Словно наваждение

      Кира ловко подцепила пальцами бретель майки и втащила обратно на плечо. Парни за соседним столом проследили за ее действиями голодными глазами. Подруга, сидевшая напротив, тоже неловко потупила взгляд в остывающий карри. — Что такое? Почему ты краснеешь? — меланхолично бросила Кира, не прекращая смотреть в экран телефона. — Тебе душно? — Н-нет, просто парни так смотрят… — тихо отозвалась та, смущенно ковыряя носком плитку на полу. Девушка едва смогла сдержать надменную усмешку. «Они же на меня пялятся, о чем ты вообще?» — но вслух сказала другое: — Ну, посмотрят и прекратят, — пожала плечами она. Затем, наконец, взяла в руки палочки и отправила в рот кусочек жареного мяса. Ее ясные серые глаза уперлись в не очень привлекательное лицо подруги. — Я домашку по литературе не сделала. Может, не пойдем?       Лицо девушки изумленно вытянулось, и Кира уже пожалела о своих словах. Сейчас от отличницы начнутся нравоучения. — Я не могу, прости. Но прикрою, если не придешь, — старшеклассница подняла на нее изумленный взгляд. Она правда не ослышалась? Отличница берет на себя ее отмазку? Алые губы Киры сразу же растянулись в улыбке. — Я куплю тебе что-нибудь красивое за твою услугу, — она кокетливо уложила острый подбородок на сцепленные пальцы. — Ты просто чудо. — Да глупости, — она неловко рассмеялась.       Кира доедать не стала. Схватила свои вещи, надела рубашку поверх майки, потом пиджак и с сумкой наперевес выскочила из школьной столовой, провожаемая восхищенными взглядами половины ужинающих учеников.       Погода располагала к прогулам. Лето было жарким, и ночи едва уступали дню по своей теплоте. Уже у школьного сада Кира сняла пиджак, скомкала его и запихнула в рюкзак, который болтался у нее на плече. Оглядевшись, она удостоверилась, что вокруг нет лишних глаз и ушей, поэтому, перебравшись через железный забор, больше напоминавший могильную ограду, оказалась во внутреннем дворе школы.       Совсем на отшибе, среди высоких пушистых ив с трудом, но можно было рассмотреть небольшое здание, которое когда-то было летней кухней, а потом стало складом для хозяйственного инвентаря из-за слишком густой растительности вокруг. Неженки из богатых семей боялись получить суком по лицу, а периодическая обрезка ветвей едва ли спасала, потому что деревья отращивали новые «конечности» всё быстрее и быстрее. И теперь Кира часто зависала в этом домике, когда не было желания сидеть на занятиях. На самом деле, в школе было полно помещений, где можно было бы переждать парочку занятий, но Кира немного параноик, поэтому пряталась в более недоступных местах.       Бросив сумку на недавно вымытый собственными руками пол, Кира забралась на жесткий диванчик, притащенный сюда лично под покровом ночи через щель в заборе, скинула чулки и вытянулась во всю длину. Хвост шоколадных волос был сразу же распущен, и темные локоны-змеи разбежались по подлокотнику. Она прикрыла серые глаза, втянула носом чуть пыльный воздух и уловила знакомые нотки чужого запаха. Ее губы тронула улыбка и в ту же секунду дверь медленно открылась, и в темную комнату кто-то вошел. — Сакамаки, а ты знал, что пропускать уроки нехорошо? — лениво протянула девушка, ненавязчиво поправляя поднявшуюся юбку. Вампир фирменно рассмеялся, но сделал это гораздо тише, чем обычно. Вероятно, не хотел, чтобы кто-то услышал их. — Это говоришь мне ты? — мешки под его глазами в полутьме казались почти черными. Кира следила за ним цепким взором, стараясь не упускать ни малейшего движения. — От пары прогулов моя успеваемость не изменится. — Как и моя, — пожала она плечами.       Канато медленно приблизился к дивану, и Кира невольно напряглась. Как бы она ни была уверенна в собственных силах, присутствие нестабильного существа рядом все равно сказывалось на ее поведении.       Девушка почувствовала, как сиреневые глаза юноши скользят по ее голым ногам. — Тэдди нравится, — тихо, почти шепотом произнес вампир, присаживаясь на колени. Кира тотчас подтянула ноги к себе и села. Их взгляды встретились, и девушке неожиданно стало жарко. Она тяжело сглотнула, на секунду отвернулась, а спустя мгновение ощутила холодные пальцы на щиколотке. Канато резко потянул ее ногу обратно, вынуждая Киру опять распластаться на диване. Девушка вцепилась Сакамаки в плечо и зло рыкнула. — Давай сделаем это? — почти нормально улыбнувшись, предложил юноша. — Сделаем так же, как в тот раз в кабинете физики. — Мне не понравилось, — отозвалась та, щурясь. Канато задумался, а потом резко схватил Киру за плечо, приблизил к себе и лизнул в щеку. Она поморщилась от отвращения. «Вот уж слюней твоих на моем лице не хватало!». — А если вспомнить физкультуру?       Его шепот, пришедшийся прямо на ушко, заставил Киру вздрогнуть. Она неосознанно вспомнила, как Канато в тот раз крепко обнимал ее со спины, втискивая в девственное лоно свой член. Первый раз должен был быть болезненным, но Кире понравилось. Даже слишком, потому что во второй раз она даже не сопротивлялась, когда юноша кусал ее в шею и становился более грубым из-за быстро затягивающихся ранок. — Я ведь слышу твой запах, — медвежонок полетел куда-то в сторону, и теперь Канато обеими руками обнимал Киру, постепенно оказываясь сверху. — Ты вспомнила, да? Было приятно, даже когда было больно?       Он рассмеялся, сгоняя возбужденную дымку с сознания. Кира попробовала вскочить, но стоило ей согнуть ноги, чтобы пихнуть ступнями вампира назад, Канато вклинился между ее ног и стремительно вонзил клыки в обнаженную ключицу. Девушка болезненно вскрикнула и зашипела. — Отцепись от меня, кровосос! — Следи за языком, или мне сделать еще больнее? — рыкнул Сакамаки, вжимая Киру в диван до хруста ее костей. — Прекрати, Сакамаки! — она почувствовала, как болят ребра, как сдавило легкие под вампирской мощью. Он обхватил ее подбородок тонкими пальцами, заставил посмотреть ему в глаза. Канато смотрел на нее внимательно, фиксируя в памяти, как сглаживаются морщинки на ее лице по мере ослабления его хватки. — У меня такое хорошее настроение, — произнес он несколько жалостливо, будто пытался достучаться до разума Киры, мол, не порть его. — У меня нет желания зверствовать. Или тебе так не нравится? Мне стать злым? Я знаю, что ты хочешь… Ты представления не имеешь, как Тэдди хочет отвернуть тебе голову. Он и меня уговаривал, но мне так не хочется отрывать ее, — его пальцы мягко прошлись по ее шее, — потому что все вместе это смотрится гораздо красивее.       Кира тихо выдохнула, не зная, что делать. При особом желании она может вырваться, но вампир слишком нестабилен, и вполне может превзойти ее по мощи. Девушка скользнула взглядом по его бледным губам и неосознанно облизнула свои. — А ты убеди меня, что я хочу, — тихо отозвалась она, поднимая на Канато серые глаза.       Его пальцы обвели их по кругу. Сакамаки любовался их цветом и в какой-то момент даже забылся, но Кира моргнула, и юноша очнулся.        Губы вампира накрыли губы девушки, длинный язык стремительно ворвался внутрь. Кира прикрыла глаза, задохнувшись от неожиданности. Канато потянул края рубашки в стороны, спуская ткань с плеч Киры. Пальцы его были холодные, и кожа ее начинала гореть в каждом месте, которого касался вампир.       Он перешел на шею. Пару раз укусил до крови, зло порычал, когда раны затягивались, не позволяя испить красной жидкости. Задрал черный топ, сорвал бюстгальтер. Как-то нездорОво заурчал, касаясь мягких грудей. Когда вампир тихо рассмеялся ей куда-то в пупок, она поняла, что неосознанно трется пахом о его ноги.       Канато, особо не церемонясь, задрал юбку, избавился от трусиков в мгновение ока и, подхватив таз девушки, приподнял его. Кира резко покраснела, осознав, что он хочет делать. — Даже не думай! — только и успела вскрикнуть она, но вампир уже погрузил в нее свой длинный язык.       Девушка вся вздрогнула от новых ощущений, словно ее ударило током. — К-канат-то!.. — захрипела Кира, хватая его за руку.       Спустя минуту он оторвался от ее промежности, но лишь для того, чтобы расстегнуть собственные бриджи.       Его член легко вошел внутрь, раздвигая сочащиеся влагой стенки, и Кира выгнулась навстречу, хватаясь за собственные волосы. — Ты такая красивая, когда теряешь голову, — безумно улыбаясь, прошептал Канато, наблюдая за старшеклассницей. — Будь такой подольше.       И начал ритмично двигаться внутри, всякий раз ощущая дикую дрожь в теле от постанываний Киры.       Он часто замедлялся, оттягивая кульминационный момент. Смотрел, каким обезумевшим взглядом Кира смотрит на него, требуя продолжения. Видел, как ее когти рвут жесткую кожаную обивку дивана. Чувствовал, как она обхватывает его ногами, не позволяя отстраниться. Канато забросил себе на плечо ее колено и прокусил икру, наслаждаясь адреналином в крови Киры. — Побудь такой для меня еще немножко, — улыбнувшись, Сакамаки опять замер. Стенки влагалища стали обхватывать член юноши сильнее, сообщая о близкой разрядке. Канато лег на Киру сверху, оттянул ее волосы назад и влажно поцеловал в губы, второй рукой сминая упругую грудь. Жар, исходящий от ее тела, будоражил сознание, и Канато, не в силах больше ждать, стал грубо вдалбливаться в девушку, каждым движением вырывая из ее красивой груди очередной стон наслаждения. … Кира медленно опустила ноги на пол. Они все еще дрожали, не позволяя девушке встать, поэтому она решила хотя бы поправить одежду, что была на ней, а уж потом надевать чулки. Пальцы тоже плохо слушались, но Кира справилась. Сакамаки, лежавший позади, провел холодной ладонью по её прямой спине. — Куда ты собралась? Я тебя не отпускал, — недовольно произнес юноша, не позволяя Кире подняться. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной.       Она повернулась к нему лицом, улыбнулась: несколько нахально, но в то же время обаятельно. Сакамаки вспомнил, что именно после этой улыбки повалил ее в раздевалке и лишил девственности. Захотелось сделать то же немедленно, но Кира успела встать и отойти в сторону. — Еще один раунд — и я вряд ли смогу ходить. А ноги мне еще нужны, — она указала пальцем на до сих пор подрагивающие колени. — Я ухожу.       И, подняв свои вещи, Кира выскользнула из домика. Еще некоторое время Сакамаки слышал ее шаги и спокойное дыхание, а затем она смешалась с гулом школы.       Канато зло стиснул зубы, накрыл глаза локтем и прошипел: — Когда ты станешь моей, я вырву твои ноги, чтобы ты не могла никуда уходить от меня. Я правильно говорю, Тэдди?       Медведь в углу комнаты молчал.