Наставница

— Правда называешь это акумой? — спросил Фу после реплики моего отца, которую я не расслышала. В интонациях старика явно слышалось осуждение. — Согласен, слабо вышло, — пусть его голос и звучал даже более устало, чем обычно, отец не оправдывался. Просто словно пытался добиться того, чтобы от него наконец отстали. — Но я уже и не вспомню, сколько раз побывать злодейкой пришлось Хлое Буржуа. Аж жалко её временами. — Просто признайся, что дочь тебе жалко, которой Хлоя могла бы решить навредить, — похоже, говорившие остановились не так уж и далеко от меня. Сложно было заставить собственные зубы не стучать. Признаем жестокую реальность, мой отец — Бражник. Кто такой Фу, остается только догадываться, но он знает личность Кошки Нуар и сейчас обсуждает злодейские планы с тем, кто больше всего на свете хочет заполучить её Камень Чудес. Каков шанс, что Бражник уже знает, что я это я? — При чём тут дочь? Мне надоело топтаться по одним и тем же граблям. От акуманизаций Хлои никакой пользы. — Неправда, у неё очень хороший потенциал. Габриэль, времени осталось всего ничего. Понимаешь ведь, что при всём желании больше медлить ты уже не можешь? Если, конечно, ещё хочешь вернуть свою жену. — Не сомневайся, — проронил отец настолько холодно, что даже у меня по спине пробежал холодок. — Похоже, без моей непосредственной помощи ты всё-таки не справишься, — вроде даже горестно вздохнул Фу. — Раз так, то к назначенному сроку один из Талисманов будет у меня. Будь добр, позаботься хоть о втором. Или мотыльку не справиться с кошкой? Затаив дыхание, я слушала, как отец провел Мастера Фу — ковылявшего на удивление резво — до двери и пошел в сторону своей комнаты. Тишину не нарушало ничего, кроме его шагов, мои зубы вроде и то не стучали. Я не спешила начинать шевелиться, даже когда всё совсем стихло. При чём тут дочь, и правда… А ведь мне так много раз перепадало от акум и не в геройском обличии. Неужели отцу правда всё равно? Чего он добивается своими действиями? Пусть и не очень хорошо, но я его всё-таки знаю, и Габриэль Агрест так сильно может хотеть только одного: вернуть свою жену. Что ж, именно об этом и сказал ему Фу. Неужели… — Всё в этом мире имеет свою цену, — подал голос Плагг, когда я со злостью принялась искать в холодильнике хоть что-то съедобное. Кажется, все в этом доме благополучно забыли о моем существовании. — Если бы объединение двух самых сильных Талисманов не несло кошмарных последствий, все бы именно так и решали свои проблемы. — Угу, — согласилась я, намазывая масло на кусок батона. — Цена за одну жизнь — другая человеческая жизнь, — продолжил нравоучительно ворчать Плагг у меня над ухом. И тогда я не выдержала. Сложно держать что-то в себе так долго. — Вот как? — я резко повернулась к нему и угрожающе прищурилась. — Так ты хочешь сказать, что она умерла, да? Что знаешь, что тогда произошло? Тогда почему мне известно только то, что несколько лет назад она пропала? Словно её никогда и не было! — Адрия, — Плагг скрестил свои маленькие лапки на груди и предостерегающе качнул головой. Но мне уже было всё равно, я давно сорвалась на крик. — Как я могу считать её умершей, — а вот тут я не выдержала и громко всхлипнула, — если её никогда не хоронили?.. Плагг мне не ответил. Может, потому что сказать ему было нечего. А может, потому что он вдруг пропал из вида, испугавшись внезапно включившегося света. До этого мы сидели в потемках. До этого я как-то совсем не думала о Натали. И теперь, когда она зашла на кухню, я неплохо так удивилась. Всё ждала от неё… Не знаю, может, приветствия? Но Натали не проронила ни слова. За стол со мной тоже не села. Она начала варить макароны, за чем я наблюдала с буквально открытым ртом, напрочь забыв про свой кусок батона. Мне не часто приходилось видеть Натали за готовкой, даже чего-то настолько простого. Хотя зачем прибедняться, даже варку макарон эта женщина решила максимально усложнить, а именно принялась ещё и жарить на сковородке овощи. Я продолжала следить за каждым её действием и всё пыталась понять, что же настораживает меня больше всего: то, что ставит передо мной тарелку бывшая защитница Парижа? Или то, что смыслом своей жизни она сделала месть моему отцу? Или я просто чувствую себя предательницей из-за того, что по-настоящему жалею её, пережившую смерть любимого человека? Всё сразу, пожалуй… А ещё уж больно непривычно видеть её с не собранными в строгий пучок волосами. — Вкусно, — прочавкала я с набитым ртом, когда Натали села напротив меня. Не люблю тишину, даже если её периодически нарушает шипящая сковородка. — И почему это звучит так удивленно? — она задумчиво ковырялась вилкой в своей тарелке, а вот на меня за всё это время так и не посмотрела. Я тактично промолчала, а Натали медленно, словно сомневаясь в каждом слове, заговорила снова. — Ты догадалась, кем она была? — Я не читала! — выпалила я, поднимая руки в отрицательном жесте и не дожидаясь, пока станет понятно, про кого идет речь. И так больно. — Совсем ничего? — Натали тихо засмеялась, а я не нашла в себе сил, даже чтобы просто мотнуть головой. — Ладно, тогда я скажу тебе так. Паон — это Эмили Агрест. Твоя мать тоже была супергероем, Адрия. — Даже если я догадалась об этом, — чтобы чем-то себя занять, я стиснула вилку ещё крепче, даже костяшки побелели, — то что мне с того? Нужно больше гордиться родством с прошлым поколением героев Парижа? — Нужно не переставать верить в то, что всё ещё изменится к лучшему. Ведь она не умерла, в отличии от, — Натали запнулась и закашлялась, словно эти слова всё равно рвались наружу, хоть и были слишком режущими для того, чтобы их выговорить. — Я… На самом деле хотела только попросить у тебя прощения. За то, что… На доли секунды я замерла, неспособная оторвать взгляд от содрогающихся от кашля плеч Натали, а потом не выдержала и подорвалась с места. Чтобы не очень крепко и навязчиво, но обнять её за эти — неожиданно — хрупкие плечи, потому что… Слишком поздно, я слишком сочувствую ей. И не могу держать на неё зла, и просто хочу хоть как-то выразить свою поддержку и показать, что теперь мы заодно, что вместе сможем разобраться с путаницей, творящейся в наших жизнях, а ещё… — Я хотела тебя использовать, — всхлипнула Натали, заставив меня вздрогнуть. — Отомстить Габриэлю, заставив его дочь бороться против него, а самой подобраться за это время настолько близко, чтобы нанести роковой удар получилось наверняка. Не вышло, и… — И это было до знакомства со мной, да? — вымученная улыбка сама собой появилась на моем лице. А ещё вспомнился день моего рождения, когда в подарок мне и досталось серебряное кольцо. Так, всего с небольшим подвохом. — Обо мне давно никто не заботился так, как ты. Все мы наделали много ошибок, настало время это исправлять. Ты ведь… Теперь поможешь нам с Багом? — Никогда не переставала этого делать, — Натали тоже улыбнулась и наклонилась немного ближе ко мне, когда я присела перед ней на корточки. Говорила она полушепотом. А я думала о том, какие же у неё всё-таки ясные глаза. Как у Бага. — Вот только всё не могу понять, чего именно добивается Фу. От возвращения Эмили ему ни жарко, ни холодно. От этого стало бы легче разве что мне. — Каг… То есть кое-кто сказал, что он хочет превратить меня в кошку. Но что это может означать? — Я очень, — Натали устало потерла переносицу и отвела взгляд, — очень надеюсь на то, что не слияние Камня Чудес с его владельцем. Пока рано про что-либо говорить, но если мои опасения оправдаются… Бегство из Парижа станет лучшим выходом. Не бегство, а стратегическое отступление, полагаю. К этому не слишком хитрому приему я обратилась и сейчас, вспомнив про необходимость вечернего патруля. Натали пообещала меня в случае чего прикрыть, но выбраться через окно на крышу мне и так повезло без каких-либо приключений. Наверное, где-то тут наконец-то и закончилась вся насыщенность этого странного дня, сменившись необоснованной всепоглощающей тревожностью где-то в центре моей грудной клетки. Ну как, вполне обоснованной. Сначала я думала, что после нашего последнего разговора с Багом попросту не смогу на него нормально смотреть. Потом я начала самую малость переживать, когда его не оказалось на обычном месте встречи. Я просидела там, на холодных перилах балкона около получаса. Ровно столько мне понадобилось для того, чтобы вспомнить о своем геройском долге и начать патрулировать по обычному маршруту самой. Я никуда не спешила, задала сама себе едва ли не прогулочный темп. Возле Эйфелевой башни остановилась и проверила коммуникатор. Когда на нем так и не отобразилось ничего красного с чёрными точками, я начала действительно не на шутку переживать. А небо всё темнело, за тучами уже не было видно никаких звезд. Источников света почти не осталось. Этой ночью Лорд Баг так и не появился.