Десять способов умереть

Неделя в Сейрейтей оказалась довольно тяжелой: работу давали самую жуткую, разве что убирать туалеты не заставляли. Поскольку огромной реяцу я не отличалась, то приходилось быть на младших ролях. Но я ведь умирать сюда приехала, а не быть рабочей силой! Нет-нет, так дело не пойдет... Я завела календарик, в котором черным цветом отмечала каждый прожитый день. Омрачал мое существование ещё и вечно счастливый голос в моей голове: почему я её все время слышу? Мир, где справедливость! Мир молчал, а вот Казе но Нинфу - нет. Я игнорировала голос в моей голове, рассказывающий о прелестях жизни на земле и во вселенной. Но когда она начала мне рассказывать о моем прекрасном внутреннем мире, я искренне оскорбилась. Нет, если в мире живых я как-то могла существовать, то здесь... Казе но Нинфу меня порядком раздражала. Долго так продолжаться не может, пришло время искать способ "избавления" - решила я на следующий день. Поэтому, посмотрев на швабру, тряпку, ведро и длиннющий коридор, смело направилась дальше от работы. Рассудив, что если сегодня мой последний день, негоже мне заниматься черной работой, я направилась бродить по несчетным улицам Сейрейтея в поиске заветной смерти. Однако, день был не мой. Когда я уже потеряла всякую надежду на благоприятный исход, то заметила, что на одном из тренировочных полей проводилась тренировка, очень интенсивная и явно опасная. Реяцу явно не принадлежала обычным шинигами, скорее всего, сражались высшие офицеры. Я подошла ближе к полю, наблюдая за двумя мужчинами, которые то исчезали из поля моего зрения, то вновь появлялись. Хотя они сражались на деревянных мечах, судя по силе ударов, они могли убить и ими. Меня заворожили их движения; глаза старались привыкнуть к непривычной скорости. Невольно я замирала при каждом новом ударе, которые для меня всегда становились полной неожиданностью. Наконец, они остановились. Я заметила, что почти не дышала, а стояла с приоткрытым ртом, глядя на два мокрых от пота мужских тела. Лысый шинигами с дикой улыбкой на лице и с выражением полного удовлетворения, словно это лучшее, что с ним происходило. Может, поэтому меня так и заворожила их битва - из-за эмоций, что они вкладывали в спарринг? Я проследила, куда они пошли: не так далеко от меня лежала их одежда. Второй мужчина показался мне и вовсе нелепым: имея столь яркий цвет волос, как он мог спокойно по земле вышагивать? Видимо, от этого и пришлось становиться таким сильным. Он улыбался своему сопернику, похлопывая того по плечу. Я внимательно осмотрела все татуировки, что шли вдоль его спины, и подумала, что они напоминают мне окрас тигра. На лбу была промокшая повязка, видимо, чтобы пот не мешал глазам. Рассуждая над тем, кто из них больше подходит для выполнения моей заветной цели, я шла к ним, рассматривая их из-под челки. Шинигами перебрасывались довольно обидными шуточками. Но это меня совершенно не касалось. - Здравствуйте, - я вежливо поклонилась им, мысленно пытаясь составить стратегию моего с ими общения. Они удивленно посмотрели на меня. - Что тебе нужно? - недовольно спросил лысый шинигами. - О, выражаю вам свое глубочайшее почтение, - я поклонилась им. - И приношу извинение за то, что без спроса смела наблюдать за вашим боем, - я, стараясь скрыть усмешку, наблюдала за их реакцией. Офицеры продолжали с удивлением на меня смотреть. Красноволосый то и дело пытался заглянуть мне в глаза, но они были надежно спрятаны за челкой. Я задумалась, глядя на него, и тут меня озарило, кто предо мной - лейтенант шестого отряда! Он как-то посещал нашу академию с проверкой. - Но ваш бой был настолько захватывающий, что я просто не могла отвести от него взгляда. - Да ладно, - раздался хриплый голос лейтенанта шестого отряда. Они переглянулись, силясь понять, зачем я их потревожила. - Но, я бы хотела сделать несколько замечаний, - продолжила я. У обоих несколько изменились лица, а внутри у меня появилось приятное ощущение. - Вот например ты, - я намеренно перешла на "ты", чтобы быстрее вывести их из себя, - твои лапищи, - подошла к красноволосому парню. Он удивленно смотрел на свои руки. - Они столь неповоротливы, что я в полном восхищении стояла и думала, почему же тебя до сих пор не убили, - говорила я самым вежливым голосом, без тени на улыбку, чтобы случайно не подумали, что я шучу. Лысый парень мою речь оценил и, усмехнувшись, стал смотреть на лейтенанта шестого отряда. - А ты, - с мрачным лицом и жуткой улыбкой, натренированной многими годами, я повернулась ко второму шинигами, - лысый, - надеюсь, констатация факта выведет его из себя. И точно, его лицо стало хмурым и даже злым, - твои движения настолько предсказуемы, я восхищена твоей удачей, что эти огромные лапищи тебя до сих пор не придушили. В общем, мальчики, учиться вам не помешает, - подвела я итог. Они в шоке смотрели на меня. "Ну давайте проучите меня, я вся горю", - пела я мысленно, внутренне замирая в предвкушении чуда. В голове гудел противный осуждающий голос Казе но Нинфу, но я, закатывая глаза, игнорировала его. Убивать меня они не спешили. Какие сдержанные, однако... Перекинувшись выразительными взглядами, шинигами стали разворачиваться. - Стойте! - воскликнула я, тут же направляясь за ними. - Вы ведь не дослушали, - я старалась говорить поучительным голосом учительницы. - Я ведь не сказала, что вы не имеете потенциал. Вам просто нужна маленькая тренировка, - я мысленно помолилась, чтобы эти "мальчики" не сбежали от меня. Они вновь скептически на меня посмотрели. - Шла бы ты, - начал лысый шинигами, немного меняя выражение лица. - Да ты не беспокойся, - я похлопала его по плечу, начиная раздражаться от их выдержки, - я помощь свою предлагаю. Пойдем! - схватив красноволосого лейтенанта за руку я потащила обратно на поле, лысому пришлось следовать за нами. - Как вас зовут-то? - спросила я, надо все же знать имена тех, кто исполнят мое желание. - А ты-то кто? - поморщился "тигр", я лишь загадочно опустила ниже голову, чтобы было не видно моего выражения лица. Парень глубоко вздохнул. - Лейтенант шестого отряда Абарай Ренджи и третий офицер одиннадцатого отряда Иккаку Мадараме, - ответил он. Вот как, значит все же высшие офицеры. Неудивительно, что их бой был столь завораживающим. Мы остановились. - Расскажу вам на примере, - уверенным голосом заговорила я, глядя на них сквозь челку. Парни не могли увидеть мои глаза и видимо им это не особо нравилось. Да, многие люди любят читать по глазам, мои были не правильными и не выдавали моих настоящих чувств, вот и приходилось их скрывать. - Нападай на меня, - обратилась я к лысому, - и не бойся, я в любом случае уклонюсь от твоих предсказуемых атак, - я ухмыльнулась одной из своих самых жутких улыбок. Мадараме пожал плечами, кинул на меня изучающий взгляд, медленно расплываясь в хищной улыбке, но его остановил красноволосый лейтенант: - У неё уровень реяцу низок, - произнес он, - пусть и дальше болтает, пойдем отсюда, - Иккаку бросил на друга недовольный взгляд, видимо, уже был готов биться. Наверное,я смогла вызвать в этом животном интерес. - Я её прячу, - тут же ответила я, переводя полузакрытый волосами взгляд на красноволосого парня. Он неодобрительно смотрел на меня. - Да и потом, даже человек с низким уровнем реяцу может победить сильнейшего одной лишь стратегией, - заметила я. Иккаку усмехнулся и в ту же секунду ушел в шунпо. Я была не в состоянии видеть его движения, поэтому стояла не шевелясь, удерживая себя, чтобы не расставить руки в стороны. Не дрогнув, я смотрела смерти в глаза, но... - Чем это вы тут занимаетесь? - пропел чей-то счастливый голос. Иккаку буквально в сантиметре от моей груди остановил деревянный меч, который, судя по силе размаха, должен был проткнуть меня насквозь. Я смотрела на удивленное лицо третьего офицера, потом, внутренне раздражаясь, перевела взгляд на отвлекшего его "спасителя". - Зачем ты бьешь эту, - говорящий расфуфыренный парень бросил на меня внимательный взгляд, - жуткую особу. "Кого это он назвал жуткой?!" - тут же раздался возмущенный голос в моей голове, и мой зампакто, судя по всему, был готов отцепиться от моего пояса и сам броситься ко мне в руки. Я мысленно стала её успокаивать, объясняя, что это был комплимент. Иккаку только собрался было все объяснить, но расфуфыренному парню ответ был не интересен: - Нас капитан разыскивает, отправляемся на задание. И они мгновенно растворились в воздухе, а я, оставшись наедине со своей последней надеждой, посмотрела в глаза Абараю. Придется иметь дело с ним. Жаль, лысого, судя по всему, было проще раззадорить. Абарай хмуро смотрел на меня. - Ты даже не дрогнула, - произнес он, внимательно меня изучая, а потом вдруг заговорил приказным тоном: - Имя, отряд, звание, - потребовал он, скрещивая руки на груди, и, судя по его тону, я не смогу обойтись загадочным выражением лица. - Минори Накаями, - медленно ответила я, - тринадцатый отряд. - Звание? - спросил он, когда понял, что больше от меня ничего не дождется. - Рядовой, - кивнула я, рассудив, что стесняться тут совершенно нечего. Его взгляд стал ещё более недовольным. - Зачем вмешалась в наши дела? - продолжал он свой допрос. Я смотрела на него сквозь привычную стену темных волос. - Я просто высказала свое мнение, - ответила я старшему по званию, размышляя о несправедливости мира. Подчинение одного другому, такие правила жизни есть везде. О каком равенстве может идти речь, когда вот такая красноволосая макака задает мне вопрос, а я не имею права на него не ответить. Правила субординации, они меня не устраивают, но я, как и все, подвластна человеческим правилам и не могу противиться устоявшейся системе. Кто придумал эту систему и есть ли у нее смысл? Хотя, если у жизни смысла нет, то почему он должен быть у правил? С другой стороны, я считала, что если есть правила, то лучше их соблюдать, иначе может наступить полная анархия, и тогда большинству слабых душ станет жить ещё более тяжко. - Почему ты не на службе, - следующий вопрос приказным тоном. Я глубоко вздохнула. Он не выглядел таким серьезным, когда дрался; ему бы сражаться, а не строить из себя начальника. - Я не в твоем отряде, - уклончиво ответила я, размышляя над тем, что не планировала заканчивать вечер в этом мире. Но говорить ему об этом было бы, по крайней мере, глупо. Кстати, вот он очередной стереотип: в обществе человек, стремящийся к смерти, обязательно имеет отклонение в психике. Почему они не могут согласиться с тем, что люди могут осознавать, что их мир, что они так лелеют, не столь прекрасен и идеален? - Не суть, - ответил он, рассматривая меня. - Так зачем ты вмешалась? - Абарай вновь повторил вопрос. - Я вмешалась, чтобы помочь вам осознать и признать свою медвежью ловкость, сэр, - отрапортовала я, вытянувшись по стойке смирно, гадая, где же предел его выдержке. Он кинул на меня чуть удивленный взгляд - я ответила ему широкой миролюбивой улыбкой. - Осознал, чем поможешь, - вдруг произнес он с легкой усмешкой, чем поставил меня в тупик. Мне казалось, что он должен быть более вспыльчивым. - Ну, - я посмотрела на него из-под челки, понимая, что сегодня моему желанию не сбыться, - тренироваться и тренироваться вам еще, лейтенант, - твердо произнесла я, - а мне пора отправляться на работу. Я медленно развернулась и, услышав тихий смешок странного лейтенанта, направилась в свой отряд по запутанным улицам Сейрейтея. Вспоминив карты улиц, что нам показывали ещё в академии, я намеренно выбрала самую длинную дорогу. Главной моей проблемой теперь было придумать какое-нибудь оправдание почему я ушла с работы. Вот почему нельзя сказать "мне просто не хотелось"? Идея неплоха, но так я добьюсь не смерти, а увольнения с последующим уничтожением моей духовной силы. Когда я дошла до места, где должна была работать, то увидела напарницу, которую поставили мне в команду - ей, судя по всему, пришлось работать за нас двоих: коридор блестел, все тропинки были подметены. Молчаливая симпатичная девушка смотрела на меня с опаской. В академии она была не в моей группе и теперь, видимо, боялась меня. Я лишь пожала плечами; со мной действительно лучше не иметь дела, ещё открою ей глаза на действительность, жить перехочет. Сейчас она хоть и смотрела на меня неодобрительно, но сказать ничего не решалась. - Молодец, качественно поработала, - я решила её похвалить от чистого сердца, прекрасно представляя, как это прозвучало. В её взгляде вспыхнуло возмущение и я, чтобы её немного приободрить, посмотрела ей в глаза, улыбаясь своей самой широкой улыбкой (именно той, которой до этого улыбалась лейтенанту шестого отряда). Девушка побледнела и лишь кивнула. Я еще раз пожала плечами и направилась в жилые бараки отряда, чтобы переодеться. Подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и еще раз по-доброму улыбнулась. Тут стало понятно, чего девушка испугалась: улыбка больше напоминала жуткий оскал, из-под челки виднелись глаза, а из-за черного цвета волос кожа казалась чересчур бледной. Пока переодевалась, я задумалась, а почему моя улыбка не произвела такой же эффект на лейтенанта, и почему он тоже стал мне улыбаться? "Милый мальчик, раз ты о нем продолжаешь думать", - раздался в моей голове счастливый голос, я тряхнула головой в надежде, что весь мой внутренний мир тоже затрясется. Правда, осознавая глупость этой затеи, прыгать не стала. "Может, стоит открыть глаза?" - предложила Казе но Нинфу. Я чуть не завыла - неужели у всех зампакто всё время с ними болтают? Вышла на улицу, вдыхая душный воздух - ещё и жить в такой жаре. Закатывая глаза, я смотрела на небо, на тучи, которые плыли по небу, почему-то напоминая мне кладбище. Прошлась по территории тринадцатого отряда: вдоль казарм тянулись офисы отряда, всюду бегали какие-то шинигами. Я тяжко вздохнула: мне жутко не повезло попасть именно в этот отряд, это я поняла ещё на церемонии "посвящения", что проводили после моего поступления на службу. Тогда две девушки, стоящие рядом со мной и ожидающие своей очереди для передачи документов, разговаривали об этом отряде. Что он не имеет особого назначения, а из-за того, что капитан вечно болеет, то большая часть обязанностей лежит на лейтенанте. Так же в отряде самые теплое отношение ко всем работающим там, и кто попадает в этот отряд очень редко меняет его. Я же, услышав те слова, почти сразу хотела отнести свои документы в какой-нибудь другой отряд, где каждая миссия могла закончиться смертью, желательно геройской. Да, пожалуй, мне бы хотелось умереть героем. Не знаю почему, может, оттого, что я, как и любой человек, имею свои потребности: польстить своему эго, доказать самой себе, что я сделала нечто хорошее? Я задумалась о капитане моего отряда - его, как и все вновь прибывшие, я ещё не видела, но искренне не понимала, почему он продолжает занимать свою должность, если болен. Тем более так сильно, раз не в состоянии руководить отрядом. Какое уважение он может вызывать? От этого и такое разгильдяйство в отряде - я пропустила день работы, а за меня все сделала напарница и никто ничего не сказал. Я уже говорила, я против установившихся систем, я против самих понятий, что должно быть так и не иначе, но здесь - военная организация, тут должен быть порядок. Начал накрапывать дождь. Я печально посмотрела на небо. Мне захотелось ощутить капли на себе, но я не сделала ни шага из-под небольшой крыши, что укрывала дорожки вдоль офисов отряда. Те, кто был под открытым небом, заторопились в укрытие, спасаясь от дождя, и уже там продолжали свои дела. Я смотрела на усиливающийся дождь. Это так печально - почему, когда выглядывает солнце, все тут же выскакивают и радуются ему, а когда начинает идти дождь, все прячутся и надеются, что он быстро пройдет? Ему ведь тоже может быть одиноко... Почему его никто не любит? Чем солнечная погода лучше дождливой? Дождь не виноват, что на земле разводится грязь, а вода... Вода - это источник нашей жизни, без воды не будет ничего. Собственно, как и без солнца, но важность воды-то не меньше. Я сделала шаг из-под крыши, тут же чувствуя, как меня начинает обволакивать дождь; одежда и волосы начали намокать. Я прикрыла глаза, наслаждаясь дождем, чуть постояла, а затем снова открыла и посмотрела в небо - оно так быстро затянулось серыми облаками, а ведь совсем недавно было чистым. Я медленно побрела по грязи, не замечая её. "Прекрати, ты заболеешь", - раздавался в моей голове переживающий голос. Как ей объяснить, что я лишь стараюсь скрасить дождю одиночество? Надо придумать как поставить барьер в голове, чтобы ее не слышать. Тут я заметила, что не одна: какой-то человек остался на улице. Он стоял под крышей прямо перед стеной дождя, вытянув руку, наблюдая за тем, как вода капает в ладонь. Я на мгновение замерла. Его глаза были печальны, на лице была странная улыбка; длинные волосы, с одной стороны заправленные за ухо, спускались по спине; поверх обычной формы было одето капитанское хаори. Я стояла под дождем, неосознанно наблюдая за ним. Это капитан моего отряда? Почему он седой? От болезни? Выглядит он вполне молодо. Я думала, что он совсем не показывается в отряде. Тут я заметила, что он убрал руку и теперь смотрит на меня. Растерявшись, я не знала, что мне делать.