История, в которую Вы не поверите

      — Куда мы идем? — Альбус думал, что Геллерту нужно было его присутствие для определенного дела, возможно, политического. Но как бы не так. Они просто прогуливались по Парижу, практически в самом его центре. Гриндевальд не боялся, он был вполне расслаблен. Казалось, что они вышли на обычную прогулку, но что-то Дамблдору подсказывало, что это совершенно не так.       — Никуда, — пожал плечами Геллерт. — Я просто хочу отдохнуть. Подумал, что ты не откажешься составить мне компанию, — когда Гриндевальд обернулся ненадолго к Альбусу, то с усмешкой наблюдал за тем, как Дамблдор шурудит небольшой пакет со сладостями. Юноша просто не мог пройти мимо, когда увидел огромную вывеску. — Я смотрю, ты не можешь без сладкого.       — Говорят, что во Франции одни из самых лучших сладостей. Я обязан был попробовать, — Геллерт не стал спорить с Альбусом по этому поводу, лишь помог ему, придерживая пакет. — Не пойми меня неправильно, я-то не против, это не у меня огромная армия и целая куча врагов, но все же, мне казалось, что ты не захочешь просто прогуляться со мной. И я думал, что ты будешь с сыном того мужчины, — Дамблдор не хотел возвращаться к этой теме, но все в нем будто бы кричало о том, как же сильно он ревнует.       — С тем мальчиком? — Гриндевальд иногда останавливал свой взгляд на некоторых личностях и незаметно осматривался, будто бы пытался убедиться, что за ними никто не следит. — Да, я уже представляю, что ты уже себе надумал. Но нет, у меня нет времени на нечто подобное. И я больше не хочу говорить об этом, — они не держались за руки, они не обнимали друг друга, просто шли рядом. Возможно, этого было мало, но Альбусу все равно было приятно.       Остановившись, Дамблдор облокотился о дамбу, наблюдая за рекой, которая была столь спокойной. Она придавала этому месту особую красоту. Неудивительно, что здесь было много людей, которые решили прогуляться этим вечером. Геллерт тоже остановился, но наблюдал все же за прохожими. Его не покидало чувство, что за ними кто-то упорно следит.       Тогда он, не раздумывая, взял за руку Альбуса, чем только удивил, а после перенесся в другое место, где никого не было. Они оказались практически на окраине города. Тут никого не было, даже зданий было мало, всего-то пара домов, которые стояли на холме. Но природа тут была красивой. Дамблдор осмотрелся, восхищенно вздохнув. Но он все же вопросительно посмотрел на Гриндевальда. Будто бы спрашивал, в чем же дело, но тот предпочел молчать.       — Ты не говорил про то, что твой брат пропал, — для Альбуса это было самое ужасное. Он должен был скрывать, но так глупо выдал себя перед Геллертом. Хоть Дамблдор и старался вести себя уверенно, но знал, что его что-нибудь да может выдать. Он предпочел немного отойти от Гриндевальда, чтобы сесть на лужайке прямо под большое дерево. — Ты же знаешь, что я могу его найти, если тебе это нужно.       — Нет, не нужно, — Альбус старался поправить свои волосы, которые постоянно лезли в лицо из-за ветра. Вот для этого и нужна ленточка. — Просто меня расстроило то, что я увидел в том кабинете, а после увидел Йена, и у меня сорвалось. Не подумай, я бы хотел найти своего брата, но я точно знаю, что он сейчас в порядке. Скорее всего, пьет с какой-нибудь компанией, стараясь потратить все наши деньги, — было неприятно так говорить о брате, но что ещё Дамблдор мог придумать?       Геллерт сел рядом с ним. Они даже ничего не постелили на землю, но благо трава была длинной и земля не прилипала к одежде. Поэтому Гриндевальд позже и вовсе лег, положив свою голову на колени Альбуса. Для того это было неожиданно, но он не стал сопротивляться. Хоть и не знал, куда теперь деть руки. Хотелось запустить пальцы в чужие волосы, но что-то отдергивало Дамблдора. И так странно… в такие моменты он забывал, кто они на самом деле. Революционер и предатель, вещи совсем не совместимые.       — Удивительно, как вы отличаетесь друг от друга, — вдруг сказал Геллерт. — Один отличник, гордость школы, чьи способности уникальны. Редко встретишь мага, который готов поглощать знания без остановки. А второй же пропивает деньги, влезает в какие-то неприятности. Имеет свои желания, но они столь мелкие, — фыркнул Гриндевальд. Он уже много чего слышал об Аберфорте, и каждый раз его мнение об этом человеке становилось все хуже и хуже.       — Перестань, он мой брат, — но это звучало совсем не убедительно со стороны Альбуса. Он не хотел вступать в споры, но и слушать нечто подобное не собирался. — И я не использую свои способности. Хотел бы, но это ни к чему. Мы оба помним, что было после прошлого сражения, — покачал головой Дамблдор, все же запуская пальцы в чужие волосы. Что ж, Геллерту это весьма понравилось. — И я знаю ещё одного такого человека. Хотел бы я узнать, каким ты был в школьные годы. Боюсь, что даже хуже, чем я.       Гриндевальд лишь посмеялся. А Альбус руку все же убрал, что не совсем понравилось Геллерту. Но Дамблдор безумно хотел пробовать и остальные сладости. Он все равно знал, что если будет что-то предлагать мужчине, тот обязательно от этого откажется, уж слишком сильно не любил сладости. Но зато никогда не откажется от сигарет. А ведь Альбус до сих пор скрывает от него, что уже давно начал курить.       — Я не был таким, как ты, потому что у нас слишком разные характеры, слишком разное мировоззрение. Да и школы были тоже разные. Но ты прав, я часами мог просидеть в библиотеке. Чаще всего моей матери это не нравилось, но мне было плевать, — Дамблдор боялся спрашивать что-либо у Гриндевальда о его семье, почему-то казалось, что эта тема довольно болезненная для него. — Иногда я вспоминаю ее образ. Прекрасная женщина, которая была заперта в клетке. И этой клеткой была ее жизнь. Чтобы хоть как-то смягчить свое существование, она находила себе все новых и новых любовников.       — Поэтому ты живешь так? Живешь так, как тебе хочется, — но Геллерт не собирался отвечать на этот вопрос. Он положил себе руку на глаза, лишь краем глаза наблюдая за тем, что же делает Альбус. А тот бы и снова занялся своими сладостями, если бы не заметил нечто другое. Пиджак Гриндевальда распахнулся, позволяя увидеть то, что находилось во внутреннем кармане. Ничего страшного там не было, просто палочка, но зато какая. Дамблдор не мог удержаться, чтобы медленно не протянуть руку и не коснуться ее пальцами. Она явно уже была столь старой.       Альбус изучал сказки, доводы о Дарах Смерти, видел кулон на шее Геллерта, но не думал, что увидит Старшую палочку. А это была бесспорно она. Дамблдор все же вытащил ее из внутреннего кармана мужчины, который пытался подавить ухмылку. Можно было бы запретить, но к чему? Ведь у юноши было всего лишь любопытство. Да и он с такой осторожностью проводил пальцами по предмету, так восхищенно смотрел.       — Я думал, они не существуют… — честно признался Альбус, вернув на место палочку. Не стоило трогать лишний раз чужие предметы. — Теперь мне все больше и больше любопытно, откуда же у тебя она. А также, я бы не отказался сразиться с тобой, но лишь из любопытства, — Гриндевальд убрал руку, удивленно приподняв бровь. — Я же сказал, из любопытства. Я слышал на что ты способен, ты слышал на что способен я.       — Возможно однажды, — желания навредить Дамблдору не было, но Геллерт вряд ли хотел упускать такой шанс. Он желал лично убедиться в тех словах, которые говорят ему его подчиненные. Ведь до сих пор ходит слух о том, как Альбус победил несколько магов. — Несмотря на твои способности, я хочу, чтобы ты переехал, — эти слова совершенно удивили. — В том доме не безопасно, я не доверяю французам. Видишь тот дом? — Гриндевальд указал на самый дальний. — Там сейчас часть моих людей, как запасной резерв. Ты будешь жить там вместе с Куини и Криденсом.       — Но мои вещи… — Дамблдор совершенно не понимал, к чему ему резко понадобилось переезжать. — И ты… почему ты хочешь меня отстранить от себя? — Альбус принимал это на личный счет, а Геллерт не знал, как его лучше всего защитить. Он не хотел повторения истории. Знал, что если что-то пойдет не так, Дамблдору придется сразиться, и ведь Гриндевальда снова может не оказаться рядом.       — Все твои вещи перевезут. Но незаметно. Я никому не доверяю, Альбус. Но ты должен доверять мне, — Геллерт слегка сжал пальцами руку Дамблдора, преподнеся ее к своим губам. Он прикоснулся губами к костяшкам, но это было почти невесомо. — Я точно знаю, что среди нас есть предатель. Я не могу его найти, но скоро он сам себя выдаст. А пока, ты должен быть в безопасности. На этот раз вас будут охранять лучшие мои люди.       Альбус не знал, что ему сказать, может, стоит возразить, поспорить? Но ему становилось больно. Больно от мысли, что его хотят защитить, что его даже не подозревают, а это он все доносит Министерству. Дамблдор даже поджал губы, опустив голову, но видимо Гриндевальд подумал это из-за того, что отстранил от себя юношу. Снова.       Они так и просидели на этом холме, но практически молча. Альбусу даже показалось, что ненадолго Геллерт уснул, а может просто лежал с закрытыми глазами. Но это не мешало Дамблдору наслаждаться прекрасным видом и кушать свои сладости.

***

      Докладывать Министерству не хотелось, особенно лично, но у Альбуса не было другого выхода. Он даже хотел отказаться, но в письме четко было указано, чтобы он явился. Только он отправился совершенно один. Оставил Хопса, даже ему сказав, что отправляется за очередными сладостями. Но из-за этого приходилось каждый раз оборачиваться, чтобы понять, не идет ли за ним кто-нибудь. Геллерт вполне мог поставить своего охранника.       Но все было чисто. Поэтому Дамблдор спокойно зашел в бар, который был указан в письме. Тут практически не было посетителей. Лишь двое или трое мужчин, но они скорее всего, для вида. И все они сидели в главном зале. Только вот Альбусу было не до них. Он сразу же направился в зал для более важных гостей, который был скрыт от лишних глаз, и там можно было спокойно поговорить. Но какое же удивление было у Дамблдора, когда он снова увидел Тесеуса вместе с остальными мужчинами.       — О, мистер Дамблдор. Проходите, — снова тот мужчина. Этого он запомнил на всю жизнь. Его мерзкие руки и ужасное поведение. Именно он тогда пришел к Альбусу в бар и угрожал брату. — Вы даже рано. Похвально. Надеюсь, за Вами не следили. Будете кофе, чай, может даже виски? — к чему были эти манеры, совершенно не понятно. Он ещё так улыбался.       — Нет, благодарю. Я сильно рискую, встречаясь с Вами. Может тогда не будем тратить время, и Вы мне расскажите, что именно Вам нужно от меня, — Дамблдор расположился на кресле, смотря на мужчин. Он не понимал, к чему тут нужно было столько народу. Скорее всего, они все прибыли недавно, когда только получили новость о подписании договора между Францией и армией Гриндевальда. — Я все рассказал в своем письме.       — Я знаю, — улыбается мужчина, садясь напротив. Он поправил свой пиджак, тяжело вздыхая. — Вы рассказали о планах Гриндевальда. Очень похвально. Не знаю, как Вы к нему подобрались, но,кажется, он Вам доверяет. Нам нужно точное время и место, где будет проходить подписание договора. Понимаете ли, для Англии будет лучше, если нечто подобное не произойдет, — альфа открыл одну из карт, протягивая ее Альбусу.       Тот сначала молчал, обдумывая свои действия, но после все же взял этот предмет, чтобы обвести места, где точно может это произойти. Он ещё обдумывал, стоит ли делать нечто подобное, но выбора у него не было. Конечно же, он не стал отмечать дом, в котором сейчас живет. Нельзя было подвергать опасности Криденса.       — Расскажите мне о Вашем плане, — когда Дамблдор закончил, он отодвинул от себя карту. Все удивленно посмотрели на него. Конечно же, ему никто не доверял, но ведь и он должен был сыграть свою роль в этом плане. — Если я не буду знать, меня раскроют. Геллерт уже ищет шпиона. Он знает, что Вы послали его, но пока не понимает, кто же им является. Если я сделаю ошибку, меня сразу же найдут.       — Он нашел уже одного из наших, — Тесеус, который до этого молчал, вдруг заговорил. Но его никто не остановил. Альбус удивился, он думал, что он единственный, кто работает на них. — И поверь мне, мы собирали по частям тело этого юноши. Его разодрали, над ним издевались, пытали, чтобы узнать всю информацию. Может ты нам скажешь, что нам передать его семье? Части его тела? — Саламандер был в ярости, как и всегда. А Дамблдор предпочитал его не слушать.       — Хватит, — тут же сказал его начальник, слабо улыбнувшись Альбусу, который на мгновения задумался. — У нас ещё много шпионов. Но Вы правы, Вас больше всего ищут. Но я помню, я обещал Вам свою защиту. И я Вам ее предоставлю, — мужчина потянулся к внутреннему карману своего пиджака, доставая оттуда какой-то флакон. — Я не стану тянуть. Скоро Вы будете свободны. Как и Ваш брат. А наш план прост. Мы убьем всех, кто находится в том здании, мистер Дамблдор, включая и Гриндевальда, — и только Альбус хотел усмехнуться. — А если не убьем, это сделаете Вы.       Дамблдор замер. С ним будто что-то произошло. Он не понимал, как так можно, как ему убить человека, которого он полюбил. Его возмущение было понятным. Он даже соскочил со своего места, собираясь что-то сказать, возможно, даже атаковать, но все эти мужчины могли его убить в любую секунду. А вместе с ним и Аберфорта.       — Я не убью человека, каким бы он не был! — Альбус собирался защищаться, собирался отказаться от этой роли. Но как? Если не он, то Геллерта отравит кто-то другой. — Это низко заставлять омегу убивать альфу. И как Вы это представляете? Он сильнее меня в несколько раз. Я не одолею его на дуэли, — Дамблдор был реалистом. Возможно, когда-то он и может достигнуть уровня Гриндевальда, но только через несколько лет.       — Вам в любом случае придется убить кого-то. Или Гриндевальда, или Вашего брата, — они играли грязно, Альбуса от этого начинало трясти. — Не нужно с ним сражаться, мистер Дамблдор. Я уверен, что после той бойни, он пойдет именно к Вам. А когда он придет, Вы подмешаете ему этот яд, — мужчина протянул тот самый флакон. — Он умрет сразу же. Ничего даже не заподозрит. А Вы исчезните навсегда, вместе с братом. Вы будете в безопасности. И Вас даже назовут героем.       Это был не героизм, это была трусость Министерства. Альбус взял этот флакон. Ему пришлось согласиться, хоть все внутри рвалось на мелкие частицы. И как же больно было осознавать, что через несколько дней Дамблдор не увидит лица Геллерта, не почувствует его объятий. А если же сохранит ему жизнь, то родной брат, последний родной человек навсегда умрет.       — Они заставили меня принести Непреложный обет. Мне пришлось согласиться. Согласиться убить того, кого я так люблю.