***
Шли года, а их дружба всё крепла несмотря на многие вещи. У них появилось много друзей, и свои увлечения, но они не отдалялись от друг друга. Через пару лет, компании их отцов стали конкурентами, но оба отца не хотели влиять на дружбу сыновей, после чего всё их внимание было переключено на бизнес. СССР перестал уделять даже минимальные знаки внимания, как и мать. Оба пропадали на работе, пока за ним и его братом с сестрой следила сиделка или же проще — няня. Именно тогда только Германия был ему ближе всех. – Росс, ты как? Обычно ты более разговорчивый. Что-то дома случилось? – Спрашивает немец, положив руку тому на плечо и внимательно смотря за эмоциями товарища. – Нет, ничего такого. Всё как обычно, они просто забили на меня хер и все в своих делах. Даже отец... – Сделав акцент именно на последних двух словах, Россия рухнул головой на подушку. – Как же меня достало это безразличие, Гер… – Ты всё слишком преувеличиваешь. – Улыбается Герман, взъерошив волнистые волосы друга. – Товарищ СССР, не такой как ты сейчас думаешь. В детстве он проводил с тобой большее количество времени, но сейчас… Его нужно понять. Он работает для твоего же блага, как и твоя мать. – Можешь не повторять мне это из раза в раз, братан. – Фыркает русский переворачиваясь к янтарным глазам, что смотрели ему в затылок до этого. – Слушай, Гер, а не хочешь сходить кое-куда? Это будет весело, обещаю. – Ты же знаешь, куда ты, туда и я. – Улыбается Германия, вставая со своей кровати и протягивая руку русскому. Взявшись за протянутую ладонь друга, Россия встал с кровати и потянувшись направился к двери. – Тогда пошли, что нам ждать? – Широко улыбается Федерация и скрывается за дверью вместе с Германией, что шёл чуть позади. В тот день парни пришли в салон, где и прокололи языки. Россия довольно долго стоял и думал, что же такого сделать, чтобы сохранить эти воспоминания о лучшем друге детства и юности. Он знал, что когда-нибудь их пути с Германией разойдутся, как и у их отцов, но всегда отрицал это. Русский попросту не хотел верить, что может что-то произойти между ними. Он не хотел терять дорогого человека, из-за этого всеми способами пытался быть ближе к Герману. Россия был уверен, что тот чувствует тоже самое, что и он. Что он так же не хочет отдаляться. И с самого начала всё так и правда было… – Слушай, Росс, а зачем мы это сделали? Я думаю нашим отцам не понравится… – Говорит Германия, отворачиваясь от зеркала и переводя взгляд на друга. Тот стоял с лёгкой улыбкой первое время неподвижно, но после подошёл и обнял немца, сжимая в своих объятьях с улыбкой. После чего проговорил: – Просто я хочу, чтобы ты запомнил, что твой первый пирсинг был со мной. Я не хочу, чтобы ты забывал обо мне, как это сделали эти чёртовы "родители". – Улыбка сразу пропадает и Федерация отворачивается от товарища. Германия чётко видел, как нос его друга дёргается от того, что тот взбешён даже одной этой мыслью. – Всё, хватит, дружище, пойдём теперь туда, куда я приведу. – Улыбается немец и взяв Росса за запястье, повёл в не известном для русского направлению. В тот день Германия привёл его в клуб. Их пропустили без всяких вопросов, что было определённо слишком странно. Но Германия объяснил всё это тем, что тут работает его знакомый и он приходит сюда не впервые. Тогда парни знатно выпили вместе и выходя из клуба с двумя молодыми девушками даже не ожидали, что их могут ждать там отцы. Оказалось, что парни слишком долго там пробыли и их родители были встревожены пропажей детей, которые даже на телефонные звонки не отвечали. Хорошо то, что на телефоне Германии была установлена специальная программа, с помощью которой их родители и выследили. К России тут же подбежал его отец и стал проверять на наличие травм или тому подобных повреждений на теле, но унюхал лишь ужасный перегар, который перемешался с дешёвыми сигаретами. Девушки рядом испугавшись взрослого и высокого мужчину, сразу же убежали, но парням было давно не до них. Рейх же стоял возле своей машины, зло смотря на сына, явно разочарованный таким поступком. – Россия, сколько ты выпил? И что за херню ты курил? – Спрашивает СССР, обеспокоено смотря на сына и бегая по его лицу глазами. Тот лишь улыбался и изредка дергал носом. – Россия, ты меня слушаешь?! – Да отъебись, старик! Бесишь. – Федерация улыбается шире и вырывается из хватки отца, что была очень слабая. Голос был невнятный, но очень громкий, но понятно было лишь то, что тот не мог себя контролировать. – Чо это ты резко забеспокоился, а?! Раньше даже внимания не обращал, потому что тебе было похуй на меня! А сейчас что?! А?! Чо сейчас резкое беспокойство, бать?! – Россия, не нужно… – Говорит Германия, кладя руку на плечо друга, чтобы успокоить, но тот сразу же сбрасывает её и рычит. От столь странного зрелища, немец отходит на шаг и испуганно смотрит на русского. – Сейчас это не твоё, блять, дело! – Орёт русский, после чего его резко ударяют в шею и он падает в бессознательном состояние в руки отца. – Прости, Германия, но лучше вам какое-то время побыть подальше от друг друга. – Со вздохом говорит СССР, уложив сына на задние сидения машины. Он смотрит на него с сожалением и понимает, что это его вина. – Товарищ СССР! Что… Что вы с ним сделали? – Испуганно спрашивает Герман, бегая глазами по всей этой картине. Зрение начало нормально фокусироваться, как будто он сразу протрезвел. – Ничего плохого, не волнуйся о нём. Позаботься лучше о себе. – Отвечает Союз, протягивая платок Гере. Тот только тогда заметил, что из его носа течёт кровь, а руки трясутся. Рейх, что продолжал молчать, кивнул русскому в знак благодарности и обняв сына за плечи повёл ко своей машине. Именно тогда и появилась первая трещина в их дружбе.***
Их общение возобновилось через пару недель, после произошедшего. На этот раз Россия таскал Германию за собой по клубам или на вписки, которые устраивали каждые выходные, а иногда и в будние дни. Эти похождения стали самым частым поводом для ссор в их семье, пока Рейх находился в неведении. Если Россия ничего не скрывал и специально обращал на себя внимание, то Германия наоборот пытался всё скрыть. Пару раз он даже отговаривал русского, но тот его ни капли не слушал. В какой-то момент Германии это всё надоело, и он решил высказать полностью всё, но уже на тот момент России было всё равно. Он влюбился по уши, как настоящий дурак, в красивую девушку, что повстречал на одной из вписок. Тогда уже Германия был далеко даже не на втором плане в его жизни. Ему попросту стало плевать, а после того, как тот высказался начал зависать с другими. И вот. То самое число. Тот самый день. Германия стоит на пороге дома русских и звонит в звонок. Дверь ему открывает измученный СССР, что стоял в белой рубашке и чёрных брюках. Скорее всего только недавно вернулся с работы. Тот был изрядно удивлён, увидев Германию на пороге своего дома, но всё же впустил подростка пристально смотря на того. – Товарищ СССР, простите за такой поздний визит, но мне нужно с вами поговорить. – Выпрямившись говорит немец, поправляя очки. – Со мной? Уверен, что не с моим сыном? – Спрашивает мужчина, потирая уставшие глаза. – Уверен. – Твёрдо стоит на своём Герман, а после проходит за Союзом в его личный кабинет. Русский садится на диван и кивает в сторону кресла, куда и усаживается Гера. Кивнув ещё раз, тем самым сказав этим, мол говори. – Товарищ СССР… Я знаю, что это очень странно, но я хочу помочь вам с Россией. Я знаю, что в последний год он не выносим, но в этом только моя вина… Я его слишком часто поддерживал, вот он и распустился. Так ещё и тот случай… Простите, прошу вас, я не знаю, что… – Достаточно. – Шикает Союз, отворачиваясь в сторону. Глаза жутко болели, из-за чего он очень часто потирал их, молча. Услышав как Герман сглатывает ком в горле, он решил всё же спросить: – И что ты мне предложишь? Закодировать эту пьяницу? Или забить? Что же? – Я предлагаю вам переехать в другой Штат, в другой город. Подальше отсюда. Я хочу, чтобы Россия забросил всё это, правда. – Говорит Германия, после чего поднимает голову вверх, а по его лицу стекают слёзы. – Мне правда, жаль, я не хотел…***
Россия тихо сидит внимая словам отца, который зашёл в его комнату без предупреждения, а рядом прижав к груди ноги, сидит Америка облокачиваясь на его плечо. Мозг США кипит от такого количества информации за пару часов. Он даже и представить себе не мог, что в прошлом Россия был таким. Возможно он бы разочаровался в нём тогда, но он знает его в это время. И Федерация совсем другой. Он стал лучше и это заметно, если сравнивать его с прошлым. И Штаты лишь радуется, что тот так изменился рядом с ним. Мерика и правда счастлив. – Тоесть, ты хочешь сказать, что это Германия попросил тебя переехать, а не ты сам так решил? – Переспрашивает Росс, массируя вески и закрыв глаза. – Да. Я сначала не хотел тебе этого рассказывать, но если ты решил поделиться своим прошлым с Америкой, то и этого я бы не хотел утаивать. – Союз улыбается рыжему чуду на против, на что тот отвечает такой же улыбкой. Это удивительно, ведь с первого дня их общения, тот как будто не умел этого делать. Лицо было вечно грустное и серьёзное, а сейчас он и правда стал солнцем, оправдывая прозвище данное в семейных кругах. – Спасибо, пап… Правда… – Улыбается Россия, прижимая к себе Рыжика. Но тут в голову сразу пришёл вопрос: – И получается, что дядя Рейх никогда не говорил, потому что он болен немотой? – Да, именно из-за него я выучил язык жестов. Германия не говорил об этом, потому что считал ненужным как и я, скорее всего только поэтому ты и не знал. – Пожимает плечами Союз, а после смотрит в окно. – Ох, уже так поздно. Америка, давай я доведу тебя с двойняшками до дома, чтобы твой отец не так волновался. Штаты сразу же оборачивается в сторону окна и видит, что свет на первом этаже горит, а родительская машина стоит возле дома. Он сглатывает ком в горле и кивает. СССР треплет парня по голове и выходит из комнаты напоследок бросая, что ждёт внизу. Россия сразу же обнимает Аме, и прижимает к себе увидев его странное состояние. – Не бойся, он же не монстр, так что не волнуйся, папа разберётся. – Улыбается РФ, отодвинув от себя милую мордашку друга и поцеловав в лоб. – Ты просто не знаешь его так, как его знаю я… – Шепчет Штаты, кидаясь в объятья русского, из-за чего тот падает на кровать. – Я не хочу домой… Не хочу… – Всё хорошо, почему ты так боишься? – Поднимаясь с тушкой США на себе, спрашивает Росс, но Аме мотает головой, а потом резко отрывается от русского и смотрит ему прямо в глаза. От этого голубого омута проходится дрожь по всему телу, а от зелёных зарослей дыхание так и прерывается. Россия видит в глазах страх и то, что он хотел бы увидеть только по отношению к себе от этого человека. Улыбка лезет на лицо, а Штаты кладёт свою ладонь на щеку России. Тот закрывает глаза и в шутку спрашивает: – Что ты делаешь?.. – Т-ты прав. Надо идти. – Кивает сам себе Рыжик и краснея, убирает руку, отворачивается. Россия поняв всё без слов, целует Штаты в щёку и приблизившись к его уху шепчет: – Я тоже… – После этих слов, он ухватывает парня за щёчки и развернув к себе лицом мягко целуя его в губы. Так по детски, но с таким удовольствием. Америка сидит не понимая до конца, что произошло до момента осознания, что сейчас ему признались в взаимных чувствах. – Чт.. Что ты?.. – Пытается задать вопрос Аме, но у него не получается. РФ валит американца на кровать, снова целуя, но уже с долей настойчивости. Аме плавится от столь жадных поцелуев России, и его блуждающих рук у себя на спине. Федерация отстранился всего на секунды, чтобы прошептать Мурику: « Не бойся, открой рот и просто наслаждайся...», после чего снова затаскивает в жадный поцелуй, но на этот раз настоящий. Россия проводит языком по губам парня, сплетает его с чужим в жарком танце, чуть посасывая. Воздух начинает заканчиваться и Росс отстраняется, внимательно наблюдая за слюной, что была как мостик от его губ к губам Аме. Он улыбается и кладёт свой лоб на чужой. Так приятно... Он не планировал делать это, но желание в голубых глазках не дали ему спокойно всё оставить. – М-мистер... СССР... ждёт м-меня внизу... – Всё больше краснея шепчет Аме, из-за чего начинает заикаться. Это всё так волнительно, ведь это был его первый поцелуй... Это было его первое признание... Это было всё впервые... Россия улыбается, выпуская Мерику из своих объятий и помогая тому встать на пол. Штаты чуть дрожит, из-за волнения, но стоять может. Доведя до двери из комнаты, Россия снова наклоняется к Аме, чтобы поцеловать, но не успевает как США сам обнимает его за шею, целует и краснеет ещё больше. После мимолётного поцелуя, Аме убегает из комнаты вниз, пока Федерация с улыбкой скатывается по стенке на пол, прижимая пальцы к губам, шепчет: – Мой... Внизу уже стоят двойняшки и СССР, дожидавшиеся лишь Америку, что с лицом как у варёного рака спустился со второго этажа. Выйдя на улицу, Союз спросил про его самочувствие, из-за того что всё лицо просто горело от смущения. Америка ответил, что всё хорошо, но подойдя к двери собственного дома, начал беспокоиться совсем не о том, что его чувства приняли и ответили взаимностью, а о том, что отец явно сейчас в бешенстве.