно коснулся рукой затылка Ларса, нежно перебирая между пальцами его русые волосы, — спасибо. — Тогда увидимся завтра, — студент несильным движением сбросил с себя руку Хэтфилда и посмотрел на дверь, — помогу тебе выбрать лук для клуба. — Лук? А зачем он мне туда? — Образ, — пояснил Ларс, не забыв при этом манерно закатить глаза, — ты в каком веке живёшь, Джеймс? Блондин посмотрел на окурок в левой руке, затушил его о подоконник, а когда обернулся, то увидел, что в комнате он остался совершенно один. Он на секунду перевернул лежавшую на столике лицевой стороной книзу фотографию Ларса в рамке, укорил изображённого на ней лучезарно улыбавшегося юношу за то, что тот вечно уходил, не дождавшись окончания разговора, потом пожелал ему спокойной ночи, а затем опустил её обратно и выключил свет, собираясь отойти ко сну.