***
Волчица подкрадывалась к добыче. Медленно, пригнувшись в земле. Как кошка. Степной заяц, которому сегодня может не повести, то выглядывал из травы, то опускался в нее, жуя сухие стебли. В полуторах милях от них вожак стаи «Дети ветра» привел своих альф оценить чужачку. — Одиночка, — заключил старый Воин. — Очень нахальный Одиночка. — клацнула зубами Навага. — Посмела охотиться при нас. И наверняка видит, что за ней наблюдают. Волки разговаривали мысленными образами и отрывками чувств, дополняя их телодвижениями и звуками. Да, чужака действительно знала, что с холма за ней наблюдает местная стая Волков, на территории которой она охотилась. Но ей никто не указ. Вот сейчас еще чуть-чуть, еще пару шажков и она рванет вперед, вцепится в свой сегодняшний ужин. Заяц, убедившись, что Волки на холме не спускаются за ним, а лишь смотрят, продолжил пиршество. Опай — местная трава, остающаяся питательной даже в сезон засухи, очень полезная и вкусная. Можно и пренебречь безопасностью. Тем более стаи предпочитают ловить добычу покрупнее, чтобы хватило на всех. Кому тут нужен такой маленький зайчик? Ну-ка, поглядим? Хищника он успел заметить. И даже рванул прочь, но меньше, чем через пару десятков ярдов Волчица настигла жертву. Прокусив череп, Альза понесла пока что дергающуюся добычу в сторону своего логова. Волки на холме продолжали смотреть ей в спину, что раздражало Одиночку, но противостоять трем Охотникам и Войну она не сможет. Да и главное — не отнимают еду? Не отнимают. Ну и пусть смотрят тогда и завидуют.***
— Привет, — хотя и прозвучало вполне дружелюбно, да только Альза все равно про привычке напряглась. Угрозы нет, но это было неожиданно. И странно. Мало кто с добрыми намереньями лез в её берлогу. Вожак стаи «Дети ветра» все же нашел логово чужачки. И как положено гостю, а не врагу, пришел с подарком в виде тушки сурка. Девушка, а именно это была та самая Волчица, правда в человеческом облике, недовольно посмотрела на пришельца. Рваная старая одежда предала Альзе разбойничий вид. Но она слишком долго, уже четыре месяца, не появлялась в людских поселениях и заменить тряпки негде. А надо бы. За одно и прикупиться не помешает, а то соль и крупа закончились. Вот, пришлось зайца не варить, а жарить на огне. А так хочется похлебки! — Ну присаживайся, вожак. Ужин скоро будет готов. — На костре жарилась сегодняшняя добыча. Конечно, можно было съесть и сырым, но мясо, приготовленное на огне, а еще лучше варенное, ей нравилось больше. Он дитя земли и воды, в то время, как она — воздуха и земли. В ярких глазах обоих плясало пламя от костра. Альза обосновалась в разрушенной башне у границы территории стаи и Священной земли. Первый этаж почти идеально сохранился, да и для жилья нужна была только маленькая комнатушка с местом для костра и спальни. Все нехитрые пожитки хозяйка логова развесила по стенам на петлях для оружия. — Что ты делаешь здесь? — Керлай, обернувшись человеком, сел у входа в логово. Одежды на нем и вовсе не было. Ведь зачем она тому, кто почти всю жизнь проводит в облике зверя? — Путешествую. Набираюсь впечатлений. В конце концов, просто спасаюсь от скуки. — Поболтать Альза была не прочь. Видимо вожак просто захотел разузнать об чужачке, вот и приперся сюда. Развалился у входа и лежит, словно хозяин. Не мешает, ну и ладно. Может ему интересно узнать, что творится за пределами степей. — На севере сейчас неимоверно уныло, вечные стычки с Ледяными землями, грызня с жителями лесов, а на Священной земле люди, чей разум промыли проповедями и образом Волков, как Благословенных Божиней созданиях (и тому подобная муть), жить невозможно. Ты не представляешь, как мерзко, когда тебе тянут потные ручонки, просят провести проповедь или благословить. Бррр. Лучше уж здесь перекантуюсь пару лет и рвану к побережью. Может получится пересечь море и попасть на Драконий материк. Керлай, если честно не все понял из сказанного. Священная земля — это же территории людей севернее степей? Вроде правильно. Тогда непонятно: те же люди, что раз в пару лет приходят с войной в степи, поклоняются Волкам. Да нет, бред! Видно самочка что-то перепутала. И неужели правда есть и другие земли там, за морем? Оно же такое огромное! И как доплыть до других берегов? Но то, что она поживет здесь, все же хорошо. Вот только члены стаи взъедятся, когда узнают, что вожак позволил чужой остаться на их территории. — Вообще-то мы тоже не редко воюем с людьми. И поверь, наши стычки еще более жестоки и кровавы. Можно сказать, что умирая на поле боя и убивая врагов, мы обеспечиваем землю степи «пищей» на годы вперед. Поэтому, если ты хочешь убежать от войны, то выбрала не совсем удачное укрытие. — Об этом можешь не волноваться. В Священных землях человеческой чумой выкосило большую часть населения. Поэтому на ближайшие двадцать лет, или более, Церковь будет занята другими заботами. Пока вожак обдумывал сказанное ею, Волчица рассматривала гостя. Крепкое тело, длинные, по плечи волосы, то и дело падающие на лицо. А если ниже… Гм… Пожалуй можно будет остаться тут и подольше. Альза сняла мясо с огня, отложила его в котел, в котором обычно готовила, и, снимая с себя одежду, подошла к Волку. Керлай вначале напрягся, готовясь к драке и даже попытался встать, но Волчица не дала ему это сделать. Сев рядом, Альза наклонилась к его уху, легонько прикусила мочку, выпрашивая разрешения у самца, и, лишь когда он лизнул её щеку, одобряя тем самым действия самки, впилась неожиданным поцелуем в его губы.***
Волки не влюбляются, а находят пары, путем долгих поисков и соитий. Если они позволят друг другу сблизиться, откроют оба свою душу, если самка не оттолкнет самца во время соития, тогда и составляют пару. Но бывают случаи, когда Волк или же Волчица примечают подходящую кандидатуру, ухаживают, приглядываются и лишь потом решаются проверить, совестимы ли они. С Керлаем и Альзой было сложнее. Оба слишком долго искали свою пару и мимолетные моменты удовольствия плоти приелись этим Волкам. Ни после первой случки, и даже не после пятой, но однажды они поняли, что уже вряд ли разорвут этот союз. А до этого он не раз приходил к ней. Иногда оставался на насколько мгновений, убедиться, что с ней все в порядке, иногда на весь день, а то и пару. И всегда приносил гостинцы. Она смеялась, говорила, что никто не пытался купить ее за еду, но без злобы. В шутку. После первого раза им долгое время было достаточно таких посиделок. Она рассказывала о жизни в Светлых землях и в Империи. Он — о степи, местных законах и укладе.***
— Куда мы направляемся? — Альза бежала вслед за Керлаем. — Увидишь. Я хочу показать тебе одно очень необычное место. Таким оно бывает только одну ночь в году, когда в степи прилетают друзья моей стаи. Солнце медленно уходило за горизонт, передавая власть над небом голубоватой луне и звездам. Вожаку хотелось похвастаться своими владениями, поэтому которую уже встречу он пытался удивить Одиночку красотой степей. Но разве можно чем-то искусить видавшего пол мира Волка? На это место Керлай возлагал большие надежды. Многие кочевники, проживающие поблизости, приходили любоваться редким зрелищем. А сегодня еще и полнолуние. Чистое небо. Значит, это место будет особенно волшебным. Волки неслись по холмам и долинам. Два прекрасных, грациозных зверя наслаждались поздним вечером и той прохладой, что постепенно опутывала землю. — Мы пришли, — сказал Керлай, взобравшись на холм, и перед Волками открылся лог невиданной красоты. Среди густой травы, процветающей во влажной низине, проглядывали маленькие сиреневые цветы, похожие на колокольчики. Тонкие стебли подрагивали на ветру, качая соцветиями. Вокруг цветов носились крошечные существа, которых люди еще во времена своего переселения в этот мир назвали феями. Яркие крылья, как у бабочек, часто дрожали, поддерживая невесомые тела в воздухе. Усики прощупывали воздух перед собой. Тела же волшебного народца — почти прозрачные — действительно походили на человеческие, за исключением трех пар лапок (хватательные передние и четыре ноги). Феи собирали нектар, насасывая его в брюшки, которые раздувались и светились. Посреди поля летала матка — крупная, с человеческого ребенка фея. Ей и несли нектар подданные Цветочной королевы, кормя ту. Подлетевшая фея впрыскивала в рот матки содержимое брюшка и вновь отправлялась на сбор еды. Прозрачные крылья её в этот момент резко вздрагивали. Усиков у королевы детей цветов не было, зато имелся рот, как у жуков, а не у людей, что тоже сильно отличало от собратьев. И «корона» из пластин. У данной матки она с рисунком «глаз» — это помогает различать разные рои. — Ты когда-нибудь видела подобное? Цветочная королева редко заглядывает в степи, предпочитая время после дождей или войны. Но раз в год дети цветов обязательно пасутся в логах в поисках цветущих трав. — Никогда не видела их такими. — Альза действительно была поражена. Раньше она и представить и не могла, что увидит в живую Цветочную королеву не во время ее кровавого пиршества. В человеческих сказках про фей есть и добрые, и жуткие истории. Как например, про мальчика, который пленил любимую дочь (а дети цветов все дочери своей матки и лишь в перед зимой рождаются сыновья, оплодотворяют чужих самок и умирают, отдавая себя на пропитание будущего потомства). Отец узнал о грехе ребенка и решил искупить вину сына. Он отправился в поисках этого волшебного народа, прихватив с собой пойманную фею. Блуждая по лугам и лесам, отец мальчика аккуратно нес слабое тельце, берег, ухаживал за сломанными крыльями, кормил малютку пыльцой и поил утренней росой, и, наконец, нашел ее племя. Мужчина хотел обменять свою жизнь на жизнь сына и тем самым спасти непутевого отпрыска, но у созданий Уны свои законы. Человек проявил благородство и самопожертвование, а значит достоин жизни. Мужчину выслушали, усыпили, а когда проснулся, его семья и его деревня расплатились за ошибку ребенка. Сто жизней за загубленную жизнь — такова плата людского рода, посмевшего причинить зло волшебному народу. Феи не тронули зверей и птиц, освободили их из загонов и от цепей, памятую заветы Создательницы не чинить вреда невиновным, но все жители деревни были обескровлены и изуродованы, будто искусало полчище шершней и пчел. Эта история сильно впечатлила Волчицу. Тем более, что она видела, как феи во время казни расправлялись с предателем в северо-восточных лесах. Кто-то из Рысей сдал расположение одного из алтарей духа-прародителя клана. Гвардия Империи разрушило святилище, надеясь отобрать участок леса. Да только Рысей на их земле держит не столько дух, сколько сильная тяга к родной земле. Ну и за оскорбление прародителя тоже стоило наказать обидчиков. Лесное зверье долго пировало на останках воинов и их глупого командира, а Рыси неплохо накормили детей цветов и их королеву свежей кровью и мясом отступника, отдав того на растерзание еще живым. — Давай подойдем. — Нет. — Альза даже попятилась. Впечатления от легенды до сих пор вызывали страх перед феями. И Волк чувствовал это. И знал, что если его подруга планирует долго оставаться в степи, то ей требуется умение общаться и мирно существовать со всеми жителями и гостями царства ковыля и ветра. В том числе и с самыми кровавыми. — Не бойся. Стая и народец давно дружат, ведь именно Сироха показала матке наш лог. С тех пор мы союзники. А еще это место отражается в моем внутреннем мире. Точнее он стал таким, когда мама принесла меня знакомиться с детьми цветов. Кажется, что нет на всем свете более безмятежного лога, чем этот. Даже во время войны с людьми севера те ни разу не заходили сюда, называя лог «проклятым пастбищем королев фей». Какая глупость. Фея, как и другие народы Создательницы, никогда не нападет, пока ты не угрожаешь ей. Это самые мирные существа. Дружелюбные и любопытные. Маленькая феечка увидела Волков и запищала, призывая королеву и сестер. Матка оторвалась от очередной кормежки и полетела в сторону зверей. — Здравствуй, смелы охотник степей. Здравствуй и ты, чье сердце принадлежит всему миру. Я рада видеть старых и новых друзей.- Королева протянула в сторону Волков переднюю пару лапок в виде тоненьких ручек С четырьмя пальчиками. Вторая и третья пара конечностей, такие же, как у жуков, была сложена на полосатом брюшке, сквозь которое просвечивался съеденный нектар. Сами ножки насекомого — последняя пара лапок расслабленно висели в воздухе. — Приветствую, цветочная королева. Сытен ли нектар, что питает тебя? Многочисленны ли твои дочери? Хорошо ли вы перезимовали под снегами и листьями? — Керлай ткнулся лбом в протянутую ладошку. Пальчики феи зарылись в шерсть, крылья часто затрепетали от восторга, и остальные лапки облепили морду зверя, ощупывая. Келай зажмурился, чтобы острые коготочки не попали в глаза, но Королева скоро взяла себя в руки и отпустила игрушку. — Все хорошо, мой дорогой друг. Мои дочери уже сообщили, что твои земли все так же плодоносны и просторны, а члены семьи здоровы и крепки. Темные глаза посмотрели на Альзу, с подозрением косящуюся на зарывающихся в её шерсть феи. Страх Волчицы прекрасно чувствовался «короной», заменяющей усы. — Не бойся, прекрасная самка. Я и мои дочери не трогают тех, чье сердце отдано Создательнице и так же благородно и чисто, как и её помыслы. А уж что может быть чище сердца тех, кто живет по законам совести? Надеюсь, когда придет твое время, ты сделаешь правильный выбор. А теперь, прошу, присоединяйтесь к общему празднованию этой волшебной ночи. — Рука Цветочной королевы указала на лог, где маленькие труженицы активно собирали нектар для своей матки. Керлай чувствовал, как страх его подруги отступает. Волчиц больше не ощущала опасности, не боялась грозной правительницы детей цветов. Слову созданий Уны, в отличии от людского племени, всегда можно верить, а значит теперь она сможет насладиться магией Цветочной ночи. Волки долго носились по логу, утопая в мягкой и сочной траве. Феи разлетались, сбивались в полете, но не мешали развлекаться друзьям их королевы. Все имели право насладиться чудесной ночью. Альза больше не пугалась детей цветов. Общаясь мыслями нельзя соврать, и поэтому она могла спокойно доверять словам королевы. Тем более возле нее был её самец, у которого всегда можно попросить защиты.***
— Завтра Великая Охота. Моя стая и две семьи кочевников будем загонять оленей. Не хочешь присоединиться? — Керлай в облике волка лежал на постели из сухой травы и шкур. Альза, на груди которой покоилась голова вожака, перебирала пальцами светло-серую шерсть зверя. — Я подумаю. — Приходи. Мяса хватит всем. — Понимаешь, — она привстала, чтобы уютно устроить свою голов на боку зверя. Шерсть щекотала нос, а от самца приятно пахло. Скоро он пропадет на пару дней, если не больше. Альза будет скучать. Все же Одиночке не хватает общения. А по поводу его слов… — Я не умею работать в команде. Привыкла, знаешь ли, за много лет охотиться в одиночке. Я не знаю ваших укладов, порядков. Не знаю, как примут чужака в стае. — Не бойся. От тебя не будут требовать невозможного. — Керлай пошевелился, заставив Альзу вновь встать, обернулся и уже человеком улегся на место. Она подползла к нему, легла рядом, положив голову на его грудь. Он ласково потерся носом её волосы, вдохнул их запах, обнял. Самка волновалась, и вожак хотел поддержать её. — Во время Охоты её участники делятся на два лагеря. Загонщики преследуют добычу, иногда ловят самых слабых. Но главная их задача — это направить зверей к Засаде. Последние прячутся в условленном месте, нападают и убивают. Но и там есть своя последовательность. Когда мы объединяемся с людьми, то вначале они стреляют из луков, и уже потом мы ловим пораженных животных. Волки избавлены от необходимости самим валить зверя, а людям не надо долго преследовать раненых. — Но это же не честно! — Какое-то время Альза жила среди племени северных Волков, и там охота протекала по иным правилам. Зверя в лесу не так много, в основном та стая сама разводила еду. Охота была что-то вроде ритуала, на котором Волки отлавливали слабых или больных животных, долго преследуя стада. — Вы не соревнуетесь, кто сильнее, добыча или хищник. Не выходите одни на один. И ведь так можно просто перебить все стадо. Это… просто неправильно. Глупая девочка. Керлай жалел, что не сможет выманить подругу в такую холодную ночь прогуляться до караулимого членами Охоты стада. Ничего. Завтра она все поймет, а пока он тихо сказал. — Если бы ты видела, какие стада пасутся в этот период на просторах степей, то не мучилась этими вопросами. Поверь, Охота нужна, чтобы не давать зверью заполонить все в округе. Приходи на равнину на востоке и убедись в моих словах. Она лежала в его объятиях, укрытая сшитыми вместе кроличьими шкурами. Слушала шепот степного ветра за стеной, крики ночных птиц. — Почему ты приходишь ко мне каждый раз? Почему предпочитаешь мимолетную связь с Одиночкой, а не выберешь в пару Волчицу из стай? — Зачем такие глупые вопросы? Нам хорошо вместе и, по-моему, этого достаточно. — Вожак широко зевнул, да так, что даже в человеческом рте были заметны коренные зубы. Уж очень хотел спать. — И все? — Хитрые голубые глаза с зеленым ободком блеснули. Он еще крепче прижал к себе Волчицу. — С тобой уютно. Тепло. Спокойно. Не надо быть самым сильным, ловким, мудрым. Можно просто жить. — А ты не думал бросить стаю и уйти? Может ты Одиночка, а не Охотник. — Нет. До того, как ты пришла в степь, мне было хорошо и в стае. А теперь просто хочется приходить к руинам и быть с тобой. — Вот уж бы не подумала. Все твердят, что Волки не влюбляются, а ищут близкую по духу пару. А рядом со мой опровержение всех законов мира. Он ничего не ответил. Не важно, что думают о них другие. Сейчас его устраивало то, что Керлай имеет на данный миг, и это ценнее всего на свете.***
— Привет, Одиночка. Решила выбрать Засаду? А сможешь ли ты завалить оленя с одного прыжка? — Охотница Навага явно нарывался. Из-за этой самки вожак вечно пропадает неизвестно где. И ладно бы они составили пару, так нет же! Вожак до сих пор без избранницы, а эта вертихвостка пользуется его благосклонностью, выгибает под ним спину и жрёт ту же добычу, что поймала стая, а Керлай принес ей. И про спину она права. Сама Кинаром видела, как во время Цветочной ночи чужачка, обернувшись человеком, забавлялась в логе с вожаком среди пасущегося волшебного народца. Альза проигнорировала слова дерзкой Волчицы. Цапаться с ней некогда, скоро они устроятся в засаде и начнется Охота. Керлай предлагал ей пойти в загонщики и сильно расстроился, когда она выбрала другую сторону. Но Одиночку это мало волновало, ведь Альзе хотелось испытать себя в ловкости и силе. Она-то знает, что при желании догонит оленя, но вот сможет ли завалить его? Сейчас надо настроиться на охоту, а не пререкаться с этой хамкой. Засада засела длинной полосой в высокой траве среди торчавших из земли огромных камней. «Полумесяц» Загонщиков будет гнать добычу. Люди должны сделать залп или два по зверю, а Волки добить раненых, выскакивая из травы. Тех, кто, будучи раненым, пытался сбежать, отлавливался и приносился на место бойни. Этот ритуал повторяли из года в год, благодаря чему и росла так густо здешняя зелень на пролитой крови. Но подобный способ охоты был противен Альзе. Поэтому она поступила по-своему. Забравшись на большой камень, Волчица призвала стихию ветра. Древняя природная сила откликнулась, сделав ее невидимой. Не то, чтобы Альзу нельзя было заметить, но в спешке погони или если не смотреть прямо на Одиночку, тогда-то каменюка и казался пустым. Спустя долгое время ожидания стадо оленей показалось на горизонте. Десятки тысяч зверей неслись, растянувшись не меньше, чем на пол мили по равнине. Добычи было так много, что олени казались бушующим потоком, горной лавиной, сметающей все на своем пути. Так вот что имел в виду Керлай, когда намекал на размер стада. Действительно, перебить их всех будет очень трудно. Звери пронеслись возле Засады, воспели песню смерти луки, стрелы настигли своих жертв и Волки обрушились на добычу. Мощные челюсти рвали глотки, ломали оленям позвонки и головы. Уцелевшие, обезумев, неслись дальше, спасаясь от кровавой жатвы. Альза сначала растерялась, не поверив в эту жестокость, но инстинкт зверя велел заполучить добычу, показать свое умение хищника. И она прыгнула на спину здорового оленя. Добыча, как только охотник вцепился в её затылок, подбросила круп в попытке скинуть опасность. Волчица метнулась в воздухе, но не разжала зубы. Задняя лапа неудачно оказалась вблизи копыта и Альза почувствовала резкую боль, которая только придала сил и злости. Боковые когти впились в кожу добычи, но вот как ухватиться за нижнюю часть шеи, порвать её до крови, она не знала. Олень все несся по равнине прочь и, похоже, не знал усталости. Страх гнал зверя, затмевая ему разум. Они все удалялись от места засады, и добыча не думала сдаваться. Черная тень промелькнула сбоку, зубы порвали шею, и добыча, пару раз споткнувшись, повалилась, чуть не придавив Альзу. Волчица вовремя соскочила со спины. Воин-альфа из стаи Керлая прикончил оленя, прокусив голову, обернулся человеком, играючи закинул тушу на плечи и пошел относить добычу. Кровь текла, вырисовывая узоры на спине, которая даже в людском облике казалась внушительной. Альза поплелась следом, не опираясь на ушибленную лапу. — Зря ты так рисковала, чужачка. Законы степей требуют пролития крови, и им, в отличии от лесов и гор, не нужна честная борьба. Благодаря жертвам жители этих мест всегда обеспечены едой. — Явно Воин знал, о ритуальных методах охоты северных широт. Да и сам больше походил на лесного Волка или, на крайний случай, потомка горного. Даже учитывая его мощное телосложение, в волчьем облике он оставался проворным и ловким. — Я понимаю. — У угрюмого члена стаи её любовника и Альзы вполне был шанс сейчас наладить дружбу, но в степи Одиночек никогда не любили. Суровые местные законы диктовали сплоченность, поддержку соплеменников, работу командой, но ни как не свободную и независимую жизнь, привычную тем, кто не собирается быть частью стаи. И уж ни как здесь не уместно излишнее своевольничество. — Реши уже, какое у вас будущее. Керлай нужен стае. Он выбран нами единогласно. Не будь он вожаком, за его отлучки и связь с чужой его бы выгнали или сместили. Керлаю говорить бесполезно, этому упертому степному барану. Вожак, который не следит за стаей, за границами, рано или поздно, погубит нас. Высокая трава сменилась низкорослыми растениями. Чаще стали попадаться мелкие камни. Они что, не туда свернули? — Куда мы идем? Засада была в другой стороне. — Тебе не стоит сейчас видеться с Керлаем. Стае нужно разделить мясо с людьми, Поющим — зачаровать его для хранения, потом выкопать ямы и спрятать лишнее. У нас и так много дел, в которых нужно присутствие вожака. Еда не пропадет еще сутки, да и ты, кажется умеешь сохранять её, как это делают люди. — Если ты не заметил, я ранена. — Волчица еле поспевала за ним. Он что, думает она пойдет в таком состоянии искать сухие ветки и коптить запасы? — Это твоя вина. Отлежишься, и боль пройдет. Не подохнешь, если на то будет воля Уны. Когда они добрались до логова Одиночки и Волк сбросил тушу у входа, Альза обернулась. — Спасибо тебе, старый Воин, за то, что пожалел слабую, раненую самку. Что помог донести добычу и оставил её тухнуть у порога моего дома. Пусть твои дни продлятся многие года или хотя бы до того момента, пока я не смогу отпеть твой вонючий труп. Ей не нужно было прятаться в человеческом теле, чтобы хоть немного скрыть чувства к Войну. Перан прекрасно понял и по словам, что теперь он враг для Одиночки. И только вожак стаи и его дружба с обоими пока что сдерживали их от разборки. Но надолго ли?***
После этого случая надежды на примирение между стаей и Альзой не осталось вовсе. Волки, с подачки Перана и зубоскалившей Наваги, все так же считали Одиночку нахальной выскочкой, охмурившей вожака, а Волчица перестала уважать выходцев стаи. Ну и что, что она из презренного всеми класса. Это не значит, что её нельзя уважать за опыт и знания о мире, пусть они в степи бесполезны. Зато Одиночка умеет общаться не только с людьми, живущими в здешних местах, но и с выходцами более северных земель с совершенно иными укладами. Были вещи, в которых Альза оказалась куда более опытной, чем «Дети ветра», например в той же самой торговле. Жаль только, что Волкам это чуждо с их образом жизни в виде зверя. И да, вожак устроил хорошую встряску старому задаваке, когда узнал о том, что его избранницу бросили на произвол судьбы после Охоты. Ну да, принесли ей её долю, но оставили раненую самку одну с целой тушей оленя, больше ничего не сделав для неё. Благодаря выходке Альзы на охоте, бегущие позади звери замешкались, сбили с ног некоторых собратьев, что значительно увеличило количество добычи. Да ей положено еще пол туши отдать за такое! Кочевники бурно восхищались смелостью Одиночки, рискнувшей напасть сверху. И все уговаривали Керлая пригласить ту на следующую Охоту. Кое-как отлежавшись десяток дней и немного закоптив оленятины, Альза решила найти способ добраться до пограничного с землями Церкви города Кунакана и продать ушлым перекупщикам интересные находки из степи и пару шкур. Заодно и выяснить, как тут обстоят дела ценностью некоторых вещей. Нога все еще ныла, но знакомый по Охоте кочевник с семьей тоже вез в город мясо и целебные корни. Добрый человек (в отличии от этих блохастых бессовестных гадов) без проблем и требования оплаты подвез Волчицу и даже пообещал забрать вечером, когда распродаст товар и скупится сам. Всю дорогу они обсуждали прошедшую Охоту, и Альза узнала примерные расценки в городе. Торговец в Кунакане действительно ушлый, но умный человек с крупицей хитрости Лукавого, зная, что от Волка не облапошишь, как простолюдина, и вяло поторговавшись для вида, с радостью принял и меха, и камушки. Тем более, что качество шкур было на высоте. Выручки вполне хватило и на запас еды, и на теплый плащ к приближающейся с севера зимы, и даже осталась кое-какая мелочь, потраченная на иглы, нитки и кое-что из лекарств Жрецов. Товары у границы степи и земель Церкви продавались вполне дешевые, но качественные. Богатства царства ковыля и ветра прекрасно расходилось в Империи и на Священной земле. Купцы скупали у жителей равнин меха, лекарственные травы, сушенное деликатесное мясо, рога и кости, камни под названием «слезы солнца». Сюда же везли оружие, посуду, ткани и все, что охотно брали кочевники. В соседний город — Канакан — из степи шли караваны с розовой глиной, исцеляющей кожные болезни, шкурами, целебной водой, лечебной грязью, или же напрямую со всего материка ехали больные и хворые, окунуться в местные лужи с вонючей жижей. В общем, если активно крутиться в Кунакане в качестве поставщика даров степи, то жить на границе со стаей Керлая вполне можно. Люди не донимают, а если Альзе что-то понадобится, она всегда может добраться за пару дней до обжитых мест. Волки только тут злобные, но это можно и перетерпеть. Не все же коту сметану лакать?***
Керлай лежал у входа в логово Альзы и усиленно делал вид, что его желудок ничуть не будоражат наивкуснейшие запахи. Каша с копченой олениной потихоньку бурлила в котелке, выпуская с самого нутра варева горячий и такой аппетитный пар. Это было невыносимо. Чуткий нос Волка заставлял зверя сходить с ума. Готовка его самки Керлаю очень нравилась, хотя сама Альза отмахивалась, уверяя, что она криворукая. Не в силах больше терпеть, Волк закрыл нос лапой, и к аромату варева прибавился запах земли и мокрой после первого выпавшего снега травы. — Что? Сильно воняет? — Альза всегда насмехалась, чувствуя страдания голодного собрата. — Невыносимо. Сойду с ума. Могла бы и пожалеть голодного меня. Сказала бы прийти попозже. Ну когда уже будет готово? Не могу дождаться. Альза рассмеялась. — Терпи. Каше еще остыть надо, а то всю пасть обожжешь. Вожак застонал, встал, подошел к Волчице и уткнулся носом в её подмышку. Запах самки хоть бы немного забивал запах еды, зато возбуждал не только аппетит. Неужели она опять в течке? — Подожди. Сейчас доварю и поставлю остужаться. — Думаешь откупиться от меня едой? — Керлай обернулся человеком и обнял свою самку со спины. — Нет. Теперь просто так не отделаешься. — Ты же есть хотел? Вот и жди, пока остынет. — Альза опять играла с вожаком. Ей нравилось дразнить самца, а еще больше ей опять хотелось его. Проклятая течка. Почему у Одиночек она не циклична, как у всех Волков? Теперь Альза сходит с ума пару раз за сезон, чувствуя запах пары. — Если помру от голода, это будет твоя вина и забота. Но такое я пропустить не могу. — Сейчас Керлай подчинялся древним инстинктам, заложенным еще далекими предками. Она его самка, она в охоте, а, значит, его главная задача завести с ней потомство. Когда же у них будут щенки? Ему так не терпится посмотреть на их несмышленый комочек счастья, ткнуться в его носом, почуять его запах. Чтобы тепленькое тельце доверительно жалось под бочек и радовалось, когда ты его вылизываешь. Делилось своими чистыми, нескрываемыми эмоциями, а Альза как можно дольше оставалась рядом. Столько, сколько сможет Керлай удержать свое счастье, свою пару, лишь бы успеть насладиться семейной жизнью со своей самкой. Альза тоже чувствовала эмоции вожака. Смешной он. Хочет удержать ту, которая как ветер, несется вперед не смотря на препятствия. Но она останется. На пару лет или дольше, еще не знает. Но хотя бы одного щенка они должны воспитать вместе. Кое-как доварив кашу, и сняв её с огня, Волки забыли обо всем на свете. А каша, позже разогретая, оказалась, по мнению привередливой Альзы, недосоленной.***