***
Сейчас
Санса твёрдо держала в руках карандаш, очерчивая алым контур губ. Худшее, что можно сделать в потенциально опасной ситуации — поддаться панике. Если принять как данность то, что Петир остался жив, то у неё было более чем достаточно причин для беспокойства. Но даже если это мистификация, и кто-то лишь хочет заставить её так думать, ясно одно — её стремятся запугать, заставить действовать необдуманно, совершить ошибку. А она вовсе не для того все эти годы глотала дерьмо — терпела насилие и унижение — чтобы Петир или кто-либо ещё сломал всё, что она создала. Её безупречный мир. — Он пришёл, мисс, — раздался за спиной Сансы голос Бриены. Она кивнула, не оборачиваясь, поймав в зеркальном отражении суровое лицо своей телохранительницы. Бриена порой не одобряла её методы, поэтому в некоторые дела Санса предпочитала её не посвящать. Не стоит проверять верность на прочность. Повернувшись к двери, она сцепила руки в замок, и когда в комнате появился гость, встретила его смелым взглядом. Вошедшим был Бронн — наёмник, что служил ещё Ланнистерам, и чьими услугами никогда не пользовался Петир. Нисколько не стесняясь, мужчина оглядел её с ног до головы и присвистнул. — Вот это да, мисс Старк! А вы всё расцветаете! Выглядите впечатляюще. Собираетесь на вечеринку? Она оправила полы длинного красного платья со шлейфом и уточнила: — На приём. Бронн широко улыбнулся, без приглашения усаживаясь в одно из кресел. — Вот как? Но меня, должно быть, позвали не для сопровождения? — К сожалению, не для этого. — Ох, а я то как сожалею… — подперев подбородок ладонью, протянул Бронн, — думал, опасные персонажи в вашем вкусе. Типа в его Тиндере должно быть написано: «Я убиваю людей, крошка!» — Это неуместная шутка, — пресекла она. Мужчина страдальчески закатил глаза. — Бросьте! Мы так давно не виделись, вы должны понимать, как мне охота утолить любопытство! Если опустить всю эту хрень о том, что вы у нас теперь ангел во плоти, ответьте честно, разве у вас был парень, за которым бы не значилось пару-тройку смертей? Санса тонко улыбнулась. Если бы Бронн не был профессионалом, она бы не стала терпеть и минуты в его обществе. Но он был ей нужен. — Нет, — честно ответила она. — Поцелуй? — не унимался наёмник. — Один. — Один из тех, с кем вы целовались, не был убийцей, — уточнил Бронн. Санса кивнула, дёргая бровью. — Обожаю! — хлопнул себя по бедру мужчина. — Охуительно! Вы просто моя любимая женщина в этом городе! — Вам стоит поучиться делать комплименты, мистер Бронн, — сдержанно произнесла она. — Всенепременно, — шутливо поклонился мужчина. — Так что же? В чём моя задача? Санса сделала несколько шагов к окну и, обняв себя, посмотрела на загорающийся огнями город. — Вы помните мистера Петира Бейлиша? — Мизинца? Конечно. Она вздёрнула подбородок, заставляя себя собраться с силами. Озвучить то, что должно было быть озвучено. — Есть вероятность того, что он жив… я хочу знать, так ли это. Бронн за её спиной фыркнул. — А что, этому слизняку есть резон от вас скрываться? Разве у вас были не это самое…шпили-вили? Санса обернулась, наклоняя голову вбок. Мужчина прищурился и тут же расплылся в широкой улыбке. — Только не говорите, что это вы укокошили Мизинца! — Конечно нет, — быстро ответила она. — Я никого не убивала. — Да, как и я. — Я. Никого. Не убивала. Мистер Бронн, — холодно отчеканила она. — Понял! Понял! — выставив руки вперёд, воскликнул наёмник. — Извините, я слишком много болтаю. Но в этом, знаете ли, скрывается львиная доля моего несравненного обаяния! Санса оставила без ответа это заявление и, достав из комода пухлую пачку с купюрами, протянула наёмнику. — Это половина. За то, что найдёте его, и за то, что обеспечите безопасность мне и моим активам. — В том случае, если он жив, и мне придётся обеспечивать вашу безопасность, защищая от Мизинца или кого бы то ни было ещё, это, — Бронн хлопнул пачкой по ладони, — четверть. — И вы не сделаете скидку даже для самой любимой женщины в этом городе? — чарующе улыбнулась Санса. — Прости, крошка, — развёл руками наёмник, — у меня есть правило — не платить за платоническую любовь. Как-то не вставляет. — Треть, — сказала она, торгуясь, — не так уж много тут работы. — Мизинец — опасный ублюдок, и вы это знаете. Четверть — это уже со скидкой за ваши красивые глаза. Санса вздохнула. — Хорошо. Но в таком случае я хочу располагать вами в полной мере и жду первого отчёта уже к утру, это ясно? — Конечно, — улыбнулся Бронн и, взяв её руку, поцеловал, — всё, что пожелаете, принцесса! — И вы оставите этот фамильярный тон. — Тон идёт в комплекте, дорогая. Эту функцию нельзя отключить. — Боги, вы просто ужасный человек. — Именно поэтому у меня от клиентов нет отбоя, мисс Санса. И, честно говоря, я делаю вам одолжение, вклинивая ваше дело в свой чертовски плотный график. Но что и говорить, у меня слабость к дамочкам в беде. — Я не в беде, — возразила Санса твёрдо. Мужчина рассмеялся. — Не-е-ет, — протянул он, — если всё так, как мы думаем, вы в пиздец какой беде и сами это знаете. Но я, разумеется, не оставлю вас на произвол судьбы. Сделаю, что смогу, а вы хорошенько повеселитесь сегодня! — Это благотворительный приём, а не вечеринка, — спокойно пояснила Санса, беря в руки шёлковый клатч. — Печально, — произнёс Бронн, и, вздохнув, вытащил из пачки одну купюру. Подойдя ближе, он аккуратно засунул бумажку между бретелькой платья и её кожей и, ослепительно улыбнувшись, произнёс: — Выпейте. Вам это нужно. За мой счёт.***
6 лет назад
Приём в доме Баратеонов был посвящён дню рождения Мирцеллы — золотой девочки с широко распахнутыми глазами, что умудрялась расти наивной и невинной в этом доме, погрязшем в насилии и тщеславии. Дресс-кодом к вечеринке было «Белое Диско», и Петиру пришлось одеться в узкий молочно-белый костюм с брюками клёш в стиле 70-х и обуть туфли с утолщённой подошвой. Просто худшее, что можно было придумать. Но едва оказавшись на празднике — в саду, где были накрыты столы под широкими навесами и звучала ABBA — он понял, что ему ещё повезло. Если опустить сковывающий движения крой и то, что пока, на трезвую голову, он ощущал себя чертовски глупо, вырядившись так — костюм ему шёл, обтягивая стройное, подтянутое тело. Чего нельзя было сказать о большинстве других мужчин. Лорас Тирелл смотрелся как стриптизёр из третьесортного клуба, хотя, не стоит исключать, что именно такого эффекта он и добивался. Сандор Клиган напоминал человека, который напялил на себя всё самое дикое и чудаковатое на спор. Но хлеще всего выглядели высокопоставленные продажные копы, которых тут было в достаточном количестве. Их объёмы совсем не были предназначены для столь эстетских нарядов. Петиру казалось, если он прислушается, то услышит, как трещат швы на их костюмах. Женщины выглядели куда лучше: Серсея Ланнистер в обтягивающем комбинезоне с декольте в форме капли и с длинными, достающими до плеч сверкающими серьгами источала уверенность и сексуальность. Маргери Тирелл — новое увлечение Джоффри — была одета в короткое, еле прикрывающее задницу мини-платье с широкими рукавами из шифона. Она смеялась и хлопала в ладоши, успешно изображая влюблённую дурочку, чем так тешила самолюбие Джоффа. Петир огляделся в поисках его прошлой игрушки, но Сансы Старк нигде не было видно. Перехватив у официанта бокал с вином, он опустошил его и отправился к бару, чтобы взять себе что-то покрепче. Он никогда не напивался на работе, предпочитая полностью контролировать ситуацию, но не помешало бы немного расслабиться. Впереди у него был невероятно долгий вечер, полный светских бесед с людьми, которых он выносил с большим трудом. Перехватив стакан с джином, он, оглянувшись пару раз и отметив, что никто не смотрит в его направлении, скрылся за зелёной изгородью, ограждавшей зону у бассейна, где проходила вечеринка, от пышного хозяйского сада в английском стиле. Он отошёл подальше, так, чтобы почти не слышать музыку и гула голосов и, достав сигарету, щёлкнул зажигалкой. Петиру нравились вечеринки, но ещё больше нравилось не присутствовать на них. С наслаждением затянувшись, он отхлебнул из бокала и прислонился к широкому стволу дерева. Закат догорал где-то справа, со стороны моря. Начинало смеркаться. Лениво осмотревшись, он в очередной раз отметил, что у Серсеи был несомненный талант во всём, что касалось обустройства дома и сада. Жирный Роберт, когда был жив, не ценил этого, ругая супругу едва только предоставлялась возможность. Да, Серсея была далеко не подарок, Петир скорее бы руку себе отсёк, чем ввязался бы в отношения с кем-то подобным, но, нужно отдать ей должное, эта женщина умела придавать жизни блеск. Повернув голову влево, он на секунду завис, замечая за зелёными ветвями фигуру в длинном белом платье. «Это может быть кто угодно», — сказал его внутренний голос. «Это она! Это она!» — лихорадочно забилось сердце. Сглотнув, он машинально отряхнул костюм и, всё так же не сводя с «видения» глаз, осторожно двинулся ему на встречу. «Тебе не стоит видеться с ней наедине», — услужливо напомнил внутренний голос. «Да иди ты нахуй!» — внутренне разозлился Петир. — «Я отдал её им. Чего ты ещё хочешь? К тому же, у Джоффа теперь новая игрушка, нас никто и не хватится». Это действительно была она. Определённо она. Хотя девушка и стояла к нему спиной, он без труда узнал Сансу по рыжим волосам, уложенным волнами, и фигуре, облачённой в длинное кремовое платье с пышными, зауженными к манжетам рукавами. — Мисс Старк, — обратился он игриво, подойдя к девушке почти вплотную. Она вздрогнула и, не поворачиваясь, ответила: — А… это вы… Не могли бы вы оставить меня? Я хотела бы побыть одна. Он на секунду опешил, не готов к такой просьбе, а затем разозлился. «Конечно, с чего это ей хотеть тебя видеть?» Резко развернувшись на каблуках, Петир буркнул что-то в духе: — Как пожелаете. И уже сделал несколько шагов в сторону, как внезапно подумал: «Что она делает здесь?» Медленно подойдя обратно, он достал сигарету и закурил. — Хочешь? — предложил он. — А есть что-нибудь поинтереснее? — усмехнулась Санса, всё так же не поворачиваясь. — Нет, — солгал он. Вздохнув, она протянула руку, ожидая, что он вложит туда сигарету, но вместо этого Петир ухватился за длинные пальцы и резко развернул девушку на себя. Санса была накрашена в стиле ретро: густо подведённые чёрным глаза с широкими стрелками и нереалистичными накладными ресницами, пухлые окрашенные нежно-розовым губы. Украшенные тёмно-красным пятном чуть подсохшей крови. — Довольны? — со злостью прошипела девушка, пытаясь вырваться, но он крепко держал её руку. — Кто? — спокойно спросил он, нежно накрывая её лицо ладонью, внутренне закипая и в тоже время ощущая упоительную кристальную ясность. — Разве это имеет значение? — взвилась было Санса, но, наткнувшись на его взгляд, почему-то опустила глаза. На длинных искусственных ресницах блестели слёзы. — Джоффри? — попытался угадать Петир. — Нет… — опровергла девушка, мотая головой. Её плечи дрожали. — …Меррин Трант… Петир откинул голову назад, втягивая ноздрями воздух, ощущая внутри дикое, практически приносящее наслаждение бешенство.***
Он нашёл Транта, когда тот уже собирался уезжать, в одиночестве блюющим на подъездной дорожке. — Эй, приятель, а я тебя обыскался, — воскликнул он, хлопая того по плечу, — есть дело. Мистер Джоффри сказал мне взять тебя с собой! — Мизинец… — просипел он, едва не падая в лужу собственной блевотины, — какого хрена?! Мне сейчас не до тебя. — Сможешь сам сказать это Джоффри? — наклонившись, подмигнул Петир. — Он ничего не говорил мне, — попробовал отмахнуться Трант. — Ну… — протянул Петир, — если ты не заметил, хозяин сейчас несколько занят новой цыпочкой… — Да-а, — осклабился Меррин, — горячая штучка… видел, как она танцевала в этом коротеньком платье? Так бы и нагнул где-нибудь… — О… — весело рассмеялся Петир, закладывая руки в карманы, — …это тебе точно не светит. Так что, ты бы потише о таком. Трант рассмеялся. — Я не такой бесхребетный ублюдок, как ты. Говорю, что хочу! — Ну конечно, — кивнул Петир. — Собирайся. Поехали. — Да нахрена вдруг понадобилось?! — взвился Трант. — Чего сейчас-то приспичило? И какого хрена ты такой трезвый? — Я не напиваюсь на работе, — пожал плечами Петир. — Это вечеринка! — Вечеринка, чувак, это когда ты ебёшь одну из дешёвых шалав вместе со своими дружками где-нибудь на окраине, нажираясь виски и пивом до беспамятства. А это — светский приём в доме, где ты работаешь. Если миссис Баратеон увидит, что ты нахерачился как свинья на шестнадцатилетии её дочурки, она тебе шею свернёт. — Ебаные Ланнистеры, — в сторону бросил Трант. — Угу, — дёрнул бровью Петир, — давай, залезай в машину. Трант презрительно обвёл взглядом ярко-красный кабриолет и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы воскликнуть: — Какого хрена мы едем на твоей тачке? — Потому что ты на ногах не стоишь, — усмехнулся Петир, усаживаясь на водительское кресло. Обратив на Транта вопросительный взгляд, он нетерпеливо дёрнул бровью, и вздохнув, открыл перед своим спутником дверь. — Давай, — в очередной раз указал он. Помявшись несколько секунд и процедив сквозь зубы несколько грязных ругательств, адресованных Петиру, Ланнистерам и всему свету, Меррин наконец уселся рядом. — Только попробуй заблевать мне тачку, — строго предупредил Петир.***
Сейчас
Санса искусно лавировала между скучающими мужчинами во фраках и чопорными женщинами в вечерних платьях. Сжимая в одной руке клатч, а в другой бокал шампанского, она любезно раскланивалась с гостями, успешно маскируя за лучезарной улыбкой сковывающее нутро беспокойство. Она была вполне уверена в Бронне и надеялась на то, что он решит эту проблему как можно быстрее. В конце концов, чем больше Санса думала об этом, тем больше приходила к выводу, что всё напоминает хорошо выстроенный фарс. Но это значит, что кто-то в курсе об их отношениях с Петиром. В курсе об Алейне Стоун и боги знают, о чём ещё. — Мисс Старк, — раздался бодрый голос за её спиной. Санса обернулась. Перед ней стоял невысокий лысеющий мужчина с крупными, словно у кролика, зубами. — Мистер Говард, — вежливо улыбнулась она. — Выглядите обворожительно, впрочем, как всегда, — проговорил он. — Спасибо, — кивнула Санса, мысленно молясь о том, чтобы эта беседа закончилась как можно быстрее. Ей был неприятен этот человек — поверхностный и похотливый — но также мистер Говард был важным спонсором фонда, и потому его общество становилось тяжёлой необходимостью. — Прекрасный вечер, — похвалил мужчина, обводя зал бокалом с шампанским, — всё так изысканно. Не устану повторять о том, что у вас безупречный вкус. — Вы мне льстите, — улыбнулась Санса, чуть наклоняя голову. — Вовсе нет! Вы — настоящий подарок для нашего города, уверен, что под вашим руководством мы все придём к лучшему будущему: культурному и просвещённому. Вы задумывались о месте в городском совете? — Нет, — соврала Санса, — я слишком молода и неопытна для подобной роли. — Формально, да, — согласился мистер Говард, отпивая шампанского, — но вы целеустремлённы и перспективны. Появись у вас политические амбиции, я бы с удовольствием вас поддержал. Финансово. — Правда? — уточнила она, понижая голос до интимного, и сделала шаг вперёд. — Ну разумеется, — осклабился мужчина. — Вы определённо заслуживаете большего. — У меня всё есть, — дёрнув бровью, заявила она. — Извините, — исправился Говард, — не хотел вас обидеть, я лишь подумал, что вам не помешает поддержка старого доброго друга в эти непростые времена. Холод медленно прополз по её обнажённой спине. Она приоткрыла губы, невольно выдыхая. И тут же спрятала этот вздох за бокалом, отпивая шампанское. — О чём вы? — уточнила Санса. — Что за непростые времена? Говард прищурился. Удивляясь или разыгрывая перед ней удивление. — Ну… как же… я имел ввиду мистера Филипса… Это был её поверенный. — А что с ним? — пожала плечами Санса, пытаясь казаться беспечной. — О… — вскинул брови Говард, — …простите …мне вовсе не хотелось быть гонцом дурных вестей, я полагал, у вас есть связи в полицейском участке… — Что случилось? — спросила она, холодея. Мужчина замялся, обводя осторожным взглядом присутствующих. Подойдя ближе, он понизил голос почти до шепота и проговорил: — Два часа назад Филипс был найден мёртвым. Самоубийство. В предсмертной записке говорилось, что всё из-за долгов. Начата проверка, но мои люди уже выяснили, что наш дорогой друг успел опустошить большинство вверенных ему счетов. Но, может быть, именно вас это не коснулось. — Печально это слышать, — дёрнув бровью, заявила она и сделала глоток. — В любом случае, я не храню все деньги в одном месте. — Вот и хорошо, — улыбнулся Говард, кажется, не совсем ей веря. Утешающе похлопав Сансу по руке, мужчина оставил её одну. Она ещё некоторое время стояла на месте, не двигаясь, продолжая пить и улыбаться знакомым. Сансу тошнило. У неё кружилась голова. В ноздри ударило смешение запахов: духи, алкоголь, цветы, стоящие в изящных композициях рядом с медленно тающим ледяным лебедем. Не хватало только упасть в обморок на глазах у всех. Стремительно покинув зал, Санса вышла из здания, отошла подальше от входа к чернеющей в темноте аллее. Осторожно вдыхая и медленно выдыхая насыщенный кислородом воздух. Она не могла уйти прямо сейчас. Филипс управлял большей частью активов, доставшихся ей по наследству. Он вёл дела Старков, Болтонов и многих других десятилетиями, обладая репутацией надёжного и не задающего вопросов человека. Как так произошло, что в единый миг эта репутация была разрушена? Санса не соврала, сказав, что не хранит все деньги в одном месте, но большая часть её легальных активов поддерживалась именно этим фондом. Ей невероятно хотелось закурить. Но у Сансы Старк не было вредных привычек, и потому вместо пачки сигарет она достала из клатча телефон и набрала номер своей ассистентки. — Дженни, — обратилась она, едва услышав приветствие на том конце провода, — найди контакты кого-то из помощников мистера Филипса и скажи, что я хочу поговорить. Да, прямо сейчас. И поскорее, пожалуйста. Это очень важно.***
6 лет назад
Если бы Трант не был так мертвецки пьян, то задавал бы больше дельных вопросов. Куда именно они едут? С кем нужно будет разобраться? Но вместо этого Меррин не прекращал бубнить о том, как ему херово, как заебали Ланнистеры с их внезапными поручениями и как холодно теперь становится по ночам. Он просил поднять крышу, потому что ему якобы мешал ветер, но Петир отказал. Когда Трант начал требовать, чтобы они затормозили, потому что ему нужно отлить, Петир вздохнул с некоторым облегчением. Они остановились на тёмной опустевшей дороге, едва освещённой стоявшими в отдалении фонарями. Вокруг была лишь ночь. Пустыня. И тишина. Королевская Гавань осталась далеко позади. Если бы Меррин Трант не был так мертвецки пьян, он бы спросил. Едва не вывалившись из машины, мужчина с трудом обошёл капот, заставляя Петира морщиться каждый раз, когда отполированной поверхности касаются грязные пальцы и отошёл к обочине, расстёгивая ширинку. Петир облизнул губы, досчитал до трёх и, отклонившись в сторону, достал из бардачка кастет и пушку. Надев кастет на руку, он рывком открыл дверцу машины и, выйдя, решительно направился к оправляющему одежду Транту. — Что, тоже приспичило? — спросил его спутник, и добавил мечтательно: — Как закончим с этим дерьмом, поедем в бордель… Меррин улыбнулся, обнажая зубы, в своих фантазиях видимо уже трахая кого-то. Петир с размаху стёр эту улыбку, уложив Транта на песок, за секунду окрасившийся кровью. — Су-у-ука! — взревел Меррин. — Какого… Наклонившись, Петир ударил ещё несколько раз, не давая своему противнику опомниться или шансов подняться. Ему нравилось то, с каким хрустом ломались хрящи и зубы этого ублюдка, как окрашивалась тёплой кровью рука, сжимающая кастет. В трезвом состоянии Трант был сильнее его, и даже сейчас Петиру удалось уложить его с одного удара лишь благодаря внезапности. Но не стоило злоупотреблять везением. Он превратил лицо Меррина в булькающее кровавое месиво, но всё ещё не мог успокоиться. — Ебанутый мудак, — шипел он, задыхаясь, нанося один удар за другим, расплёскивая кровь на белый костюм. — Сука. Я тебя убью. Трант уже не сопротивлялся, развалившись на песке, словно лопнувший арбуз. Остановившись, Петир поднялся, вытер со лба пот окровавленной ладонью и, выставив вперёд руку с пистолетом, взвёл курок. — За что? — еле слышно проговорил Трант, взирая на него из-под оплывшего глаза. Всё ещё живой. — За что? — нервно усмехнулся Петир. — За то, что ты жестокая грязная мразь, которую заждались в аду. Меррин попробовал рассмеяться, но вместо этого вышел жуткий хрипящий звук. — Ты сдохнешь… Петир не стал дослушивать. Он нажал на спусковой крючок, и в следующее мгновение пуля продырявила череп Транта, окрашивая песок размашистым темным мазком. Подойдя ближе, Петир выстрелил ещё раз. Сложно было поверить в то, что на этом всё. Он глубоко вдохнул, наполняя лёгкие прохладным ночным воздухом, к которому примешался металлический запах, и хотел было присесть на капот, но понял, что весь в пятнах крови. — Твою мать! — выругался он. «Это пиздец», — добавил внутренний голос. И ему нечего было возразить.***
Сейчас
Санса потеряла почти всё. Всё, что её семья хранила и зарабатывала долгие годы. Всё, что досталось от этой мрази — Рамси. И вместе с цифрами на счёте исчезли: Спокойствие. Безопасность. Уровень жизни. У неё, безусловно, были деньги на чёрный день, но эта сумма не могла поддерживать работоспособность всех активов. К тому же, она была отложена на предвыборную кампанию. Санса едва дождалась конца приёма, то и дело подавляя в себе желание бросить всё и уехать домой. Ей хотелось остаться наедине со своими мыслями, закурить и принять ванну. Карточный домик, который она много лет с такими трепетом выстраивала, того и гляди должен был быть разрушен. Санса не вошла, а буквально влетела в особняк, на ходу снимая осточертевшие туфли и вбегая по лестнице. — Мисс Санса, — остановила её горничная. — Что ещё?! — сорвалась она. И, не дождавшись ответа, обернулась, вперив на испуганную девушку гневный взгляд. — Ну же, Этта, я очень устала. — Дело в том… мисс, что вам прислали цветы… — И что с того? — закатила глаза Санса, думая о том, что горничная видимо издевается над ней. — Много цветов… вы захотите взглянуть, мисс. Гневно выдохнув, Санса демонстративно громко обулась и, стремительно спустившись, пошла за горничной в зимний сад. — Доставили два часа назад, — сообщила девушка, бросая извинявшийся взгляд, и открыла перед ней дверь. Санса вошла внутрь и тут же остановилась. Затаив дыхание. Вся галлерея зимнего сада была уставлена белыми розами — в букетах, больших и громоздких, в корзинах, вазах и венках. Сложно было сосчитать, сколько тут было цветов, но они загораживали стены, окна и другие растения. Заполняя собой всё пространство. Медленно выйдя на середину зала, она аккуратно дотронулась до одного из цветков, нежно проводя большим пальцем по бутону, и спросила: — Записка была? — Да, мисс. Гулко стуча каблуками по мрамору, горничная прошлась к ней через весь зал и протянула белый конверт. Быстро распечатав его, Санса пробежалась глазами по написанному. — Оставьте меня, — сухо попросила она. — Да, мисс, хотите чаю? — Я ничего не хочу. Едва девушка вышла из зала, аккуратно прикрыв за собой дверь, как Санса в бессилии опустилась на пол и заплакала. Красный шёлк расплескался по мрамору, словно рваная рана. В записке было всего одно слово: «Потанцуем?»***
6 лет назад
Это была вечеринка в честь шестнадцатилетия Мирцеллы. Петир нашёл её в глубине сада, плачущую среди белых розовых кустов. Тогда он был для неё почти незнакомцем. Странным мужчиной, смотрящим так, что хотелось то провалиться сквозь землю, то растаять. Санса не питала иллюзий на его счёт, прекрасно понимая, что не может ему доверять. Зная, что Петир Бейлиш способен предать и продать её трижды. Была бы только возможность. Он был одним из многих. Он был не таким, как все. Наверное, поэтому она бросилась в его объятья, с отчаянием вцепляясь в белый пиджак. Дрожа и продолжая плакать навзрыд. Опешив, он прижал её к себе и начал гладить по волосам, успокаивая так, будто они знали друг друга тысячу лет. Будто роднее, чем Петир Бейлиш, у Сансы никого не было. «Боги, пусть только это не заканчивается, — мысленно молилась она, — пусть он останется со мной!» — Тебе нужно быть сильной, — сказал он, как только она затихла. — Зачем? — спросила Санса, смотря в одну точку, на белый бутон розы, чуть подрагивающий на ветру. — Потому, что у тебя большое будущее. Она печально усмехнулась, прижимаясь к нему плотнее. — Вы очень добры, но это ведь ложь. У меня нет будущего. И настоящего тоже нет. У меня ничего нет. Помолчав, будто собираясь с духом, он наклонился к её уху и жарко прошептал: — У тебя есть я. И я дам тебе всё. Санса нервно рассмеялась, пытаясь отстраниться, но он её удержал. Ей не нравилось то, как грубо Петир Бейлиш пытался играть её чувствами. — А что взамен? — с вызовом прошептала она. Позади них послышались восторженные крики, а затем раздались залпы. На небе огненными цветами распустился салют. — Потанцуем? — усмехнувшись, предложил Петир.