***
Утро в этот день казалось досадной неизбежностью. Когда Кагоме проснулась в это утро, ей подумалось, что все вчерашние события ей приснились. Она тяжело вздохнула, медленно открывая глаза. Больше она не могла отмахиваться от того, чтобы разобраться в своих чувствах: она была влюблена в Сещёмару. И даже если так случится, что она не сможет снова вернуться в это время, никто не сможет занять его место в её сердце. В груди отчего-то защемило, и Кагоме испустила ещё один тяжёлый вздох, садясь. Через мгновение она уже оказалась прижатой к груди Сещёмару, который с самым невозмутимым видом обнял её, после чего легко выпустил из рук. — Доброе утро, — пролепетала Кагоме, не веря самой себе — это был не сон! — Доброе утро, Кагоме-сама, — улыбнулся Ранмару, только вернувшийся от ручья вместе с Джакеном. — Нам следует поторопиться. — О, да, конечно! — сразу же засуетилась жрица, не в силах стереть с лица широкую глуповатую улыбку. К храму Горёумару они добрались к полудню, но там не оказалось никого. Даже могила, которая явно была свежей, оказалась пуста. Сещёмару отчётливо чувствовал запах Инуяши и его товарищей и размышлял. Здесь также присутствовал запах Кагуры и ещё одного порождения Нараку. Дайёкай колебался некоторое время, но потом всё же подхватил Кагоме и полетел по следу. Ранмару хмыкнул и отправился за ним, Джакен же взобрался на спину А-Уна и тронул его в путь. Лететь дракон почему-то не пожелал, отправляясь за хозяином по земле. Картину, развернувшуюся в ущелье, где сидел огромный óни, Сещёмару нашёл крайне живописной: ошмётки Нараку болтались внутри барьера Хакудоши рядом с парящей Кагурой. Наглый полудемон самодовольно вещал о том, что Инуяша в скором времени покинет этот мир, растворившись в кислоте. Дайёкай недовольно поморщился, вспомнив о том, что барьер этот его меч пробить не может, но его могла прошить будто игла стрела Кагоме. Он поставил жрицу на камни так, чтобы ей открывался большой простор для стрельбы как раз в тот момент, когда подоспел Ранмару. Жрица недолго думая выпустила стрелу в Нараку, следом за которой к нему летели два разъярённых дайёкая. Барьер действительно пробило, очистив попутно часть ошмётков, но Кагоме уже поняла, что в этот раз ничего не выйдет — сердце было не здесь. И тогда она выстрелила, молясь не зацепить товарищей, в живот óни. Едва её стрела пронзила тело демона, как оттуда вылетели алмазные копья Конгосохи, чудом не задевшие её саму. Нараку успел сбежать, что как и всегда сделал мастерски, а вот вылетевшему из чрева óни Инуяше Сещёмару от души врезал по лицу. Затем он подлетел к Кагоме и быстро осмотрел. — Здесь нет того, что нам нужно, — мрачно изрёк дайёкай. — Но одно хорошее дело мы сделали, — улыбнулась жрица. — Не будем терять времени, — подлетел к ним Ранмару. — Уверен, что сердце не здесь. Стоит попробовать выследить Нараку. А-Уна и Джакена дожидаться не стали, и Сещёмару снова прижал Кагоме к себе. Он в который раз подумал, что ему очень не хватает второй руки, ведь так он мог либо сражаться, либо держать мико. Слабый след Нараку вскоре потерялся, и им пришлось остановиться в лесу. Кагоме сразу же расстелила на земле карту и задумчиво на неё уставилась, пытаясь прикинуть, где мог бы спрятаться наглый полудемон. Ранмару отправился осматривать окрестности и попутно поискать Джакена и А-Уна. Сещёмару, за неимением лучшего, сел читать «Основы фехтования». — Знаешь, — вдруг заговорила Кагоме, — Нараку — не причина оставаться здесь. И камень Душ тоже, ведь последний осколок найден, — она вздохнула, пряча глаза. — Я хочу быть здесь. Хочу оставаться рядом с тобой. И я думала, что это продлится только до тех пор, пока я могу быть тебе полезна против Нараку, поэтому... — Дура, — беззлобно выдохнул дайёкай. — Ну, знаешь... — фыркнула жрица, когда нечто на карте привлекло её внимание. — Как думаешь, Нараку мог выбрать для убежища одинокий домик в скалах? Да ещё так, чтобы от деревень недалеко? — Мм... — задумчиво протянул Сещёмару. — Вот же я дура! — воскликнула Кагоме. — Точно другого места быть не может. Последний осколок у меня. И ему проще выманить меня, чем гоняться. — Звучит так, будто нас ждут неприятные ловушки, — заключил дайёкай. — Стоит признать, что вот уж на них этот полудемон горазд, как никто, — согласилась жрица. — Но выбора всё равно нет. Придётся лезть в пасть ко льву, раз уж нужно вырвать ему зубы.I. Камень Душ 26. Нужна
2 июля 2017 г. в 08:59
Тропинка повернула у узкой реки, направляясь к невысокому водопаду. Кагоме уже справлялась со своей силой, и демоны вполне могли находиться с ней рядом, не боясь быть случайно очищенными, но всё же жрица шла пешком. А-Ун шёл рядом, но она так и не решалась пока на него садиться. Дно реки было каменистым, и к берегу выходили большие валуны. Когда жрица и демоны вывернули к реке, девушка заметила нечто странное, не вписывающееся в пейзаж. Приглядевшись, Кагоме опознала человеческое тело, женщину, которую прибило волнами к берегу. Жрица рванула вперёд и остановилась у самой воды — меж камней находилась Кагура со сквозной дырой в груди. Кагоме не дала себе труда и секунды подумать, подвязывая рукава и становясь на камни, чтобы вытащить её из воды. Но стоило ей коснуться порождения Нараку, как на коже Кагуры возникли волдыри, будто от ожога. Жрица закусила губу, но тут же снова потянулась вытаскивать тело.
— Давай-ка лучше я, Кагоме-сама, — Ранмару переставил Кагоме на берег и легко вытащил из реки Кагуру.
Кагоме отошла в сторону, давая дайёкаю уложить женщину на землю. Сквозная рана её начала быстро затягиваться, обозначая ожог в виде паука на спине. Жрица метнулась к своему рюкзаку, который теперь ехал на спине А-Уна в гордом одиночестве, и вернулась с чистым хаори. Она хотела набросить одежду на обнажённые плечи демоницы, но по мере её приближения рана Кагуры затягивалась медленнее.
— Дашь ей, когда придёт в себя, — Кагоме протянула хаори Ранмару. — А я, пожалуй, немного пройдусь.
— Кагоме-сама, ты же не собираешься?.. — начал было дракон.
— Я просто немного отойду, — отозвалась жрица. — Рядом со мной ей будет тяжело находиться. А что-либо рассказывать она будет только Сещёмару.
— Почему ты не прошла мимо? — подал голос демон-пёс.
— Враг моего врага мой друг, — слабо улыбнулась Кагоме. — Или, по крайней мере, не враг.
Жрица вернулась по тропе назад. Когда она проходила мимо Сещёмару, он не посторонился, глядя ей в глаза, и их пальцы вскользь соприкоснулись. Кагоме поспешила скрыть улыбку, проходя дальше и вскоре скрылась за деревьями. Она уже успела начать изучение трав, и по пути как раз видела растения, которые могли бы очень пригодиться ей позже. В книге так и было написано: «Эта трава имеет восстанавливающий эффект и очень нравится всем демонам в качестве приправы к мясу».
Когда пальцы Кагоме коснулись его, Сещёмару почувствовал облегчение. С её возвращения он ещё ни разу не прикасался к ней, и теперь у него будто камень с души свалился: духовная сила всё также ощущалась в ней, но совсем не причиняла боли или неудобств, не пыталась очистить. Её рука была просто тёплой, а кожа — нежной. От этой мысли стало гораздо легче, ведь теперь её сила не сможет их разлучить. А ещё в этом касании Сещёмару ощутил, будто Кагоме хотела сказать, что полностью доверяет ему. Эта мысль всё же заставила уголки его губ едва заметно изогнуться, но дайёкай поспешно вернул маску выдержанного хладнокровия.
Когда Кагура пришла в себя и осторожно села, Ранмару накинул ей на плечи хаори Кагоме. Поняв, чья это вещь, демоница поморщилась, но закуталась плотнее — ветер оказался весьма прохладным. Повисло молчание. Ситуация оказалась не из тех, когда легко начать разговор. Кагура видела, что Кагоме поблизости нет, но белое хаори могло принадлежать только ей, равно как и видавший виды жёлтый рюкзак, привязанный к спине А-Уна. В груди у неё защемило от неприятного ощущения — Сещёмару не позволил бы жрице просто так сопровождать его, если бы у него не было к ней хоть малейшего интереса. Впрочем, духовная сила была хорошим, если не лучшим, оружием против ненавистного Нараку, но демонице не особенно верилось, что дайёкаю вообще нужна чья-либо помощь. Тем более такой слабой девчонки, которая едва не померла от скверны полудемона.
— Хоть бы спасибо сказала, — проворчал Джакен, разбивая тишину.
— Значит, и ты способен на проявление доброты, — хмыкнула Кагура.
— Тебя он вытащил, — Сещёмару кивнул на дракона. — Если бы не мико, мы прошли бы мимо.
— Её, — демоница поморщилась, — я благодарить не стану.
— Она не ради благодарности, — заметил Ранмару. — Просто не может оставить кого-либо болтающимся среди камней на волнах.
— Не думаю, что ты оказалась здесь случайно, — холодно заметил Сещёмару. — Но тебе нечего мне сказать. Мы уходим.
— Даже если я скажу, что нашла сердце Нараку? — чуть громче, чем следовало, спросила Кагура.
Дайёкай промолчал, но не сдвинулся с места, а в его взгляде была заметна лёгкая заинтересованность. Он смотрел на Кагуру сверху вниз, будто приглашая говорить, но не задавая вопросов. Демоница еле слышно выдохнула и заговорила:
— Здесь неподалёку находится храм Горёумару. За мгновение до того, как в меня попали, я ясно увидела это — как из кристалла исчезла ёки. Это значит, что фуюохэки там. А он там, где ребёнок. Похоже, целью Горёумару была защита сердца.
— Эй, Кагура, — снова заговорил Джакен, — разве этот Горёумару не из шайки Нараку? Тогда почему ты, порождение Нараку, не знала о нём?
— Потому что Нараку мне не доверяет, — мрачно изрекла демоница. — А с тех пор, как он исторг своё сердце, он мне вообще ничего не говорит.
— В таком случае любые твои действия обречены на провал, — холодно заметил Сещёмару. Кагура озадаченно уставилась на него. — Если твои слова правда, — задумчиво продолжил он, — то Нараку вскоре узнает, что ты охотишься за его сердцем.
— Я украла ваше время, — изрекла демоница и поднялась, погружаясь в свои мысли. — А теперь я ухожу, — она сняла хаори и протянула его Ранмару, поправляя своё кимоно. Ей показалось, что, хотя хаори и было из куда более тонкой ткани, оно согревало куда лучше на ветру. «Может, потому что это её?..»
— Уходишь? — переспросил Ранмару, глядя на одежду в своих руках. — Разве ты не?..
— Ничего подобного, — оборвала его Кагура.
«Я лишь хотела увидеть его в последний раз перед смертью», — подумала демоница и поднялась в воздух.
Кагоме вернулась к ним вскоре после того, как Кагура исчезла в небе. Жрица приняла из рук Ранмару своё хаори и аккуратно свернула, убирая в рюкзак. Она ничего не спрашивала, хотя и не слышала разговора. Просто ждала, когда Сещёмару сам примет решение, ведь по её возвращению он выглядел задумчивым. А виденная трава действительно была той самой, и Кагоме радовалась, что смогла достаточно собрать. Осталось только дождаться случая ей воспользоваться.
— Идём, — наконец решил Сещёмару.
«Неподалёку» Кагуры оказалось в действительности не очень-то близко. К вечеру они ещё не добрались до места, двигаясь пешком. Кагоме привычно приготовила рис и чай, и опомнилась только тогда, когда уже наполнила все чашки. Она печально вздохнула, собираясь вылить лишнее, но Сещёмару забрал свою и сделал глоток. Кивнув, он отошёл и устроился пить чай под деревом.
— Насколько я понимаю, пить чай мы уже можем, — изрёк Ранмару, забирая свою чашку и делая глоток. — Да, вполне, — кивнул он. — Теперь даже ярче.
Кагоме радостно улыбнулась и тоже отошла. Она осторожно приблизилась к А-Уну и села рядом с ним, доставая книги по травам. Жрица постепенно увлеклась и не сразу поняла, что привычно оперлась спиной о бок дракона. Но он не проявлял ни осторожности, ни каких-либо признаков, что ему больно — напротив, выглядел крайне довольным. Это успокоило девушку, и она устроилась поудобнее.
— Кагоме-сама, — неожиданно позвал Ранмару. — Я хотел бы задать тебе один вопрос.
— Да, что такое? — вскинулась жрица.
— То, что ты сказала Инуяше... — он выдохнул. — Ты действительно так считаешь?
— А у меня были причины ему врать в тот момент? — устало спросила Кагоме.
— Но принять такое решение... Разве это разумно? — не уступал дайёкай.
— Я не хочу об этом говорить, — нахмурилась жрица, покосившись на Сещёмару, который очень внимательно слушал разговор.
— Ты правда думаешь, что так будет лучше? — Ранмару будто пропустил её слова мимо ушей.
— Я не имею права позволять себе эгоизм, — мрачно сообщила Кагоме, поднимаясь. — Я не там это решение приняла, — она снова бросила взгляд на Сещёмару и поспешно двинулась в лес.
— Ты довёл её до слёз, — не предвещающим ничего хорошего тоном изрёк демон-пёс.
— Я такого не ожидал, — озадаченно нахмурился дракон. — Собственно... ты же не знаешь, о чём шла речь...
— Тебе лучше объяснить, — Сещёмару смотрел на друга в упор.
— Когда мы были на границе миров, Инуяша спросил Кагоме-сама, что она будет делать после победы над Нараку, — Ранмару глубоко вздохнул. — И она сказала, что отправится в своё время, потому что здесь она лишняя и никому не нужна. Теперь хоть понимаешь? — дракон воззрился на друга.
Сещёмару недовольно фыркнул и поднялся. Он услышал более чем достаточно, чтобы в мыслях начать неистово ругаться с самим собой. Дайёкай на удивление отчётливо понял, что если она покинет его, то сколько бы времени не прошло, его привязанность не изменится. Собственно, он сам из будущего явно не выглядел тем, кто смог оставить прошлое в прошлом. Сещёмару принюхался и отправился вслед за Кагоме. Он ещё не знал, что скажет ей, но строго осадил Джакена, увязавшегося было за ним: что бы он не сказал, это предназначалось только для одних ушей.
След обрывался на поляне у большого дерева. Как будто жрица в этом месте куда-то исчезла. На мгновение Сещёмару подумал, что её мог кто-то похитить, но здесь был только её запах и запах трав. Дайёкай подошёл к краю поляны ближе и наткнулся на барьер. Тяжело вздохнув, демон сел на землю спиной к дереву и заговорил:
— Я уверен, ты меня слышишь, Кагоме, — он испустил протяжный вздох. Кагоме за барьером сидела, уткнувшись носом в колени, но в этот момент подняла голову и уставилась в его затылок. — Посмотри на звёзды. Я всегда находил их свет прекрасным в своей холодности, и луна казалась мне воплощением красоты. Они всегда освещали мой путь, и я шёл за ними. Но с твоим появлением мне стало казаться, что их свет померк. Померк рядом с тобой. Потому что ты ярче любой звезды и прекраснее. Потому что ты тёплая. И я готов идти за тобой хоть в ад, — он замолчал, тихо выдыхая сквозь зубы. — Если Нараку — единственная причина, по которой ты остаёшься здесь, я приложу все силы, чтобы он оставался жив как можно дольше. Потому что моё сердце остановится в тот же миг, когда ты оставишь меня. Я не знал... Не думал, что моё сердце способно так биться рядом с кем-то. Ради кого-то...
Барьер исчез, и Сещёмару почувствовал, как Кагоме обняла его со спины. Она тихо шепнула ему на ухо не оборачиваться, пряча лицо в его меху. Демон чувствовал запах её слёз, тепло её тела и приятный жар.
— Ты нужна мне, — признался дайёкай на грани слышимости. — Останься со мной.
— Угу, — выдохнула ему в шею Кагоме.
— Почему я не могу видеть твоё лицо? — строго спросил Сещёмару.
— Оно опухло от слёз, — тихо произнесла жрица. — Не хочу, чтобы ты это видел.
— Я его уже видел таким, — недовольно произнёс дайёкай, одним движением перехватив её и усадив перед собой.
Кагоме сразу же поспешила спрятать лицо у него на груди. Её дыхание приятно жгло сквозь одежду, и Сещёмару осторожно погладил её волосы. Потом так же осторожно, будто она была хрупкой фарфоровой куклой, провёл костяшками пальцев по щеке и бережно поднял лицо за подбородок. Глаза Кагоме сияли, хотя в уголках их всё ещё стояли слёзы. Взгляд её — чистый, тёплый и нежный — пронзал до самой глубины души, затягивая и согревая. Сещёмару всё ещё вёл внутреннюю борьбу, пытаясь сдержаться — в голове крутились предостережения его самого из будущего. Но всё же он сдался и, подавшись вперёд, коснулся губ Кагоме своими. Его поцелуй был очень осторожным, словно он боялся спугнуть её и всё испортить, но жрица не только не отталкивала его, но и отвечала так же осторожно. Когда приятная волна жара почти захватила его разум, дайёкай отстранился, но притянул девушку к себе, обнимая.
— Сещёмару, — позвала Кагоме, пытаясь вывернуться из объятий, — я должна...
— Посиди так, — оборвал он её. — Не желаю возвращаться сейчас.
— Я и не говорю... — жрица вздохнула. — Мне нужно передать тебе кое-что, — извернувшись, она всё же смогла достать свиток из рукава. — Вот.
— Что это? — Сещёмару не торопился отпускать девушку, а потому не брал свиток.
— Мне ничего не известно о содержимом, — мягко произнесла Кагоме. — Но его просил передать тебе ты сам из будущего в этот самый момент.
Дайёкай забрал свиток и отогнул самый его край. Там красными чернилами было выведено: «Не читай при ней!» В то же мгновение свиток исчез в рукаве, а освободившаяся рука снова прижала жрицу. Сещёмару испытывал крайне редкое для себя состояние — он был счастлив.