***
Джеймс не сразу нашёл клуб — как выяснилось, тот хоть и располагался в центре, был словно запрятан между высокими домами и другими заведениями, где подростки уже во всю прожигали последние дни каникул. Наконец, Хэтфилд увидел нужное ему здание весьма скромного вида и задумчиво встал у входа, роясь в рюкзаке в поисках сигарет и зажигалки — а вдруг внутри клуба курение окажется в одном ряду с прочими запрещёнными вещами? Нужно подготовиться заранее и подпитать организм никотином прямо сейчас. Вдруг Джеймс услышал цоканье каблуков и, обернувшись через плечо, увидел, что к нему направляется какая-то богато одетая блондинка, болтая при этом по телефону. Заметив Хэтфилда, девушка бросила трубку, подошла к нему и принялась внимательно, даже до неприличия пристально его разглядывать. — Привет, — поздоровалась она с Джеймсом, — как ты нашёл этот клуб? — Я… случайно его увидел, вот, — разговаривавший с женщинами гораздо реже, чем с собственным отражением в зеркале Хэтфилд совершенно растерялся и опять сказал вовсе не то, что собирался. — Был здесь когда-то? — разговорчивая блондинка вытащила из своей маленькой сумочки, стоившей, должно быть, с десяток стипендий Джеймса, зажигалку и подпалила ему сигарету. — Меня зовут Пэм, а тебя как? — Джеймс, — неуверенно произнёс тот, чудом не заикнувшись на своём же имени, — н-нет, ещё ни разу. Девушка улыбнулась, как показалось Хэтфилду, как-то совершенно неженственно и кровожадно, выхватила из его дрожащей от волнения руки сигарету и слабо затянулась, оставив на фильтре отпечаток ярко-красной губной помады. — Так пойдём, — она решительно подтолкнула блондина ко входу, — тебе понравится. Ну, что стоишь? Идём. Джеймсу не хотелось ей повиноваться — неожиданно его с головой накрыло предчувствие приближающейся опасности, он собрался было застыть на месте, однако ноги вдруг сами повели его за этой Пэм! Хэтфилд внезапно ощутил, что он вот-вот упадёт в обморок — в глазах потемнело, всё вокруг закружилось, словно он залпом выпил стакан, прямо-таки целый стакан водки или даже чистого спирта, тело отказалось слушаться своего хозяина, и тот полностью потерял контроль над ситуацией. Словно в тумане он увидел барную стойку, высокие стулья и потолок — всё было окрашено в тёмные, сумрачные цвета, — каких-то подозрительных людей в таких же мрачных одеждах. Джеймсу захотелось снова оказаться на улице, а лучше — за несколько километров от этого явно нехорошего места, но сделать этого он не мог — просто не получалось заставить будто ставшее чужим тело подчиниться. Блондину казалось, что его волей кто-то управлял, и всё подозрения падали именно на эту девушку, крепко вцепившуюся в него своей ледяной — прямо как у Дэйва, между прочим, — рукой. — Привет, Пэм, — голос бармена был знакомым, но разглядеть говорящего Хэтфилд не мог из-за белёсых пятен перед глазами, закрывающих весь обзор, — что будешь заказывать? А кто это с тобой? Ты же вроде знаешь правила — со своей едой нельзя… Джеймс удивлённо покосился на бармена, вернее, сделал бы это, если бы мог. Что он несёт? С какой это «своей едой?» Вроде бы у блондинки ничего не было с собой, не считая миниатюрной остроухой чихуахуа, сидевшей в её сумочке. Несмотря на общее своё самочувствие, Хэтфилд мог отчётливо видеть как и хозяйку питомца, так и саму собачку. Маленькая псинка ехидно смотрела на него, то и дело принюхиваясь и пытаясь укусить свой гламурный розовый комбинезон, надетый на неё девушкой. Неужели бармен решил, что Пэм собралась сожрать свою собачонку? Или же… Мозги Джеймса были такими же заторможенными, как и он сам, однако это не помешало им родить на свет совершенно ужасную мысль — а что, если едой был он сам? Хэтфилд испугался не на шутку, попытался кинуться к выходу, но единственное, на что он оказался способен — слабо повернуть будто окаменевшую шею в сторону двери. — Подожди-ка, — вдруг снова услышал он бармена, — это же… — Что? — с раздражением спросила девушка. — Ничего. Спрячь его, а то там сзади охрана, могут конфисковать. Пэм задумалась, а затем кивнула и посмотрела на Джеймса. — Встань в угол, — приказала она, и блондин против своей воли на негнущихся ногах дошёл до стены и прислонился к ней. — Мне один «Космополитен», — заказала напиток девушка. Она приподняла за воротник комбинезона жалобно завизжавшую псину и принялась рыться в сумочке в поисках кошелька. В этот момент Хэтфилд вдруг почувствовал себя каким-то свободным. Тело слабо и неохотно, но начало его слушаться. Должно быть, устремив взгляд в недра своего бездонного — иначе с чего она так долго выискивала этот несчастный бумажник? — ридикюля и прервав зрительный контакт с блондином, Пэм перестала управлять им. Джеймс уже собрался как можно быстрее «сделать ноги» из этого проклятого места, как вдруг его волю снова взяли под контроль. На этот раз это сделал уже другой человек — изображение девушки и её собаки вмиг потеряло фокус, но вместо неё в стала отчётливо фигура бармена. Теперь Хэтфилд понял, почему его голос казался таким знакомым — барменом был никто иной, как его вчерашний знакомый Дэйв. На этот раз он собрал свои рыжие волосы в невысокий хвост и снял солнцезащитные очки, отчего с первого взгляда его было весьма сложно узнать. Не осознавая того, что он делал, Джеймс вдруг разбежался и, оттолкнувшись руками, перемахнул через барную стойку. Отдышавшись после прыжка, блондин уселся — вернее, Дэйв его посадил — в самый угол помещения. Видимо, навыки управления людьми у парня были порядком лучше прокачаны, чем у Пэм, потому что всё это время тот ни разу не посмотрел на Хэтфилда и продолжал заниматься приготовлением напитка. — Держи, можно без сдачи, — голос девушки доносился до Джеймса как бы пробиваясь сквозь плотный занавес — он был едва слышным и отдалённым, — эй, а куда он подевался? — Кто? — спросил Дэйв как ни в чём не бывало. — Пацан! Здесь только что стоял, долговязый такой. — А действительно, куда он запропастился? — в притворном удивлении рыжий начал оглядываться по сторонам. — слушай, а это не его только что увёл охранник? Вон там, смотри. Должно быть, Дэйв подчинил и волю Пэм, потому что та повернула голову в указанном направлении совершенно неестественно выглядевшим движением — словно она была куклой на шарнирах. И, наверное, он вдобавок заставил её видеть галлюцинации, так как затем блондинка в сердцах стукнула кулаком по столу и воскликнула: — Конфисковали, суки! Да что ж за день сегодня такой?! Сделай тогда мне не простой Космополитен, а… особый, ну ты понял, короче. Терпеть не могу донорскую, но больше нечего есть. Хоть Джеймс и ничего не понял из последней фразы девушки, кое-что до него всё-таки дошло: этот клуб был наполнен человекоподобными тварями, не являвшимися, однако, при этом людьми. Ведь разве нормальный человек умеет полностью подчинять волю другого и питаться себе подобными? — Ты чего сюда пришёл? — вдруг спросил Дэйв шёпотом, не прекращая замешивать коктейль. Он прекратил контролировать Джеймса, и тот с наслаждением принялся разминать снова верные ему конечности. Хоть желание убежать у него ещё оставалось, возможность сделать это пропала окончательно. — Ты сам меня позвал, — так же тихо ответил Хэтфилд. — Правда? Чёрт, — Дэйв вдруг схватился руками за голову, — как я мог забыть, что мой клуб… такой? «Меньше торчать нужно, придурок,» — со злобой подумал про себя Джеймс. Надо отметить, что на данный момент рыжий был трезв — да, почти все его движения источали уверенность, но она была естественной, человеческой, речь была по-прежнему быстрой, но точно так же, как и с поведением — быстрой в пределах нормы, а руки перестали дрожать. Странно выходило — Хэтфилд был наслышан о негативных последствиях приёма наркотиков, проявляющихся сразу же после того, как «отпускало», однако Дэйва, по-видимому, отходняки обходили не то, что стороной, а прямо-таки за километр. — Я не торчу, а культурно употребляю, — ответил рыжий мыслям Джеймса. Тот удивился, но не слишком сильно — если человек обладает поразительно отточенными навыками гипноза, с чего бы ему не уметь ещё и читать чужие мысли? — Это ничего не меняет, — устало бросил ему блондин. Он всё ещё не мог отойти от произошедшего, от осознания факта того, что с минуту назад его жизнь буквально висела на волоске. — Посиди здесь, — приказным тоном произнёс Дэйв, игнорируя слова Джеймса. — Нет, сначала ты мне объяснишь, что только сейчас было. — Посиди здесь, — повторил рыжий, пристально посмотрев на Хэтфилда. Тот снова почувствовал на себе силу его гипноза. На этот раз она была намного мощнее — всё вокруг стало абсолютно белым, ноги и руки вообще перестали как-либо ощущаться, глаза сами собой закрылись, и Джеймс провалился в беспамятство.***
— Вставай, ну же, — Дэйв энергично тряс Джеймса за плечо, чтобы тот пришёл в себя. — Что? А где я? — слабым голосом проговорил студент, оглядываясь по сторонам. Впрочем, он это понял, так и не дождавшись ответа рыжего. Хэтфилда всё так же окружали тёмные стены клуба, ставшие, как ему показалось, практически чёрными — освещение стало ещё хуже, чем раньше. Но несмотря на царивший мрак, Дэйв снова напялил свои солнцезащитные очки. Он стоял у шкафа с алкогольными напитками и быстрыми движениями доставал нужные бутылки трясущимися руками. Значит, опять накидался, наркоман хренов. — Попробуй-ка ты тоже проработать пятнадцать часов, «накидаешься» и не так, — сразу же отреагировал на мысленное оскорбление рыжий, — мне ещё и приходилось контролировать тебя всё это время, а это, знаешь ли, не так-то просто. — А зачем тебе меня контролировать? — удивился Джеймс. — Подожди, пятнадцать часов? А сколько сейчас времени? — Потому что иначе ты бы попытался удрать, и тебя бы разом прикончили, — не очень понятно объяснил Дэйв, — и да, сейчас половина третьего, — он повернулся к какому-то шумному сборищу молодёжи у самого дальнего столика и крикнул им, — мы закрываемся! Допивайте свои помои и валите отсюда! — Эй, а что так грубо? — возмутился какой-то парень из этой компании. — А потому что иначе вы не понимаете! Я полчаса назад просил вас закругляться, между прочим! Если через десять минут вы всё ещё будете здесь, мне придётся вас вышвырнуть, ясно? Испугавшись угрозы, сборище засуетилось, похватало свои вещи, и вскоре Джеймс и Дэйв остались наедине. — Ну наконец-то, — произнёс рыжий, с наслаждением садясь на пол рядом с Хэтфилдом, — хочешь угощу коктейлем, Джеймс? «В очко его себе залей,» — по привычке мысленно нагрубил блондин, забыв о способностях Дэйва. Он ничуть не разделял его радости и, в целом, чувствовал себя не лучшим образом. — Сейчас тебе и залью, давай, снимай штаны, — злобно сказал парень, гремя связкой ключей в руке, — тварь неблагодарная, я тебе жизнь вообще-то спас. Отвернувшись от Джеймса, Дэйв открыл дверь чёрного хода и вышел на улицу, закуривая на ходу. Хэтфилд не хотел идти за ним, у него не было сил даже на то, чтобы просто-напросто подняться. Он решил лечь поудобнее, чтобы переночевать в баре, но вдруг почувствовал, как ноги против воли разогнулись и понесли его к Дэйву. Как же это достало. — Не спать, Хэтфилд, — рыжий всунул ему в рот сигарету и стал терпеливо ждать, пока тот сделает достаточно затяжек, чтобы окончательно проснуться. — Откуда ты знаешь мою фамилию? — Покопался в твоих мозгах, пока работал, — небрежно ответил Дэйв. — Как это — «покопался в мозгах»? Дэйв, что всё это значит? Ты сказал, что спас мне жизнь, но от кого? Когда уже ты мне всё объяснишь? — А когда ты хочешь? — насмешливо спросил рыжий. — Сейчас, что ли? Разве ты в состоянии всё понять? Он был прав — Джеймс едва находил в себе силы, чтобы бороться с сбивающей его с ног усталостью, какие там разговоры и объяснения? Единственное, что действительно хотел Хэтфилд — оказаться у себя дома, завалиться на кровать прямо в шмотках и провалиться в нормальный, человеческий сон, а не в эту бесполезную симуляцию, которую ему устроил Дэйв. — Да, — Джеймс, однако, решил поупрямствовать, — говори, я жду. — Ты врёшь, — устало ответил рыжий, — и себе, и мне. Да и я не хочу ничего объяснять, меня, между прочим, тоже вырубает на ходу, как и тебя. — Ладно, — смирился Хэтфилд, — пошли по домам. — Или же… — вдруг предложил парень, доставая очередную сигарету из пачки, — можем зайти ко мне, выпьем кофейку, взбодримся, и я тебе всё расскажу. Идёт? Джеймс почувствовал, как на него начала давить неожиданно появившаяся нервозность — он ненавидел выбирать, просто не выносил неопределённости. Блондин тревожно посмотрел в сторону располагавшегося рядом леса, словно пытаясь найти поддержку в деревьях и едва заметных в темноте протоптанных тропинках. И эта самая поддержка вдруг явилась — из-за ели — или сосны, хрен разберёшь — вышла давно знакомая Хэтфилду фигура низкорослого человека. — Сам решай, — недовольно бросил Ларс, подойдя поближе, — я бы на твоём месте отказался, но выбирать нужно не мне, а тебе. «Да что ж такое?! Нельзя просто сказать: «да» или «нет»? — от злости Джеймс топнул ногой, — отчего Дэйв удивлённо на него взглянул, — здорово ты мне помог, спасибо.» — Идёт, — назло Ларсу согласился блондин, — далеко идти? Приняв это уже окончательное решение, Хэтфилд почувствовал себя отнюдь не лучше — теперь ему было ещё и страшно. Впрочем, если бы он отказал, страх стал бы лишь сильнее — вдруг этот придурок силой его потащит к себе или опять загипнотизирует? — Нет, — ответил Дэйв, как-то подозрительно улыбаясь, — меньше километра. — Ладно, — Джеймс посмотрел на уверенно шагающего — не похоже, что его прямо-таки «вырубало на ходу», как он выразился — Дэйва и последовал за ним. «Темно, хоть глаз выколи, — подумал Хэтфилд, — ему хоть что-то видно в своих очках?» — Прекрасно мне всё видно, — ответил рыжий. — А ты можешь не читать мои мысли? — Джеймса уже начало это прилично так раздражать. — Или это у тебя происходит непроизвольно? — Очень даже произвольно, и я мог бы их и не читать, если бы кто-то не ленился высказывать то, что у него на уме, а не трусливо что-то там про себя думать. — Значит, я виноват? — Конечно, — невозмутимо ответил Дэйв, — иди быстрее, так мы никогда не дойдём. Джеймс засунул руки в карманы, пытаясь таким образом их согреть — находиться ночью в одной футболке было занятием не самым приятным — и прибавил шаг. Он снова усомнился в правильности своего решения, но уже ничего не мог с этим поделать — что-то внутри ему подсказывало, что назад уже дороги не было.