Феникс (издано)

*** Саске Мыльная губка вывела кандзи «любовь» на мокром и сексапильно изогнутом стане. Собранные на правый бок волосы открывали обольстительную шейку, влажную и манящую. Сомлевший Саске не удержался и прильнул, начав хаотично размазывать жидкое мыло по аппетитным грудям. Однако жаркая промежность, раздразнив, неожиданно ускользнула и объяла его правое бедро. - Как там мой брат поживает? – Томно спросила Карин, уперев локоток в мужскую грудь. Маленький Саске попытался совладать с вертихвосткой, а большой, потакая желаниям маленького, не подумав машинально брякнул по теме: - В объятьях-то Шион? - Не упоминай при мне эту стервозную сучку! – Прошипела Карин, соскользнув с ноги и оттолкнувшись локтем. Саске моргнул и приуныл, со вторым разом реальный облом, еще и настроение испортилось. Благо предупрежденные дети не лезли к родителям и в данный момент должны были увлеченно играть, выматываясь перед скорым обедом. Супруги Луара превосходно выспались, но день, по ходу, не задался. - И ты не ответил на мой вопрос, - требовательно произнесла жена, стопа которой, тем временем, прижала мужнино сокровенное, ловко двигая пальчиками. - Типа сладкая пытка? – Не остался в долгу Саске. - Фи, - вздернув носик, сев на бортик с расставленными ногами и начав пластично и вызывающе тереться пенной губкой. Саске сглотнул, он бы в любом случае не смог отвернуться. Вздохнув, последовательно задействовал вторую и третью сферы, охватив весь дом. Команда Юкос, Юкари-Конеро-Сеюджи, отсутствовала, видимо, как лучшая тройка, они первыми отправились в Ёохсу знакомить местных дундуков с экзотичными плодовыми культурами и тривиальными способами их обработки. Остальные занимались: кто присмотром за своей группой малышей; кто ремеслом; кто тренировками; кто-то блаженно загорал, отходя от полигона и естественным образом восстанавливая резервы чакры; кто-то возился с клумбами для души, выстраивая новую композицию из нарциссов и тюльпанов, подбирая им третью в комбинацию. Эдем плавал между слоями кучевых и перьевых облаков, игра с масштабами (уменьшение радиуса на три порядка, для порогов и самих пяти Врат значения другие) и маскировка отлично скрывали махину полусферы летающего острова семикилометрового радиуса. - Я феникс и умею восставать из пепла. Постепенно воскрешу из небытия все чувства к кими… - Какой ты у меня… дурак! - Не делай так больше, - сказал Саске, запахиваясь в кимоно. Он телепортировался и высушился, подавив плотские желания. Из ванной комнаты раздался плеск: - Я имею право волноваться за Наруто! – Заявила надувшая губки Карин, качая мокрыми ягодицами, прошествовавшая в свой будуар. - Я давно догадался про портреты, - вдогонку бросил насупившийся Саске и переместился на Колос, где ветер сразу захлопал рукавами и полами его кимоно. В доме была портретная галерея. Первым появился его портрет, воспроизводящий момент предложения о замужестве, индиговые тона, юное лицо, шальные глаза. Второй портрет жгуче красными волосами по чисто белой шелковистой ткани это Карин, какой она сама себя видела в зеркале во время одинокой беременности. Третий опять был посвящен мужу, постоянно взрослеющее лицо в пшенично-золотистых тонах. Четвертый сама Карин, огненно-рыжее на белом, тоже взрослеющее с оригиналом. Трое собственных детей портретистки. И все остальные луарцы, сгруппированные по семейному признаку. На большой цветной портрет Солеана пошли волосы всего кланового состава, кроме его собственных. Если бы не волнение, которое испытывала Карин, когда подстригала жениха, и не чувства во время творения вышивки, Саске так и оставался бы в неведении о том, что портреты каким-то образом помогают следить сенсору за изображенной персоной на любом расстоянии в пределах мира Секай. Без этого инструмента Карин охватывала десять километров, с натугой всю дюжину, а вектор на мужа и детей она всегда знала, опять же, в пределах мира Секай, хотя пока что перемещения Саске оставались в пределах полушария с точкой отсчета координаты Эдема. Он обиделся на жену. Пять дней с того момента, как Солеан оклемался и отправился развязно кутить на курорты У-эдж, где умудрился прое** и прос** последние «книжные» рьё, Карин его пилила в привате, беспокоясь о брате и желая установить с ним мысленную связь. А теперь вот подкатила и к мужу. Ладно бы без экивоков, но шантажировать, да еще и сексом… Саске понимал ревность Карин к Шион, узурпировавшей Наруто, подикась, все последние дни кувыркавшегося с ней и посему совершенно не думавшего про отправку теневого клона в Эдем, дабы тот восполнял общение с двоюродной сестрой, хотя бы с ней. Саске оттолкнулся от платформы с пентаграммой и воспарил вертикально вверх, отправив кимоно обратно в платяной шкаф – он ценил самое обычное одевание вещей, все чаще стараясь без нужды не использовать мгновенное переодевание. Огненные крылья закружили, ввинчивая в небо. Схватка с самим с собой у Водопада Правды, как бабочку поймавшего юного мастера иллюзий, подтолкнула Саске к необходимости обучения владению тонкими энергиями. Библиотека клана Луара пополнилась трактатами о Тени и Эфире с Астралом (в оригинале дух/душа/призрак/ёкай), наследство Шион, перечитанное за несколько дней и ночей. С шестого на седьмое Саске наконец-то допетрил, как ему в ипостаси Феникса «сместиться по фазе и спрятаться в солнце», о чем часто талдычил отец, замалчивающий саму технику. Ведь прячутся в тени, почему нельзя спрятаться в свете? В ипостаси Феникса в форме Огня для Саске закрыта тень, Каге, ведь он фактически становится источником света, изгоняющим тени. Овладение формой Пепла следует за формой Огня, действует правило по аналогии со сродством к природному свойству у подавляющего большинства шиноби – развивается первичное сродство, потом процесс ломки для познания способов работы со вторичным. Саске хорошо помнил свои мучения при овладении пятью такими разными и одновременно похожими природными свойствами чакры. В форме Пепла, о существовании которой он впервые узнал при прохождении испытания Водопадом Правды, он сможет оперировать Каге и аспектами пяти свойств. Почему вообще у феникса возникли трудности с дзюцу? Саске в крылатой огненной ипостаси меняет свою природу, накладывающую свой отпечаток на кайтайхенка, процесс изменения формы чакры, и сейшитсухенка, процесс изменения природного свойства чакры. В переданном наследии Шион Саске интересовался отнюдь не иероглифами и законами новых классов фуиндзюцу, а природой энергий, которыми те оперируют. За сферический купол защиты вылетел солнечный зайчик, потерявшись в Свете. Ликование успехом смыло обиду, а хлынувшее эхо далеких событий вселило неясную тревогу. За кими. Саске после свадебного пира по желанию Наруто и Шион перенес их в долину Ирокоби – так Шион поименовала Безымянную долину с домиком на холме, Наруто поддержал, а Саске равнодушно согласился, уведомив Райкаге. Снежная равнина с зеленым бугром взбередила что-то внутри, навеяв слой чувств на память. Шион видела яркое несоответствие между хвалебными одами мужа и ответным отношением нисана к кими, оттого кипятилась и защищала в меру уразумения. Она заметила что-то, когда Саске доставил ее с мужем, Наруто нет. Желток вообще оказался ослеплен блистательной оберткой, подчеркивающей бриллиант павы, как должное принимающей восхищение… и требующей его в ущерб всему остальному – высокомерная эгоистка и собственница. Саске, скомкано попрощавшись с четой Узумаки, заглянул на Пик Сенвайта, заставив себя найти подходящий склон и вспомнить, каково это нестись на ледяном сноуборде по снежному настилу с головокружительной высоты на умопомрачительной скорости, когда ветер в лицо и снежные волны из-подо льда по бокам. Растянутое во времени восстановление уничтоженных чувств и эмоций смягчит боль от травмы, Саске не был готов сгорать от эмоций подобно тому, как ярко пылал ими Наруто в первый день нового года. Во время детского сончаса первого января побратим ушел в Мьёбокузан на назначенную через сон встречу с сэнсэем, которого раньше величал сэмпаем с подачи Саске, а теперь вот переосмыслил узы гакусэй-сэнсэй. Дети восприимчивы, для них жених и невеста пылали кострами, неистово любящими друг друга и по-разному относящимися к луарцам. Саске не хотел бы оказаться на месте Наруто, рассказывающего Шион о договоренности про детей между союзными кланами Луара и Узумаки, ему хватило объяснений со своим детским садом относительно противоречивых эмоций брачующихся. Беспокойство за кими выделялось на фоне возмущений, вызванных активным высвобождением чакры, теснящей сенчакру. Всполохи фиксировались совсем близко от Эдема, бреющего в нескольких сотнях километрах от побережья страны Ветра и южной оконечности полуострова Месяц. Нет, «фиксировались» неверный глагол, Саске чуял примерное направление и отголоски сил, будто в лесу шелестит листва, время от времени колыхаемая ветром то тут, то там. Парящий феникс поширше расправил крылья, потянулся в стороны самыми кончиками, встрепенулся, расслабился и закружил расходящуюся от Эдема спираль. Себя прежнего он бы сравнил с моторной лодкой, сейчас же скорее с мантой, вальяжно и совершенно бесшумно плывущей в родной среде обитания. Саске быстро уловил суть, научившись летать с опорой на воздух и сенчакру, без трат собственной чакры, на многие километры трезвонящей всем о могучем существе, совершающем променад или резвящимся, словно дите малое и неразумное. Несомненно, на сына сильно повлиял вчерашний творческий экстаз отца, давший толику понимания. Наконец-то полет феникса оформился в нечто совершенно естественное для огненного существа, не требующее костылей-дзюцу, ранее применяемых на подсознательном уровне. Конечно, так же важную роль сыграло дзюцу «Нинпо: Левитация», став одним из кирпичиков лестницы. Младенцы тоже вначале ползают и шатаются, учась нормально ходить. Умерив радость, готовую выплеснуться в серию воздушных безумств, Саске начал степенно рисовать собой воображаемые синусоиды, делать длинные виражи и другие плавные фигуры пилотажа, приноравливаясь. Кими отошел на задний план. Если приспичит, пришлет клона «Хирайшином», не обломится. И Карин вполне сама может проведать кузена, воспользовавшись пентаграммой Колоса и ключом, завязанным на обручальное кольцо, чтобы перенестись на аналогичную пентаграмму самой высокой древесной пагоды Храма, что на первом ярусе цитадели Узумаки. Хотя да, без сопровождения Саске или Наруто она не сможет покинуть цитадель. В полете желание отыскать клан призыва «Фениксы» нарастало, становясь нестерпимым. Хотя бы семью или род – хотелось бороздить воздушные просторы с кем-то себе подобным хотя бы по природе, если не по облику. Дети пока еще малы… Усилием воли погасив порыв немедленно совершить обратный призыв, феникс дождался, когда не выдержавшая Карин отправится к Узумаки. Проводив взглядом-лучиком жену, не сумевшую с Колоса отыскать мужа и сфокусировать на нем свои две с половинкой спиральки, Саске полетел к проснувшимся детям, намереваясь с ними перекусить, а затем поделиться обретенным знанием, обучить трех своих птенчиков Полету, с большой буквы. Без гендзюцу «Педагог» - нельзя лишать ребенка радости осознания собственного успеха, время терпит. Они подражали отцу, теперь папке пришла пора исправлять невольные ошибки. Появившийся клон Наруто остался за порогом Врат Казе проигнорированным. *** Хошигаки Кисаме - Аники, чего мы мечемся, как лосось на нересте? – Ворчливо спросил акула. - Дети, тайники… - рассеянно ответил Итачи, посылая во все стороны еще одну группу клонов. - Что опять дети?.. - Объявился Данзо-си, - взлохматив волосы, сказал напарник и тяжело привалился к стене. - И?.. - Вернулся ворон-шпион из окружения Кабуто-сана, - протухшим тоном заговорил поникший Итачи. - У Данзо-си в правую руку еще Орочимару-си были вживлены клетки Хаширамы-сама и десять Вечных Мангекё Шаринганов в дополнение к одиннадцатому, глазу Шисуи в правой глазнице. Как уловил ворон, гендзюцу Саске заставило его забыть об «Изанаги» и временно умереть, эмоции смерти вкупе с клетками Сенджу породили нужную чакру, изменив глаза, оставшиеся зрячими в ходе давнего сражения. После вмешательства Кабуто открылись погасшие глаза, что ранее считалось невозможным. Теперь у Данзо-си есть перезаряжаемый в считанный дни или недели совершенный гипноз и вопреки всем правилам пробудившееся у не Учиха по крови уникальное темпоральное додзюцу, спасшее ему жизнь во время погребения в лаве. Двумя вновь открывшимися шаринганами он заплатил Кабуто-сану за решение проблемы подавления клеток Сенджу Хаширамы, равномерно распределенных гением ирьёниндзюцу по всему телу заказчика вместе с его собственными клетками и клетками неполовозрелого Учиха Саске… Это заодно решило проблему активации-деактивации додзюцу. Один глаз отправился на затылок, один заменил собственный, пары на запястья, грудь, плечи, на всех фуин-нашлепки для игнорирования одежд… - Мда уж… Значит, скоро разразится война, и ты спасаешь потомство, переправляя поближе к Кумо? – Проницательно спросил Кисаме, присев рядом. - Да. И твое тоже, сэмпай. - Как не патриотично… А почему в Кумо? - Спросил акула, индифферентный к судьбе собственных чад, но благодарный за проявленную заботу. Он шиноби, а дети удел женщин, среди встреченных им еще ни одна не была согласна жить с таким, как он. Единственный выживший из Хошигаке нукенин Кисаме не мыслил воспитание акулят вне клановой общины, потому поступал подобно кукушке. В его жизненные планы не входило мудоханье с кланом, Кисаме убийца, великий мечник, остальное за рамками. О нет, он реально желал установления мира, но отождествлял себя с уборщиком, что ли, одиноким хищником за выбивающимися из стада… - Безопасность. Дайме страны Ветра движется в Суну по поводу Цуйон, мои позиции там еще слабы. Переселение девятки семей и семерки беременных девушек слишком подозрительно для пустыни. - А почему ты не перепрятал тайники Корня? – Толкнув локтем аники, спросил акула. - Как бы не оставалось имеющих ориентиры и ключ… - Значит, все опустошены, - заключил Кисаме и улыбнулся. Это больше походило на кровожадный оскал на его специфичном лице. Какую глупую ошибку допустил Итачи. После поражения от Луара Саске напарник Кисаме стал рассеянным и дерганным. Видимо, так проявлялась рефлексия, или как там зовут подобное состояние психотерапевты, или как там кличут этих шарлатанов-психологов. Мощный взрыв в Цукарте произошел немногим позже того, как Кисаме подтолкнул потерянного Итачи поспешить с телепортацией, и они убрались восвояси. Потом начались прыжки по убежищам близь мест проживания детей, чтобы свершить над уже рожденными и еще вынашиваемыми малышами ритуал изменения генов. Больше Итачи ничем не занимался, забросив агентуру – слова и сражение с Саске основательно потрясли его. Кисаме все это видел, но из него отвратный утешитель. Он, конечно, передал свой разговор и свитки, однако это прошло мимо Итачи, а сам Кисаме решил не гнать лошадей, что в итоге привело к гибели трех Акацки. На экстренном собрании организации Итачи являл монумент себе прежнему, но после него совсем расклеился аж до взъерошивания волос. На собрании, кстати, Луара и Узумаки объявили злейшими врагами Акацки, как и Кумо, шиноби которого выпустили из древних тюрем ёкай, чтобы очистить и захватить регион. Пейн в очередной раз безуспешно попытался надавить на Итачи и Кисаме, пытаясь добиться ясности с телепортами. Кстати, по всей видимости, грядет новое собрание Акацки по поводу войны и недееспособности главного калибра организации, в смысле Гедо Мазо с запечатанными внутри биджу. Как провозглашать или принуждать мир к миру без дубинки? - Это… это Саске разжигает войну, - произнес Итачи, оказавшийся созвучным мыслям Кисаме. – Этой осенью он впервые объявился как Луара, деньги Учиха пошли в непонятное предприятие «Электросила» под личным патронажем Эй-самы, потом начали всплывать долговые обязательства перед кланом Учиха, а в последние дни правами на землю и купчими с акциями в крупных торговых компаниях открыто машет Кири… - Так ты не… - аники мотнул головой. - Ясно, - довольно произнес Кисаме. Значит, напарник совсем из ума не выжил, это радовало акулу. - Саске это Саске… И он мстит всей стране… - с дрожью в голосе. - Так он сам захватил Орочимару-сана, пробудил риннеган и затаился?! Вот так новость!.. - Кивок аники у акулы породил беспредельное удивление. – Гхы, всех обжулил! Но почему ты уверен, аники? - Он не смог меня убить… или покалечить… - О-о-о… он и не пытался, аники, изначально намереваясь использовать. Как он нас вычислил? - Удача? Там был еще и Хатаке, если ты не заметил. - Заметил-заметил. Однако ты не ответил, Итачи. - Предположительно сенсорное дзюцу на крови… А почему уверен… к сожалению это бездоказательный домысел, интуитивный. Мне так хочется верить… Наступила тишина, разбавленная капелью – таяли сосульки, оставленные Кисаме ради эксперимента по скорости превращения его льда обратно в воду. - И что дальше? – Ёмко осведомился Кисаме, плохо представляя себе действия их дуэта и организации Акацки в реалиях назревающей войны. - Я выбит из колеи и не знаю, - тихо и честно ответил Итачи, спрятав глаза за спутавшейся челкой, что было ему совсем не свойственно, всегда ранее уверенному в себе и своих действиях. – Осталось перебросить двоих, и еще трое… в Конохе. - Вернешься? - От ойнина Кири я знаю, где скрывается Утаката-сан. - Прогоняешь? - Поможешь уничтожить Акацки? - Я тут подумал над словами Саске-сана. Учиха Мадара хочет воскреснуть техникой риннегана и стать, вероятнее всего, джинчурики десятихвостого в подражание Рикудо. Учиха Обито полон ненависти, думаю не сколько к Листу, сколько к системе в целом. Сенджу Нагато действительно в меру понимания стремится к миру, жертвуя малым во имя достижения великой цели. У него глаза и… - Сомневаюсь. Дозорный пару часов назад доложил об ожившей каменной армии, держащей встреченных ёкай на привязи. Половина Морьё какое-то время жила в неком Йоми. Предположительно замена биджу на демона в джинчурики восьмихвостого свершилась успешно. Я был отвлечен, а ты, сэмпай, посредственно отличаешь правду-ложь. - Отсутствие Зецу объяснили миссией. Но я не договорил свою мысль. Пейн пешка, ратующая за мир и справедливость, насаждаемые по чужой указке, если его действительно ведут с детства. Познать мир через боль? Ты, аники, ничего не нарыл по гипотезе губительности связей между еретиком и призывающим, а она идеально ложится на нашего лидера-пешку, ведь мировое господство актуально для способного жить века… или для сильного клана. Я не люблю болтать, аники, ты знаешь… - и акула зазвездил кулаком в челюсть не ожидавшего подобного поворота Итачи. Раздача тумаков всегда у Кисаме превалировала над складной речью. – Вот так-то лучше! – Довольно оскалился Кисаме в додзюцу Итачи. – Что мы будем делать дальше, аники? – Деловито спросил он, в упор смотря своими круглыми белыми глазами с черной точкой зрачка. - Заведем завтра джинчурики Тумана под Дождь, - через паузу в своем прежнем уверенном тоне сказал чакрой Итачи, вправляя себе челюсть. Под репликой подразумевался разговор на чистоту между их парой и дуэта Пейн-Конан. - А в отношении Огня и Конохи? – Пытливо спросил лыбящийся Кисаме. - Эх… Жители не правители, сэмпай. Если Данзо-си станет хокаге, я его скину. Ты зря подумал, что я не оприходовал содержимое тайников Корня, подстраховка оправдалась – слишком странным образом пресекся Корень. У меня собраны все доказательства предательства Узушиогакуре, а так же намеренного истребления крупных кланов: Сенджу, Узумаки, Учиха… Кланов числом в десятки членов: Курама, Хатаке, Кедоин. От них от всех остались считанные единицы У клана Кохаку после устранения верхушки вовсе подавили геном, превратив всех членов в почти обычных людей, якобы общеклановое применение киндзюцу вызвало вырождение – их изгнали, а в прошлом году уничтожили подчистую. У меня есть действ..овавшие планы стравливания, ослабления и ликвидации всех существующих великих кланов Конохи с сохранением линий их Кеккей Генкай. - Понимаю, серая и подвластная масса бесхребетных. - Да, ему почти удалось… - А Хирузен-сан? – Перебил Кисаме. В Кири этим прямо промышлял Ягура, Йондайме Мизукаге – кровавая междоусобица похоронила много выдающихся кланов шиноби страны Воды. Так же из более ранних донесений Кисаме знал об успехах Якуши Кабуто по выведению младенцев с существующими или утраченными улучшенными геномами – ученик Белого Змея превзошел учителя. Высококлассный и потомственный ирьёнин что-то там мутил то ли с яйцеклетками, то ли со сперматозоидами, то ли еще с какой хренью, находящейся вне понимания Кисаме. - Пособник, для которого Коноха под призмой Воли Огня виделась одной большой семьей, без обособленных кланов… Еще в Первую Мировую клика недовольных феодалов поддержала группу сирот некогда проигравших кланов, не доживших до образования скрытых селений. Они простейшим искусственным осеменением по четкой евгенической программе создавали кучу безродных, ставших причиной нынешнего изобилия свободных шиноби. Из-за подавления слабой крови и развития без присмотра Кеккей Генкай потух при половом созревании, но у потомков еще выскакивают внешние признаки изначальных кланов, такие как цвет волос или радужки глаз. Кстати, я предположительно выяснил родословную Нагато. Отец один из этих… - размеренно говорил Итачи. Он не остался в долгу, подловив момент и внезапным ударом кулака пробив пресс Кисаме, выпучившего акульи глаза на невозмутимо лукавое лицо напарника, как ни в чем не бывало продолжившего: - неучтенных, выведенных Сенджу, его оттян по матери чистокровная Узумаки, а дед неучтенный, выведенный Учиха. Судя по найденному журналу и дневникам, было еще как минимум трое, в ком столь опосредованно и в разных пропорциях смешана кровь трех великих кланов. Поэтому я сомневаюсь в факте пересадки риннегана, хотя допускаю, что полученные гены способствуют раскрытию потенциала или лучшему приживанию величайшего додзюцу. Кисаме задавал наводящие вопросы, чтобы напарник выговаривался, обретая уверенность в завтрашнем дне, чтобы он продолжал вести их команду вперед… куда-нибудь. Для акулы уже не стоял выбор между Итачи и Пейном, так же он понимал силу последнего и безрассудством не страдал. Их команде требовалось собрать больше информации, иначе степень неопределенности по отношению к тем же Луара грозилась вылиться в глупую и непростительную ошибку. Предположительно Акацки залягут на дно во время войны, чтобы сорвать банк после ее окончания, а вот Кисаме хотелось всласть подраться. Не исключены диверсии в стане успешного Каге, но сомнительно – Пейн щепетилен относительно внешнего вида членов Акацки и тщеславен. Может так статься, что все скопом накинутся на организацию, как порой стихийно случается в драках, когда двое разом кидаются на влезшего третьего. Впрочем, «лидер» в свете крышевания подпольных организаций вероятнее всего даст команду по совмещению диверсий с подставами преступных структур, неподконтрольных Акацки. Если уж господствовать в мире, то всю шантропу следует повывести как крыс. Акула понимал, что его аники исследователь, склонный к историко-научной деятельности вместо сражений. Но с ним не было скучно, во множество интересных мест оба залазили, хотя и без драк насмерть, столь милых сердцу Кисаме. Стычки случались, но в последнее время все чаще Итачи отводил опасность при помощи гендзюцу. Он мог пройти сквозь толпу совершенно ею незамеченным, и напарника за собой провести. Незаметно для себя Кисаме привязался к Итачи, на его глазах возмужавшего из скрытного, сумрачного и не по годам умного подростка. Теперь напарник настоящий мужчина со своими слабостями и пороками. А у кого их нет? Они оба за долгие годы что-то заимствовали друг у друга, перенимая многое в быту и из спаррингов, происходящих все чаще. Они оба силу сообща покорили недавно, похожую - Лед. Верность Хошигаке Кисаме окончательно закрепилась за Хойщин Итачи, как себя назвал напарник, но прямо акула об этом никогда не скажет, ибо неожиданная привязанность, ибо слабость… много этих «ибо». За дни постоянных метаний Кисаме поймал себя на мысли, что, в принципе, готов чем-то пожертвовать и остепениться рядом с Итачи, а сейчас просек, что ему вовсе даже не откажут в просьбе поставить ментальную закладку на слепую любовь – смазливые и дородные кандидатки в жены имелись. В течение этого странного, сумбурного и одного из самых многословных разговора к Кисаме впервые закралась мысль, что под присмотром Итачи клан Хошигаке реально способен возродиться, но от самого акулы это потребует некоторого изменения мировоззрения. Вроде силу обрел и есть, куда расти, но… интерес снизился, что ли. Странная штука жизнь, порой такие выверты совершает, что хоть стой, хоть падай. *** Нара Шикамару Серое небо, рваный свинец сизых туч, промозглый ветер и сырость. Накрапывающий с утра дождик вскоре обленился, перестав течь часам к десяти. Слой зашторивающих солнце облаков на жалкий часик истончился, открыв земле светло-серое пятно. Ленивец любил наблюдать всякие тучи, и нынешняя унылость была как раз подстать пасмурному настроению. Подобно старому деду с артритом, артрозом и другими возрастными и приобретенными болячками, Шикамару возлежал на кушетке, прикрывшись шерстяным пледом с большим символом клана на дощато-сером фоне, какой порой приобретала старая и выцветшая древесина - подобная пряжа из престарелых оленей показатель статуса. Зябкое – или скорее нервное – передергивание подвигло левую руку натянуть тепло по самую шею. В деревне творилась какая-то х**. Точкой отсчета стало затопление, а там лавина понеслась, нарастая день ото дня. Крепла зависть к обитателям центрального района Хаузу. Худел кошель купцов, вроде бы возвративших часть убытков, но в один прекрасный осенний день банкротившихся в глубокий минус вплоть до харакири. Процветавшая ранее торговля стремительно хирела вместе с бизнесом клана Нара, законодательно ограниченного в экспортном проценте - теневые схемы сбыта опасно расширялись. В Конохе росло неприятие к бывшему джинчурики – все беды Конохи от Кьюби. Худел кошель у шиноби из-за клиентов, обращавшихся к соседним странам и конкурентам Листа, установившим демпинговые цены. Поначалу Дайме вынужденно принял меры, а потом не хватило политической воли и веса для их отмены – теперь на внутреннем рынке действовали «союзники» из стран: Рек, Водопада, Травы, Горячих Источников, даже кланы из страны Чая подвязались. Визит союзного Годайме Казекаге к «не вызывающему доверия» Йондайме Райкаге при посредничестве Узумаки Наруто и клана Луара отрицательно сказался на репутации бывшего джинчурики девятихвостого демона-лиса. Возвращение с миссии новоявленного джонина, как говорят в народе, не по праву получившего ранг, ухудшило атмосферу. Начать с того, что на вечеринке никто не узнавал Наруто. Вечно улыбчивый, глуповатый и не унывающий шкет бесследно пропал. Внезапно разбогатевший и состоявшийся как шиноби Наруто мало болтал, внимательно слушал, вставлял дельные замечания, в общем, разительно изменился. За весь вечер, даже будучи в изрядном подпитии, он ни разу не заикнулся о своем прежнем навящевом желании стать Хокаге. Конечно, он прикольно травил анекдоты, улыбался чужим шуткам, пытался поддерживать веселую и приятную обстановку. Вроде получилось, но уже под конец случился какой-то инцидент с Хинатой, отчего весь клан Хьюга серьезно взъелся на Узумаки. Следующим шагом стало личное распределение квартир в Хаузу, критерии вполне понятные, но… счастливчики оказались поражены неявным отчуждением со стороны многочисленных завистников и со свистом пролетевших халявщиков. Свадебный день скрасил обстановку, но ненадолго. Сам Шикамару сдуру решил проверить целеустремленность Наруто, ранее демонстрировавшего гиперактивность и волю к достижениям, а на вечеринке показавшего мягкость и уступчивость, бесконфликтность и осторожность в суждениях, скрытность. Преграждая путь в квартал Нара, Шикамару хотел вызвать на разговор, проверить напористость и пригласить сыграть в сёги, го или шахматы на худой конец, после спарринга, конечно, а потом уже пропустить к братьям и сестрам, отлично помнившим усатого проказника. Но Наруто, мазнув отчего-то виноватым взглядом, просто развернулся и ушел обратно, молча. От такой реакции Шикамару протупил и стало поздно окликать. А потом Наруто своими путями курсировал между Кубом и домом, избегая улиц и встреч. Трусость перед встречей с Неджи? Боязнь разоблачения в несоответствии ранга с реальностью? Нежелание что-либо кому-либо доказывать? Воспитанная и непреодолимая тяга к фуиндзюцу? И как на зло нет достойных миссий для проверки. Три с лишним недели не было. А как появилась, и на нее Наруто с Неджи, Сакурой и Ли отправились, то так на экономику скрытого огня в частности и страны в целом начался жуткий прессинг с участием свободного клана банкиров Ичирэ. Два факта переплелись, образовав крепкие причинно-следственные связи в умах упертых недоумков, которых на удивление оказалось больше половины населения Конохи. Массовый всплеск расправ с должниками вырезанного клана Учиха еще пуще сгустил краски. Как только прошел слух о вскрытом кем-то тайнике с подлинниками закладных и купчих, так отправили на перехват ценнейших документов, считавшихся утерянными, отряд АНБУ Конохи. Он столкнулся с наголову превосходящими силами АНБУ Кири, захватившими главный приз, положившими всех листьев и начавшими активные спекуляции, подрывая экономику страны Огня и порождая всплеск преступности среди разоренных граждан. К новому году шиноби Конохи выполнили свои обязанности, жестоко уничтожив самые крупные и наглые шайки, почти все засидевшиеся ниндзя сумели чуточку размяться, включая Шикамару, насилу согнанного с лежки. По возвращении молодежной команды Ино-Шика-Чо ее ожидали тревожные новости из страны Демонов, доступные как наследникам: команда телохранителей с подопечной пропала, отряд борьбы с каменными воинами понес потери и отправился обратно, не солоно хлебавши – нежданное АНБУ из Кумо оказалось не по зубам. Плюс распространение ёкай. Дикая фантастика, пришедшая из детских сказок, сожрала трех чюнинов, те и пукнуть не успели. Остальные с трудом убежали, еле-еле оторвавшись благодаря джонинам, скармливающим демонятам дальнобойные ниндзюцу. Скармливающим!!! Самое ужасное случилось на утро после чисто для галочки отмеченного праздника начала нового календарного года. Прибыл Неджи, вслед за основным отрядом, первым дававшим Цунаде-сама и экстренно созванному сельсовету развернутый рапорт о перевороте, о беспорядках, о постигших страну Демонов бедах. Ожидающий Хьюга-дзин не нашел ничего лучше, как отдать нерасторопному служке макимоно с запечатанными телами напарников. Так вышло, что всего один был ирьёнин на троих критических пациентов. Неджи, передавая, выразился в духе клана, его, естественно, недопоняли и достали всех практически одновременно. Дальнейшее Шикамару определил бы как преднамеренное вредительство. Штатный ирьёнин, мечущийся между главой малого и древнего клана и личной ученицей занятой на тот момент Хокаге, своими попытками использования техники мистической руки нарушил характер ран - ход боя стал невосстановим. Причем изымали из макимоно так безграмотно, что выброс чакры, высвободившийся из трупа Наруто, распечатанного последним, испортил свиток. Пока бегали за новым да звали подмогу, все трое погибли. Цунаде-сама, конечно, больше полусуток попыталась реанимировать хотя бы Наруто-доно, но потерпела крах – его чакра, как ни сдерживали и не подпитывали, рассосалась, свидетельствуя о смерти. Второй раз чуда не случилось. Любителя выходить на службу в подпитии, с признаками вчерашнего принятия легких дурманящих средств, с внахлест употребленной утренней убойной дозой собственноручно изготовленного отрезвляющего допросить не успели – от крика взбешенной Хокаге кровоизлияние в мозг вкупе со спонтанным выбросом чакры, превратившей содержимое черепушки и все внутренние органы в кашу. Стечение обстоятельств явно искусственного происхождения, но доказательств нет, кроме косвенных. Так, например, на следующее утро, второго января, Неджи, по всем прикидкам сыгранный дядей в темную, отправился на северо-запад по делам клана, тем самым воспользовавшись привилегиями кланового и на законных основаниях избежав детальных разбирательств в ведомстве Морино Ибики. Шикамару читал его писульку, сильно отличающуюся от его прежних опусов. В целом отчет согласовывался с опросами свидетелей, учиненными другими вернувшимися из страны Демонов, побывавшими на проснувшемся вулкане на месте запечатанного храма с телом древнего демона Морьё. Однако мелкие детали будто корова языком слизала, никакой конкретики. Наруто как командир вел воздушный бой с нукенином Дейдарой, его подчиненные разбирались с приспешниками Морьё. В какой-то момент Неджи отвлек противника командира, тот воспользовался шансом и отрубил руки одному из членов преступной организации Акацки, а потом при помощи своего дзюцу перебросил дзюцу супервзрыва подальше от вулкана. Где-то тут вмешались облачники, что стоило смертельных ранений Сакуре с Ли, а когда Неджи на них отвлекся, спасая запечатыванием в специальное макимоно, то нукенин Сасори Красных Песков проколол Наруто ядовитыми сенбонами. Дальше бой происходил внутри храма, вскоре взорвавшегося. Неджи успел подтолкнуть и утопить потрепанного Сасори в лаве, когда облачники с добычей на птице сбежали. Это выжимка из текста, в котором подробностей финальных сражений кот наплакал, впрочем, обо всех остальных тоже. Однако самое примечательное в том, что Наруто каким-то образом выучил высокоранговые пространственно-временные дзюцу отца, «Хирайшин но Дзюцу» и «Джикукан Кеккай». Да-да, после смерти открылось, кто родители Узумаки Наруто – Узумаки Кушина, предыдущая джинчурики, так же потерявшая своего биджу, и Намикадзе Минато, Йондайме Хокаге, допустивший разгул монстра по Конохе и предпочетший смерть позору. Сие интерпретация от Хьюга, практически открыто охаявших славного героя перед толпой, десятого октября шестнадцать лет назад бывших слабо что понимающими малолетними, познавшими горе потери близких родственников или друзей. Информация о родителях щекотливого мертвеца затуманила подробности провальной миссии, породившей кучу спорных вопросов. В частности, об участии клана Луара – Неджи из-за высокой плотности взрывов и сосредоточенности на своем противнике не смог достоверно сказать да или нет. Но молва тут же склонилась к «да», так что ранг Наруто на могильной плите упустили. Похороны вообще прошли скромно и скомкано. Джирайя, сэнсэй Наруто, в последнюю минуту задержал жену, так и не явившуюся вместе с ним на короткую церемонию, на которую даже не все сокурсники из академии пришли, хотя на тот момент были в Конохе. А вот обе пары близнецов Нара присутствовали. Они почти сразу после ухода Наруто на миссию как-то прознали про случай у ворот в родной квартал и устроили старшему брату бойкот, который после похорон стал абсолютным… Шикамару и сам понял, как глупо поступил, проанализировав свои тогдашние эмоции и поняв поступок тупо развернувшегося и ушедшего Наруто, чей Канган он просто не взял в расчет, ибо мало знал о нем. Узумаки нуждался в дружеской поддержке, а ему беспричинно отказали, причем отказал лучший друг погибшего Учиха Саске, в свою очередь являвшегося лучшим другом Наруто. Шикамару хотел извиниться перед Наруто по возвращении и все такое, не поленился придумать слова и дела перед живым, а пришлось вот перед мертвым… Тен-тен плакала по другу Ли, Ино по подруге Сакуре. А Шикамару никому не показал слез за их отсутствием, он не питал теплых чувств ни к кому из трех хоронимых, он пришел отдать дань уважения трем предательски павшим – многие так считали, шепчась подальше от ушей влиятельных Хьюга, чьи финансы поддерживали без рьё захлебывающуюся Коноху. Среди немногочисленных участников церемонии присутствовал насупленный Сарутоби Конохомару, чьим кумиром слыл Наруто, пока не упустил друга в лапы врага, убившего деда, и не потерял биджу, главное оружие скрытой деревни, сильнейшего монстра из девятки. Но мало деревне скандального провала с союзной страной Демонов, наводненной этими самыми демонами вкупе с десятками ниндзя из Кумо, невесть что творящими на бедствующих территориях. Так еще невесть откуда объявился Шимура Данзо, с ходу раскритиковавшей Годайме Хокаге и припугнувший глав кланов. Уж последнее Шикамару совершенно точно знал, как-никак его отец Нара-доно. Деревня бурлила, страсти накалялись. Бездельничающий Шикамару, успешно отлынивающий от ранга джонин, был уверен, что в ближайшие дни Цунаде-сама, которой он отчасти симпатизировал (не из-за бюста, да-да, не из-за бюста!), будет смещена с поста. Сам Данзо явился эдаким спасителем, осиянным Дайме, за несколько дней нового года рассчитавшегося с долгами, как того требовал банк клана Ичирэ для разморозки счетов. Светский правитель страны Огня своей директивой восстановил Шимура Данзо во всех правах и даровал ему привилегии с рекомендацией в Хокаге за преданность стране и все такое в витиеватых фразах, под давлением подтвержденных на очередном экстренном собрании сельсовета вопреки мнению Цунаде-сама, Шиби-сама и Шикаку-сама. Шикамару специально отстранился от всех этих поганеньких перипетий, от которых просто-напросто тошнило, столько в них было грязи. Он по натуре ленив, а тут и вовсе из-за депрессии ничерта не хотелось, даже с друзьями сокомандниками встречаться. Ну, здесь еще политика вмешалась – всех наследников позакрывали внутри защищенных клановых поместий, как объявился амнистированный Данзо, якобы проходивший заграничные курсы лечения и попутно заботившийся о благе предавшей его родины. Он действительно избавился от бинтов с тростью и выглядел, по словам отца, даже моложе, чем был лет восемь назад, когда его самого объявили нукенином, а возглавляемый им Корень преступной организацией. Но главная причина затворничества подозрения в предательстве Неджи, торопливо убившего напарников ради клана Хьюга, причем он вовсе не был приперт к стенке (Шикамару, скрепя сердце, сам себе признался, что теоретически способен на подобный поступок). Это ж неспроста Неджи отослали, оставив женушку под домашним арестом, воспользовавшись ее месячной беременностью как железным предлогом. Шикамару отчетливо видел интерес Хиаши-доно в Наруто-доно, при помощи Кангана потенциально способного снимать джуиндзюцу Хьюга «Птица в клетке». Раз младший Нара дедуктивно вычислил способ, то Хьюгам сам бог велел понять про новое неведомое додзюцу, угрожающее их клану. Вот и устранили несговорчивого носителя, воспользовавшись удобным случаем. Подло и низко. Все больше проседающие облака как бы подтверждали тяжелые думы Шикамару, вскоре активировавшего купольный щит для защиты от хлынувшего ливня – вставать лениво. Внезапно глаза парня расширились сообразно дырке в пироге туч. С верхнего балкона отлично просматривался монумент Хокаге, с которого строго по порядку разлетелась серия, как сразу же выяснилось, огромных вакуумных снарядов. Первые снаряды улетели дальше всего, последние немногим за кладбище. Поразительная дистанция и контроль при одновременном подрыве – однозначно ниндзюцу ”S+”-ранга в доказательство права ранжирования в Каге. Слои серых и набухших влагой облаков буквально растерзали пятнадцать вакуумных шаров, попросту выжавших небо. Раздался оглушительный хлопок со звоном хлипкого и дешевого стекла, одновременно прокатилась дрожь от упавших оземь масс воды в виде столбов в снежном кружеве, вскоре опавшем дождевой моросью, в солнечных лучах красиво расцветившейся радугами. Запоздало звякнул созывающий гонг – явка джонинов обязательна. Приподнявшийся на локтях Шикамару тяжело и судорожно вздохнул. Смещение Цунаде-сама слишком удачно совпало со скрытой угрозой клана Луара (которую ушлый и резвый Данзо представил за попытку двух саннинов разорить и уничтожить сильнейший клан, вставший им в оппозицию) и со свидетельствами из страны Молний, готовящей крупномасштабную военную операцию с привлечением сухопутных и морских сил. Как ему было ни лень, чюнин отпочковал кусочек собственной тени, отправив еще одного плоского клона, прячущегося в тенях, к резиденции хокаге, дабы быть в курсе событий и не хлопать ушами опосля. *** Хьюга Неджи Посыльные дяди незаметно передали в порту подготовленный отчет и речь, согласовавшуюся с общей картиной трагедии, представшей перед свидетелями. В пояснительной записке указывалось точное время прибытия и надлежащее поведение. Разум, измученный совестью за излишнюю жестокость и откатами от пилюль, послушно принял программу действий. Уже после доклада сельсовету с Джирайей, представлявшем умчавшуюся в медпункт Хокаге, и Хиаши-доно, нахраписто взявшего роль ведущего, Неджи в ходе переполоха понял, что глава его клана решил избавиться от порочащих клан улик. Вопрос о принятии в клан даже не стоял. Мечтавший о сексе с женой получил полный облом и секс с дядей, много часов кряду допрашивавшего племянника (по мягкому варианту в форме беседы с применением пилюли правды и дзюцу ментального считывания воспоминаний), по утру отправленного с глаз долой. Банально развели как сосунка и кинули, отлучив от семьи на неопределенный срок. Хохето из главной ветви оставил обузу в поместье клана, располагающимся в элитном районе Тахоке, крупного портового города близь границы со страной Горячих Источников. За несколько дней пелена тумана спала с Неджи, четкость восприятия, нарушившегося после кратковременного контакта с воткнутым в алтарь клинком, худо-бедно восстановилась. Джонин, вернувшись в проклятое место, попробовал вытащить артефакт без взятия в руки, но тот никак не давался, а времени в обрез – он помнил прошлое посещение посеревшего хутора с потерей нескольких часов за считанные минуты. Пришлось рискнуть и по-быстрому свалить. До дел клана проштрафившегося Неджи не допустили. Джонин потратил пару дней на вхождение в форму и тренировку приема, подсказанного убитым им Наруто. Холодный ум весьма быстро вычислил тот факт, что умудренный жизнью Хиаши-сан после первой же встречи с додзюцу Канган просчитал возможности и опасности. Груз предательства отравлял жизнь, пусть и во имя собственного клана и зачатых детей. Долгие часы медитаций и холодной логики постепенно сглаживали терзания. Раз от раза Неджи пытался проанализировать ряд известных ему фактов, в итоге он выявил те, к которым ранее отнесся без должного скепсиса. Во-первых, джонин недооценил силу Наруто, все время сдерживающего ее, бьякуган явно лгал про объемы резерва и развитость СЦЧ, до самого последнего лгал, показав истину лишь у смертельно израненного, каким-то неведомым образом продолжавшего выкарабкиваться из могилы. Во-вторых, утратил силу веры и решительность, что сузило веер вариантов до одного – убийства исподтишка в самый удобный момент для этого. В-третьих, он проникся незыблемыми устоями клана, принял за данность «Птицу в клетке», потерял гибкость, потому в упор не видит какого-то простого решения возникшей проблемы со снятием джуиндзюцу Хьюга. А вот Наруто, судя по всему, видел, но обстоятельства помешали продолжить начатый разговор и донести свою мысль до Неджи, поздно понявшего, предвзято отнесшегося, а так же позавидовавшего свободе и могущественным друзьям, чего и кого у него самого никогда не было… В-четвертых, он полностью поверил словам расстроенной кузины, поддержанным ее отцом. Он и мысли не допустил, что можно и нужно узнать версию второго участника инцидента, что разговор пьяного и трезвой первый может вообще не помнить, а вторая зря вела спрос, как с трезвого. Неджи корил и винил себя в смерти напарников, а так же дядюшку Хиаши. Сомнения и терзания пагубны для джонина, эти чувства присущи зеленым генинам, но Неджи, сидящий в поместье и носа не кажущий наружу, никак не мог от них надолго отделаться. Он отплатил самой черной и чудовищной неблагодарностью тому, кто примирил его с собственным кланом. Он потерял покой и былую рассудительность, но, в конце концов, нашел точку равновесия. Того самого Наруто уже не было, вернувшийся с учебы изменился сам и изменил своему прежнему пути ниндзя - цена такому шиноби ломаный рьё. Попутно Неджи пришел к выводу о провальном допросе, раз его ни в какие дела не посвящают, фактически заперев в поместье. Весьма оживленный город-порт с несколькими десятками тысяч жителей, а он прозябает, благо в подвалах оборудована сносная тренировочная зала. Почему? Сколько бы усилий он не прилагал, видимо, не смог скрыть факта утайки. Неджи ни словом, ни образом не обмолвился ни о найденном им кортике в первое посещение, ни о втором посещении, ни о битве с ёкай. Сражение получилось практически безысходным. Ёкай жрали его чакру, причем к первому очень быстро присоединился второй. Никакое оружие шиноби, никакие приемы Джукена их не брали. Только жутковатый и таинственный кортик смог совладать с ними, достаточно было резаного касания или укола, как призрачная плоть демонят с противным хлюпом и завываниями втягивалась в лезвие кортика. Целых девять тварей в конечном итоге напали на него, причем последняя со крипом влезла в лезвие. Неджи достаточно поздно обнаружил, что с кортиком в руках его бьякуган начинает различать ёкай. А когда понял, то собрал ноги в руки и дал такого деру, как никогда в жизни, при том, что был истощенным и вымотанным как морально, так и физически. Неджи гнал страх напрасной и глупой смерти. Погоня завернула к порту, а сам джонин промчался по воде, несколько раз навернувшись на волнах, до обнаруженного корабля, уже отплывшего в нужную ему сторону. Имя Хьюгя а несколько тысяч рьё обеспечили плохонькую одноместную каюту, где он, наглухо закрывшись и наглотавшись таблеток с микстурами, мгновенно вырубился на целые сутки. Трофей удалось перепрятать в оружейном фуиндзюцу на запястьях, все остальное подверглось потрошению. Почему не отдал главе клана, спрашивается? Гордость не позволила признаваться, что обделался? Лег в руку и приглянулся настолько, что включился инстинкт хомяка-тихарщика? Возможность видеть призраков и отлетающие от умерших души? Или аргумент не понадобился, потому как главе клана с лихвой хватило факта смерти личных учеников двух саннинов или внеплановой многомиллионной прибыли за двух нукенинов экстра-класса? Скрываемое посчитали мелким, типа бонуса для гения? Или будущего рычага давления? Выйти из поместья все же пришлось – пришло личное письмо через почту Меэрю. По дороге Неджи, заевший себя безответными вопросами, прислушивался к разговором прохожих. Люди хвалили Данзо, приструнившего зарвавшихся Ичирэ, благодетеля всего Огня. Обратную дорогу Неджи не запомнил. Хьюга Неджи конверт от Узумаки Наруто решился вскрыть только внутри барьеров, закрывшись в своей гостевой спальне. Трижды юноша вчитывался в аккуратный убористый почерк, чакрописное перо исключало подделку, хотя почерк разительно отличался от прежних каракуль ненавистника кандзи. Наруто писал о понимании из-за схожих ситуации и прощении. О сроках вспомненной правды и о сути случившегося в тот злополучный вечер. Абзац, посвященный описанию чувств Хинаты-дзёси, был сумбурный, но в целом понятный. Наруто изложил воспоминания о подстроенном знакомстве и других эпизодах. Восторженно откликался о наконец-то найденной второй половинке, жрице Шион. И еще весьма развернуто описал идею фуиндзюцу для всего клана Хьюга с добровольным характером вручения функции гашения жизни главе клана, наследникам и другим ответственным лицам. Этот кусок текста тоже отличался сумбурностью фраз и предложений. И в конце Наруто извинялся – извинялся! – за упущенный шанс объясниться, за испытываемое с непривычки из-за додзюцу практически физиологическое отвращение по отношению ко всем, чувствующим к нему, Наруто, отрицательные эмоции. Хохето вынужденно пробил оборону и выбил группу тенкецу, при закрытии вызывающую крайне болезненные ощущения. Размякшего Неджи старший собрат с трудом привел во вменяемое состояние, чтобы поспешить на объявленный срочный сбор джонинов Листа. Всю дорогу верхними путями в форсаж-режиме Неджи обливали презрением, но он не обращал внимания, с трудом выделяя клочок сознания на следование за Хохето. На площади вместе со всем кланом Неджи, плохо соображающий, поддержал кандидатуру Данзо, выбранного следующим хокаге практически единогласно. Пока Неджи умиротворялся в саду для медитации, вкушая мерцание звезд во время медитаций, вокруг творилась суета подготовки к войне. Набатом грянуло сообщение о реальном нападении на побережья, разведка проморгала массированное наступление союза Кумо с Кири. Этой ночью никто из ниндзя в Конохе точно глаз не сомкнул. Был задействован Штаб, который растормошил Неджи ментальной перекличкой. Во время распределения амуниции никто, кроме все еще пребывающего в шоке, не обратил внимание на корреспонденцию от анонима. Памятуя о дневном письме, Неджи испросил разрешение и в круглосуточно работающем отделении забрал почту сразу для всего клана. Среди кучи библиотечных свитков (хранилища других свитков и документов) он нашел адресованное ему самому. Второй раз за день парня вышибло, на сей раз случился приступ неконтролируемой ярости с чудовищным выбросом чакры в окружающий мир. Неджи прочел подлинник (со слепком чакры), согласно которому недавно избранный Рокудайме Хокаге прямо виновен в давней провокации, сгубившей его отца, Хьюга Хизаши. Все остальное прилагаемое являлось копиями документов, отправленных другим кланам и персонам. К пояснительной записке прилагался список всего объема компромата с обозначением адресатов, кому ушел тот или иной оригинал. У Неджи, нейтрализованного болью посредством джуиндзюцу «Птица в клетке», первым делом вырубили СЦЧ, и уже после стали разбираться с причинами срыва – военное положение. Новость про почту распространилась молниеносно по всей Конохе – Штаб получил от Неджи исчерпывающий ответ. Начались конкретные внутренние разборки. Сам Штаб инициировал тотальную проверку на подлог и провокацию, но перестал действовать ввиду внутреннего раскола – Яманака с Нара, впрочем, как и все кланы, засели в своих кварталах. Коноха вмиг загудела растревоженным ульем, разбившись на два лагеря: кланы и свободные. Пока из-за реальности вторжения удавалось удерживать ситуацию в цивилизованных рамках, до резни не дошло, но все к тому шло – к уничтожению горстки кланов, по совокупности составляющих менее десяти процентов от общего числа ниндзя с протектором Конохи. Сущие крохи в целом, элита в частности – львиная доля джонинов приходилась на великие или малые кланы. Что происходило вокруг, Неджи не ведал, даже жену не замечал - его полностью поглотило желание отомстить истинному виновнику в смерти отца. Он Хьюга, он смог поднатужится и носом на правой руке, включить тенкецу, а затем уже и во всем теле. Потрясение для СЦЧ не прошло даром, резерв практически пустовал, а выработка отдавалась болью. У заслуженного джонина и гения клана Хьюга был козырь, одноразовый, потенциально убойный, другого шанса не осталось из-за потери чакры и стресса для системы циркуляции чакры. Лихорадочно соображающий Неджи постарался взять себя в руки и досконально продумать свои шаги, ибо опрометчивое и безрассудное решение лишит его мести, сфокусировавшейся с Кумо на конкретном индивидууме, находящемся сейчас в резиденции хокаге и вот уже несколько часов являющимся законно избранным Рокудайме Хокаге. Если бы не дневное письмо, маятник врятли бы качнулся в сторону столь глубокой невменяемости, но оно было, и Неджи выпал из кланового расклада – в нем таком нет проку. *** Нара Шикаку Информационная бомба уничтожила Коноху в том виде, каком та была. Навсегда. Ультиматум Рокудайме Хокаге под давлением обстоятельств и вопреки личным устремлениям Данзо предлагал три пути. Расформирование кланов с переводом имущества (владельцы в арендаторы и управляющие) и знаний (курсы повышения квалификации для всех, а не только расширение академической программы) в разряд достояния Конохи и вступление каждого в ряды АНБУ с клеймением стандартным фуиндзюцу, обеспечивающим подчинение Хокаге и запрещающим становиться Хокаге. Изгнание с официальным отречением от всех владений в пользу Конохи и страны Огня и налегке шуровать либо в соседнюю страну, какая примет со всеми вытекающими, либо в провинцию на полуострове Месяц с образованием новой буферной страны. Главы великих кланов, составляющие сельсовет, сами подписали себе приговор, позволив уйти Цунаде и утвердив Данзо, пожинать плоды этого решения пришлось шокирующе быстро. Понятное дело, что на схватку с великими кланами здесь и сейчас никто не пойдет, это верное самоубийство в условиях начавшейся войны с Кумо и Кири. Хиаши, который рвал и метал из-за трудов и средств, в одночасье канувших коту под хвост, не пойдет на истребление собственного клана ради сохранения лица, чести или чего-то другого. Кланы поодиночке в итоге подавят числом, потом выжившее число само так же ляжет под катком соседних держав, а если кланы выступят строем, то окажутся в аналогичной ситуации – патовая ситуация. Блестяще сыгравший свою партию Данзо всех глав качественно запугал (у всех рыльце в пушку) и обманул, ведь в итоге все его аргументы оказались разосланными по почте, став фактически общеизвестными. Экспертиза? Излишне – вся информация прекрасно укладывается в канву прошедших событий, логически завершая нестыковки. Особо изощренно видится намек на сплачивание в виде разделения подлинников. Докладные записки, отчеты, сводные журналы и прочее – нигде прямо ничего не указано, конечно, однако выводы вполне очевидны. Кланы сами себя подставили, отстранив от власти компромиссную фигуру Годайме Хокаге. На пост прочили либо его, Шикаку, либо Хиаши, а вышло в пользу Данзо. Слишком агрессивную политику вели в последнее время кланы, наделяя самих себя привилегиями, слишком умело вели свою финансовую политику, чтобы не замечать кризис, больно ударивший по всем остальным. Хотя бы один-два года, чтобы ученики академии ощутили разницу в качестве обучения и повлияли на родителей, но времени никто не дал. Поздно сожалеть об ошибках. Зачем было днем пороть горячку? Ну случилось недоразумение со страной Ветра, почему не отправить делегацию? Зачем было доводить дело до собственноручной отставки взбешенной Цунаде, итак отправившейся с мужем прояснять ситуацию с Наруто и Гаарой? Кстати, удивителен факт избрания нового шестого Хокаге после заката вследствие продолжительных споров относительно кандидатур (сама Сенджу Цунаде назвала своим приемником Нара Шикаку, среди выдвиженцев были Сарутоби Асума и Хьюга Хиаши). В свете произошедшего фраза «пеняйте на себя» получалась загадочной, а в середине ночи и вовсе стала зловещей. Семья Шикаку состоит из семи шиноби, еще две семьи по пять, одна из четырех, две по три, одна еще зеленая и бездетная пара, пара потерявших детей ровесников главы клана, черствый калека, старик с прогрессирующей амнезией и седая вдова-брюзга. Тридцать четыре Нара, совсем не густо. Это из ниндзя, еще у клана одиннадцать семей в разное время приблудившихся родственников, которые следят за оленьими питомниками, веками пестуемыми. А есть ли выбор? Атака на Данзо однозначно спровоцирует всеобщую свалку, сдохнет эта крыса или нет. Прекращение работы Штаба автоматически настроило большинство джонинов из малых кланов против сбежавших представителей великих, устроившихся в своих укрепленных и ощетинившихся кварталах. После предъявления ультиматума замять скандал нереально, тем более все свободные ниндзя явно увидели, что для некоторых клан значит больше Конохи – вот так ловко обернул все проклятый Данзо. Некогда провернув операцию по тихому вырезанию сильнейшего на тот момент клана Учиха, он заставил задуматься каждый клан, вынудил принять соответствующие меры противодействия предательству изнутри, обособиться, задуматься над властью, столь кардинально решающей проблемы. Данзо считался мертвым, значит… значит жив и Учиха Саске. Натянуто, но по всему выходит, что Луара Саске и Учиха Саске, эм, одна и та же личность, поглотившая Орочимару и театрально пробудившая риннеган, чтобы спрятаться у всех на виду. Друг… все еще в игре… теперь как Враг? У Шикаку недоставало данных для однозначного вывода, все трактовалось двояко. Кроме мести. Великие кланы дали без последствий нагло уничтожить клан Учиха, теперь с ними расплатились той же монетой? Но ведь Данзо главный фигурант в деле уничтожения самих Учиха, каким образом его наказали? Накажут? Введут ли в игру остатки Корня? Или уже ввели? Голова не смогла долго удерживать хладнокровие, время тикало, стимуляторы мозговой деятельности из рогов матерых сохатых издыхали. Узы ученичества, узы дружбы, узы памяти. Каждого опутывает паутина связей. И все их предлагают оборвать?! Одни ратуют за равноправие, за равные возможности при непреодолимом разломе между способностями, выпестованными в кланах поколениями. Другие борются за меркантильный интерес, ведь заработок горстки профильных шиноби из кланов составляет более трети от общих доходов при наличии собственного бизнеса, и невдомек им, что за спинами кланов живет и кормится на порядок больше простолюдинов. Третьи жаждут дзюцу, якобы скрываемых от них, при этом закрывая глаза на базу этих самых хидзюцу, на основополагающие способности пользователя, обусловленные геномом. А есть еще четвертые, пятые… И все это облечено в обертку из лозунгов «помоги стране родной», «докажи приверженность воле огня», «воля огня за новый миропорядок» и тому подобное. Дорогие победы в войнах подорвали преемственность поколений. Деды и прадеды клановых создавали Коноху, но их внукам и правнукам в ней не осталось места, сподвижники из свободных шиноби не успели толком воспитать сыновей, выиграв сражения за их жизни, но проиграв за нравы и мораль. Данзо собрал толпу и очень ловко манипулирует ею. Позже они все очнуться и задумаются, но сейчас сомнут и не поморщатся. Смогут ли кланы объединиться и подавить мятеж ради собственного выживания? Сплотиться? Простить… за амнезию любимых, за их увечья, за их непредумышленные смерти, за ментальное подавление интеллекта? Опять же за смерти, за увечья, за сдерживание развития или силы… За все те палки в колеса, что совали кланы друг другу? Только вместе кланы смогут удержать власть, вырывающуюся из их рук. Шикаку недоставало времени и данных для сколь-нибудь вменяемой оценки и выработки приемлемого плана действий. Силовой вариант решения он сразу отмел: реальная, а не наведенная, ненависть за убитых; подставы и предательства во время операций; отсроченная гибель от рук выжившей смазки или победившего врага граничит с огромным риском выживания членов клана, считанных пальцами одной руки. Судя по последним полученным Шикаку с Иноичи, ключевых фигур Штаба, донесениям с портов, Кумо выложила тузы в виде оживших монструозных деревьев (вроде как прерогатива владельцев мокутона) и окутанных молниями кораблей, движущихся на порядок быстрее обычных. Сколько еще у них козырей припасено? Селение Кири еще не оправилось от гражданской войны, однако боевой опыт их ниндзя превосходит таковой у шиноби остальных стран, он свежее и злее. Если у Кумо цель максимально потрепать, то Кири спит и видит полуостров Месяц под своим флагом. С виду привлекательно и очень заманчиво податься на полуостров Месяц, подмяв под себя с организацией нового скрытого селения. Но нет потребного уровня сплоченности у великой семерки, как и политической воли к этому. Хотя есть шанс, безусловно скооперировавшиеся клоны смогут укрепиться и уйти в глухую оборону, однако за гранью допустимого вероятность истребления либо во время наступления, либо во время зачистки полуострова победителями, которым не составит труда расправиться с жалкими ошметками. Рассеяться по миру в попытке сохранить, если не дух клана, так хотя бы его кровь? Бред даже хуже, чем вступление в ряды АНБУ. В последнем случае будут выкорчеваны все традиции, над духом каждого клана свершат самое страшное надругательство, по сравнению с которым скрещивание даже не цветочки, а завязь почки. Шикаку в силу обстоятельств сильно сблизился с Сандайме Хокаге в последние годы его правления и жизни, он знал кухню АНБУ и Корня, яркие примеры Итачи и Какаши весьма показательны – глава клана Нара был резко против такой судьбы. Вообще первый пункт ультиматума отдушина для кланов Сарутоби и Яманака. Первые сами ни за что не уйдут, вторых никто не отпустит – они копались в чужих головах и знают чересчур много секретов слишком многих шиноби. Третий пункт для успокоения совести всех сочувствующих. А второй нестандартный политический ход. Любая страна если и примет изгнанный клан, то на кабальных условиях. Хокаге сознательно идет на утечку знаний и кадров, чтобы или исключить буферные страны из конфликта, или выгадать время, потребное для подавления усиленной прослойки. Ежели переселение выгорит, вообще превосходно, потому что это укрепит союзные отношения минимум на поколение, в том или ином виде распространит культуру… да целое море возможностей! С учетом долгого правления Данзо. Светило б солнце, отец с сыном на пару быстро исполнили технику театра теней второго уровня, ликвидировав Данзо и его до последнего недобитых и не выявленных приспешников. Но, увы, ночь на дворе. Не достичь согласия в столь сжатый срок, тем более после выброса целых гор дерьма. Итого пять из семи покинут Коноху, разбежавшись, кто куда. Податься в убежища никто не даст, ко всем приставят сопровождающих и наблюдателей, которые доведут до границы и потом станут патрулировать и в меру сил укреплять ее, готовя многочисленные ловушки. Пока действовал Штаб, никаких сообщений от патрульных о высадке войск или пересечении сухопутной границы не поступало, поэтому численность сопровождающих составит минимум пять к одному, остальные листья сосредоточатся в крепостях второго оборонительного кольца, чтобы успеть моментально передислоцироваться к месту прорыва, коих ожидалось изобилие – Коноха на сей раз оказалась как бы не одна против всех, что практически гарантирует мирное разрешение внутреннего конфликта. Вообще безумством было раздувать его. Куда уходить? Клан Инузука не пойдет в Ю-но-Куни из-за горячих источников, забивающих нюх их нинкенов, в эту страну скорее отправятся Акимичи. Клан Хьюга выберет Кава-но-Куни, их численность уже превышает сотню, они опрятны, а главное под боком относительно слабые для них противники, весьма маловероятно, что этот клан стакнется с собачниками, хотя нюх выгодно дополняет зрение, но уж больно характеры разные, не уживутся. Клану Абураме в Таки-но-Куни делать нефиг, ибо до их скрытого селения надо добираться под водой, что жукам противопоказано. Шиноби Куса-но-Куни достаточно умны и вертки, а значит, не примут соперников, клан Нара. Итого: клан Акимичи в Ю-но-Куни; клан Абураме в Куби-но-Куни, ибо в стране Шеи среди призывающих они не составят никому конкуренции; клан Инузука отправится в Куса-но-Куни; клан Хьюга определенно в Кава-но-Куни. А клан Нара в Таки-но-Куни? Или вместе с Акимичи под удар молний? Или вместе с Абураме в реликтовые леса с костяками гигантских животных? Все портит Та-но-Куни под боком, правым или левым. Бывшая вотчина Орочимару, нынешнее гнездо его приемника Кабуто, пока весьма тихого, но больно и успешно огрызающегося. Если какая страна и даст приют беглецам, то во избежание пошлет всех на передовую – смысл менять золотое шило на вонючий обмылок? На новом месте клан станет изгоем, дескать, перекочевавший раз склонен к повторению, ведь можно и дальше иммигрировать, Донинджин огромен. Однако, так или иначе, из Конохи придется позорно уходить, вернее, удирать – это у самураев Мифуне честь дороже жизни, ниндзя гибче. Шикаку отдал распоряжение об экстренной эвакуации, собираясь в меру сил сохранить и жизнь, и честь с лицом. Он вынужденно мирился с неизбежным риском попасть из огня да в полымя… - Войти позволю себе я, - произнес частично сформировавшийся клон Шиби-доно из насекомых. Одна голова натурально выглядела, но использовала «Чакровещание». - Сам хотел с тобой связаться, - без тени улыбки произнес Шикаку, оставшийся один в зале собраний. Никаких приветствий – времени нет. - Сделать к саннинам предлагаю шаг рисковый. - Олени у Цуйон приживутся, - проговорил Шикаку. – Готов прогнуться? Предпосылки сего варианта – Луара. Они отшили Абураме и наказали стиранием памяти его лично и жену. Но с другими-то вообще дел не вели. Оба встретившихся доно не верили в Наруто и Шион, явленных при помощи «Эдо Тенсэй», уж больно мозолило поведение жабьего отшельника, определенно знавшего истинное положение дел еще до возвращения команд из страны Демонов, ныне вотчине Райкаге. Судя по увиденным личным вещам Наруто, у него с сэнсэем не просто узы, а стальные канаты, как и с Луара Саске, очень вовремя ворвавшегося в жизнь бывшего джинчурики. Как ни жаль, но путь к Цуйон не для Акимичи, по крайней мере, не сразу уж точно. - Полезны очень наши колонии и ваши рогатые для новой житницы Цуйон страны Ветров песчаной. - Дайме Ветра сделал шажок в нарушение системы «одна страна – одна скрытая деревня». Если мы нагрянем, то сделает ли он шаг рисковый? Клон по виду не обратил внимания на едкость вопроса: - Под Луара влиянием он, еще сыра почва и податлива. Прогнуться клан мой готов под жизнь, - несколько пафосно заявил недоделанный клон от имени создателя. – Вы с нами, друзья? Шикаку на секунду напрягся и расслабился, он слишком сильно ушел в раздумья, чтобы заметить плоского теневого соглядатая своего наследника, притаившегося в тенях от вьюна. Кстати, думать в зале остался теневой клон, оригинал занимался библиотекой и сейфом, требующими личного присутствия. Клиентская база должна убыть вместе с другими секретами клана, грех подставлять партнеров. А вот казну лучше оставить мародерам целиком – зачем злить и давать повод для личного досмотра? Никто не будет их унижать, заставляя бежать голозадыми, но правильнее будет расстаться миром. Ценна жизнь и поколениями собираемые знания, остальное проще заново нажить. Разводящих жуков-паразитов любили исключительно извращенцы, слишком отталкивающие их техники. Абураме и Нара стараниями Учиха Саске весьма сблизились некогда сперва на финансовой основе, потом на личностной, оценив качества друг друга в ходе честного ведения общего дела. Оба клана мозговиты, потому не пересекались в командах шиноби, не набрали взаимных претензий. - Идея по транспортировке стад сохатых? – Спросил Шикаку, не имея собственных мыслей на эту тему. Все свитки для хранения будут забиты имуществом, забираемым с собой, самым ценным – все не удастся забрать и уйти налегке. - Под контроль животных возьмут Кикаичу и силы на перегон дадут. - И на них сами поедут, - логично заключил Шикаку. – Подожди, мысль поймал… Изменение диеты скажется на составе рогов и хитина, возобновить производство пищевых добавок без дополнительных и затратных исследований с обновлением всей рецептуры не удастся. Жаль бросать людей, транспортировать всех преданных не удастся, только предупредить и с риском вернуться чуть позже, после улаживания вопроса с устройством на новом месте. Шикаку отказался предлагать воспользоваться жуками для усмирения толпы, глухой к доводам разума и приводимым доказательствам, никто уже не воспримет правду о том, что Штаб перестал действовать не из-за раскола, а по вине диверсии, повредившей ранимую аппаратуру. Кланы не руками кашу ели, характерный почерк друг друга знают, объединяющих моментов больше спорных. Простить за дела минувшие может и не простили, но старались ладить и держаться друг друга. Разве можно всю клановую кухню разжевать науськанной толпе с выключенным критическим мышлением? Народ резонировал на мутное возвращение Хьюга Неджи с тремя трупами, вспоминая каждый случай, когда свободные собой прикрывали отход клановых. Расходный материал взбунтовался, зло припоминая академические годы. Данзо совершил гениальный ход… Или не он?! Новоявленный хокаге оседлал чужую волну. Если кланы решатся уступить и влиться в АНБУ, понадеявшись пережить эту ночную вакханалию, то зря. Всех разошлет по горячим точкам, а потом, как говориться, стерпится-слюбится, да еще и войну бы выиграть сперва. Как бы ни было печально, но по теме приходит ассоциация с крысами, бегущими с тонущего корабля. В одиночку войну не выиграть. Но завтра ночной угар иссякнет. Даже если Данзо-си большинство отправит на передовую, грамотно разделив и перемешав, и сразу по уходу кланов нагрузит оставшихся работой по разбору «подаренного» добра, то все равно он не жилец. Рано или поздно джонины поймут, кто и как пробрался на пост Хокаге, обязательно позже, а не сейчас. - Мы подадим пример, первыми направившись в разные страны, за вами уйдут еще три клана. Малый альянс не отпустят, надо озаботиться о сбросе хвостов, посылки раздора врагам клана, - рублено произнес Шикаку устами клона. Кто-то дает кланам шанс выжить, сбежав подобно крысам? Джонины, не принадлежащие семи великим кланам, должны понимать, что лишают Коноху элиты. Им неизвестна глубина понятия «клан», мало кто всерьез верит в исход великих, ведь клан Сарутоби под главенством Асумы уже поголовно клеймится огненными завитками АНБУ Конохи. Кланы за время единения в скрытом селении вроде сумели сохранить самобытность, но стали узкопрофильными, обреченными на смерть без поддержки. Кланы, полезшие в администрацию Листа, опростоволосились и должны быть наказаны за допущенные просчеты и общий упадок скрытого селения. Народу требовались козлы отпущения. Глава клана Нара отлично понимал, что ранг джонин объемлющ в военной области и часто ой как далек от мирской бытовухи, от бухгалтерии, от различного рода индустрий и производств. Данзо единолично создал Корень, организацию безэмоциональных исполнителей, легко управляемых и в заданной степени сообразительных, он сумел переложить методику работы в новую колею, весьма и весьма успешно. Обрыв связей это плевок в предков, сражавшихся за Коноху. Однако толпа уже сделала еще более худшее деяние, поддержав наспех сочиненный ультиматум и прижав кланы к ногтю. Признание жертв кланов никчемными, унижение достоинства кланов со всеми достижениями и заслугами перед Листом и Огнем, отречение от основоположников. Быть может такой и должна быть военная машина, когда все в ней безымянные и стандартизированные винтики да шестеренки, обезличенные детальки. - Отец, - окликнул Шикамару главу клана, войдя в кабинет. – Низы далеки от верхов, кураж скоро пройдет… И порядка половины джонинов держат нейтралитет. Я не понимаю твоей логики… - И чувствуешь, что уходом предашь своего сэнсэя, Сарутоби Асуму, - откликнулся Шикаку, создав еще пару теневых клонов, тут же принявшихся молча помогать трем другим, изводящим запасы пустых минимакимоно и фуин-чернил на создание простейших свитков запечатывания, которых хватит от силы на неделю-другую. Сын кивнул, не сводя пристального взгляда. – Верхи нас гнобят, низы презирают и винят в своих бедах. Верх осквернен, низ прогнил. У нас отобрали время на выправку… Точка невозврата пройдена, сын, у кланов нет будущего в Конохе. - Почему? - Утренний, дневной, вечерний и ночной отправители разные. Первый предупредил, второй спровоцировал, третий напал, четвертый добил. Первый давно простил, но не забыл, с ним не посчитались, и он сделал ставку на третьего. Четвертый никого не винил и верил, храня верность. Двадцать восьмого декабря первый встречался с четвертым, разуверив. Результаты провокации второго убедили четвертого. Третий дальше не пойдет, он толкнул волну, а сам в кратчайшие сроки добьется всех согласованных с первым целей. Действия четвертого усилили соблазн побольше и побольнее отщипнуть от ослабшего колосса, лишенного биджу-оружия и опоры на клановую элиту. После случившегося у всех клановых подорвана мораль, снизилась мотивация с прежним рвением отстаивать интересы Листа и заботиться о листьях. Кровавая баня сам знаешь, к чему приведет. Физическое устранение приведет к открытым столкновениям и неподчинению, к подставам и перемалыванию жерновами войны и предательств. Уступка требованиям нивелируют значимость компромата на Данзо-си, следовательно, он беспрепятственно завершит задуманное. Семена раздора посеяны в благодатную почву, Шикамару. - Неужели нет ни шанса? - Как соотносятся первый и второй? – Вопросом на вопрос ответил взрослый. - Они побратимы, - без тени сомнений ответил молодой. - Первый указал путь… Дважды за одно и то же он не простит, - сказал Шикаку, смотря на вытаращившегося сына, понявшего подсказки. - И куда мы?.. – Сглотнув, выдавил из себя шепот Шикамару. - Храм Матери-Природы, Шикамару. В Секай появилась мощная созидающая сила, и мы или прогнемся под жизнь, или канем в лету. Измениться в любом случае предстоит, к сожалению, через революцию. Мне тоже тяжко и больно, сынок, - крепко сжимая плечи Шикамару, - но лично я устал от здешнего лицемерия и подковерной возни. Навьючив на себя рюкзаки, макимоно, малолетних детей и немощных, клан всем составом выдвинулся из обжитого квартала, служившего отчим домом для нескольких поколений Нара. Шли без оглядки, стелясь боязливыми тенями от уличного освещения, ночных звезд, луны. Из Листа выводил Шикаку, из Конохской долины Шикамару, дальше каждый сам окутался клубами теней, отлично скрывающих даже от бьякугана – за семь лет у Нара произошли грандиозные подвижки с высвобождением чакры со свойством Каге. Плоский теневой клон, кстати, общая поделка Ёшаны и Шикавы. Так что клан уходил, а теневые клоны второго уровня (за не могущих создал сам глава клана), которых обволокла дымка испускаемой чакры, блокирующей определение подделки, в том числе и нюхом, обливались презрением толпы – как-никак Сарутоби и Яманака стояли поголовно клейменными в задних рядах. Шикаку решил сыграть умеренного гордеца, при помощи теневой руки доставив к ногам Данзо официальное отречение с завещанием Конохе всего оставляемого кланом и прощением всех должников клана (коих немеряно). Вы нас изгоняете? Ну так прощайте и не поминайте лихом. И противопоставил, и потворствовал, оставив висеть неоднозначность. Клоны довольно легко сумели выдержать взгляды Иноичи-доно, главы клана Яманка, и Асумы-доно, главы клана Сарутоби – одно прощаю и два извини дали секунды на то, чтобы в тишине развернуться и «Шуншином» уйти через всю диаметральную улицу, оставив лишь вихрь опадающей листвы. За ними, уговаривать, бросились одни из самых вменяемых ниндзя. Пока толпа не очухалась, с той же целью на площадь перед резиденцией Хокаге пришел клан Абураме. Оригиналы драпали с Нара, укрытые тенью, открыто же прощались клоны из Кикаичу, точно так же простившие должников и отдавшие Конохе все оставляемое, плюс бумага с отказом от претензий, дабы не повторилась ситуация со всплывшим от Учиха. Абураме Шиби без труда подобрал слова, чтобы ни камни, ни дзюцу вослед не полетели. Данзо быстро оправился от потрясения, с Акимичи и Инузука проблем не возникло – самые невоздержанные отправлялись сопровождающими и наблюдающими. У ног Хокаге росла куча свитков и папок с документами. Неожиданность случилась при отходе клана Хьюга. Все члены проходили грустным парадом по площади, заворачивая на диаметральную улицу. Колонна женщин, детей и стариков обрамлялась бойцами с мраморными лицами и через одного активным Бьякуганом, самые беспомощные уходили первыми. Глава клана Хиаши-доно сверлил своим додзюцу Данзо и поредевшую толпу. Как-то само собой возникло противостояние, удерживаемые и наращиваемые обоими объемы чакры давили мощью. Брат был любим, отец обожаем. Дядя развернулся спиной, как бы уходя последним. Но он опоздал. Шедший предпоследним племянник сумел перед площадью активировать бьякуган и успел вскинуть правую руку, высвобождая из нательного фуиндзюцу окропленный кровью (чтобы поместить в печать) кортик. Хиаши поздно дернулся, посланное мстителем лезвие молнией устремилось к Данзо. Тот лишь чуточку улыбнулся, распахнув веки, скрывавшие пару Вечных Мангекё Шаринганов. Кортик застыл в метре от его груди. Один удар сердца всеобщего ступора, одного торжества и одной всепоглощающей ненависти. В следующий миг лезвие полыхнуло потусторонним светом, как будто срывая и съедая вуаль, а затем оно вильнуло и даже с каким-то голодным азартом, будто живое, метнулось, воткнувшись точно в сердце Данзо, успевшего сложить три ручные печати и отскочить с траектории. Дальше начался хаос. На колонну Хьюга набросились все сопровождающие с охраной ворот, суммарно в два раза превосходящие силы. Ливня ниндзюцу (дураки, что ль, к мастерам тайдзюцу лезть?) выкосил слабейших, сократив численность глазастых одним махом на семнадцать человек. В основном отличились арбалетчики и лучники, всякие кунаи и огнешары отбросили вращающиеся сферы чакры «Хаккешо Кайтен». Всех разом прикрыть невозможно, прицельная стрельба собрала богатую жатву. Личная разработка Хинаты, «Шуго Хакке Рокуджуйон Шо», выдержала несколько залпов, а потом она не успела с должной скоростью восстановить сетчатый купол из чакры, разрезающий метательное оружие и ниндзюцу. Бойцы Хьюга готовились к подобному ожесточенному прощанию, но АНБУ-стрелки, к которым с наскоку не подобраться из-за их расположения на стене, били метко, как в тире. Среди кустов и деревьев спряталось едва ли с полсотни ниндзя, среди погибших оказались Ханаби и Тен-тен. Тактика круговой обороны с отступлением сохранила жизни многим, в основном бойцы главной ветви, успевающие выкалывать глаза павшим собратьям и сестрам. Умирали все плохо сражающиеся. Голубоватые иглы чакры, когти и морды в щепки разносили вековые деревья, улучшенные самим Сенджу Тобирамой. Земляные колья и каменные снаряды, водяные пули и молнии густо мешались с огненными шарами, сгустками и клубящимися лентами выдыхаемого пламени. Раза четыре появлялась огромная огненная птица Карура, «Катон Ренкейдзюцу: Карура». Вскоре клан Инузука, быстрейшие шиноби, с легкостью оторвавшиеся от сопровождающих, вступили в схватку на стороне клана Хьюга, стабилизировав ситуацию с убылью глазастых несмотря на подошедшее к противникам пополнение. Все участники были на взводе, бывшие друзья и напарники оказались по разные стороны. В это время площадь затопил истошный визг – десять ёкай заживо раздирали и съедали упитанную душу Данзо, никакое дзюцу «Изанаги» его не спасло от пожирателей чакры. Зловещая аура накрыла площадь кромешным ужасом, воздух стал киселем, а краски пропали – то явил свою суть самый первый из заточенных в кортик ёкай, поглощающий само время и краски мира. Хиаши сориентировался быстрее зло удивленного Неджи, взрослый буквально поволок молодого гения, поймавшего глоток эйфории от факта свершенной мести, от бросившейся на них толпы. Эти двое чудом успели покинуть область воздействия ёкай, лихо накинувшихся на ниндзюцу, полетевших в сторону вероломных Хьюга, подло и навсегда убивших Рокудайме Хокаге. Некогда было отчитывать или оправдываться, и оба хотели отомстить одному и тому же шиноби. Бывшие вне площади ниндзя не замедлили напасть на двух Хьюга, вставших спина к спине. Два мастера Джукена успешно противостояли всем напастям, пока… Пока их бьякуганы не увидели страшное – смерть. Смерть жены и будущих матерей, смерть дочери. Чувства выступили наимощнейшими катализаторами. Один полнился чакрой и еще был на пике формы, второй почти пустовал и еще входил в свою истинную силу. Трагедия породила особый тип чакры, какой помогал пробуждаться Шарингану. Глаза одного налились чистым белым светом, из глаз второго выглянула сама тьма. «Божественный Танец Журавля» и «Демонический Танец Журавля», два высших дзюцу дополняли друг друга, как две стороны одной медали. Разъяренные дядя и племянник походили на закрутившихся драконов. Драконы драконами, но их плавные движения (если позволяла скорость восприятия и толика воображения) выполнялись с изяществом журавлей. Вокруг Неджи клубилась шоколадная дымка чакры, вокруг Хиаши молочная, их совокупная мощь превосходила таковую у Данзо, продемонстрированную им перед самой смертью, окончательной, не иначе. Угольно черные и белоснежные сенбоны издалека походили на диковинные перья, несущие разрушение и смерть всем, кто препятствовал драконам, рвущимся к своему клану. Со стороны не искушенного наблюдателя пара Хьюга воплощала символ своего клана Хьюга, в изобилии встречающегося на одежде обоих. Молочные и подсвеченные изнутри шоколадные вихри закручивались в два томоэ, гонящимися за хвостами друг друга. Шиноби внутри двуцветного облака из чакры двигались быстрее создаваемых вихрей, потому обычный глаз видел величавое вращение светлого и темного томоэ с темным и светлым пятнами в центре соответственно. Впечатляющее зрелище и очень быстрое. Два крутящихся в любовном танце дракона стремительно перечеркивали круг Конохи, расширяя улицу и сметая всех и вся на своем пути. Один глупый школьник решил перебежать через перепаханную чакрой землю, и через два шага свалился в серые миазмы, начав с диким криком умирать в чудовищных корчах. Уцелевший клон Шикаку вышел из ступора, когда черно-белое кольцо вынужденно сместилось от длинной стены здания – на удивление район Хаузу почти не страдал от смертоносной силы двух Хьюга, скачком достигших мифических высот в развитии своего додзюцу. Когда-то наложенные Шикаку и Хирузеном защитные печати активировались клоном, гигантское фуиндзюцу само определило ёкай и двух драконов инородными существами, вторженцами. Серый пузырь фонтан лавы взметнул ввысь. Раскаленная порода встала маленьким солнцем над селением, некогда уже видевшим подобную картину. Лава создала цельную сферу, смявшуюся где-то в области облаков. Жгуты и ленты из тени обернули тьмой иглу и мятый шар, пробитый в десяти местах рвущимися наружу ёкай. Взрыв в небесах разметал ошметки, в большинстве своем рухнувшие на профили пяти Хокаге – монумент основательно разрушился. Танцующие журавли огненным росчерком с той же скоростью преодолели расстояние до ворот, снеся опорные столбы и ударив в тыл ворохом черно-белых перьев. Только тут пара распалась на два дзюцу «Божественный Танец Журавля» и «Демонический Танец Журавля», поцеловавшихся по завершении круга. Каждое их па целилось наружу, волны чакры сметали замешкавшихся, ломая барьеры и перебарывая защитные ниндзюцу. Клон Шикаку уже не видел, как порядка трех десятков выживших Хьюга подхватили двух бессознательно рухнувших шиноби и своих раненых, оказав последнюю милость погибшим, похоронив в огне. Им вторили примерно столько же ниндзя из клана Инузука. Их не преследовали – некому стало. Два клана, крепко повязавшихся пролитой кровью в защиту друг друга, отходили под гул и дрожь лопнувшей защиты Конохи, Хи и Каге истощили себя и отвернулись от селения, памятник «Вечный Огонь» погас. По совокупности погибло около тысячи ста листьев, в процентном и численном соотношениях хуже всего пришлось чюнинам, не принадлежащие АНБУ джонины предпочли до самого финала сохранить нейтралитет, чтобы понести потери при установлении в Конохе порядка. Кланы Сарутоби и Яманака уничтожены в полном составе – никто не выжил из находившихся на площади и в резиденции Хокаге.