Черный лебедь.

Алан. Глядя на радостного и довольного Анхельма, я пытался понять из всей той тарабарщины, что он пытается до меня донести. Он, в свою очередь, поняв, что я ничего не соображаю, стал пояснять более доступно: - Алан, Димету просто повезло в том, что твой запах, как истинной пары, смог пробиться сквозь всю ту гадость, которой его травили. Именно благодаря этому он не стал безвольным овощем, как я понимаю, именно за противоядие Гайд и собирался требовать тот самый участок. Любой отец ради жизни собственного сына пошел бы на любые жертвы. Именно на это он и рассчитывал. А тут его ожидал облом. - Я слушал внимательно, не перебивая. Анхельм же, глядя в свои записи, продолжил: - В первый раз когда пробился запах, Димету достались тела твоего организма, переданные во время секса. Они стали своего рода антителами или, проще сказать, противоядием к тем веществам, которые содержались в туалетной воде его любовника. А еще роль сыграло то, что ты забеременел и твой запах слегка изменился и стал еще больше чувствоваться твоим мужем. В то же время - вот почему он отличался от твоего прежнего запаха, что путало карты, в нем стал присутствовать как бы чужой запах. - Поэтому он меня и не узнал? - дошло до меня, а специалист кивнул. - А из-за встреч, довольно частых в последнее время, запах той дряни стал слабеть? - Снова кивок. И тут не успел я задать еще один вопрос, как к нам подошел Мирт, которому я успел позвонить. - Что произошло? И почему Димет оказался в больнице? Я заехал в тренажерный зал, инструктор сам поражен был, так как прекрасно знал возможности моего сына, а тут всего лишь небольшое увеличение нагрузки и... Пожалуйста, он вырубился, - Анхельм протянул свои записи Мирту, тот стал их изучать, после чего поднял на нас удивленный взгляд. Специалист поспешил объяснить ему все более доступным языком, как только что все рассказывал мне. Несколько минут мы обмозговывали ситуацию, пытались понять, что же за вещество было добавлено в ту воду, которой пользовался Рик. Пока в квартиру к Димету было решено не ехать, так как там мог находиться его любовник, а сталкиваться с ним очень не хотелось, но в больницу к мужу съездить стоило, должны же мы были узнать, что с ним. Если честно, я очень волновался за его здоровье и уже немного жалел, что так поступил с ним. Но показывать свое сожаление пока не собирался. Остаток дня прошел суматошно, мы просидели в лаборатории, пытаясь совместить несовместимое. Пока успехов не было. Да и от запахов, стоящих в помещении, начала кружиться голова. Пришлось спешно ретироваться на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Следом за мной вышел и Мирт. - Ты поедешь со мной к Димету? - поинтересовался он, глядя на мое зеленое от недомогания лицо. - Тебе плохо? - тут же обеспокоенно спросил он. - Уже лучше, - ответил я. - Да, поеду, только хочу попросить, - тут я на минуту замолчал, пытаясь сформулировать то, что собираюсь сказать, но Мирт, с улыбкой глядя на меня, сам произнес то, что пытался попросить его я. - Ты не хочешь пока открываться моему сыну? - Я улыбнулся в ответ и согласно кивнул. - Хорошо, придумаем что-нибудь. А заодно надо всеми правдами и неправдами оставить его в больнице, чтобы он как можно дольше там задержался. - Это проще всего, - тут же ответил я. - Надо всего лишь попросить врача и сказать Димету, что это для его же пользы. Не маленький, должен понять всю серьезность ситуации. - Ты прав, должен, - согласился Мирт. - Он самонадеян, эгоистичен, но не идиот. Мы загрузились в его машину, договорившись, что Мирт зайдет первым, а за ним я. Чтобы меньше было подозрений. Еще не дойдя до палаты мужа, услышали крики и спор на повышенных тонах. Переглянувшись с отцом, недоуменно пожали плечами, прислушиваясь к спору. Ага, ясно. Димет ни сном ни духом по поводу наркотических средств, а доктор пытается у него что-то о них узнать. Мирт, кивнув мне, открыл дверь в палату. До меня донеслись его слова: - Здравствуйте. Мой сын прав, никаких наркотиков по собственному желанию он не принимал. Его несколько месяцев периодически травили без его на то ведома. И спас его, как ни странно... - вот на этих словах у меня сердце в пятки ушло. Неужели он сейчас расскажет про меня? Но ведь мы же договорились! Еще очень рано ему все знать. Стараясь не дать ему договорить, я шагнул в палату. И посмотрел на Мирта, тот немного стушевался, но тут же широкая улыбка озарила его лицо, и он, глядя на Димета, закончил свою фразу: - А ты должен благодарить своего тренера. Он, в отличие от всех остальных находящихся в зале, не растерялся, быстро сориентировался и вызвал скорую, - при этом в его взгляде, обращенном на сына, плясали чертики. Вот же... Я вздохнул с облегчением, во все глаза рассматривая Димета. Его лицо посвежело немного, приобрело краски, не было уже того синюшного оттенка, который был еще в тренажерном зале. Сейчас он был свеж и бодр. Это неимоверно порадовало. Пока я рассматривал собственного супруга, Мирт продолжил: - Вот думаю презент ему организовать. И я уже знаю какой, - не понял, о чем это он говорит? Какой презент? Кому? И почему я вообще об этом не знаю. Мирт мне ничего не говорил ни о каком презенте. - А ты, сынок, узнаешь чуть позже, когда выпишешься. - А когда, интересно, об этом узнаю я? Вопросительно глянув на отца, заметил, что он вообще отводит взгляд. Так! Что-то тут нечисто. Вот что он еще задумал? Не обращая внимания ни на кого больше, Мирт продолжил беседу с врачом, а я не знал куда себя девать. Димет сверлил меня таким взглядом, будто готов был прямо тут разложить. Во всяком случае, раздеть глазами он меня успел уже раза три. Я даже неуютно стал себя чувствовать. Напоследок, договорившись с доктором о том, что мы привезем туалетную воду на экспертизу, собрались выходить. Мирт поставил Димета перед фактом, что он задержится в больнице. Как ни странно, но возражений не последовало, что очень обрадовало, так как спорить совершенно не хотелось. Выйдя из больницы, я уже собрался было поинтересоваться у Мирта, что за подарок, о котором он говорил, но сказать мне ничего не дали. - Поехали сейчас к Димету, заберем ту воду, а потом поедем домой. - Что же, тему он перевел мастерски - видимо, готовит некий сюрприз. Поэтому ничего другого, как согласно кивнуть, не оставалось. Приехав туда, Мирт открыл своими ключами. Войдя в дом, меня едва не скрутило от удушающего запаха, который, казалось, пропитал все вокруг. Я открывал и закрывал рот, из глаз резко брызнули слезы. Отец поспешил открыть все окна настежь, чтобы впустить свежий воздух. И только спустя несколько долгих и томительных минут мне стало легче. Усадив меня в кресло, чтобы я окончательно отошел, мужчина принялся обследовать дом. С каждой минутой его лицо становилось все более хмурым, он усиленно о чем-то размышлял. - Что-то случилось? - не выдержал я. Но он меня не услышал. Он находился где-то глубоко в своих мыслях. Мне пришлось повторить свой вопрос трижды, прежде чем он ответил: - А? Да, случилось. Здесь ничего нет. Ни одной вещи этого типа. И воды тоже нет. Он успел ее забрать. Мы опоздали. - Он присел напротив меня и снова задумался. - И что теперь делать? - оглядываясь по сторонам, рассматривая все вокруг, спросил я. Мирт пожал плечами. Теперь задумались мы оба. Мой взгляд, шарящий по комнате, вдруг зацепился за нечто яркое, какую-то вещь, торчащую из-под дивана. Нагнувшись чуть ли не ползком, добрался до искомой вещицы. Ею оказалась рубашка, явно не Димета. Размерчик был не его. Протянув ее Мирту, спросил: - Может быть, это как-то сможет помочь? Запах на ней сохранился... Преотвратный, надо сказать. - Отец аккуратно взял ее в руки и отодвинул от себя подальше, скривившись. - Да, думаю, что подойдет, - после чего засунул ее в пакет. - Нам тут делать больше нечего, - заключил он, снова закрывая все окна. - Поехали домой? - Я встал и собрался уже идти следом за Миртом к выходу, как вдруг мы услышали, что в замке заскрежетал ключ. Странно, кто бы это мог быть? Димет в больнице, ему там делать явно нечего. Тогда... Любовник? Еще что-то забыл вынести? Вот сейчас мы это и посмотрим. Махнув Мирту, чтобы спрятался, сам быстро нырнул за спинку дивана. Отец просто спрятался за дверь. И тут я едва не вскрикнул. В дом вошел какой-то мужчина, держа в руках, на которых были надеты резиновые перчатки, какую-то длинную пластмассовую штуку, внутри которой была некая жидкость. Когда этот тип стал разбрызгивать ее вокруг, я вдруг почувствовал, что мне становится дурно. Последнее, что я увидел, как Мирт хватает статуэтку танцующего мальчика и обрушивает ее на голову гостя. А дальше изнутри поднялась волна тошноты, в ушах появился какой-то шум, перед глазами все потемнело, картинка окончательно расплылась. Больше я ничего не помнил, отключаясь от реальности...