***
Муза и Вдохновение остались не очень довольны. Времени в путешествии выбранная ими душа провела совсем мало, да и сама, казалось, стремилась сбежать поскорее. Так что о новом дубликате и думать было нечего. Однако они решили подгадать случай и снова повторить попытку в надежде, что в следующий раз получится лучше. Лишь бы вышло продержать её в мире не её реальности подольше.Мир Наруто, или Наркоз для вырезания ливера
4 августа 2013 г. в 17:06
Я очнулась. Даже не так: я Очнулась с большой буквы «О». Это было не постепенное пробуждение ото сна, а мгновенное возвращение сознания. Я валялась на животе, лицо и ладони кололо мелкими камешками, во рту было полно песка, а вместо груди было две подушки безопасности. Глаза открывать я побоялась, решив сначала вспомнить, что могло стать причиной такого положения. Прошлым вечером мы с мужем плотно поужинали, и еда была вкусной и свежей. А где-то через час у меня прихватило живот. Да так, что мою скрюченную тушку муж был вынужден волочить до дивана на руках. Активированный уголь не помог, и после получасовых пререканий мы всё-таки вызвали скорую. Бодрый врач проржался от вида моего домашнего костюма с мишками и зайчиками, больно потыкал в живот и объявил, что у меня, вероятно, аппендицит. Меня быстро сгрузили в пугающе тарахтящую «Газель» и увезли в больницу. А потом я оказалась в операционной, и мне вкатили местный наркоз. Но он почему-то не подействовал. И тогда анестезиолог вкатил мне общий. На девяносто килограмм. Я начала считать и отрубилась где-то между «тремя» и «пятью». Цифру «четыре» я банально забыла. То есть самым логичным было бы прийти в себя на операционном столе, на котором песок и камушки как-то маловероятны. Ну, конечно, нельзя до конца исключить вариант апокалипсиса, а грудь могла распухнуть из-за странного проявления аллергии, но для этого как-то слишком тихо. И птицы эти ещё. Поют.
Я приподняла голову и всё-таки рискнула открыть глаза. Так и есть — синие концы чёлки чуть прикрыли от меня голубое небо, а пейзаж вокруг был совершенно плоским. Зато на мне обнаружилась не больничная супер-сексуальная сорочка, больше напоминающая зародыш парашюта, а моя излюбленная толстовка и штаны. Правда, толстовка оказалась изодрана после прошлого путешествия, но даже она была лучше облачения пациента.
— Кажется, я нашёл отличную жертву для Джашина, — донеслось до моих ушей, и я вскочила.
Метрах в тридцати от меня стоял Хидан. «Вот дерьмо, — пронеслось в моей голове, и, похоже, моё лицо выдало эту мысль с потрохами. — Ну почему именно сюда? Почему не туда, где никто никого не пытается убить? Почему не в мир розовых пони, например?» По озадаченному лицу мужчины напротив несложно было заключить, что моё выражало непосильную работу мысли. А следом ко мне пришло осознание, что вот буквально сейчас опытный хирург начнёт резать моё настоящее тело там, в моём мире, а значит, я вот-вот схлопочу ножевое прямо в пузо.
— Вот дерьмо, — озвучила я, хмуро глядя на Хидана.
Он явно недоумевал. По всей логике, я должна была либо атаковать его, либо бежать со всех ног. Не атаковала я по той простой причине, что из оружия у меня были только листочек и ручка, и то этот факт установлен ещё не был. А не убегала по целым двум причинам: во-первых, мне бы это не удалось — спорт мне, конечно, не враг, но объективно сбежать от ниндзя у меня не было ни шанса; во-вторых, мерисьюический героизм так и пёр из всех щелей, и сдерживать его в пределах «просто стоять и ничего не делать» уже было невероятно сложно.
Так мы и стояли — я пялилась на Хидана, пытаясь придумать, что делать, Хидан пялился на меня и, кажется, пытался понять, что я за чудище вообще. Картина напомнила мне вестерн, когда два ковбоя стоят друг напротив друга, а между ними эффектно так прокатывается перекати-поле. Только перекати-поля не хватало. И револьверов. И тех клёвых кожаных шляп, которые там носят. А так — один в один.
— Я, конечно, не против просто так постоять, но тебе не кажется, что это уже становится скучным? — задиристо произнесла я, всё-таки не сумев сдержать чёртов героизм.
— Не терпится сдохнуть, сучка? — пришёл в себя Хидан.
— О, если б это было возможно, — тихо пробормотала я. — Закончим с этим побыстрее.
— Ага, щас, — фыркнул мужчина.
А дальше произошло непонятное: Хидан в тридцати метрах от меня исчез, Хидан в тридцати сантиметрах от меня появился. Я не успела даже шевельнуться, как его коса уже проткнула мой живот. Ну вот да, именно там, где должны были резать. Ощущения были странные. Должно было быть больно, но мне было скорее обидно и немного смешно. Я давилась смехом, пока Хидан доставал косу и делал шаг назад. А потом его снесло, и сдержаться я уже не смогла. Снесло в буквальном смысле. После отдалённого вопля, разобрать который по причине душившего меня хохота я не смогла, из леса выкатился большой вращающийся шар и буквально снёс мужчину в близлежащие кусты. Оттуда донеслись крики недовольства в таких витиеватых выражениях, какие не на каждой стройке можно услышать. Тем временем вслед за шаром из подлеска или, точнее, из просеки, этим самым шаром оставленной, вышли ещё двое. У Ино был крайне сосредоточенный взгляд, а вот Шикамару выглядел так, будто вышел на вечернюю прогулку перед сном. Почему-то это тоже показалось мне смешным, и я снова разразилась хохотом вперемешку с рыданиями. До меня только теперь дошло, что моё веселье является следствием наркоза. Скорее всего.
— Ты с ним? — жёстко спросила меня блондинка.
Продолжая ржать, как будто меня щекотала стайка осьминожек, я только отрицательно мотала головой и размахивала руками. Естественно, поверили мне только благодаря всё ещё кровоточащему пузу, а вот никак не вследствие моих нелепых телодвижений. А пузо тем временем начало чесаться — очевидно, мерисьюшная регенерация уже затягивала рану. Или тот самый хирург уже зашивал меня там, в реальном мире, что в данном случае было не особенно принципиально. Главное, что это наконец позволило мне унять смех и снова обрести способность нормально слышать и говорить.
— И кто же ты? — лениво поинтересовался Шикамару, продолжая пристально следить за кустами, в которых всё ещё матерился Хидан.
— Мери-Сью, — честно созналась я. — Но предпочитаю, чтобы звали Сацукой.
— Вот дерьмо, — выдохнул хор персонажей.
Мда… Прямо фраза дня какая-то. И вот как им объяснить, что я, скорее всего, сюда ненадолго и собираюсь отсидеться где-нибудь по-тихому?..
— Ты за него, — Ино кивнула на ругающиеся — да что ж он никак не вылезет-то? — кусты, — или за нас?
— А обязательно, да, принимать чью-то сторону? — осторожно спросила я, за что получила весьма недвусмысленные взгляды. — Скорее, за вас. Вы меня убить порезом пузяки не пытались.
Кусты резко смолкли, попрощались ёмким «Какого?», и Хидан поспешил убраться. Догонять его не стали — Ино выразилась в том ключе, что в том направлении он наткнётся на пару-тройку неприятных засад. А вот меня связали — банально, верёвкой — и повели куда-то. Самым логичным предположением было, что в деревню. И — о, чудо! — оно оказалось верным на все сто процентов. Меня вели по довольно пыльным улицам вдоль каких-то невнятных домов. Видимо, это я просто не особенно обращала внимание на рисовку «задников». Ну и чёрт с ними, с «задниками». Куда более интересно, что со мной будут делать.
И самое логичное предположение снова оказалось верным — меня привели к дознавателю Яманака Иноичи. Или как там его должность называется? Впрочем, очевидно, что логичные для меня предположения будут верными — в моём фанфике всё подчиняется моей логике, какой бы кривой она ни была.
Меня посадили на жёсткий стул, и уже через пару мгновений длинноволосый блондин копался в моих мозгах. Сама я не могла этого видеть, хотя очень хорошо представляла, какое выражение лица будет у него, когда он всю мою историю увидит. Вытянутое — это как минимум. И тут меня накрыло по новой. Ситуация не располагала, но я опять могла только ржать и утирать слёзы. Вспомнились разом все смешные случаи, что происходили со мной. Все эти события на грани анекдотов… Особенно ярко стояла перед глазами та сцена идиотских конкурсов… И вскоре я поняла, что смеюсь не одна — вместе со мной ржали все, кто мог залезть в мою голову. И теперь мне казалось, что там прямо общага какая-то. И от этого тоже становилось смешно. Похоже, это была вторая волна наркоза…
— Значит, Мери-Сью? — поинтересовался Иноичи, когда закончил копаться в моих мозгах и смеяться.
— Я бы и так сказала, — честно созналась я.
— Будешь исполнять роль, сюжетно приписанную Наруто? — с неприязнью спросил он.
— Не, я же не такая дура, чтобы лезть в драку, — начала я, но осеклась: мои прошлые похождения явно показывали, что именно такая дура я и есть.
— И что ты тогда здесь делаешь?
Можно подумать, в моей голове он на эти вопросы ответов не нашёл.
— А это не я, это наркоз, — фыркнула я. — Пройдусь, напишу персонажу пару-тройку простых героических побед, и глядишь, действие анестезии кончится.
— Как оптимистично, — буркнул Иноичи.
И из помещения меня вытолкали.
Ну, писать героические победы я не собиралась. У меня вообще с экшеном туго — такое ощущение, что я его пишу для весьма неторопливых персонажей. Стремительности повествованию не достаёт. Посему я решила прогуляться и посмотреть, что я могу сделать. Только теперь я вспомнила, что так и не выяснила, есть ли у меня бумага и ручка. Но карманы оказались пусты, как кошелёк перед стипендией — то есть сцена с перекати-полем вполне подошла бы и для их описания. Так что мне оставалось только идти куда глаза глядят и ждать, когда же я очнусь.
Вся деревня больше напоминала огромную стройку. Кажется, я попала в период после битвы с Пейном. Мне подумалось, что моя бумагомарательная сила сейчас могла бы пригодиться, чтобы всё отстраивалось быстрее, но инструмента у меня не было. Я остановилась посреди улицы и задумалась. Сложные размышления никогда свойственны мне не были, но сейчас было просто необходимо что-то придумать. Без листочка и ручки я не более чем статист пятьдесят последнего плана. Пусть и с силой Сью и офигенной регенерацией, но всё равно — статист.
В лицо подул ветер. Нет, не так. В лицо ударил порыв ветра, и меня оттащило назад на несколько шагов. А виноват во всём этот чёртов парус синих патл до колена! Вот неудобно же! Зачем такие длинные? Нет, полезность их я уже успела оценить в полной мере, но неудобств от них… Так и представилась картина, как я бегу такая, прыгая с ветки на ветку, и тут — на тебе! Порыв ветра, и меня отбрасывает назад. Класс… Интересно, а мечом их отрубить можно? И ведь что примечательно: толстовка осталась изодрана после той эпичной драки с декламацией паршивых стихов, а вот волосы вернулись в тот вид, который был до стрижки и покраски. Что за несправедливость?
— Вот она! — донеслось до меня, и я медленно повернулась на голос: ко мне неслись почти все девушки Конохи.
— Точно она? — это, кажется, интересовалась Сакура.
— Такие волосы сложно перепутать вообще с чем бы то ни было, — парировала Ино.
Ещё минута, и девушки окружили меня, пристально рассматривая. Кажется, больше всего им не давала покоя моя грудь. Как и мне, надо признать. Пробовали когда-нибудь ходить с аквариумом на груди? Попробуйте — непередаваемые ощущения…
— И на кого из наших парней пал выбор Мери-Сью в этот раз? — без предисловий спросила Ино.
— Эм… — я немного замялась. — Я не интересуюсь пятнадцатилетними мальчиками — возраст уже не тот.
— Кто тогда? Какаши-сенсей?
Меня перекосило от самой нелепости предположения, но истолковать моё «богатое на эмоции» лицо можно было почти как угодно.
— Гай-сенсей? — продолжали перечислять девушки.
— Ирука-сенсей?
— Анко-сенсей?
А вот этого я явно не ожидала. Мои глаза расширились так, что наполовину скрылись в дебрях идиотской чёлки. А в остальном я пародировала рыбку: открывала и закрывала рот, не в состоянии произнести ни слова. Где-то на краю разума, куда сбежалось большинство мыслей, билась одна о том, что положение крайне глупое и из него надо как-то выходить. А вот как и, главное, куда, мыслей не было. Я начала пятиться назад под пытливыми взглядами девушек, так и не собравшись с мыслями. Что-то упёрлось мне в спину, но я так и не остановилась, продолжая пятиться. Сверху послышался грохот, а за ним и вопль «Берегись!». И стало темно.
В глаза ударил яркий свет ламп операционной. И лампы эти были самые обычные, привычные моей реальности. Первым делом я плюхнула плохо слушающиеся руки на грудь и счастливо заулыбалась — подушек безопасности не было. И только через пару секунд до меня дошло, как глупо это, должно быть, выглядело: только отошедшая от общего наркоза девица хватается за собственную грудь и улыбается. Что я там говорила, что я не такая дура?..