Драма прошлых лет

По спине шли мурашки. Пот стекал струйками, а руки стали холодными. Сам парень метался из стороны в сторону, изредка стонал. И Гамболл не знал, что делать. Он стоял над кроватью, где лежал его лучший друг, и не знал, чем ему помочь. Медицинский осмотр не дал никаких результатов. Анализ показал, что Маршалл абсолютно здоров. Крики и шлепки по лицу так же ни к чему не привели. Радовало лишь одно: Маршалл дышал и он был рядом. Отчаявшись, Гамболл просто сел рядом с кроватью. Они были в спальне одни. В воздухе стояла гнетущая тишина, изредка прерываемая тихими стонами. От каждого звука Гамболл вздрагивал, постоянно чувствовалось чьё-то постороннее присутствие, из-за чего Маршалл постоянн оглядывался. Пару раз он боковым зрением замечал какие-то движения, а в тени в углу ему чудился чей-то силуэт. Уже наступали сумерки. Постепенно Гамболл начал впадать в дрёму, и наконец, опустился на кровать. Проснулся он от громкого крика. Нога Маршалла, на которую он случайно лёг, дёрнулась, и принц, получив удар по щеке, сел, окончательно открыв глаза. Маршалл вскочил с кровати и тут же упал на колени, схватившись за живот. --Что с тобой? Где болит? -Гамболл поднялся со стула и приобнял Маршалла за плечи. --Я же... пополам... А? -бормоча что-то безсвязное, встряхнул головой Ли. --Нет. Всё в порядке. Я просто... --Кошмар? --Да... Я в норме. Правда. Гамболл отпустил его, дав Маршаллу нормально сесть. --Так. А теперь: что это было?! Почему ты вдруг вырубился? Что произошло? --Без понятия, -эхом отозвался Ли. --Спать захотелось. Да и вообще, это не твоё дело. --Эй, ты чего? -удивился Гамболл. Слишком уж резко сменился тон Маршалла, стал грубым и резким. --Я же волнуюсь! --Да нормально всё! -вспылил Ли, поднявшись в воздух. --Отвали! --Что с тобой не так?! -не выдержал Гамболл. --Всё же было нормально! Что с тобой произошло такого, пока ты спал? --Какое тебе до этого дело? Почему ты так беспокоишься? --Потому что я люблю тебя! В тот же миг, когда слова слетели с его губ, всё вокруг стихло. Голос Гамболла эхом отозвался в ушах вампира. Лицо его вытянулось, глаза перестали излучать злобу. Он просто повис в воздухе, поражённый. Гамболл же густо покраснел и зажал себе рот. Лицо пыпало огнём от этого слишком откровенного проявления чувств. Нет. Не таким должно было быть признание. Он должен был сказать это тогда, во время их разговора во время празднования. И он сделал бы это, если бы Маршалл не отрубился. --Я... --А я тебя -- нет. Голос Маршалла был строг как никогда. Внешне он был спокоен, глаза выражали безразличие. И не было никаких сомнений в том, что слова эти искренни. --Прощай. Маршалл, развернувшись, вылетел в окно. И Гамболл не слышал рыданий. Не слышал криков злости во время полёта. Не слышал того отчаяния, которое вампир испытал, когда он говорил такие слова.