История, в которую Вы не поверите

      Подписание договора проходило утомительно. Даже слишком. Геллерт ничего не делал, за него все выполняли его подчиненные. Он лишь наблюдал за тем, как один за одним министры подходили к столу, чтобы на бумаге поставить подпись. И все проходило столь спокойно, ничего страшного не происходило, что появлялись какие-то сомнения. Возможно, поэтому Гриндевальд так внимательно следил за каждым.       Но когда он услышал шаги, а так же возмущение охраны, то тут же напрягся. Чутье его никогда не подводило. Да, он позаботился обо всем, выбрал подходящее безопасное место, но даже здесь случился промах. Больше всего Геллерта раздражало, что он так и не нашел шпиона. А вот все министры, когда услышали шум, тут же занервничали и зашептались. У них тут же появилось сомнения, но это и неудивительно.       Дверь открылась с таким треском, будто бы сейчас вылетит из петель. Люди Гриндевальда сразу же вооружились, готовясь в любую секунду атаковать. Все готовы были спасать своего лидера, пока тот спокойно сидел на одном из стульев и будто бы с высока смотрел на мракоборцев. Они явно не местные. Скорее всего, из Лондона.       — Ах, господа, я Вас не звал, — Геллерт поднялся со стула, проходя в самый центр комнаты. — Попытаетесь арестовать меня? Может быть, кто-то решится сразиться со мной? — но в ответ было одно молчание. Гриндевальд уже догадывался, что пока он находится в этой комнате, мракоборцы как крысы уже забираются во все щели этого дома.       — Нет. Хотя, будьте уверены, мы Вас в покое не оставим. Но мы не можем допустить усиление Вашей власти, — когда с ним заговорили, Геллерт уже в уме считал число трупов, которые он оставит после себя. На что Министерство рассчитывало? Его убить? Они столько раз пытались, а после бежали, как подлые трусы. — Если для этого нужны жертвы, то мы согласны на нечто подобное, — Гриндевальд думал, что это говорили про солдат, но он ошибался.       Когда только мракоборцы достали палочки, готовясь атаковать, Геллерт, даже не доставая палочки, готов был защитить себя. Но только себя. Они в него сначала даже и не целились. У них была совершенно другая цель. Один за одним министры падали на пол. Их не то, чтобы атаковали, их истребляли. Гриндевальд и его сторонники были слишком беспечны. Они не ожидали такого, чтобы попытаться хоть кого-то защитить.       Сами французы тоже не ждали этого. Они не были готовы к сражению. Именно поэтому по цепочке умирали. И даже если их и пытались спасти, то было поздно. Англия решила, что лучше уничтожить людей прежде, чем они станут сторонниками Геллерта. Но они ещё не понимали, какой же гнев они могли вызвать. В тот день мало кто выжил.       — Убийство министров повесили на Геллерта, хоть он этого и не совершал. Это сильно пошатнуло его власть. Англичане верили, что если они уничтожат его последователей, то смогут захватить Францию, внедрив туда своих людей. Позже Геллерт все равно заполучил этот договор, но лишь немногие знают, что он не убивал министров в тот день.

***

      Альбусу не спалось. Точнее, он даже и не собирался спать. Он знал, что должен был дождаться Геллерта, поэтому все это время сидел возле окна. Дамблдор не хотел думать о том, что ему предстоит сделать, но неприятное чувство от Непреложного обета каждый раз напоминало ему об этом. Он смог скрыть эти следы, чтобы у Гриндевальда не возникло вопросов, который и так был слишком подозрителен.       И наконец-то, Альбус услышал хлопок двери. Явно кто-то зашел в дом. И он даже ждал, что зайдут в его комнату, но прошли явно мимо. Дамблдора это насторожило, поэтому он тут же подбежал к двери, чтобы выглянуть оттуда. Его комната находилась рядом с кабинетом, в котором работала Винда, поэтому можно было подумать, что это она, но юноша решил проверить.       Он вышел из своей комнаты, тихонько проходя к тому кабинету. Да, там явно кто-то был, ведь дверь была приоткрыта, и чувствовалось, что окно там тоже было открыто, но свет все же не горел. Альбус не стал стучаться, просто тихонько открыл дверь, чтобы после осторожно зайти. Но, конечно же, его появление сразу же заметили. Дамблдор хотел было зажечь свечи, чтобы в комнате хоть как-то стало светло, но его руку будто бы что-то остановило и сжало.       Все тело парализовало, Альбус может бы и попробовал пошевелиться, но что-то его явно держало, скорее всего, это было какое-то заклинание. И все же, он оказался прав. Возле окна стоял Геллерт. Он снова курил, это было видно по дыму, да и запах был соответствующий. Он не говорил ни слова, просто наблюдал за Дамблдором, как тот дрожит и смотрит на него. Гриндевальд подошел к нему, проводя пальцами по щеке.       Из-за того, что Альбус якобы готовился ко сну, его волосы были заплетены в косу, и лишь пара мелких прядей спадала на лицо. Геллерт убрал их в сторону, полностью положив руку на его щеку, во второй же он держал сигарету. Дамблдор уже и не знал, что ему делать. Такое поведение Гриндевальда его пугало, но он все же старался держать себя в руках.       Но когда Геллерт сначала поцеловал его, а уже и после вовсе прижал к себе, у Альбуса будто бы все отлегло. И эти невидимые путы исчезли, позволяя обнять Гриндевальда за шею. Неизвестно почему, тот вдруг решил обездвижить Дамблдора, но напугал он его сильно. Но этот поцелуй позволил им успокоиться. Особенно юноше. Он уже успел подумать, что мужчина обо всем узнал.       — Постой, — Альбусу пришлось отстраниться. Когда он провел пальцами по руке Геллерта, то почувствовал какую-то жидкость на своих пальцах, что-то мокрое. — Это кровь? — Дамблдор преподнес поближе руку, чтобы осмотреть, но в такой темноте вряд ли что-то увидишь. Поэтому Альбус ослушался. Он быстро зажег пару свечей, из-за чего Гриндевальд прищурился. Слишком ярко было.       Вид у Геллерта был ужасным. Он был ранен, но это были всего царапины, зато свежие. Ещё он был до ужаса уставшим и подавленным. Скорее всего, он хотел скрыться в этом кабинете, чтобы привести себя в порядок, но Дамблдор его неожиданно нашел. Гриндевальд не хотел сейчас объясняться, но понимал что придется.       — Что случилось?.. — Альбусу было противно. Он прекрасно был осведомлен, что именно случилось с Геллертом, но ему пришлось делать вид будто он ничего и не знает. — Я думал, что вы собираетесь подписать мирный договор, но откуда тогда кровь? — Гриндевальд сел на диван, даже не зная, стоит ли что-либо рассказывать Дамблдору. С одной стороны, он все равно узнает это от кого-нибудь другого, а с другой, сил на разговоры не было.       — Возникли трудности, — Альбус чувствовал жжение в руке. Он должен был выполнить задание, но тянул. — Чем скорее мы уедем из Франции, тем лучше для нас. Боюсь, что на нас точно откроют охоту, — Геллерт хотел хоть как-то увести тему, но Дамблдор ему не позволял. Он все так же стоял и ждал, когда же ему все расскажут. Пришлось сдаться. — Англичане напали. Все министры мертвы. Мы пытались их спасти, но все без толку. Только силы потеряли, — а после Гриндевальд добавил. — Большинство моих людей погибло. Большинство ранено. Я не знаю кто, но англичанам явно кто-то доложил где мы будем. Все что я хочу, так это найти этот ходячий труп и разломать его по частям.       Альбусу совсем стало не по себе. Он понимал, что если Геллерт догадается, это убьет не только Дамблдора, но и его самого. Конечно же, в моральном плане. И сейчас юноша даже не знал, как ему лучше поддержать Гриндевальда, как ему облегчить эти переживания. Все, что ему оставалось — подойти к мужчине и обнять, показать, что он рядом. А на самом деле, юноше самому было больно от мысли, что он сейчас должен сделать.       — Тебе нужно успокоиться. Я заварю тебе чай, хорошо? — Альбус старался вести себя естественно. И, кажется, Геллерт даже ничего не подозревал, потому что позволил ему. К счастью, уходить никуда не нужно было, ведь все необходимое было уже в этом кабинете. В специальном шкафчике стояли кружечки и чайник, а рядом и заварка. Всего лишь немного магии и напиток был уже готов.       К счастью, Гриндевальд был слишком занят тем, что доставал сигареты, поэтому он и не увидел, как в его стакан Дамблдор опрокинул флакончик с ядом. Он не имел никакого запаха, так что было не страшно, что его заподозрят. Да, цвет был странный, но стоило туда налить чая, как и это стало незаметным.       У Альбуса дрожали руки, его самого всего трясло. Он не знал, правильно ли поступает, может, стоило сразу же все рассказать Геллерту? Но что толку теперь это думать? Тем более, когда Дамблдор ставит на столик поднос, а сам берет кружку, где нет яда. Гриндевальд не смотрит сейчас на него, он слишком занят своими мыслями, но легкое касание юноши к его плечу, заставляет отвлечься.       — Я терпеть не могу чай, — фыркает Геллерт, но берет кружку. Возможно, он верит в то, что ему говорит Альбус. А тот старается не смотреть, как Гриндевальд подносит чашку к губам, как делает сначала один глоток, затем второй. Дамблдор старается сдерживать свои эмоции, но получается плохо. Хочется вырвать этот предмет из рук, разбить и попытаться помочь, но Альбус этого не делает, он просто смотрит в одну точку. Даже к своему чаю не прикасается. — Ты бледен, — вдруг сказал Геллерт.       Яд все ещё не действовал. А Дамблдор лишь покачал головой, слабо улыбнувшись. Он рискнул, сел прямо под бок Гриндевальда, поджав колени к груди. Он хотел последний раз ощутить чужое тепло. Тем более, Геллерт был не против. Он снова погладил по щеке Альбуса, а после снова коснулся его губ, но почти невесомо.       — Я волнуюсь за тебя, — в горле встал ком. Дамблдор чувствовал, как он уже не может сдержать слез. Они бегут по его щекам, а Гриндевальд ничего не понимает. — Я не хочу тебя терять. Я хочу быть рядом с тобой, — Альбус переходит почти на шепот. Естественно Геллерт ничего не понимает. Возможно, раньше он бы и подумал, что что-то не так, но сейчас тело начало ослабевать, яд начал действовать, а перед глазами мутнеть.       — И будешь. Я уже не смогу отпустить тебя, Альбус. Не смей даже реветь из-за этого, — Дамблдор пытается стереть свои слезы, он чувствует, как и Гриндевальд убирает лишнюю влагу с его щек. Но слышит все же кашель. Сначала это было не страшно, но потом становится сильнее. Практически невыносимо. — Черт… — это все, что может произнести Геллерт.       Он видел, как Гриндевальд хватается за шею, как падает лицом на его колени, пытаясь вздохнуть, но ничего не получается. А Альбус лишь склонился над ним, закрывая себе рот рукой, чтобы сдержать слезы и крик, рвущийся из груди. Он понимает, что он уже не сможет быть вместе с Геллертом. И он чувствует, как чужое дыхание начинает пропадать, а сердце медленно, но все же перестает стучать.       Дамблдор даже положил свою руку на грудь Гриндевальда, чтобы чувствовать, как стук становится все слабее. Возможно, Геллерт все ещё в неком сознании, но вряд ли что-либо понимает. Этот яд парализуют его легкие, не позволяя сделать вдох, а так же замедляет сердцебиение, пока оно совсем не остановится.       Альбус будет жалеть об этом поступке до конца своих дней, но сейчас у него нет времени на сожаления, ему срочно нужно уйти, срочно нужно найти брата, надеясь на то, что тот все ещё жив. Но он не сразу покидает кабинет. Он задерживается там почти на час, а может и больше. Только голоса и шаги заставляют его подняться и выйти из кабинета. Он знает, что выглядит заплаканным, но все равно встает и идет.       Дамблдор проходит несколько комнат, прежде чем спуститься на первый этаж поместья. И то, что он там видит, только больше заставляет его чувствовать себя ужасно. Там несколько раненых магов, которым пытаются помочь все те, кто остался в этом поместье. Альбус видит и Винду, которая пытается хоть чем-то помочь союзникам, но и сама не в лучшем состоянии. Но когда она видит Дамблдора, то сразу же идет к нему.       — Что случилось? Что за слезы? — Розье не понимает, беспокоится, вдруг что произошло с Геллертом, он же направился как раз на второй этаж. В ее руках находится несколько писем. Их срочно нужно отправить остальным союзникам, чтобы предупредить. Имена, написанные на этих конвертах незнакомы Альбусу, но он старается и не обращать на это внимания, это всего лишь мелочи.       — Я… — сперва слов не находится. — Я просто увидел в каком состоянии Геллерт и, если честно, сильно расстроился. Простите, — возможно, Дамблдор вел себя слишком убедительно, именно поэтому ему и поверила Винда. — Геллерт сейчас отдыхает в кабинете. Он просил туда не заходить. Ему сейчас нужно немного покоя, он не в лучшем состоянии.       И Розье понимает, хоть и думает, что это не похоже на Гриндевальда. Но все же она лишь кивает. Кто-то ее зовет, и она вынуждена прервать разговор, чтобы снова уйти по своим делам. Но стоит ей развернуться, как Альбус останавливает ее, протягивая одно из писем. Она непонимающе на него смотрит.       — Вы обронили, — слабо улыбнулся Дамблдор. А после он уходит, ничего не сказав. В этой суматохе никто не обращает на него внимания, что только на руку. Он старается успокоиться, пытается прийти в себя, чтобы не показать крысам из Министерства, что он плакал. Сейчас его главной задачей было спасти брата. И Альбусу уже становится все равно на свою жизнь.       — После этого я себе пообещал, что никогда, ни под каким предлогом не буду работать на Министерство. Из-за них мне пришлось предать тех, кто был мне дорог. Из-за них я убил того, кого столь сильно любил.