Он точно немой?

Выйдя из комнаты, СССР пошёл за двойняшками в комнату Украины, в которой дети играли и занимались своими делами, не мешая старшим братьям. Открыв дверь, в него летит одна из подушек, которыми дети кидались в друг друга. Словив её лицом, Союз встал на некоторое время в шоке, а сам виновник — Украина, стал прятаться за Австралией, боясь, что его отец разозлиться на него. Уже через секунды коммунист приходит в себя и смотрит сначала на Новую Зеландию, которая сидела рядом с Беларусью и что-то объясняла ему, показывая своим тоненьким пальчиком на картинку в книжке, а затем перевёл взгляд на украинца, который спрятался за новым другом. Союз вздохнув, улыбнулся и прошёл в комнату, после чего сказав: – Австралия, Зеландия, собирайтесь, я отведу вас до вашего дома. – Дети кивают и попрощавшись с новыми друзьями убегают вниз, пока сам СССР медленно переводит свой взгляд от двери к Украине с Белкой. – А вы мальчики, уж постарайтесь, пока меня нет, не доставлять проблемы матери и брату. – Да, холосо, папочка! – С улыбкой говорит Беларусь, после чего обнимает отца. – А Австлалия с Зеландией ещё придут? – Конечно придут, малыш. – Союз переводит взгляд на среднего сына и с усмешкой, подзывает его к себе рукой. – Я не буду ругаться, Украина, ты же знаешь это. – Просто… Австралия сказал, что их папа всегда злиться на них, когда они его не слушают. – Говорит мальчик, подходя к папе. – И ты подумал, что я тоже буду злиться по пустякам? – Хохол кивает, после чего получает слабенький удар по лбу. – Глупый, я не могу злиться на вас из-за такого, вы же дети. Потерев лоб рукой, Украина улыбнулся и так же обнял отца. Выходил из комнаты СССР уже без улыбки, ему предстоит тяжёлый разговор с Великобританией, да и скорее всего очень долгий. Спустившись вниз, Союз увидел равностоящих двойняшек рядом с друг другом и смирно ждущие его. Коммунист ещё не наблюдал Штаты, из-за чего решил, что скорее всего это вина России, так как сам Америка был очень пунктуальным. – Товарищ СССР, а где братик? – Спрашивает Новая Зеландия, дёргая старшего за рукав. – А он ещё с Россией сидит, не волнуйся. – Добро улыбается Союз, после чего девочка расширяя глаза смотрит на него. – Но, братик опаздывает… Он не может так долго задерживаться. – Отводит взгляд девочка, смотря прямиком на лестницу. – Да! Наш брат всегда вовремя приходит домой, как ему и говорит папа, а то он боится, что папа будет ругаться на него… – Добавляет своё слово Австралия, после чего получает подзатыльник от сестры и её тихое шипение: «Ты опять рассказываешь про это!». – Не бойтесь, всё будет хорошо, а ваш папа не будет ругаться. Я с ним поговорю. – С до сих пор той же улыбкой на губах, говорит мужчина. Присев он потрепал двойняшек по голове, чтобы приободрить, после чего на их лицах появилась скромная улыбка. Через пару минут уже спустился и Америка, который с красным лицом надевал обувь. Пройдя через дорогу, они пришли к дверям соседнего дома. Америка стал заметно нервничать, а его тело стало немного трястись, а лицо, что было до этого до нельзя красным, стало бледным, как у смерти. Союз нахмурив брови, отодвинул парня от двери, приводя в мимолётный шок, после чего сразу же нажимает на звонок. Дверь открывается резко и с самого порога СССР слышит: – Да где ты всё это время шлялся, Штаты?! – Голос Великобритании был грубым и раздражённым. Он стоял с развязанным галстуком, в рубашке, у которой было расстёгнуто пару первых пуговиц, в брюках и лаковых, чёрных туфлях. Вид, был уж больно уставшим и раздражённым, что для британца было совсем неестественно по мнению, что сложилось у Союза в день их знакомства. С самого начала Британия показался добрым человеком. Он заботился о детях, много работал, соблюдал все правила этики. Он был слишком идеальным, по первому виду. Но сейчас про этого человека нельзя сказать «хороший отец» или же «идеальный». Скорее он был человеком, который лишь на публике показывал себя как идеал. – И вам, добрый вечер, Мистер Великобритания. – Снова выводя у себя на лице улыбку, говорит Союз. Британия опешив, кивает, после чего переводит взгляд на детей, что вжали в себя головы, а сам Америка стоял за спиной коммуниста и нервно сжимал руки. – Я могу зайти в дом? У меня к вам есть разговор. – Продолжал СССР, получше закрывая американца за своей спиной, чтобы внимание аристократа было приковано лишь к нему. – Так вы пропустите? – Да, проходите. – Кивает Великобритания, пропуская Союза в дом, после чего пытается найти старшего сына за высоким мужчиной, но тот лишь в упор закрывает рыжего парня. – И на какую же тему ваш разговор, товарищ? – Я думаю, нам стоит это обсудить без лишних ушей, вы согласны со мной? – СССР взглядом обводит детей, что стояли по обе его руки и с той же улыбкой продолжает. – Всё таки, детям не нужно знать взрослые дела. – Хорошо, пройдёмте за мной, товарищ СССР. – Кивает Великобритания, поворачиваясь к проходу на кухню и скрываясь за аркой. Союз уже собираясь пойти за британцем, но резко был остановлен дрожащей рукой Штатов. В его глазах читалось только страх и непонимание всей ситуации. Коммунист опускается к уху американца и шепчет: «Тебе нечего волноваться, просто сиди в своей комнате и успокаивайся.» США чуть вздрогнул от тёплого дыхания на своём ухе, после чего снова увидел ту же улыбку, что так и давала надежду только на хорошее. Как-то давно Россия говорил ему, что Союз очень добрый и улыбчивый человек, который даже когда у него проблемы продолжает улыбаться. Америка кивает и с его лица пропадает всё волнение, что до этого так его ела и вызывала страх. Он хочет верить в слова человека, который стоит и улыбается ему такой улыбкой, что хочется забыться и заулыбаться самому. Чертяга Россия даже этим полностью пошёл в своего отца. Встав в полный рост, Союз пошёл следом за Британией, что стоял возле лестницы и дожидался его, сверля взглядом своего сына. Когда мужчины удалились, в коридор прошла Франция с чуть напуганным видом, но увидев целых и здоровых детей, облегчённо выдохнула. – Боже, вы видели время? Я так за вас волновалась! Думала, что уже что-то случилось, раз вы не пришли вовремя! – Затараторила женщина, обнимая двойняшек, после чего перевела взгляд на Мерику, что до сих жался возле двери. – Аме, отец России же пришёл не потому что вы что-то натворили? Рыжик тут же закачал головой, показывая что не из-за них. Франция ещё раз вздохнула с облегчением и подошла к Штатам. Взяв парня за плечи, француженка спросила: – Почему вы не пришли вовремя? Ты же знаешь, как твой папа волнуется, когда тебя подолгу нет! Почему ты опять доводишь всё до этого? – Франция сильнее сжала плечи Рыжика, из-за чего тот подал слабое шипение. Двойняшки, что стояли до этого безмолвно, решили подать голос. Первой начала Новая Зеландия, что сразу же убрала руки матери от брата и закрыла его собой: – Братик не в чём не виноват! Это мы заигрались с Украиной и Беларусью! Так что не злитесь на него, из-за опоздания! – Начала девочка, чем удивила старших. Это был первый раз, когда та встала на защиту Америки, а не послушала его быстрых жестов рук, что всегда гласило одно: «Уйди», но сейчас всё иначе. Даже после этого знака, что тот сразу же подал, как мать подошла к нему, она решила остаться. – Вот именно! Почему за наши пакости или проколы всегда отвечает только Америка с Канадой?! – Встав перед Зеландией, сказала Австралия, хмуря брови. Его всегда уводила сестра, говоря, что им сказали уйти и они не должны доставлять проблем. Но сейчас всё иначе. Это странно. – Австралия, Зеландия… – Вздохнула женщина, после чего мягко улыбнулась и взлохматила волосы обоим. – Как же вы выросли. – Совсем не слышно говорит та, с улыбкой. Отстранив свои руки от взлохмаченных волос двойняшек, она продолжила. –Я не собиралась ругать Аме, – говорит та, поднимая взгляд на рыжего. – Я просто хочу сказать, что мы оба волнуемся за тебя, солнце. Просто волнение иногда переходит в некий гнев, что мы не осознано выплёскиваем на тебя. – Франция отводит взгляд и её улыбка пропадает. – Прости, что опять вспылила… Хоть твоя мама уже взрослая, но она до сих пор не умеет контролировать свой гнев, как и твой отец. Мне всегда стыдно за это, но я понимаю, что ничего уже не сделаю, кроме как попрошу прощения. Женщина грустно улыбается, закрывая глаза рукой, после чего по её щекам стекают слёзы, что она не смогла сдержать. Рыжик опешив от всех сказанных слов, сначала не понял, что от него требуется, но когда он увидел детей, что обнимают свою маму, подошёл к ней и крепко-крепко обнял. Та не ожидая такого, совсем перестала сдерживать свои слёзы. Она обнимала троих детей и куда-то в плечо Америке, шептала слова извинения и любви к сыну.

***

Великобритания открыл дверь в свой рабочий кабинет, пропуская гостя в своё личное пространство. СССР благодарно кивнул в сторону мужчины и присел на чёрный кожаный диван, что идеально подходил этому кабинету. Стены были окрашены в тёмный цвет, на них висели разные картины и семейные фотографии, на которые так и хотелось заглядываться. Несколько книжных шкафов, что стояли вдоль стен, большие часы с маятником, которые рушили тишину своим тиканьем, тёмный дощатый пол, окно, что находилось параллельно столу из тёмного дуба и кожаного чёрного кресла, что стояло возле одного из книжных шкафов. Стол был захламлён множеством бумаг, что точно были ужасно важны мужчине. Союз закончив осматривать комнату, наконец обратил внимание на Британию, что сел совсем рядом с ним. Мужчина был ужасно уставшим и раздражённым, хоть всё это и пыталось где-то запрятаться в спокойных, притворных чувствах. – И так, – наконец начал разговор Великобритания, пристально смотря на соседа. – Что за разговор у вас ко мне возник? – Он касается ваших детей. – Сделав серьёзное лицо, ответил Союз. Велик в недоумении распахнул глаза, из-за чего в голове начали возникать всё, что только могли натворить двойняшки или же его послушный, до этого времени, сын. – Нет, вы не надумывайте ничего лишнего, Великобритания. Они у вас ангелы во плоти. – К чему вы сейчас клоните, товарищ СССР? – Спрашивает мужчина, сжимая рубашку в руке. – Я имел ввиду ваше воспитание. – Союз смотрел чуть ли сразу не в душу собеседнику, от чего у того шли мелкие мурашки. Англичанин пытался, кое-как сохранять спокойное лицо, ведь сейчас это одна из главных вещей. Он кивает, давая знак, чтобы русский продолжил. – Дети, когда играли, многое друг другу рассказали и проговорились. Мой младший сын, по секрету, сказал мне о вашей тайне, Великобритания. И я, как отец хотел бы поговорить с вами об этом, потому что, поясню, мне с самого начала не понравилось состояния Америки. – Мне тоже его состояние не нравится, но я с этим ничего не могу сделать. И должно ли это вас интересовать, Союз? – Нахмурив брови, отвечает британец. Конечно, он прекрасно видит состояние своего сына, и он прекрасно понимает, что его вина через чур велика в этой ситуации. – Нет, нет… – Союз качает головой, усмехаясь, полностью игнорируя вопрос собеседника. – Вы не «не можете», а вы просто не хотите. – Что вы себе позволяете?! – Великобритания встаёт, из-за такой дерзости гостя, но тот только перебивает, продолжая спокойно говорить: – Знаете, то что я услышал от детей, наверное само за себя всё говорит. – Союз встаёт с дивана, вплетая в свои волнистые волосы длинные пальцы. – Я хочу вам дать дружеский и отцовский совет. – Вы думаете, что ваши советы мне нужны? Я, наверное, сам знаю как решать свои проблемы. – Великобритания зол. Очень зол. Даже тот факт, что ему стоит держаться этики и быть как всегда вежливым, попросту уходил на нет, а все эмоции так и лезут наружу. – Вы потеряли уже одного ребёнка, так можете потерять ещё и трёх оставшихся. И я это говорю по опыту. Если вы не начнёте обращать внимание на эмоциональное состояние, то вскоре для вас это будет и правда потерей. – Отвечает Союз, выходя из кабинета, оставляя Британию наедине со своими мыслями по поводу всех сказанных русским слов.

***

Выйдя из кабинета Великобритании, СССР направился по коридору к лестнице, как его и вёл аристократ за собой, но его остановила резко открывшиеся дверь. Успев остановиться до столкновения, Союз посмотрел кто вышел из комнаты. Он встретился своими зелёными глазами, что скорее были тёмно-зелёного или болотного окраса, с небесно-голубыми. Узнав рыжую шевелюру, Союз по доброму улыбнулся. Всё таки, вкус его сына потрясающий. – Проводишь меня до дверей, Америка? Я тебе после, кое-что шепну по секрету. – Спрашивает коммунист, смотря на более менее в хорошем настроение Аме, что конечно же кивнул. Спустившись с лестницы, и подойдя к бежевой двери, Союз с той же доброй улыбкой, приблизился к уху Рыжика, а после шепнул: – Я рад, что теперь вы с Россией вместе. И не бойся, приходить к нам даже если, что-то случилось. Он хоть и тупой от части, да и тугодум тот ещё, но он точно и на все двести процентов любит тебя так, что готов и жизнью пожертвовать. – Улыбается СССР, выпрямляясь и увидев смущённое лицо Рыжика. – Но как вы…. – Шёпотом говорит, Штаты, после чего русский ухмыляется и говорит: – Я его отец, так что всегда всё узнаю первым. А да… Насчёт своего отца можешь не переживать так сильно. Я вроде бы смог, что-то ему объяснить. – С задумчивым лицом говорит Союз, после чего хлопает Мерику по плечу. – Но, если что-то пойдёт не так, то приходи к нам. А там я уже разберусь. – Спасибо… И вы кажется не сильно удивлены тем, что я так просто могу говорить с вами… – Говорит Штаты, отводя взгляд и зарываясь своим носом в тёплый свитер, что он переодел недавно. – Я в какой-то степени удивлён, но мне больше приятно от этого, так что и тебе спасибо за такое доверие. – Надев обувь, сказал СССР, после чего протянул руку для рукопожатия. Аме с радостью пожал большую ладонь своей маленькой и дрожащей. – До встречи, Америка. – До свидания, товарищ СССР. Спасибо вам за всё… – Союз лишь улыбается на прощальные слова, а после скрывается за дверью. Штаты закрывает на замок, а после возвращается к себе в комнату, с довольно хорошим настроением.

***

Выйдя на улицу, Союз берёт сигарету, зажимая между зубов, тем самым ломая кнопку с ментолом, а после поджигает её. Он волнуется, что его слова, сказанные пару минутами ранее в кабинете соседа, могут не так понять и это может привести к ужасным последствиям. Но в голове, почему-то возникают слова, что сказал Аме перед его уходом. «Спасибо, вам за всё»… Как официально. Но так приятно. Россия явно умеет искать хороших людей, где бы не находился. В голову так же врезаются слова сказанные Великобританией, те что он проигнорировал и оставил без ответа тогда, потому что не знал как лучше ответить. Но сейчас, стоя возле своего дома и докуривая сигарету, он шёпотом отвечает, сам себе: – Потому что этот парень, с самой нашей первой встречи, показал мне свои глаза, в которых я видел только боль и отчаянье. – Говорит сам себе СССР, делая ещё одну затяжку и выдыхая едкий дым, что сразу уносил всё плохое за собой и растворял в темноте. – И это мне напомнила взгляд России в тот день. – Он краем глаза видит, что из двери выходит его жена с лёгкой улыбкой. – Я только хочу помочь ему стать счастливым, а глаза, что были наполнены болью, сделать радостными. – Это так на тебя похоже… – Шёпотом говорит женщина, с улыбкой подходя ближе. – Только смотри, не перестарайся с этим. Всё же у него мутизм, а не немота. – Знаю я. – Шикает мужчина, туша сигарету об дом, за что получает пинок локтём. – И знаешь, это прекрасно слышать голос человека, который его никогда и никому не раскрывал. – Конечно.

***

США валиться на кровать с жалобным вздохом. Всё его так утомило. Но когда он прикоснулся к губам пальцами, лицо тут же вспыхнуло. Так приятно… Ему было так приятно! До боли в лёгких, что не хотели никак начинать функционировать и в сердце, что билось о рёбра с невыносимой силой. Приятное тепло по всему телу переходит в мурашки, что табуном ходят по его спине и плечам. Горячие руки России, что лежали у него на талии, до сих пор так чётко ощущаются, что хочется выть от удовольствия. Губы так же начинает чуть покалывать от приятного жжения. Дыхание сбивается, а внизу живота приятная тягость. – Р-Россия… – Шепчет, одними лишь губами, Штаты и расплывается в улыбке. Так хорошо, так приятно… он хочет испытывать эти чувства всегда. Телефон, брошенный рядом, вибрирует и издаёт противный звук, оповещая о новом сообщении. Мерика, с недовольным видом, берёт гаджет в руки и включает его, из-за чего яркий свет светит прямо в глаза. Давая глазам привыкнуть, он наконец-то разблокировал телефон и посмотрел на сообщение. То было от РФ и гласило следующее: «Завтра как обычно?», Штаты улыбнувшись краями губ, ответил : «Да, как обычно.». Через минуту приходит ещё одно сообщение, и ещё, и ещё. Мурик с интересом читает сообщения подряд, краснея после каждого всё больше. Он бы никогда не подумал, что Росс настолько прямолинейный. Хотя это довольно забавно и мило, писать такие нежные и страстные сообщения. Так прошёл час, а может и два, пока они миловались в сообщениях, после чего Россия послал того баяньки, так как уже поздно, а им рано вставать, а если он опять проспит, то точно, обладатель зелёных лугов в глазах, его защекотает до смерти. Но Америка не собирался ложиться. Всё ещё рано. Очень рано. Тем более его до сих пор волновало то, что его отец ещё ни разу не зашёл и не наорал на него. Так как сон не шёл, американец уселся на кресло мешок, возле мольберта. Свет уже был выключен, из-за чего садиться за рисование было невозможно, если только не на компе, но знаете… Ему было лень менять положение, что он так удачно принял. Открыв переписку с братом, он быстро напечатал тому: «Ты где?», а после сразу выключил. Вопрос был довольно логичным, потому что уже ночь, а он всё ещё не дома. Родители уже, наверное, спят и не думают о старшем, потому что он уже достаточно взрослый, чтобы гулять допоздна. Ответ пришёл через пару минут размышлений. «Открой мне дверь, я ключи потерял.», гласило сообщение, из-за чего Штаты чуть воздухом не подавился и не сдох. Потерял? Ключи? Это ТОЧНО его брат? Хотя это глупый вопрос. Америка быстро вскочил с кресла и тихо открыв дверь, чтобы не привлечь чужого внимания, спустился на первый этаж. Так же производя минимальное количество шума, он открывает дверь и видит: улыбающегося, с синяком под глазом, разбитой губой и носа-кровью, которая до сих пор текла, Канаду. – Канада! – Прошипел Америка, видя как брат еле держится на ногах. – Аме-ерика-а! – Громко начинает Кан, но его тут же затыкает его младший брат. – Дурак! Не ори, а то родителей разбудишь! – Шепчет Штаты, но канадец не унимается и облизнув ладонь парня, которую тот тут же убрал с тихим «бе», а после берёт того за талию и ноги, кладя к себе на плечо и унося к лестнице. – Канада! Твою мать, что ты творишь, такое?! Поставь меня, слышишь?! Но Канада не слушает, а лишь с довольной улыбкой несёт, брыкающегося, рыжика на второй этаж. Постояв чуть у лестницы после подъёма, он подумал, что стоит его братишку побольше кормить, а то лёгкий до невозможности стал, а после занёс того в комнату. В комнату, которую занёс его Канада, Мерика сразу же узнал, так как он только недавно её покинул. Канадец, ухмыльнувшись явному удивлению Штатов, положил того на кровать, нависая. – Ну и что это было, Кан? И что у тебя с лицом? Дай, посмотрю… – Говорит Америка, а Канада и не против. Присев, возле ног Аме, канадец подставил своё лицо под холодные руки, что чуть дрожали. США провёл большим пальцем по губе брата, из-за чего тот недовольно пробормотал «ай», но сидел смирно. – Боже… Кто тебя так, м? – Помнишь, Эрика из моей компании? – Спрашивает Канада, следя за движениями брата. Тот достал влажные салфетки и ещё что-то, что он не смог разглядеть. После поднёс влажную салфетку к носу брата, вытирая кровь, а затем кивая, давая знак, что тот может продолжить. – Так вот, этот мудила, решил, что может высказать мне своё мнение о тебе и я его конечно же в этом поддержу, но то что, этот пёс пропиздел про тебя меня взорвало и из этого вышло это. Канада говорил тихо, но с улыбкой, по которой можно было понять, что он отстоял честь брата и набил тому парню морду по хуже. Штаты вздохнув, начал проводить ватной палочкой по разбитой губе, из-за чего Канада стал морщить нос, который наверняка очень сильно болел. Аме, извинившись за своё неаккуратное лечение, перешёл к синяку. – Он сильно болит? Мне нужно сходить за льдом, чтобы снять отёк и… – Мерика не успел договорить, как на него навалился Канада, обнимая и прижимая к кровати своим весом. – Не болит. Просто побудь со мной, братишка, окей? – Шепчет Кан, поднимаясь на локтях, чтобы сказать всё это смотря в глаза, Рыжика. Тот тихонько кивает, а после обнимает брата, закрывая глаза. Канада, перевернувшись в удобное положение для них обоих, а именно положив Аме к себе на грудь и обняв, зарываясь носов в рыжую копну кудрей, продолжил тихо говорить: – Ты такой тёплый и маленький… И такой яркий сегодня, прям как настоящее солнышко… может, что-то случилось хорошее? – Да… – Шепчет Штаты, обнимая брата крепче. – Канада, а что сказал тот парень? – Он сказал, что ты хоть и странный, но личико у тебя, цитирую, «что надо», а тело, цитирую, «такое худое маленькое что хочется прогнуть под собой». – Фыркает Кан, приходя в бешенство говоря такое брату, хоть и цитируя. – Так же он сказал, что тебя можно легко заставить говорить, если нагнуть в туалете, пока ты будешь кричать, чтобы он остановился. – Канада, сжимает американца крепче и снова опускает свой нос в его рыжую копну, громко шипя: – Мерзко. – Это больше похоже на мысли насильника. – Говорит Мурик, упираясь носом в грудь канадца. – Хотя не исключено, что это могло бы произойти, если бы не ты или Россия… Да и в школе были ещё несколько человек, которые спасали меня из всякого дерьма. – Даже не говори мне этого. Я бы не выдержал этого, даже просто посмотрев на тебя. – Жмурится Канада, представляя всё это. Какой ужас. Он бы не выдержал пустых глаз Америки, не смог бы простить себя за то, что не оказался рядом в тот момент и не помог. – Я рад, что у тебя появился такой человек, как Россия… Если бы я не знал, что он всегда рядом с тобой, то с ума бы сошёл от волнения. – Да… Я тоже рад, что у меня есть ты и он. – С лёгкой улыбкой, говорит Штаты, вспоминая при этом ещё и его новых знакомых и вышедшего за эту грань, но перешедшего в хорошие друзья Эстонию. Ах да, завтра нужно будет поговорить с ним о чём-то. – Но теперь у меня ещё есть и Эст, Япония, Финляндия, Китай. Они все мне безумно помогли. – Я знаком с братьями Финна. Они все довольно приятные люди, так что я уверен, что и их брат такой же. – Канада остановился, задумываясь о чём-то, а после продолжая. – Знаешь, а я раньше не знал никого по имени Эстония. Он такой же тихоня, как и ты? – Не совсем… – Хихикает Мурик, устраивая голову по удобнее. – Он был довольно шумным раньше, постоянно пытался привлечь моё внимание… – Он задумался над прошедшими временами. Как же он был глуп, игнорируя такого как Эст. – Но когда я узнал его ближе… Оказалось, что он просто хотел быть для меня другом, ведь знал, что мне одиноко. Он всегда это видел. И эта наблюдательность с его стороны – превосходна. – Кажется вспомнил! Этот парень крутился вокруг тебя пол года, а потом резко отстал. Странный такой. – Пожал плечами Канада, но после услышал сопение со стороны младшего. Тот слишком измотался за весь день, так что, то что он так быстро уснул, было нормально. Канада улыбнулся такой милой черте Аме и поцеловав того в макушку, сказал: – Я никому и никогда не дам тебя в обиду. Я люблю тебя, братишка, и никогда не отвернусь…

***

Проснулся Америка, от неожиданной ласки со стороны брата, который спал как убитый, но не на сантиметр не отпускал его из объятий. Тот что-то невнятно пробормотал ему в ухо, а после расслабился, давая выползти младшему. Взяв телефон, что стоял на зарядке, он включил экран блокировки. Циферблат на экране показывал семь двадцать утра, а минут сорок назад было отправлено сообщение от России, что гласило: «Доброе утро, Рыжик♥︎», и это сердечко в конце, как же он счастлив. Кстати говоря о счастье… Великобритания так и не заходил к нему. Не уж то слова СССРа, его так задели и он решил всё переосмыслить? Возможно, но это не точно. Увидев, что Канада стал просыпаться, Америка быстро подобрался к нему и обняв, повалил обратно. – Ты можешь ещё поспать, сегодня я иду с Россией, так что не волнуйся, а выспись хорошенько! – Говорит Штаты, на что Канада благодарно, что-то бормочет и снова засыпает. Взяв все необходимые вещи в душ, Аме направился в ванную, где собирался немного взбодриться.

***

Выйдя из дома, Штаты тут же врезался в широкую грудь на против. Это уже стало какой-то традицией, что ли? Аме довольно часто врезается в русского, как только выходит из дома и его сразу же обнимают, смеясь и что-то говоря, но сейчас всё не так. РФ стоит и смотрит на него сверху вниз, а после увидев растерянного парня, улыбается и целует того в губы, сминая их, но не углубляя. Поцелуй был быстрый, из-за чего обоим этого не хватило, но и делать больше этого никто не собирался, ведь они сейчас возле дома США. – Ну, что ж, пошли? – Спрашивает Федерация, улыбаясь, видя сияние в голубых глазах. Это значит, что вчера всё было хорошо и ничего не случилось. И это так радует. – Угу… – Отвечает Америка, протискивая свою ладошку, в ладонь России, при этом дико краснея. Ему никогда такое не нравилось, а сейчас рука сама потянулась к широкой и такой приятной ладони любимого человека. Определённо любимого.