Срывая маски

Бар «Фантом» этим субботним вечером был переполнен и, на взгляд Гажила, побил все рекорды по количеству пьяных рож. Подобные столпотворения он никогда не любил, однако делал редкие исключения из собственных правил и наведывался в гости в столь злачное место к одному своему знакомому. Да что там знакомому, они с Хеппи толком и не знали друг друга, вот только этот странный парень не многим младше его самого имел на Гажила определенное влияние все время оказываясь в нужных местах в нужное время. И еще он безусловно его понимал. А вот сам Гажил как ни старался, но никак не мог взять в толк, что же за человек этот Хеппи. Сейчас, сидя в самом краю барной стойки и сжимая леденящий кожу бокал пива, Гажил угрюмо наблюдал за тем, как с хитрой улыбкой Хеппи воркует с какими-то намалеванными дурами. Его удивляло, что такая работа могла приносить удовольствие. Каждый раз выслушивать пьяный бред гостей, стоя по ту сторону барной стойки, да еще и мило улыбаться. Но Хеппи всегда выглядел счастливым и приветливым, лишь коварный блеск хитрых глаз говорил о том, что он не так прост, как кажется на первый взгляд. Если подумать, то он совсем ничего о нем не знает, кроме того, что лежит на поверхности. Во-первых, Хеппи являлся владельцем данного заведения. Во-вторых, он ярый любитель татуировок, о чем можно было судить лишь окинув его взглядом. Чего на его теле только не было: разноцветные цветы, надписи, причудливые человечки и прочая ерунда, которую Гажил откровенно не понимал. В чем интерес быть ходячим мольбертом? В любом случае, художнику разгуляться особо негде – парень был худощавым и не высоким. При этом обладал сумасшедшей харизмой и очарованием, которых Гажил был лишен. Если подумать, то Хеппи всегда собирал вокруг себя людей, что делало его похожим на человека, которого Гажил ненавидел. Тогда почему к Хеппи он не испытывал подобных чувств, а наоборот, был искренне к нему привязан? - Черт, Гажил, ты мне всех гостей распугаешь с таким лицом, - засмеялся Хеппи, щедро наполняя новый бокал пивом. – Вот, держи. Новая кега – свежак. - А до этого был не свежак? – Гажил скептично поднял бровь, с подозрением глядя на свой старый бокал. Хеппи лишь засмеялся. - Так что у тебя приключилось, мой угрюмый друг? - Ничего. - Даже не пытайся что-либо скрыть от меня, - ухмыльнулся парень. – Я уже докторскую по психологии могу написать. - С чего бы это? - С того, что работа у меня такая. Ни один психолог не может похвастаться таким количеством проблем, которые помог решить я. Гажил хохотнул. Хеппи явно был горд собой. Вон как раздулся, словно индюк. - Тогда я точно не буду с тобой делиться проблемами, а то испорчу всю статистику. - Не думаю, что твои проблемы хоть чем-то отличаются от других, - задумчиво произнес Хеппи, облокотившись о барную стойку. – Посмотри на них. Гажил проследил за направлением его взгляда – в толпу людей, которые отрывались, словно в последний раз. - У всех на уме практически одно и то же – отчаянная борьба с одиночеством. Каждому из этих людей хочется, чтобы их приняли и поняли, чтобы было с кем весело проводить время, делиться новостями и просто ощутить тепло живого человека. И не важно, что послужило тому причиной: семейная ссора или дружеская – итог всегда одинаковый, - Хеппи печально вздохнул, словно старый дед, проживший не одну сотню лет. – Ты ведь тоже одинок, не так ли? Пиво чуть не полезло наружу, и Гажил озлобленно посмотрел на парня. - Напомни мне, почему я с тобой связался? – спросил он у хитрого бармена. - Потому что я прекрасный собеседник, - сверкнул белозубой улыбкой тот. - Не льсти себе, - огрызнулся Гажил, вдруг вспомнив о бокале пива. Делая глоток, он неожиданно для себя понял, что в горле пересохло. Неужели слова этого паренька затронули его за живое? Нет, ему не особо обидно от того, что он сказал, будто его проблемы не такие уж и особенные. Скорее наоборот, он был бы рад, окажись это правдой. Но, к сожалению, это не так. Да, они все одиноки в этом мире, вот только тревожит его совсем не это. В груди кольнуло. Удивленный взгляд голубых глаз… Блеск серебристых волос… Улыбка, застывшая на неподвижных губах… Нет! Гажил рывком встал, опрокинув барный стул. Несколько человек испуганно отскочили, но продолжили заниматься своими делами. Лоб покрылся испариной, в ушах зазвенело. Пора сваливать, или он снова напьется до чертиков. Дело плохо, если кошмары стали мерещиться наяву. - Дружище, ты что-то мне не нравишься, - с упреком в голосе сказал Хеппи, сложив руки на груди. – С сентября тебя как подменили. Ходишь все время напряженный, и вид злее, чем обычно. - Не твое это дело, - сквозь зубы процедил Гажил, прилагая неимоверные усилия, чтобы его не стошнило здесь и сейчас. – Мне пора. Закинув зачехленную гитару за спину и сунув внушительную купюру в руки Хеппи, он устремился к выходу, грубо расталкивая толпу. С ним явно творится что-то неладное. И никаких слов Хеппи не нужно, чтобы это понять. Он почему-то подумал о Леви, и грудь его сжали тиски. Так было всегда, когда он думал о ней. С той ночи, что была два года назад, все пошло наперекосяк. Сначала все было вроде бы как обычно, но… Когда исчез Драгнил, ее будто подменили. Она стала часто плакать и срываться на нем, обвиняла всех и больше всего именно его, Гажила, в том, что случилось. А потом Леви замолчала. Черт! Да хватит уже об этом вспоминать! Все в прошлом. - Все в прошлом, - прошептал он в ночное небо. Ему наконец удалось вырваться на улицу из душного помещения и вдохнуть свежий ночной воздух. За углом кого-то громко рвало, вокруг входа на ступеньках и плитке валялись окурки и пустые бутылки. Это привело его в чувство. Все люди одинаковые. Все совершают поступки: и плохие, и хорошие. С этим просто нужно смириться и принять, как должное. Да, они не были святыми в старшей школе и натворили кучу дел, но если он продолжит в том же духе, то чувство вины поглотит его и будущего у него не будет. Гажил не спеша двинулся в сторону дома. Его шаги эхом отдавались по мостовой, утопая в ночном тумане. Их город часто погружался в туман из-за обилия каналов. Когда-то давно, словно в прошлой жизни, они всей толпой катались по ним на лодке, раздобытой Драгнилом невесть где. При мысли о ненавистном человеке, губы Гажила скривились в горькой усмешке. Зачем он вернулся в их город? Прошло два года, когда казалось, что не только город, но и весь мир принадлежит лишь им одним. Два года. Так мало, и так катастрофически много. Будто вечность, бесконечная и пустая. Что с этой вечностью станет теперь? Превратится в бесконечность или растает без следа? Он не знал ответа. Леви всегда могла ответить на любой вопрос. Никогда он не встречал подобных ей, и никогда уже не встретит. Она одна в этой чудовищной бесконечности, и тем самым, разрушает любое упоминание о покое. Его ладони до сих пор горят с тех пор, когда он нес ее хрупкое тельце в медпункт, хотя и прошла уже целая неделя. Он словно очнулся ото сна, и мир стал четче и ярче, он стал слышать множество звуков и вновь начал дышать. Но лишь на мгновенье. Волной накрыл его кошмар минувших дней, точнее, того единственного дня, изменившего все. Он чуть не сошел с ума, и позорно сбежал, оставив Леви на попечение медсестры. Боль, тоска, страх, вина. Вот, что он почувствовал, прикоснувшись к ней. Леви – его прошлое. А он зарекся никогда больше его не касаться. Хватит. Лучше все время пребывать во сне и пытаться сохранить хоть частичку себя, до которой еще не добрались холодные щупальца прошлого, нежели вновь испытать подобное. Словно в ответ на его паршивое настроение небо разразилось ливнем. Октябрь подходил к концу, и частые дожди были нормой. Гажил любил это время года именно из-за дождей, которые напоминали ему о днях, которые он провел с Джубией. Им было не больше пяти, когда они познакомились. Она и тогда казалась ему необыкновенной, словно нимфа из полюбившихся ему сказок. Нимфа, любящая дождь. Кто бы мог подумать, что спустя столько лет он найдет ту милую девочку из детства в «Хвосте Феи»? Найдет и безвозвратно потеряет. Если бы он знал, впервые пожимая руку мальчишке, улыбающемуся во все 32, что спустя годы он украдет у него ценное сокровище, изменил бы он что-либо? Глупо обвинять в этом Драгнила, зная наверняка, что все это лишь коварный план Кары Локсар, но… У него сводило зубы при мысли, что этот урод имеет на Джубию больше прав, чем он сам. Ведь он был первым, кто ее встретил! Конечно, его семье не впору тягаться с мощью Драгнилов, но если Каре нужны деньги, он отдаст все, что у него есть. Лишь бы больше не видеть того затравленного выражения лица и затаенной печали в глазах той, что ему так дорога. Кругом одни деньги, деньги, деньги. И власть. Эти два эквивалента превращают людей в монстров, ломают и калечат людей, хоронят в них чувства, оставляя лишь холодный расчет. Он боялся, что придет время, и все они – «золотые детишки» станут подобием своих родителей. Станут монстрами, которые продолжат династию покалеченных, испорченных людей, которые так же будут ломать жизни своих детей в бесконечной жажде наживы. Он презрительно сплюнул горечь, поселившуюся во рту. На нем уже не было ни одного сухого места, не считая спины, которую любовно прикрывала его вечная спутница – гитара. Может, ему тоже исчезнуть, как когда-то исчез Драгнил? Все, что ему нужно – при нем. Нет. Он не сможет так поступить. Он не оставит людей, делящих с ним одну вину. Поудобней перехватив гитару, Гажил продолжил свой путь в ночь, даже не стараясь обойти образовавшиеся лужи. А ливень усилился, словно стараясь оградить своей стеной темные тени, преследующие его по пятам.